Первый лось

                Первый лось.

          Уже третий сезон я охотился на лося. Был членом бригады охотников, состоящей из пяти человек. Бригада имела на руках четыре заготовительных и одну спортивную лицензии на отстрел лосей. По заготовительным мы обязаны были сдать мясо и шкуры в райзаготконтору, по спортивной – сдавали только шкуру, а мясо делилось между членами бригады.
          До сегодняшней охоты я не только не добыл ни одного лося но даже ни разу по ним не стрелял. Охота разрешалась с седьмого ноября, но только при условии наличия снегового покрова. Заканчивалась действительность лицензий тридцать первого декабря. А погода как бы издевалась  над нами. Снег выпал в третьей декаде октября и пролежал почти две недели, но затем потеплело, и он весь растаял. Шли дни, а снега всё не было и выпал он только шестнадцатого ноября. Так что начали мы сезон с опозданием на одиннадцать дней, в субботу.
          Довольно быстро мы нашли и закрутили по квартальным просекам четырёх лосей. Квартальная сетка здесь два на один километр, внутриквартальные дороги отсутствуют, поэтому сложно было определиться с расстановкой. В конце концов решили отсечь лосей от болота, как наиболее вероятного пути их отхода.
На этот раз я был загонщиком. Стрелки ушли на номера и я, выждав пятнадцать минут, двинулся по следу. Через спелый сосняк лоси шли вместе, а когда вышли на старую вырубку, разбрелись и начали кормиться. Вырубка неравномерно заросла порослевой осиной и берёзой, среди которых встречались куртины сосны разной величины. Лоси объедали ветки с молодых осин. Они столько набродили, что с трудом можно было разобраться в следах. Вскоре стало понятно, что звери где-то рядом и, возможно, ещё не легли. Следы стали попадаться «мягкими», а кучки помёта не замёрзшими. Висевшее до этого  на плече ружьё я взял в руки и снял с предохранителя. Ступал осторожно, стараясь не зацепиться за ветки. Забыл сказать, что я был в белом маскировочном костюме с капюшоном.
          Приблизившись к очередной сосновой куртине, услышал за ним лёгкий щелчок. Остановился, затаив дыхание. Ещё щелчок, а затем хруст. Но сквозь плотную сосновую хвою ничего не было видно. Я присел. Молодые деревца примерно до полуметровой высоты не имели веток, и сквозь частокол стволиков видимость была значительно лучше.  Сначала я  ничего не видел, потом наметилось шевеление, и вдруг чётко прояснился силуэт нескольких лосиных ног. И даже не полностью ног, а лишь светлых «чулок» до скакательных суставов. Нервы напряжены, чувствуется лёгкий мандраж. Не могу понять, где у лося голова, а где круп. Но вот ноги переступили. Понятно: куда движение, там и голова! Что делать? Подойти не удастся: лоси убегут, а я их даже не увижу.
          Надо стрелять! Наугад. Поднимаю стволы по передней ноге до уровня плеч и произвожу дуплет. Лось падает как подкошенный. Слышу удаляющийся треск. Продираюсь сквозь куртину, на ходу перезаряжая ружьё, но уже никого не вижу. А следы ведут в сторону болота. Подождав минут десять и не слыша выстрелов, трублю в ствол. Это сигнал, что лось взят. Остальные звери, похоже, прошли в стороне от стрелков. В ответ слышу точно такой же сигнал, и через полчаса подходят всё члены бригады.
         Начались поздравления, а я пыжился от гордости. И вдруг раздался вопрос: «А мясо за полкилометра до дороги как таскать?» Повисла тишина. Я лихорадочно искал выход из создавшегося положения. Идея пришла внезапно.
         -- Я думаю, вырубке не более четырёх лет. Лес возили лесовозами. Значит, существует дорога, может быть немного заросшая, но она есть. И скорее всего вот в этом углу. – я показал рукой. – От него до квартальной просеки, по которой мы сегодня уже проезжали, едва ли триста метров. Я схожу посмотрю.
         -- Нет, пойдёт Александрович, он хозяин машины, и если есть дорога, он пойдёт за ней и подгонит сюда. А мы пока освежуем тушу.
         Александрович  пошёл по кромке выруба, и пройдя метров семьдесят остановился. Он крикнул, что дорога есть и скрылся в лесу. Мы едва успели освежевать и разделать тушу, как показалась машина. Мы облегчённо вздохнули. Как оказалось при разделке, обе пули попали в цель, причём одна из них в сердце.
         В подобных положениях за годы моей охоты на лосей я оказывался еще четыре раза. И три из четырёх «слепых» выстрела оказались удачными.