Все возвращается к одному

Елена Прокофьевна обнимала плачущую дочь, поглаживая ее по спине.
- Ненавижу! Всех ненавижу, - в который раз, убежденно говорила Маша, после очередных добрых
дел.
Проплакавшись, девушка оторвалась от мамы и посмотрела ей в лицо.
- И почему меня все время тянет делать добрые дела, а все остальные мною пользуются как им
угодно? Я хочу жить спокойно и для себя.
- Потому что ты дурында отзывчивая и мягкая, поэтому тобою и пользуются, - по-доброму ответила
мама и щелкнула дочь по покрасневшему носу. – А что касается спокойствия, тут мне тебя нечем
порадовать. Пока человек живет среди людей, не быть спокойствию ни-ко-гда, - протянула мама,
смотря на меняющееся лицо дочери.
- Не пугай меня так, у меня психика впечатлительная, - попросила Маша,
усаживаясь на диване поудобнее, и прислушиваясь к своим ощущениям на страшный ответ матери.
Отклик был дюже отрицательный, ничего положительного.
- А я и не пугаю, говорю как есть, - спокойно произнесла женщина.
Маша несколько раз нервно икнула и, собравшись, глубоко задышала.
- Ты, конечно, можешь попробовать жить спокойно, но у тебя не получиться, – уверенно произнесла
Елена Прокофьевна, хорошо зная свою девочку.
- Это почему? - спросил ребенок, справившись с иканием.
- Для этого сердца не надо иметь, только о себе и думать, ты у меня другая, поэтому у тебя и не
получиться, - объяснила мать, и погладила дочь по
голове.
Маша подумала и согласилась, она ведь и правда не сможет долго продержаться, живя по этим
двум правилам.
- И снова все возвращается к смирению, - выдохнула девушка. - Кто из нас не мечтал о тишине и
спокойствии, хоть на миг, хоть на краткое мгновенье. Я прошу о столь малом и о многом, а в ответ
лишь тишина и молчанье.
- Я тебе вот что скажу. Ты так часто устаешь от добрых дел и людей, с которыми тебе приходиться
контактировать, ты выматываешься, раздражаешься, жалуешься на их эгоистичность, тебе кажется,
что все ополчились против тебя, и все задались целью довести твою светлость до
срыва. Но с другой стороны, если припомнить, ты точно также просишь о помощи: у кого-то
спрашиваешь совета, просто хочешь поговорить и
пожаловаться на жизнь, - при этих словах Маша поняла, что мама намекает на телефонный разговор
с братом.
Девушка сделала мысленную заметку: нужно будет жаловаться на жизнь в не дома, где нет
лишних ушей.
- И всегда находится кто-то, кто уделит тебе часть своего времени, - продолжила мама.
- Тут ты не права, - возразила дочь, - не всегда, я чаще всего в одиночестве перекипаю, а потом
успокаиваюсь.
Елена Прокофьевна ничего не ответила на это замечание, заметив:
- Жизнь устроена так, что без терпения никуда.
- Смирись, прими обстоятельства и главное, крепись, - три основы нашего мира и жизни, -
согласилась Маша.
- Раз ты у меня такая умная дурында, иди, умойся, и не развози мне здесь болото с лягушками.
- Я шла босиком по дороге жизни оставляя кровь за собой, как напоминание об ошибках.
Претерпевая боль и перенося шрамы от последствий принятых
решений, что на всегда отпечатались на мне. Кричи или шепчи, тебя никто не услышит.
- Иди, жертва, коей все кому не лень пользуются, - произнесла мама и шлепнула дочь по мягкому
месту.
Прежде чем скрыться в ванной, Маша философски заметила:
- Говорят, что на кольце Соломона была выгравирована надпись на иврите, означающая, что все
пройдет и это тоже. Так быть по сему, - оставив
последние слова за собой, она наконец-то включила воду и занялась приведением себя в порядок.