Дочка священника глава 64

Хильду ещё немного мутило и дурман в голове побуждал ко сну. Она выбрала уютное место, на видавшем виды большом кресле, и свернувшись калачиком, не заметила, как уснула. Сквозь дремоту она слышала, как ворчит Леська, как колобродит взад – вперёд Маричка, но сон казался милей всего.
К своему великому удивлению Хильда проснулась, на следующее утро отдохнувшей и весьма в бодром состоянии. От той тягостной муторности, что мучила её вчера не осталось и следа. Голова казалась светлой, а тело лёгким, будто из него выбили несколько килограмм лишнего веса. Комната, в какой отдыхала вся компания, вчера казавшийся таким неуютной и грязной, сегодня представлялась ещё хуже. Всё разбросано где попало, вокруг пыль и паутина, запах сырости и гнилой древесины – это вызывало немалое отвращение. Хильда вообще удивилась, как девчонки согласились ночевать в таком странном месте в принципе.
Она тихонько поднялась с кресла и на цыпочках, чтоб никого не разбудить, отправилась на улицу. Утро только – только начинало сереть. Мигом проснулись первые птицы, отзываясь с невидимых уголков заброшенного села. Где-то в лесу раздалась короткая дробь дятла. На улице пахло свежестью и хвоей. Хмурые тучи заполонили небо, грозя осадками и сырой погодой. Хотелось умыть лицо, только ни ручейков, ни колодцев, тем более умывальника, по близости не было и в помине.
 Хильда решила вернуться назад в дом, дождаться пока все проснутся, а уж потом приводить себя в порядок. Леся, в плохо освещённой комнате, она казалась маленьким ангелом, безмятежно спала на подранном диване, выставив ноги на облокотник. Её розоватые волосы сплошь усеяла комнатная пыль, и Хильда даже подумала, как начнёт возмущаться девица, увидев себя в зеркале. Маричка сопела у Леси на плече, замерев в несуразной позе. Видимо, она даже не поворачивалась, ещё вчера уснув в таком положении. И тут Хильда заметила, что лежанка, где вечером примостился Сергей, стояла пустой. Ни Сергея, ни его походного рюкзака нигде не было. Резким холодом обдало всё тело, а ноги как-бы подкосились. Может он вышел куда, может имеет привычку рано просыпаться и решил где-нибудь на улице подождать, пока все проснутся. Все предположения выглядели логично, только Хильда в них почему-то не очень верила.
— А где Сергей?! — сказала она в голос.
Леся что-то «муркнула», приоткрыв один сонный глаз. Хильда прошла во вторую комнату, захламленную всевозможным мусором, но Сергея там и в помине не существовало.
— Где этот мужик, что привёл нас сюда?! – ещё громче спросила Хильда.
— Ты чего орёшь, сумасшедшая? – сиплым голосом проговорила Леся, осторожно освобождаясь от продолжавшей спать у неё на плече Марички.
— Сергей пропал! – повторила Хильда.
— Что значит пропал? – сладко зевая и потягиваясь, расставив руки, спросила Леся. — Ну, вышел может там, я не знаю. Сейчас вернётся. Чего орать то?
— Та нет его нигде! И вещей его тоже нет.
Эти слова словно встряхнули Лесю и она, нахмурившись, уставилась на Хильду, видимо пытаясь осознать, что послужило причиной переполоха. Маричка заворочалась и услышав громкий разговор, также проснулась.
— Чего шумите? – прохрипела она. — Дайте поспать!
— Какое спать?! – Хильда буквально перешла на крик. — Поднимайся давай!.. Вы что не понимаете? Мы одни в этом доме, в этом дурацком лесу!
Маричка резко схватилась, присев на диване, и протерев сонные глаза уставилась на Хильду.
— Что за бред? – тихо спросила она.
— Твоя подруга решила, мол Серёга нас кинул, — с ехидной издёвкой сказала Леся, обращаясь к Маричке.
— А он нас бросил? – удивилась та.
— Его нет нигде! – продолжала убеждать девчонок Хильда. — И причиндалов его нет!
Все, как по команде, повернули головы к лежанке, на которой вчера расположился их проводник. Маричка вдруг засуетилась, забегала и на её лице отобразилась тревога.
— А где мои вещи? – спросила она, роясь в куче хлама, валявшегося у старенького табурета, где она положила свой несменный школьный рюкзачок.
Девочка на миг замерла и тут же резко бросилась рыться во внутреннем кармане курточки. Она несколько раз обшарила их и трагическим голосом вымолвила:
— Деньги пропали… Этот урод спёр наши деньги!
Пару минут в дряхлом домишке царила абсолютная тишина. Девочки стояли не шелохнувшись, словно осознавая, что же в конце концов произошло на самом деле. Потом они, как по команде сорвались с места, выскочив на улицу. Хмурое утро застыло в своём томном ожидании. Леся заорала, что есть духу имя проводника. Её голос эхом растворился в гущи леса, не подарив ответа.
— Что же получается, — поставила руки в боки Маричка, уставившись суровым взглядом на Лесю. — Этот прохиндей завёл нас в Чернобыльский лес, обворовал и бросил в каком-то заброшенном хуторе?!
— А чего ты на меня смотришь? – Леся сделала несколько шагов назад.
— Да потому что это ты его нашла, ты хвасталась, какой он классный пацан, мол отведёт нас к границе, где у него всё схвачено, где всё договорено. На самом деле он оказался обычным прохвостом.
— Откуда я знала?
— Должна была знать!! А может ты с ним за одно?! Завели доверчивых детей в лес, обобрали и были таковы!
— Ты в своём уме, Марусь?
— Не называй меня Маруся!!
— Хорошо, — Леся сделала ещё один шаг назад. — Только ты всё равно говоришь ерунду. Если б я была за одно с Сергеем, то наверняка сбежала с ним, а не торчала в этой дыре.
— В твоих словах есть смысл!
Хильда не выдержала и расхохоталась. Девчонки прекратив спорить, уставились на неё недоумёнными взглядами.
— Ты чего? – спросила у неё Маричка.
— Вы такие забавные сейчас, — хохотала Хильда. — А вообще смешной кажется вся эта история. Мы забрались в храм, обнесли его, сожгли и теперь стали же сами жертвой своих козней. Ну, правда забавно?
Леська и Маричка какое-то время стояли, уставившись на хохочущую Хильду, затем и сами стали давиться смешками. Всё ж лучше, чем горлопанить и обвинять друг дружку.
— Смех смехом, — наконец произнесла Маричка, — а делать то мы что теперь будем?
— Ясное дело, — хмыкнула Леся, — нужно выбираться отсюда поскорей. В Европе побывали, пора и честь знать!
Не смотря на усталость, спал я ночью отвратительно. Можно сказать вовсе не спал. Рядом лежал телефон, и я то и дело, что хватал его, в промежутках между дрёмом и смотрел, не пропустил ли важного сообщения, или звонка.
Утром несколько раз звонил капеллан. Он сообщил, что полиция делает всё возможное и уже есть кое-какие результаты. Какие, он не сказал, тем более что такие новости совсем не радовали. Я сетовал на свою беспечность, невнимательность, на то что не приделял должного времени воспитанию дочери. Хотя, какой с меня воспитатель. Хильда приехала ко мне, можно сказать, взрослой. У неё сложилось определённое мировоззрение, характер, убеждение своей правоты. Я слишком легкомысленно относился к тому факту, что теперь я не один – куда хочу, туда лечу. Теперь у меня семья, а она требует внимания, общения, да что там говорить, даже споров.
Мысли недобрыми птицами роились в голове. Вот где этот непослушный ребёнок, куда она могла податься? Если к матери, то каким нелепым путём, да ещё с этой проблемной Маричкой Птицелов. Я держал компьютер постоянно включённым, надеясь, что Хильда отзовётся. Если не Хильда, то хотя бы Неринга, вдруг Хильде удастся-таки добраться к ней. Но компьютер молчал. Ни звонков, ни звуков, ни сообщений.
Хмурые тучи всё больше затягивали небо. Все ждали каких-нибудь осадков, так как зима совсем не баловала снегом. Только, как и прежде, на землю не падало ни капли влаги. Сергей открыл дверь в придорожную забегаловку, в том селе, где вчера он оставил автомобиль. С утра пораньше, здесь уже ошивались кое-какие посетители. Сергей поднял воротник куртки и подойдя к барной стойке, попросил чашку кофе и сто грамм коньяка.
— Никак Серёга нарисовался, — послышался знакомый голос с тёмного угла мало осветлённой комнаты сельской кафешки.
Сергей спокойно присел за столик у самой двери и пригляделся к углу, из которого его окликнули. Оттуда, к нему, присели двое. Он их хорошо знал. Это были довольно неприятные типы, промышлявшие чем-то незаконным, о чём Сергей предпочитал не знать. А ещё они, как и он, водили праздных искателей острых ощущений в Зону.
— Давно тебя не было, — ставя на стол недопитую бутылку сладкой воды, сказал один из подсевших, которого все здесь звали Крик.
Как настоящее имя Крика Сергей не знал, да и зачем. В их компании предпочитали знать друг о друге как можно меньше. На фразу Крика парень ничего не ответил.
— Никак в Зону мотался? — спросил второй, коротышка с высокой залысиной на голове, и маленькими мышиными глазками, с исковерканным именем Вагиль, видимо производное от Василя.
— Мотался, — Сергей решил, что не отвечать на вопросы будет не очень хорошо, да и не прилично.
Он не желал ни с кем тут портить отношение, по сему выдавил улыбку и приподняв стаканчик в сторону приятелей, одним залпом махнул коньяк. Затем наигранно скривился, прищурив один глаз, пырхнул и чинно отпил из чашечки кофе.
— Удачно хоть сходили? — поинтересовался Крик, мужчина чуть старше среднего с продолговатым лицом, реденькими седоватыми волосами, скатывающимися по шее, горбатым носом и мерзким бельмом в левом глазу.
Крик жестом руки позвал хозяина кафе, который был за бармена, и за официанта, и попросил принести бутылку самогонки, местного разлива.
— Ещё бы, — хмыкнул Сергей, и тут же вынул с кармана тоненькую стопочку Маричкиных евро, стукнул ими по краю стола, сразу спрятав обратно.
— Щедро, — не без зависти проговорил Вагиль, обгладывая начатую ещё за своим столом, куриную ножку. — Кто такие? Небось с Большого города клиенты.
— Та, — отмахнулся Сергей, заметно захмелев, — три дурочки малолетки.
Крик с Вагилём удивлённо переглянулись.
— Представляете, надумали в Прибалтику пешим ходом махануть, — покрутил пальцем у виска Сергей, сам удивляясь странной затее девчат.
— В Прибалтику? – Вагиль тоже не мало удивился. — И ты их через Белорусскую границу водил, что ли?
— Да сейчас, — Сергей буквально упивался своей удачей. — Как ты себе это представляешь? Наплёл им, правда, баек о налаженном пути, о своих людях и всё такое разное. Малявки, что с них взять? У них, в этом возрасте, одни мухи в голове и представление о мире, как в сказках Венского леса. Грех таких на бабки не развести…
— А где они сейчас? — спросил Крик, разливая по стопкам принесённую хозяином самогонку.
— В лесу, — Сергей, не дождавшись тостов с пожеланиями, схватил стопку и мигом перекинул её в рот. — Я оставил их в заброшенном селе, ну там, где наша перевалочная квартирка.
— А-а, — Крик тоже выпил самогона и теперь прицмакивая, закусывал порезанным луком, макая в блюдечко с уксусом, которые принесли следом за крепким напитком. — То село, когда-то, называлось Лосичи. Мне один старик из местных рассказывал.
— Да мне без разницы, — отмахнулся Сергей, — Лосичи – Оленичи. Короче оставил их там. Будет, в другой раз, наука. Родители, небось, с ног сбились ищут их, а они вон чё удумали.
— Ну, ты зверь, — проговорил Вагиль. — Как же ты детей в лесу одних оставил? Да ещё в Зоне.
— Ага, дети, — нахмурился Сергей, наливая очередную стопку. — Это такие детки, сожрут тебя, не подавятся.
— Злой ты человек, Серёжа, — покривил лицо Вагиль. — Однажды Бог тебя обязательно за это накажет!
— Пусть наказывает, — отведав ещё одну стопку водки, сказал Сергей, лукаво улыбаясь. — Я не особо боюсь. А не боюсь, потому что не верю во всяких там богов. Жизнь для того и дана человеку, чтоб взять от неё по максимуму. И я свой шанс упускать не собираюсь! Да и девчонок этих, для вразумления бросил там. Сейчас проснутся, поймут что к чему, мигом дурь вся с головы вылетит. Если не совсем дуры, дорогу отыщут. Там трасса на Припять, всего в нескольких километрах. Выплутают. А если на полицию наткнутся, то по делом им.
Сергея совсем развезло от хмеля. Он что-то бормотал непрерывно, улыбался, хвалил себя, какой он молодец и удачливый парень.
— Ты выпей ещё, Серёжа, — сказал Вагиль, наливая парню оставшуюся в графинчике самогонку. — Пей и иди отдыхать. В таком состоянии за руль нельзя.
— Да что вы понимаете?.. Да я вот… Да я… — Сергей попытался встать, но тут же сполз обратно на стул и качаясь свалился головой на стол.
— У тебя телефон того доктора остался? — отводя друга в сторону от стола, где сопел упившийся Сергей, спросил Крик.
— Где-то был, — ответил Вагиль. — А зачем он тебе?
— Как зачем? – опасливо оглянулся во все стороны Крик. — Девочки одни, пошли в Зону, заблудились там… Ну, смекай скорей.
— Вон ты чё удумал, — нахмурился Вагиль. — Не, я в эти игры больше не играю. Одно дело бомжей резать на потроха, другое дело дети… Без меня!
— Да что ты боишься, дурья башка! Никто не прочухает! – наступал Крик. — Мы вообще здесь ни причём! Водил их туда этот идиот Серёга, вот с него и спрос, ежели чего. Были девочки и нет девочек. Всё! Волки съели, я не знаю, в болоте утонули. Всё чисто и мы не при делах! Зона место гиблое. Ушёл туда, считай пиши пропал. И помнишь, как доктор всё время приговаривал, когда последний раз с ним встречались: «Нужно сердце подростка, нужно детское сердце, хорошие деньги». А тут сразу три сердца. Вась, сделаем дело и в Таиланд махнём. Да хоть на полгода, денег хватит. Достал уже весь этот бардак!
Вагиль задумался. Он взглянул на рыхлое тело Сергея, прикорнувшего на столе с объедками, на делающего вид, что ничего не слышит хозяина кафе, наконец сказал, уводя друга на улицу:
— Ладно. Где он там говорил девчонок оставил, в Лосичах? Я звоню доктору, делаем всё по-тихому и это… В последний раз, слышишь, Крик? Я больше в такие игры не играю!
— В последний, в последний. Звони давай!
— Сначала нужно девок этих найти. Что за зря людей серьёзных тревожить? Знаешь, что они с нами сделают, ежели чего?
— Ой, да кончай причитать. Ты позвони, узнай. Вдруг не нужно ничего, или другая причина. Знаешь, мне лишний раз по лесу болтаться за зря, не особо охота.
Вагиль с минуту постоял, решаясь на предложение друга, наконец недовольно прорычал, вынув с кармана телефон.
Дальше будет..