Гл. 28. Осторожное поведение

Глава 28. Осторожное поведение. 

Это только показалось Штольцу, что время застопорилось, застыло в неподвижности. Он как бы отрешился от всего, переживал за дальнейшую свою судьбу и жил ожиданием наказания. А жизнь вокруг шла своим чередом, и летели дни. Незаметно для него, ничем не запоминались – и летели. Дисциплинарный приказ, наконец, вернул восприятие времени в нормальное русло.
Ну, да, выговор – это всегда морально неприятно, а ещё неприятнее, что содержит он в себе материальную составляющую: лишение переменной части заработной платы за месяц. Болезненно это. В семье Штольца, и так, каждая копейка на счету. Сердце, уже вроде бы пережившее выговор, снова, во время «получки»  досадной житейской обидой бередит утихшую боль. И опять приходится самого себя успокаивать:
 
– Ладно, – переживёшь! Деньги – вода. Скажи спасибо, что легко отделался. Место работы сохранил, и денежный ущерб, это тебе – как дополнительное предостережение: чтобы не потерять должность в обозримом времени, особо поберегись.
Штольц и берёгся какое-то время. Старался на генеральских планёрках на глаза ему не попадаться. Сидел, сосредоточившись на содержимом блокнота-ежедневника, автоматически чертил ломаные линии, затушёвывал его чистые страницы, превращал хаотически образовавшиеся фигуры в чернильные пятна.
А Генерал не дёргал его, и складывалось впечатление, что потерял он к нему и к тому, что он делает, всякий интерес.

Программу свою на период разрешения конфликтной ситуации, мысли о ней, Штольц вчистую из головы выбросил, как будто и не было её вовсе.
Но время – оно же летит. И внезапно как-то наступила пора отчётов за третий квартал. Практически полный годовой цикл отработала Программа. Уже в четвёртый раз формируется ею отчёт о текущем ремонте. И чтобы в очередной раз не нарваться на дисциплинарное взыскание из-за, не дай бог, нарушенного срока предоставления отчётности и, не слишком доверяя пунктуальности Лауры, волей-неволей снова включился Штольц в Программу, чтобы лично всё проконтролировать. И, конечно же, особой спешки ответственных работников в районных узлах, их озабоченности соблюдением сроков отчётности, не заметил.
 
Есть тут один важный момент: не формируется итоговый отчёт в целом по дирекции, пока не будут директорами утверждены местные отчёты РУТ. А у них, «больших начальников» слишком уж «нагруженных» общими вопросами, похоже, приоритеты не в эксплуатационную сторону направлены. Не у всех конечно.
– В Программу заглядывать? Сейчас – некогда! Тороплюсь…
Считают некоторые, что есть на то главный инженер и это – его епархия. Его подписи под документами текущей эксплуатации и достаточно.

Но, инженер – инженером, и не позволительно первому руководителю, особенно – районного звена, пускать на самотёк эксплуатацию. Именно для того, чтобы хотя бы принудительно заглядывали они в электронные окна Программы, отражающей ход текущего ремонта, и заложил Штольц условие, что будет она вы-давать окончательные результаты работы только после официального утверждения подписью первого руководителя. А то, вот ведь жизнь пошла! Видишь ли, под грузом первостепенных забот забывают они об этом.
Выходить прямо на директоров не любят инженеры Службы. Робеют: не их это уровень. Приказать не могут, просить… как-то унизительно это. Приходится Штольцу включаться, чтобы забывчивых директоров – подтолкнуть.
 
На этот раз «затянул» процесс окончательного оформления отчёта директор Биликольского РУТ – Жумабаев. С виду – вежливый, уважительный очень.
Жумабаев третий год работает в городе Биликоле. Полтора года назад, во время памятной поездки с Рыковым по трём областям интересовался Олег Денисович мнением Штольца о новом директоре, который до переезда работал, тоже – директором, в Северо-Казахстанской ОДТ. Ничего тогда определённого не мог сказать о нём Штольц, а Рыков охарактеризовал его с нотками неприязни в голосе:
– Скользкий тип… опасный… ещё тот гусь!
Ну а сейчас и Штольц может добавить о нём своё суждение: ни рыба ни мясо…
Два раза уже звонит Штольц Жумабаеву по телефону:
 – Максат Ерданович, ознакомьтесь с ходом ремонта в Программе, поставьте нужные подписи.
Тщетно! Вежливые обещания – есть. Подписей – нет!

Пришлось третий раз позвонить и уже на повышенных тонах разъяснить директору его обязанности.
Возмутился Жумабаев настойчивой «грубостью» начальника Службы и пригрозил, в запале разговора, пожаловаться на него Генеральному директору. Но «грубость» возымела действие, и нужные подписи спустя полчаса появились в разделах Программы Биликольского РУТ. Мелкая стычка между двумя руководителями произошла. Сколько их, таких, бывает… Подумаешь! Зато добился, наконец, Штольц нужного результата.
А через два дня Мережко пригласил его для конфиденциального разговора и сообщил:
– Виктор Васильевич, вчера, в моём присутствии, по телефону Генерал в разговоре с Жумабаевым упоминал вашу фамилию. Похоже, Жумабаев жаловался на вас. Что с ним у вас произошло?
Штольц рассказал, как всё было. Не удержался от бранных слов:
– Ну же и сука…

Вот тебе и предельная осторожность! Никак не угадаешь, из каких кустов ружьё может выстрелить. А тут, вот он – повод, очередной раз «намылить ему шею». Ну, как работать! Директор строит из себя кисейную барышню. Честь, видите ли, его задета и сразу  – жаловаться! Генералу!
Да, прав был Рыков: скользкий, неприятный, и опасный тип…
– Как не вовремя! – сокрушается Штольц, расстроился он, конечно, и хорошо, что может перед Мережко не сдерживать эмоций. А технический директор успокаивает и предупреждает одновременно:
– Ладно, не принимайте близко к сердцу. Кажется, на этот раз Генерал не посчитал нужным устраивать разборки. И вообще… не лезьте на рожон, будьте вы осторожнее с ними…

Штольц недоумевает
– С кем, с ними… ещё, что ли, жалобщики есть?
Голос Мережко снижается до шёпота:
– С кем, с кем… с казахами, конечно!
И то – правда! В запальчивости, а скорее всего, из-за того, что разговаривал Штольц с директором по телефону и не видел его лица перед собой, не сработал там, в подсознании, предохранитель, что разговаривает он с казахом, представителем титульной нации. Вроде, по Закону, с таким же, как и он, гражданином, но – гражданином титульным. Слово-то какое! Особое уважение подразумевает. Особое!!!
В крови Штольца смешались две национальности, в крови детей – четыре. И никогда по жизни, надо отметить – советской жизни, не задумывался он при принятии решений о национальности товарищей, знакомых, сотрудников и вообще – окружающих его людей.

И вот, в какой-то момент, встроился у него внутри в восприятие новых, сложившихся реалий особо чувствительный предохранитель, призывающий к осторожности: казах перед тобой! Ты имеешь дело с казахом! Чётко отмечает подсознание, что он – представитель титульной национальности. Старший брат – так сказать. И веди себя соответственно. Даже, если очень он заслужил участи быть наказанным, подбирай слова учитывай его титульность, а иначе… чем чёрт не шутит…
И Жумабаев, он чётко осознаёт титульное своё преимущество, в полной мере может им воспользоваться. Именно на это намекает Мережко.
Может быть, это чрезмерная осторожность. Вот ведь и Генерал пропустил жалобу своего соплеменника мимо ушей. И всё-таки, и всё-таки…

Штольц всегда, при случаях, когда возникает тема межнациональных отношений, высказывается твёрдо и определённо:
– Ну, что нам делить? Вместе одно общее дело делаем. Все под одним небом живём, одинаковую пищу употребляем, воздухом одним дышим, и кровь во всех нас течёт одного цвета – красная.
Всё вроде так и есть. И всё-таки, всё-таки…
Впервые особо остро необходимость в таком предохранителе возникла после, казалось бы, во всех отношениях радостного, знаменательного события произошедшего в мае-месяце 1999 года. Тогда город Синегорск вновь обрёл утерянный два года назад статус областного центра и как бы заново родился и обрёл перспективу. Воспарили духом синегорцы.
 
В полном почти составе из Астаны передислоцировалась на новое место прописки областная дирекция телекоммуникаций. Штольц и его жена органично вписались в новую администрацию. Амалии Болиславовне возглавить и практически с нуля организовывать областную службу оперативного управления, а Штольцу, тоже, с нуля, даже документов никаких не было, возрождать Службу электросвязи. Определять структуру, укомплектовывать специалистами. Правда специалистов в Службу подбирал лично Генерал: Гулю, Жанат …
Как раз тогда Генеральный директор, кстати – первый связистский Генерал – казах, по-национальности появившийся в Синегорске со времён войны, повадками и даже внешним видом напоминающий бая дореволюционных времён, заявил безапелляционно с националистическим подтекстом:

– О-о! Да у вас здесь настоящий славянский заповедник, оказывается! Ну, ничего, мы это дело исправим! И почти сто процентов его прибывшей администрации были казахи. Был он, между прочим, сокурсником Амалии Болиславовны, воспитывался и жил в советской интернациональной среде. Был коммунистом…
И именно тогда проявился и начал чутко работать в подсознании Штольца механизм формирующий ощущение опаски в отношениях с представителями титульной национальности. Не всегда, конечно. Пока знания и опыт его, и его жены, востребованы. Но это – пока…
      
***
Штольц не забыл реакции Рыкова на Программу. Самым важным из того разговора было, что порекомендовал он показать её Шейнвольфу – своему заместителю. Во времени, когда решался вопрос о привлечении его к дисциплинарной ответственности, было не до этого.
А потом? Потом Штольц долго ещё не мог решиться на звонок Шейнгалсу. Запугал сам себя. Чересчур осторожничал. Как же – ведь это тоже, как бы, нарушение субординации. Иметь дело напрямую с Центральным аппаратом Казахтелекома, это прерогатива Генерала и его заместителей. И Программу по-хорошему они должны были бы туда, наверх, представить. Но не получится, похоже, так.
А с другой стороны… Не нарушают ли они сами субординацию по отношению к нему? Имеют привычку, по-современному, через его голову, выйти напрямую к любому инженеру Службы, дать ему задание, а потом, об исполнении спрашивать с начальника Службы.
 
Штольц – тёртый калач, за словом в таких ситуациях в карман не лезет:
– Максим Андреевич, вы напрямую давали задание Садыковой так  с неё и спрашивайте! Она мне о вашем задании ничего не сообщала.
Но так можно сказать техническому директору, а Генералу…
Начальники отделов очень ревностно относятся к соблюдению субординации подчинёнными по части их взаимоотношений с вышестоящим начальством: как бы не подсидели! Считают: «прыжки через голову» принижают их собственную значимость. Генерал и его замы – тем более. А Штольц – нет. Самонадеянно уверен: собственного авторитета у него – выше крыши. Пусть балуются. С него не убудет.
 
А в этом случае, почему бы и ему не прыгнуть через голову? Риск нарваться на очередную неприятность, конечно, есть, но он уже сделал первый шаг и в результате получил прямую рекомендацию от Рыкова, а это почти как задание. Так что если самостоятельно представить свою, собственную Программу Шейнвольфу то, в общем, нет и в этом ничего зазорного. Ведь дело на благо направлено. Продукт, в целом, и в этом он твёрдо убеждён, полезен специалистам Казахтелекома, эксплуатирующим телефонную сеть. И надо же как-то её продвигать! Если Генералу и техническому директору работа его «до лампочки», то ему – нет.
И наступил момент, когда Штольц окончательно убедил себя в правильности решения, настроился на разговор и позвонил. С Шейнвольфом он был знаком лично, во время командировок в Алма-Ату защищал перед ним планы текущего и капитального ремонта, «выбивал» бюджет на область, так что представляться особо надобности не было и, поздоровавшись, он сразу перешёл к изложению причины своего обращения:

– Семён Николаевич, не знаю, говорил ли вам Рыков, но у нас в областной дирекции разработана Программа организации и мониторинга текущего ремонта, она практически используется больше года, даёт хорошие результаты, и я хотел бы вас с нею ознакомить.
Шейнвольф оживился и с готовностью согласился уделить Штольцу времени столько – сколько необходимо. Да, Рыков говорил ему что-то и он в принципе, готов послушать… Штольц поправил:
– Не послушать, Семён Николаевич, а – войти в Программу самостоятельно и вместе со мной, в режиме онлайн попутешествовать по её разделам. Вот вам пароль для входа в вэб-портал. Выходите в интернет…

Шейнвольф проявил терпение и послушание. Не щёлкал самопроизвольно, опережая события по «иконкам» названиями вызывающим наибольший интерес, а последовательно синхронно со Штольцем открывал разделы Программы, следуя его указаниям. Вместе они рассматривали и по ходу обсуждали пакет обязательных документов сопровождавших ремонт от начала до конца, качество их оформления, затем – формирование планов, затем – потребность в материалах, качество их и использование по факту, а также то – новые они, или бывшие в употреблении. Обсуждали доступность для просмотра специалистами базы наличия материалов, в целом, по областной дирекции, возможность отслеживания их доставки к месту назначения. Обращали внимание на сроки исполнения работ, на необходимость вынужденного изменения планов, видели отображение внеплановых, аварийных работ. Как нецелевое использование фиксировали отвлечение материалов, предназначенных для ремонта – на развитие. И многое-многое другое...
 
Так прошло больше часа. Казалось бы, всё уже показано и обговорено. Штольц иссяк, а Семён Николаевич возвращался назад, фиксировал внимание на отдельных позициях и всё задавал и задавал вопросы. Он заинтересовался очень – это чувствовалось. На удивление, очень быстро сориентировался в Программе, уловил концепцию её построения и при желании, теперь, самостоятельно, вполне смог бы её изучить до-полнительно.
Штольц предоставил ему такую возможность.
– Семён Николаевич, пароль для доступа в Программу я вам оставляю. Конечно, нужно не торопясь, вдумчиво осмыслить её возможности. Может быть, что-то изменить, поправить… Я готов выслушать любые замечания и рекомендации.
Шейнвольф был немногословен и не спешил с выводами:
– Да-да, Виктор Васильевич, очень интересно было вас послушать. Я всё внимательно ещё раз просмотрю, поизучаю и потом, мы ещё раз обязательно поговорим!
– Ну, да, конечно… – Штольц вполне был удовлетворён показом. – А пока я кое-что ещё в Программу добавлю. О новых наработках вам дополнительно сообщу.

Штольц воодушевился по-настоящему. Разыгралось воображение. Боже мой! Программа, в случае одобрения её Казахтелекомом легко копируется. Внедрить её у себя без проблем смогут другие областные дирекции. Через неё доступ для контроля над фактической эксплуатацией телефонной сети в целом, по Республике, сможет получить техническая инспекция и курирующие сеть специалисты самого высокого уровня. Они даже без выезда на место получат возможность «нащупывать» слабые места, выявлять и предотвращать наиболее одиозные случаи эксплуатационных нарушений.
Распространить контроль и управление эксплуатацией можно также и вниз, вплоть до узловых и крупных сельских АТС. Оснастить их компьютерами…

И самое главное – востребованной, его Программа может быть на годы вперёд. Сеть телекоммуникаций – да, она совершенствуется. Да, на смену воздушным линиям связи приходят кабельные. На смену кабельным линиям – волоконно-оптические. Но в комбинации применения от воздушных, до волоконно-оптических линий, сеть так и будет сохраняться и по-прежнему, нуждаться она будет в обслуживании. Ни сотовая связь, ни иные, перспективные виды связи в обозримом будущем не заменят и не смогут работать самостоятельно, с требуемой степенью надёжности, без проводной связи. Ибо проводная связь – становой хребет, который обрастает остальными видами связи. И именно для обслуживания этого «скелета» предназначена Программа Штольца.
Полезным, во всех отношениях полезным делом он занимается!
 
Технический директор – он не мешает и не помогает Штольцу. Ну, как же так? Неужели вот эта, устоявшаяся повседневная эксплуатационная текучка его устраивает? Приоритетный лозунг Мережко,  – он же на лбу у него написан: до нас было так и после нас так будет! Эксплуатационная жизнь предприятия, она как бы мимоходом Мережко задевает. Везде на местах нужные специалисты расставлены, вот пусть и варятся, каждый – в своём котле. Ну, разве что особые аварийные ситуации, о которых известно становится вышестоящему техническому начальству, и их недовольная реакция с требованиями – разобраться и наказать виновных, в том числе, бьёт и по его репутации. А так, течёт себе эксплуатация и течёт.
Основной интерес Мережко, это – модернизация и развитие сети телекоммуникаций. В этих вопросах проявляет он кипучую деятельность. Здесь деньги, здесь строители, здесь конкурсы и подряды. Это направление очень важно для областной дирекции. Конечно, это так! И всё-таки, и всё-таки…

Штольц сообщил техническому директору о состоявшемся показе Программы Шейнвольфу. Уж он-то, точно, должен знать об этом. Да и надо же как-то его заинтересовать. Ладно, не Генерал, но Максим Андреевич – технарь, должен помогать ему продвигать Программу. Уж он-то, когда-то работавший на городской телефонной сети, наверняка, уловил её полезность. Штольц агитирует:
– Рыков, тоже – в курсе. Подключайтесь и вы. Кустанайцы какие-то примитивные плюсики-минусики выдумали для фиксации работы монтёров и кабельщиков, преподнесли их по-умному, как огромный прорыв в эксплуатации и теперь вот, опыт их Казахтелекомом принят на вооружение и централизованно внедряется. И оттого, честь и хвала кустанайскому техническому директору! А наша Программа, она же сто очков вперёд даст их «детскому лепету». Включайтесь Максим Андреевич, рассказывайте о ней, где надо, совсем не стыдно вам будет за эту разработку…

Мережко морщится, остужает пыл Штольца кривой усмешкой:
Ага-а… честь и хвала… А вы что, Виктор Васильевич, не в курсе? Давно уже не работает Валов техническим директором. Выкинул его Рысбеков! И Рыков не помог! Переехал куда-то в район. Вроде бы, на должность директора районного узла переместился.
Для Штольца это, действительно, новость. Хотя… этого и следовало ожидать. Вспомнилась встреча с Валовым двухгодичной давности. Уже тогда не скрывал он усталости и морального опустошения. И совсем не в плюсиках-минусиках в истории с Валовым дело. Генеральный директор-самодур на пути его попался. Дипломатии и терпимости не хватило Валову. Вот и поплатился… А за желание улучшить эксплуатацию уважал его Рыков.
Нет, не испытывает желания выступать Мережко новатором. Осторожность проявляет. Инициатива, она ведь наказуема бывает. Ну и ладно. Навязываться Штольц не будет. Пусть пока всё идёт, как идёт…