Хлеба и зрелищ

- Алле-гоп! – Арно звучно хлопнул в ладоши, и по арене, словно по бильярдному столу шары, в разные стороны раскатились акробаты, клоуны, наездники, фокусники, дрессировщики и прочие цирковые.

- Не спать! Работаем! - Голос хозяина труппы не допускал возражений и всякий точно знал- профилонь он свою часть общей работы, хлыст тут же визгливой дугой опустится на его спину или , если повезет, пройдется по пятой точке. Точка сия, как известно, более вынослива, ибо у большинства успела заплыть спасительным жирком за время отсиживания в месте Дум.

Арно, только заполучив в свои руки засидевшуюся труппу, тут же развеял все думы в местах их привычного высиживания. «Отныне, думать будет народ, то бишь, зритель, решать - я, а исполнять вы, мои дорогие!» - заявил он на первом же стоянии, которым заменил всем приевшиеся заседания.

- Стоим, стоим, не падаем! Кто выстоит, получит хлеба кусок! – звенел по утрам голос хозяина.
- А с икоркой как? Надежда есть? - иногда подавал голос кто - либо из акробатов, - нам никак без икорки то.
- Все в руках народа, заслужите, - угостит.

И члены труппы, разлетясь по разным секторам манежа, поднимали глаза к возвышающемуся над ними амфитеатром народу в ожидании заявок. Заявки разноцветными лепестками летели сверху вниз на манеж, каждая – своим исполнителям. Голубые – воздушным акробатам, оранжевые – клоунам, зеленые- дрессировщикам, синие-наездникам, искристо-фиолетовые - фокусникам, розовые – всем остальным.

Красная заявка бывала только одна и право на нее имел исключительно один Арно. Исполнялась она в завершение спектакля и лишь тогда, когда уже были удовлетворены все остальные. Исполнения красной ждали все: и народ, и цирковые.

Ждали трепетно, с верой в чудо. И чудо происходило. Арно, красивый, улыбающийся творил его на арене так, что все всё видели, все всё слышали, но никто ничего потом не помнил, и вряд ли понимал. Но чудо оно на то и есть чудо, чтоб все впечатлились, но никто ничего не понял.

Арно, родившись и выучившись в семье фокусников, владел им в совершенстве и в благодарность все, идущие по стопам факиров и волшебников, автоматически зачислялись в цирковую элиту. В ней же нечаянно оказалась и пара дрессировщиков.

Те, имея многолетний опыт работы с хищниками, как бы между делом, подсказали хозяину труппы, что зверь , то есть заказчик, то есть зритель, будет более лоялен и щедр, если перед представлением его накормить. А потому, со времен прихода Арно, всех, заходящих в цирк, принято было кормить. Вкусно и бесплатно.

Народ, уже получивший свой кусок хлеба, на самом деле добрел и на цирковых взирал не то чтобы с большой любовью, но вполне себе доброжелательно,а на некоторых и восхищенно. Заявки становились проще, аплодисменты громче, фейерверки ярче, а отношения меж цирковыми и зрителями жарче.

Иногда их градус поднимался так, что под куполом замыкало и тогда воздушная акробатка Любочка взлетала вверх, и, совершив немыслимый трюк с проводами, соединяла перегоревшие кусочки. Контакты передачи восстанавливались. Зритель остывал, цирковые получали передышку, Арно продолжал режиссировать представление.

# # # # # # # # # # # # # # # # # # # # # # # #
Андрон Матвеевич, антрепренер областного цирка вздохнул. Было ясно, что выборы состоялись. И вновь не в пользу его мечты. А зря! Уж кто- то, а уж он-то точно знал, как править страной. Хлеба и зрелищ! А чего еще народу надо?