Дмитрий Федорович Белоруков, ум. 21. 09. 1991

В 1989 году Костромское бюро путешествий и экскурсий с намерением проложить двухдневный маршрут предприняло учебную поездку в Солигалич, на обратном пути из которого намечался и осмотр недавно открытых музея Сергея Николаевича Маркова и картинной галереи в Парфеньеве, который после пыльного Солигалича показался нам сущим оазисом.
Ни кафе, ни столовой, правда, там не водилось, зато прямо на хлебозаводе мы купили горячего хлеба и запили его водой из прозрачного ручья.
Вспоминаются совершенно безлюдные улицы. Лишь в пустом соборе мы заметили двух старушек, под руки поддерживавших дряхлого священника, да из кинотеатра после сеанса вышло то ли два, то ли три человека.
Вдова писателя открыла нам его музей, в остальные дни, по-видимому, закрытый.
А еще возле картинной галереи в очках с толстыми стеклами, целинке с надписью МИСИ на спине и красных кедах на босу ногу нас ожидал Белоруков.
На вопрос директора галереи, чего он так вырядился, Белоруков сначала сказал, что хиппует, но потом признался, что в кедах ноги меньше болят.
Скромная парфеньевская галерея состояла преимущественно из пожертвований, в том числе четырех десятков картин самого Белорукова, у которого на склоне лет обнаружилось еще и влечение к ретроспективной живописи.
Мы, понятно, во время объяснения экспозиции задерживать его на ногах старались как можно меньше, зато когда он опустился в резное кресло с ручками в виде топоров, еще долго расспрашивали его о жизни и быте Парфентьева.
И он, помнится, без особого энтузиазма, но терпеливо и обстоятельно отвечал на все вопросы, в том числе и самый неудобный – о названии его родины.
Как раз в это время мне довелось редактировать материалы для первого выпуска «Костромской земли», среди которых была и небольшая рукопись Белорукова под названием «Бывый» город Парфентьев», но поскольку пятилетием ранее она уже была опубликована в парфеньевском «Красном знамени», я испросил у него разрешения сделать из нее экспозе, т. е. краткий пересказ, но сопроводить его библиографией всех его публикаций о Парфеньеве.
На это он ответил одним словом:
- Пожалуйста.