Русский язык с бардами. Песни-молитвы

Тема песни-молитвы представлена в бардовской культуре многократно и разнообразно. Собственно, все тексты стихов и песен - это молитвы, обращённые к любимым людям, остальное многословие остаётся за пределами поэзии. В каждом поэтическом тексте скрыта любовь, а значит удивление, нежность, боль или ирония, иначе с Богом не разговаривают: Он посредник окрылённых душ. Но есть ряд песен с прямым обращением к Всевышнему. Знаменитая окуджавская «Молитва Франсуа Вийона», навеянная покаянием души вора, скандалиста и бродяги 15 века, который свои баллады писал в тюрьме (идеальное состояние для творчества: изоляция, на краю гибели и желание быть прощённым с крохотной надеждой на счастье).

Переживаемое сейчас время, когда как никогда для большинства из нас повседневность соседствует с трагедиями потери людей (да, как на войне - только война притупляет боль, «списывает» как необратимое, сегодня выжил - и слава Богу!). Ведь и в мирное время мы открещиваемся от чужой боли: у кого-то смертельное заболевание - не у меня, и слава Богу!/ кто-то попал в несчастные обстоятельства - не я, и слава ...). Нет, сейчас всё по-другому, это не защитный механизм «окружить себя красивой жизнью» и не думать о бедах других. Потому что всё спрятано цивилизацией, не оголено. Сейчас ничего не спрятано: без всяких статистических нагнетаний и графиков, разукрашенных карт и предсказаний - сейчас и дураку понятно, что мы стоим на краю, и каждый день и час проведённые с любимыми важны, и каждое доброе слово соседям, и взгляд на улице, и звонок по телефону, и любая весть другим о себе ... - это бесконечные молитвы за других ради себя.

Не ради вымаливания благ душе (примитивное объяснение тех, кто привык к отношениям «купи-продай»), а ради совести делать, что можешь. Ситуация пандемии как никогда взбудоражила совесть, не очень-то любимое многими самоощущение, оно убивает «лёгкость бытия» - знаменитый девиз нового времени: не парься! Нашпигуй голову другими мыслями и танцуй! А эта зараза - совесть - ворочается и давит, гасит все краски и настроения, желания и фантазии. Именно этот фантазийный мир стал лопаться, нарисованная картинка реальности не удерживается, линяют, сползают по стеклу «защитных очков» розово-чёрные подтёки наших иллюзий и страхов, требования очнуться оказались сильнее тренировок коучей и гуру. Мы теряем друг друга - это реальность.

Позавчера, 14 мая 2020, в Санкт-Петербурге умер скульптор Роман Шустров. Он известен многими работами, передающими особенный взгляд на жизнь, стиль и юмор петербуржцев. Всем дорог его «Петербургский ангел» - грустный скромный интеллигент в шляпке, мимолётно примостившийся на спинке садовой скамьи, тянущийся к общению, но никому не желающий помешать. Именно тот разряд людей, кому ничего от вас не нужно, кроме тепла. Ни деньгами, ни комфортом вы не откупитесь от этих людей. Они просто есть со своим тихим миром красоты, высоты и глубины понимания - даёт Бог приблизиться к себе: кому-то позже, кому-то раньше. Чаще к финалу, к старости мы научаемся класть на чашу весов такие лёгкие противовесы шаблонам благ, что ни за какие богатства не приобрести.

Вот об этом несёт весть ангел Шустрова - его призыв к петербуржцам сохранить культурный код города как общечеловеческая метафора сохранения пожилых людей - носителей городской культуры со всем лучшим, что веками постигнуто и передаётся духовным каналом - как в отношениях родителей и детей - новым поколениям. И сельская культура сюда входит, и ландшафтная тоже. Любая культура - ведь мы не хотим получить сотню мест с разными названиями и одинаковой начинкой, не так ли? Кому нужны сотни «Венеций» или «Тарус»?

Об этом же возрождении мечтали и создатели Фестиваля в Зальцбурге после краха для европейской культуры в Первой Мировой войне. Взаимопонимание и уважение строятся на уникальности культурного наследия. Все «свои, новые, лучшие» миры, которые вечно стремятся построить на обломках уничтоженного, не приносят плодов. Мир давно устроен Богом и в какой фантик не ряди, закон совести высвечивает фальшь. Ничего и нигде нельзя начать с «белого листа». В порядок из руин приводится жизнь трудом самоочищений от дури и пустозвонства, мир давно предоставил материал для заполнения. Совесть только мешает воспользоваться. Вот об этом и поёт в своей молитве Вероника Долина: это не умиление над старичками, это культура взаимосвязи поколений и ценности опыта других. Искусство дано не для подражания, а для узнавания в себе палитры совести.

Вероника Долина «Старики»

Помилуй, Боже, стариков,
Их головы и руки,
Мне слышен стук их башмаков
На мостовых разлуки.

Помилуй, Боже, стариков,
Их шавок, васек, мосек,
Пучок петрушки и морковь,
И дырочки авосек.

Прости им злые языки
И слабые сосуды,
И звук разбитой на куски
Фарфоровой посуды,

И пожелтевшие листки
Забытого романа,
И золотые корешки
Мюссе и Мопассана.

Ветхи, как сами старики,
Немодны их одежды,
Их каблуки, их парики –
Как признаки надежды.

На них не ляжет пыль веков –
Они не из таковских.
Помилуй, Боже, стариков,
Помилуй, Боже, стариков,
Особенно московских...

1979

https://m.youtube.com/watch?v=LGNQRJpc7Tw

16.05.2020