Платеро и я. Липиани

   Отойди в сторонку, Платеро, и дай пройти школярам.

   Как ты знаешь, сегодня четверг и у них занятия на свежем воздухе. Иногда Липиани ведёт их на поле падре Кастельяно; иногда на мост лас Ангустиас; иногда к Пиле. Сегодня, знамо дело, Липиани в хорошем настроении и, как видишь, ведёт их к  Скиту.

   Иной раз я думал, что Липиани тебя расчеловечивал - уже, знаешь, как то облагородить ребёнка, согласно слову нашего мэра,  - но я боюсь, что ты умрешь с голоду. Потому что бедный Липиани под тем предлогом, что братство во Господе и тем, что дети тянутся больше ко мне, чем к нему, он объясняет своё поведение, заставляя каждого ребёнка делить с ним свой обед в "полевые дни", и частенько бывало, что съедалось им все тринадцать половинок.

   Посмотри, как довольно идут они! Дети, словно плохо одетые большие сердца, красные и трепещущие, поражённые жгучей силой яркого и пряного октябрьского вечера. Липиани, идя вразвалку этакой рыхлой глыбой в обтягивающем костюме коричного цвета в клетку, какой был у Бориа, улыбающийся в свою седеющую бороду, с обещанием пира под сосной... Своим шагом, словно полихромным металлом, он заставляет поле содрогаться, словно увесистый колокол, из тех, что сейчас молчат в канун, продолжая гудеть над деревней  словно большой зелёный майский жук на золотой башне, откуда он видит море.