Башня, летящая в небеса... полная версия

Владимиру Григорьевичу Шухову посвящается
16(28) августа 1853 – 2 февраля 1939

«Что красиво смотрится, то – прочно. Человеческий взгляд привык к пропорциям природы, а в природе выживает то, что прочно и целесообразно…»
                В.Г.Шухов


Владимир Григорьевич Шухов был не просто инженером, не просто изобретателем. Он был, прежде всего, художником.  Все его уникальные конструкции не только необходимые человечеству изобретения, они ещё и необычайно красивы и изящны. Владимир Григорьевич так и говорил: «Любое изобретение можно превратить в прекрасное искусство, которое будет помогать людям жить по-доброму, по совести. А можно, наоборот, людей так напугать или вызвать агрессию, ненависть, что люди начнут всё разрушать вокруг».
Шухов, как гениальный учёный, всегда опережал свой век лет на пятьдесят. Он изобрёл нефтепровод ещё в 1878 году! Потребовалось много лет, прежде чем люди поняли значение этого великого изобретения, а именно, тогда, когда для машин понадобился бензин. И в 1931 году  он построил нефтеперерабатывающий завод.  И  более четырёхсот мостов через Волгу, Енисей, Оку! И даже вращающаяся сцена МХАТа сооружена по его проекту! А ещё он впервые в мире изобрёл сетчатые светопрозрачные перекрытия. К счастью, и в наши дни можно полюбоваться арочными перекрытиями в ГУМе и Петровском пассаже, в Музее изящных искусств ГМИИ имени А.С.Пушкина, Московского Главного почтампа, в цехе на металлургическом заводе в Выксе с изогнутыми сетчатыми парусообразными перекрытиями.   А ещё   200 гиперболоидных башен! Таким же образом  спроектирована самая знаменитая постройка Шухова – радиобашня на Шаболовке, построенная в 1919-1922 годах.
Интересно, что, получив в 1919 году по постановлению Совнаркома заказ, Владимир Григорьевич предложил проект радиомачты из девяти секций общей высотой около 350 метров. Это превышало высоту Эйфелевой башни, но при этом Шуховская башня получалась в три раза легче! Но проект пришлось изменить. В разорённой стране  не хватало металла для такого грандиозного замысла, который мог бы стать памятником инженерного искусства. Но башня по тем временам всё равно получилась очень высокая 160 метров и долгое время оставалась самым высоким сооружением в России. Она сконструирована удивительным образом: из шести гиперболоидных секций общей высотой 152 метра с помощью уникального метода «телескопического монтажа», тонкие, ажурные перекрытия настолько точно просчитаны, что этой чудо-башне  не страшны никакие ветра.
Когда устанавливали её четвёртую секцию, произошла авария, и Владимира  Григорьевича Шухова приговорили к расстрелу за  намеренное вредительство. Такие времена были - ошибиться равносильно смерти! Но не Шухов ошибся. Это металл подкачал,  «дефицит металла», а  расчёты  уникального учёного  были абсолютно верны.   Но для острастки его всё-таки приговорили к расстрелу  условно, потому что башню достроили, и она заработала.  19 марта начались радиотрансляции!  А 10 марта 1939 года начались и телепередачи!
Почти всю свою долгую, нелёгкую жизнь Владимир Григорьевич провёл за письменным столом, разрабатывая чертежи своих уникальных, даже гениальных творений. И погиб трагически от пламени опрокинувшейся на него свечи. Просто сгорел. Вот так-то…
Володенька Шухов вырос в маленьком провинциальном городке Грайвороне, что в Белгородской области Курской губернии. В семье царила атмосфера строгости и любви. Папа Григорий Петрович Шухов был очень честным, трудолюбивым, порядочным человеком. И его ценили на службе. В двадцать с лишним лет он стал городничим Грайворона. А в 29 лет его произведи в титулярные советники, и он получил бронзовую медаль на Владимирской ленте в память о Крымской войне. А ещё через восемь лет он был переведён в Петербург и стал надворным советником! Мама Вера Капитоновна Пожидаева воспитывала сына. Она была женщина весьма необычная, обладала энергичным темпераментом, тонкой душевной организацией и  уникальной интуицией.
Маленький Володя всё время что-то придумывал, конструировал, склеивал, собирал.  Получалось очень красиво и всегда со  смыслом. А как в гимназию пошёл, так и  учиться очень полюбил. И занимался прилежно. Ему всё было интересно, и как мир устроен, и как звёзды на небе держатся, и почему солнце жаркое, почему вода течёт, а песок сыпется? Мама с папой не знали, что делать? Книги ему разрешили брать из отцовой библиотеки, Володя рано читать выучился и сразу почувствовал себя счастливым, потому что теперь все ответы можно было прочитать. Но постепенно у Володи стали  появляться вопросы, на которые всё сложнее и сложнее было ответ искать. А то и вовсе не найдёшь. Когда Володе исполнилось11 лет, отца перевели  по службе в Петербург. И Володя поступил в Петербургскую гимназию. Пытливый был, особенно точные науки его привлекали. Однажды теорему Пифагора по-своему доказал. Преподаватель оригинальность оценил высоко, но двойку поставил за отступление от догмы.
А Владимир   Григорьевич всю жизнь будет отступать от общепринятых в учёном мире догм. На то он и будущий гениальный изобретатель! Мечтал он только об одном – быть полезным своей стране. О себе и не думал никогда. Служить Отечеству – что может быть более почётным? Закончив блестяще гимназию, Володя поступил по совету отца в Московское Императорское Техническое училище,   где можно было получить отличную физико-математическую подготовку, приобрести глубокие знания по другим предметам и одновременно овладеть прикладными ремеслами,  знания которых просто  необходимо инженеру-практику. В училище была жёсткая казарменная дисциплина, спартанские условия проживания, ущемление  прав. Такая  тяжёлая атмосфера была создана не для унижения студентов или самоутверждения руководства, а для того чтобы воспитанники добросовестно учились, привыкали к самодисциплине и были способны  работать в любых условиях. Как оказалось, Владимиру Григорьевичу такая закалка весьма пригодилась. Он  занимался физикой и математикой, сидел часами в читальном зале, успевал работать в чертежной, столярной и слесарной мастерских. И, конечно же, его заметили! Не  могли пройти мимо такого увлечённого студента, который, не жалея себя,  упорно трудился для достижения своей благородной цели! Ему стали помогать известные учёные: доцент по кафедре аналитической механики Николай Егорович Жуковский, профессор по кафедре математики Алексей Васильевич Летников, почетный член педагогического совета академик Пафнутий  Львович Чебышев, который прославился своими работами по теории чисел, теории вероятностей, теоретической механике.
Владимир закончил Училище  с отличием и золотой медалью и был даже освобождён от защиты дипломного проекта, как особо одарённый выпускник! И даже  академик Пафнутий  Львович Чебышев предложил молодому инженеру   совместную научную и педагогическую работу в университете. Но  Владимир Григорьевич стремится не в кабинеты и аудитории! Ему нужна была практика. Инженер-изобретатель на служение своей Родине…  вот к чему он стремился и мечту свою не предал до конца своих дней.  И он с радостью  принял поощрительный подарок от Совета училища – командировку в составе научной делегации  в Америку для ознакомления с достижениями промышленности на Всемирную выставку, проводимую в честь празднования столетия независимости Соединенных Штатов. Выставка открывалась в Филадельфии, в Фермоунт-парке, на берегах живописного озера в мае 1876 года.
Поездка в Соединенные Штаты оказалась жизненно важной для Владимира Григорьевича. На выставке он познакомился с Александром Вениаминовичем Бари, который уже несколько лет жил в Америке, участвовал в строительстве Главного павильона и других зданий Всемирной выставки, заведуя всеми «металлическими работами», за что получил Гран-При и золотую медаль. Именно он  принимал российскую делегацию в Америке, помогал в закупке оборудования, инструментов и образцов изделий для мастерских технического училища, показывал участникам делегации металлургические заводы Питсбурга, строительство железных дорог и все новинки американской техники.
Вернувшись на Родину, Владимиру Григорьевичу пришлось заняться будничной работой: чертежи железнодорожных насыпей, станционных зданий, локомотивных депо. Эта работа под строгим оком начальства, была не по душе пылкому, страстно увлечённому любимым делом, человеку. Но, слава Богу, есть друзья. По совету  хирурга Николая Ивановича Пирогова, Шухов решил продолжить учёбу и  поступил вольнослушателем в Военно-медицинскую академию.
В этом же году из Америки возвратился Александр Бари, который организовал строительство наливной системы перевозки и хранения нефти. И, конечно же, безгранично доверяя Шухову, пригласил и его руководить отделением фирмы в Баку! А потом и в Москве открыл свою строительную контору и котлостроительный завод. И естественно пригласил Шухова занять пост главного конструктора и главного инженера.
Всероссийская выставка 1896 года в  Нижнем Новгороде стала для Шухова настоящим торжеством его творчества! Изобретениями Владимира Григорьевича заняли восемь выставочных павильонов. Можно их назвать Конструкциями будущего. Они опередили свое время лет на пятьдесят. Главным чудом Нижегородской выставки стала водонапорная башня высотой 32 м. В дальнейшем шуховские башни появились во многих  городах России, а в годы первых пятилеток - около сорока башен в России, Закавказье и Средней Азии. Башни его уникальны не только своей надёжностью, но и красотой.
Этот уникальный союз гениального менеджера и гениального инженера продолжался 35 лет. Сколько же они вместе сделали для России! Образованный, прекрасно воспитанный, преданный своему делу, свободно владеющий  тремя языками, Шухов  и порядочный, честный, тоже не менее преданный своему делу, имеющий огромный опыт предпринимательской деятельности, Бари! Но спроси сейчас кого-нибудь, знают ли наши современники  Шухова… А  Бари? В лучшем случае вам назовут Шуховскую башню. Сколько же людей вот так бескорыстно отдавших свою жизнь на благо России забыты и не поняты? Не потому ли, что не могли принять нового режима, установившегося  в  России после революции  1917 года? Но, несмотря на то, что Владимир Григорьевич был всегда против насилия и разрушения и прекрасно понимал все страшные последствия этих действий, он России не покинул. И никакие лестные предложения в Германии и в Америке не могли соблазнить его. Помните: «Всё на благо России, не щадя живота своего»… И не щадил никогда, хотя прекрасно понимал, что рискует не то, что своим благополучием, жизнью своей большой семьи, оставаясь в Стране Советов. Но, несмотря ни на что,  не отступал от своей мечты:  «Мы должны работать независимо от политики. Башни, котлы, стропила нужны, и мы будем нужны».
Владимир Григорьевич был «человеком жизни», как он себя сам называл.  И вовсе не был замкнутым, одиноким и нелюдимым. Иногда он позволял себе вставать из-за письменного стола и отдыхать. Он очень любил театр, особенно МХАТ, дружил с актрисой Ольгой Леонардовной Книпер-Чеховой и с её шумным актёрским окружением, любил слушать Фёдора Ивановича Шаляпина, обожал балет и классическую музыку,  с удовольствием общался с учеными, инженерами, архитекторами, медиками, художниками, увлекался поэзией,  шахматами, велосипедным спортом. Он даже однажды стал чемпионом Москвы в велосипедной гонке среди любителей! Да… и когда он всё успевал!? Воистину, чем больше сделаешь, тем больше успеешь. А трудолюбивый человек, способный с любовью относиться к любому своему делу, талантлив во всём. У  Владимира Григорьевича было ещё одно удивительное увлечение. Как художник, он с огромным интересом и необычайной внимательностью смотрел на мир вокруг себя. И, конечно же, ему страстно хотелось запечатлевать всё, что видел, чем жил, всех своих любимых близких людей – и супругу Анну Николаевну Мединцеву, и пятерых детишек, и дом уютный, гостеприимный, который очень любил, и свой письменный стол, и картотеку, в которой в идеальном порядке хранились чертежи всех собственных изобретений. Но этого было мало! Владимир Григорьевич оставляет нам, своим потомкам, целую летопись в форме фотоальбома о жизни Москвы во времена его молодости и во времена его старости. Праздники и будни… Гулянье на Красной площади в Вербное воскресенье, маслиничные балаганы на Девичьем поле  и торговля в Охотном ряду, пасущиеся коровы у стен Новодевичьего монастыря… Транспортные средства - и пролетки, и кареты, и линейки, и вагоны, и конки, и трамваи, и поезда… Здесь и подмосковные пейзажи,  виды Крыма, Кавказа, Парижа, созданные в 1900 году, во время поездки на Всемирную выставку, где Владимиру Григорьевичу была присуждена большая золотая медаль за конструкции паровых котлов...
 И портреты друзей, знаменитостей, учёных  и просто людей всех сословий и званий, причём, сделанные с уникальным мастерством и художественным даром. Каждая фотография   законченное произведение искусства, в которой всё учтено -  и пропорции, и композиция, и сюжет! Особенно ценны снимки зданий, которые не сохранились -  Чудов монастырь и Вознесенский монастырь в Кремле,  храм Христа Спасителя, где любил гулять с детьми, его сиреневые сады…  И конечно, бесценны иллюстрации исторических событий. Революция 1905 года - страшные снимки убийства, изуродованных тел погибших молодых людей… И события 1914 год  - отправляющиеся на фронт эшелоны, казармы на Ходынском поле, здания госпиталей, портреты сестёр милосердия… Потом и события февраля 1917 года -  красноармейцы, разрушенные храмы, разбитые улицы, и опять смерть… 
Фотографией Владимир Григорьевич увлёкся, познакомившись с удивительным фотографом  Императорской Академии художеств Андреем Осиповичем Карелиным на Нижегородской выставке. Владимир Григорьевич  был поражён мастерством фотографий, на которых во всём объёме, во всей мощи и во всей своей красоте запечатлевались его изобретения.  И этого было достаточно, чтобы овладеть и этим искусством  и с фотоаппаратом не расставаться уже  никогда! Вот так-то…
Что бы сегодня сказал нам этот знаменитый русский инженер, архитектор, изобретатель, художник в своём интервью? Давайте представим… старенький телевизор с маленьким чёрно-белым экраном, на экране пожилой человек,  с усталыми, но очень живым и добрым лучистым взглядом. Вокруг глаз морщинки… много морщинок. Говорит он тихо, но очень энергично, иногда поглаживая свою маленькую  аккуратную бородку.
 «Дорогие мои друзья! В ваши дни телевидение уже сделало столько шагов вперёд, что мне и не снились такие чудеса. Надо вам сказать, дорогие мои, я своей башне посвятил огромную часть жизни, сколько сил потратил, сколько любви в неё вложил совсем не для того, чтобы люди целыми  днями сидели у телевизора и бездумно  щёлкали пультом. Я только хотел, чтобы новости быстро в каждый дом проникали. А ещё, чтобы люди семьёй у экрана собирались и все вместе  фильм хороший смотрели, а потом обсуждали за ужином. Спорили, ругались даже, но хороший фильм того стоит! А потом мирились и опять смотрели, отдыхали, думали, переживали, сочувствовали. Ведь башня моя в небо смотрит. Я очень хотел, чтобы она была  тонкая, легкая, изящная, понимаете?..  А сегодня порой страшно взглянуть на телевизионный экран.  Ведь любое хорошее дело можно так испортить, дорогие мои... И  радио, и телевидение – это Слово. А Слово, оно живое, понимаете? И не только за каждое сказанное слово отвечать придётся, но и за услышанное. Когда хочется посмотреть что-то, подумайте, может быть, есть  дела поважнее?..»
Шухов  грустно улыбнётся, а на экране развернётся огромный чертёж необычайно красивой конструкции – горизонтальные  кольца, вертикально скреплённые между собой тонкими, ажурными балками. Шуховская башня… Действительно,   словно,  вся она стремится ввысь… в небеса… для Любви…