Спасение Лили Помаркиной. Гл. 1

   Глава 1.
Последнее слово.

Начиная эту книгу,  которую буду писать от первого лица,  потому что от какого лица не пиши, все всё-равно подразумевают того, кто отдал рукопись в печать,  хочу  познакомить вас с этим первым лицом сразу,  без лишних предисловий. 

Имя моё Мирон. Фамилия - Хлебушкин. Хорош или плох я собой,  это мне трудно судить.  Могу сказать лишь,  что в некоторых частях  очень  хорош. Так что это заметно даже мне. Ну там в тонком обхвате талии,  например,  или в том, что уши не торчат хотя бы у меня в разные стороны. Во всём другом имею спорное о себе мнение.  Как и окружающие,  должно быть.  Иногда на улице приходилось мне слышать о себе весьма противоречивые  суждения.  Не знаю почему,  но иногда люди любят поговорить о ком-то громко и вслух.

- Смотри какой!  - скажет одна молодая особа другой с предыханием,  буд-то увидела живого Смоктуновского или Юрия Никулина просто так,  на улице.
- Где? - ответит другая и посмотрит сквозь меня,  не находя объекта.

Это хорошо ещё,  если просто посмотрит,  а то ведь может  и засмеяться над подружкой,  в смысле: " Ах,  нашла что показать!  Держите меня, четверо!.."

Но что внешность,  дорогой читатель?..  Она  конечно  важна,  но впечатление производит нечто другое,  что описать трудно,  а потому я  этим пока заняться не решусь. Дорисую портрет позже.  Пока позвольте мне коротко посвятить вас во внутренние свои переживания,  наличие и образ которых являются для героя не менее важными  и значительными,  чем внешние признаки.

Я  человек прозаический,- так я сказал бы о себе.

Нет мне жизни, когда у знакомых или незнакомых людей всё, как нельзя лучше.

Чего б, спрашивается, не жить тихо и скромно,  и не беспокоить меня?

Вся жизнь моя построена на раздражении.

Я жадный. я скупой, мой взгляд постоянно куда-нибудь косит... Я несговорчивый. Но я люблю справедливость.

Я убил бы того, кто выигрывает у меня в шахматы! Возможно,
с особой жестокостью. Потому что я знаю, что он всё-равно глуп. Глуп как скрипучая шарманка. Темен и уныл,  как печальная и однообразная музыка  его геометрически выверенных,
последовательных мыслей. Только это трудно доказать.  Что более всего и выводит из равновесия.
 Вообще, нет более глупой игры на свете, чем эти шахматы! С этими дурацкими клеточками и фигурками. Но некоторые уверяют, что она не зря была придумана древними,  и что эта игра помогает от засысыхания мозгов. Не знаю. Мне кажется, что мозги у многих,  что бельё на верёвочке. И по форме,  и по свойствам. И никто сильно не страдает от этого.

Вам может показаться, что я милый человек... Нет, я неудобный человек.

Вам может показаться, что вот я весь здесь перед вами. как на ладони. Со всеми своими зигзагами, неровностями, беспокойствами...

А, между тем. это вы у меня все, как на ладони. Я специально рисую образ,  который вам приятней и удобней было бы видеть. Моё "я" спрятано значительно глубже в лесу.  Я мог бы приукрасить его бликами солнца на весеннем снегу,  но не хочу.

А  "хочу",  "не хочу"- великая вещь!

Меня ни разу в жизни не поцеловала девушка, например. О, как я хочу, чтобы меня поцеловала девушка! Дайте мне девушку и я не захочу, чтобы она меня целовала. "Это что ещё за фокусы? Кто привёл девушку? Заберите девушку!"- скажу я. Отнимите у меня девушку. И я опять буду стенать: "Отдайте девушку! Кто забрал МОЮ девушку?"

Вот вам "хочу" и  "не хочу"! Вот вам все наши стенания и вздохи! Воздух дрожит и рвётся от стонов и призывов о помощи. Подашь руку- некому взять. Отнимешь руку- опять всхлипывания и звуки неудовольствия.

Вам, быть может. неприятно. что я вам всё это рассказываю?

Мне, быть может, неприятно, что я начал всё это рассказывать.

И бросить неприятно. И закончить неприятно.

Умереть, как вы уже наверное догадываетесь, мне тоже неприятно. Очень неприятно.

Но жить...

Нет, иногда мне кажется, что я бы жил. Очень бы даже жил.  С увлечением, жадно, захлёбываясь. Так жил бы. что мало никому не показалось! Что разойдись все даже и близко не подходи,  потому что Я здесь живу!  Не мешайте мне жить!- что называется.

Иногда мне кажется даже. что я так и живу. Что я умею жить и могу научить даже. Правда, уже давно не казалось. Так давно. что вспомнить трудно.


И вот ещё что!..  Вот вам последнее моё слово. В фигуральном,  литературном смысле. Слово,  выше которого мысль моя пока не поднималась. Но может ещё поднимется в ходе этого повествования.Для чего я и затеял его.

Жизнь ужасна- вот вывод к которому я пришёл одним серым,  обыденным утром, когда Лиля не пришла ночевать и у меня появилось время задуматься.

И я задумался.  Это очень странно,  когда после длительного молчания с самим собой,  вы вдруг вновь обнаруживаете внутри себя голос своих мыслей. И этот голос бывает очень грустно и очень приятно слышать одновременно.

 Я- не идеален, ты- не идеален. Никто и ничто  не способно быть идеальным,  - вдруг заговорило  и заворочалось что-то во мне.

Я- чудовище, и все мы в той или иной степени чудовища. И живём среди кошмаров И засыпая, видим ужасы. Мы просыпаемся, чтобы делать гадости и засыпаем, устав от гадостей, что наделали за день. Мы лелеем себя, гордимся собой, думаем о том, как завтра сделать ещё больше гадостей. Потому что сама жизнь- гадость. Природа- несправедлива. Человек- несправедлив.

Несправедливо, что за окном сырость, мелкий дождь и неприятно. Что листья мертвеют, теряют цвет и форму, отрываются от ветвей и летят в забвение, грязь и холод. Что жёсткий и колючий ветер властно и бесприкословно поднимает с насиженных мест птиц и гонит их стаи за море. Что Лиля сегодня вечером снова придёт ко мне, быть может, и снова будет искать нежности и внимания. Участия и заботы. Будет лежать у меня на диване и скучать. Скучать и злиться. И я ничего не смогу сделать. Да и должен ли? Да и надо ли?

Ведь, кто я? Кто бы я не был!.. Человек, кувшинка, пиявка, лягушка, лев или тушканчик? Я  - ничто и всё сразу. Я, прежде всего, тварь дрожащая. Твари положено прежде всего дрожать, бояться, голодать, желать, завидовать, заигрывать, заискивать, пресмыкаться, сморкаться, кривляться, ломаться, совокупляться, болеть и умереть. Так и не поняв, зачем всё это было?

 А, главное, как бы мы не хотели делать добро, всё-равно получается зло. И, скорее всего, это не зря. И, если человечество не вымерло до сих пор, то это вследствие высокой рождаемости.

Но что я мог рассказать Лиле?  Что бы она поняла,  что захотела бы слушать? 

О том,  что говорить и слушать, у нас была давняя и утомительная борьба.

Я бы сказал ей,  наверно,  это.  Я ей и сказал это один раз.  Или что-то очень похожее на это.  И я повторял потом  это несколько раз,  когда она  просила. И всё новыми словами.  А она слушала,  чуть насмешливо улыбаясь и ждала того места,  где я призывал  обниматься.  И тогда речь моя обрывалась и начинались наши с ней совместные кувыркания,  и я всё забывал,  что говорил только-что.  А Лиля развратно  и плотоядно хохотала,  довольная развязкой,  которую ждала.  Для неё это была игра. Она играла мной,
как мячом. А я пытался нас спасти!  Но обо всём по-порядку:

- Всё ложь! И всё на лжи!- вот вывод к которому я пришёл,  - спокойно,  глубоким голосом произносил я,  словно граф де Ля Фер,  зачитывающий смертельный приговор леди Винтер в окружении троих товарищей из Ремарка.

Я- ложь. Ты- ложь. Ты и я вместе- ложь.

Вы слышали, наверное, что сказали древние?.. И пусть слово ваше будет да- да и нет- нет, а что от большего, то от лукавого. А я говорю вам: что бы вы ни сказали, да-да или нет-нет, всё будет от лукавого. И нет ничего без лукавого и сами мы от лукавого.

 И нищие не утешатся,

 И голодные не насытятся,

И гонимые не остановятся,

 И плачущие не наплачутся,

А смеющиеся не насмеются!

 И те, кто получает сейчас, и те, кому воздастся потом, хотят другого! Потому время- есть тлен, а вечность никогда не выходила из тлена. И как бы мудро вы не жили, вы поступаете глупо. Потому что жить- глупо, есть- глупо, спать- глупо, хотеть- глупо, вожделеть- глупо, любить- глупо, умереть- глупо,  и всё было тлен и уйдёт в тлен.

Так обнимемся же и поцелуемся! Ибо этот миг - единственное,  что у нас есть  друг для друга.

 Аминь!- на этом месте я выставлял правую руку ладонью вперёд,  потому что Лиля была уже на низком  старте и кошки её мыслей играли в голубых зрачках с лучами света как со спицами.

 Вы слышали ещё, наверное, что сказали древние: Бойтесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьих шкурах, а внутри суть волки чёрные и с острыми клыками?..

Я же скажу вам: бойтесь пророков!

Всех и без разбору.

Бойтесь меня! Бойтесь всех, кто вам что-нибудь скажет! Оберегайтесь тех, кто скажет вам, что жить- глупо. И стерегитесь тех, кто скажет вам, что жить- хорошо. Не слушайте никого, кто будет говорить вам. Потому что всё чего не было, то будет. Всё, чего не должно быть- будет обязательно. И всё, что было- могло быть иначе.

 Итак, если тьма, которая во мне- свет, то чем свет лучше тьмы? И что такое свет, который нельзя отделить от тьмы?

 Поэтому не просите! Потому что дадут и увидите, что не хотели этого.

Не стучитесь! Потому что откроют и увидите, что попали не туда.

 Не вырывайте левый глаз! Останется правый...

 Не отрывайте правую руку! Останется левая...

Не желайте,  потому что пожалеете.

Не жалейте,  потому что не о чем.

Спасайтесь!  Потому что есть от чего.

Не бегите! Это быстрее вас.

 Не прячтесь! Это внутри вас.

 Обнимитесь! Быть может,  это в последний раз. Аминь!