5

     Новый день нёс новые заботы.
     Приехав в офис, Егор прежде всего вызвал Ивлева, Павла Ивановича. С Ивлевым Михалыч давно трудился, по-братски любил, уважал и прощал тому все недостатки, главным из которых были периодические Пашкины запои. Но как часто бывает, руки у мужика золотые, за них и страдал. Десятилетия мзду за свои труды получал бутылками, вот и втянулся. У Иванова Ивлев был ещё и за адъютанта, что Петру Михайловичу лично надо, Паша всегда сделает и ничего в награду не попросит. Он был похож на преданного хозяину пса. Хоть и дрянное сравнение, а по-другому и не скажешь.
     Ивлев после убийства Иванова ходил потерянный, однако в запой не ушел.
     – Паша. Просьба к тебе. Займись похоронами Михалыча. Разберись, на каком кладбище супруга захоронена и его рядышком определи. С соседями переговори, может, кто знает родню. Всё же квартира остается, кому достанется. Поминки и прочее… Одним словом все вопросы замкни на себя. Ясно? Все денежные вопросы ко мне.
     Паша грустно посмотрел на шефа, наверно нового для него шефа, понимающе кивнул и вышел.
     Егор встал, прошёлся по кабинету. Подошёл к окну. Обзор из окна офиса был хорош – всё видно. Иванов и обедал у окна. Бывало, увидит какой непорядок, бросит чашку на стол и бегом: «Куда тащишь! Тележку возьми, дурь голова!» и опять к супу…
     Да, тяжело будет без него.
     Однако переживать и страдать некогда. Работа не позволяла. Иванова нет. Надо было перестраивать структуру управления предприятием. При всех плюсах и минусах партнёрства, Михалыч брал на себя львиную долю дел. Дел небольших, может постороннему глазу и незаметных, но нужных предприятию.
     Седов позвонил Лобанову.
     – Григорьевич, заскочи, разговор есть.
     Лобанов был на службе и примчался минут через десять.
     – Николай Григорьевич, завязывай свои ментовские дела. Пенсия есть, что тебе высиживать. Предлагаю партнёром ко мне пойти. Условия обговорим. Михалыча нет, но жизнь продолжается. Что ты на сей счёт скажешь?
     Лобанов молчал. Он давно был готов к переменам. Морально готов. Но как человек старой, ещё советской закалки переживал: а вдруг всё вернётся на круги своя, а вдруг их бизнес медным тазом накроется. Там, в своём прокуренном кабинете, он «кум королю – сват министру»: месяц прошёл, на карту зарплата капнула; помог человеку автодела порешать, смотришь, конверт в кармане.
     Но менять обстановку надо было и предложение Седова было кстати.
     – Егор Антонович.  В общем-то, я не против. Но первое время в режиме, в котором Иванов трудился, не потяну. И потом мне парочку недель надо чтобы уход из милиции толком обставить. Не могу же я, как говорят «жезл на стол бросить» и уйти. Время нужно.
     Егор это понимал и предложения на сей счёт, у него были.
     – Правильно. Время нужно. Это тебе нужно. А фирме ещё люди нужны. Тем более, сейчас мы разобрались, сколько зарабатываем, каков оборот предприятия, что с фондом заработной платы, а главное логистика отлажена. И, понятно, развиваться будем. На днях мой отец подъедет, вместе об этом и переговорим. А пока, давай посмотрим на Женю Пожидаева –  вполне готовый помощник. Светлов Андрей есть, толковый парень. Одним словом если ты готов со мной работать, вот моя рука.
     Отец прилетел в ночь накануне похорон.
     В ожидании его дома никто не спал. Даже Паша капризничал – в кроватку не хотел, желал поскорее увидеть дедушку.
     И вот Седов старший переступил порог. Первой племяша приняла Наталья Ивановна. Радости не было границ: она обнимала племянника, гладила по волосам, щурилась, пытаясь рассмотреть морщинки, седину в волосах.
     – Не изменился! Молодец! В нашу породу пошёл. Долго жить будешь.
     Маринка скоромно стояла в дверном проёме. Пашка всё же заснул, и она из его спаленки прямо в коридор. Антон, увидев Марину, улыбнулся. Наталью Ивановну отставил в сторонку и к ней.
     – Здравствуй Марина. Рад тебя видеть. Я всё вспоминал, какая ты. В памяти худенькая девчушка, а тут такая красавица! Дай тебя обниму.
     Широко распахнув руки, обнял девушку. Та доверчиво прильнула, и утонула в крепких объятиях. Всхлипнуть умудрилась. Антон Иванович, погладил по голове.
     – Ну, ну, спокойно. Всё нормально!
     С Егором тоже обнялись, но так, будто вчера расстались. А, собственно говоря, они всё это долгое время не расставались. Работа требовала общения, и оно было действительно постоянным – телефон да скайп.
     – Что сынок, поговорим? Думаю, дамы простят. Времени мало. До завтра надо многое обсудить. Наталья Ивановна, мы сможем с сыном уединиться? Я кстати подарки всем привёз, вы уж с Маринкой разберите, жена готовила. А я бутылочку виски возьму.
     Он, весело хохотнув, приподнял старушку.
     – Тётушка, ты сообрази нам буженину, тоже привёз с собой. Мариночка, не против – украду твоего благоверного на часик.
     Наталья Ивановна рукой подправила причёску.
     – Вот всегда так, ворвётся вихрем, всем задачи поставит, и ушёл! И как на него обижаться? Хозяин! Идите уж, в кабинете местечко есть, я там, Антоша, и постелила тебе.
     Отец с сыном долго в ту ночь разговаривали. Собственно  большинство вопросов ими решались, но то, что было связано с последними событиями: наездом на фирму людей Комка, убийством Иванова, следовало обговорить отдельно. В тонкости и нюансы Антон Иванович не был посвящён. И, конечно говорили они о перспективах работы предприятия. Егор настаивал на строительстве центра продаж новых автомобилей. Бизнес план подготовлен, расчёты сделаны. Оставалось принять принципиальное решение и вперёд. Но Антон Иванович по-прежнему был противником займа денег. А кредит пришлось бы брать в любом случае. Короче, общего языка они не нашли. Седов старший примиряющим тоном резюмировал.
    – Ты, парень не спеши. Дай подумать. Не тебя одного касается эта перспектива, ты и меня втягиваешь в свои прожекты. Если бы наш разговор состоялся через год – другой, я бы не сопротивлялся. Но сейчас… Да ещё эти угрозы. Одним словом дай подумать.
     Он поднялся. Проводил сына к двери.
     – Всё. Давай отдыхать.