Признание в любви, а, может, в зависимости

                Уехав из Аджарии в 1974 году, я и жена вывезли оттуда любовь к кофепитию.

Чаепитие было общей заурядностью, его подавали даже в столовых. В граненых стаканах, с желтовато-коричневой жидкостью, кому как повезет. Мне с детства нравился чай, который подавали в вагонах, с двумя кусочками рафинада в голубых пакетиках, придавал излишнюю сладость, хватил бы и одного куска.

Да и заварка не вызывала нареканий, уже недавно проводники признались, что клали в заварочный чайник соду, для насыщенности раствора. И я, приехав домой, поражался, что не удавалось добиться того аромата, что был в вагоне.

То есть вы поняли, что я хотел сообщить: чай был обыденностью, а кофе — для избранных. Его в Батуми подавали гостям в маленьких фарфоровых чашечках, с таким же блюдцем, иногда ставили стакан воды. Это для эстетов. После глотка воды вкусовые рецепторы во рту обновлялись, можно снова наслаждаться кофе.

Но я не был эстетом, вода была лишним балластом в желудке, и я её не пил.

Приём гостей был необременителен, как в России, где надо было, обязательно, накрыть стол разными вкусностями, да и про бутылку не забыть.

Женщины любили гадать на кофейной гуще. Я же, рос атеистом, в гадание не верил, в отличие от матери. Она при любом жизненном затруднении бежала советоваться с гадалкой, пить кофе.

Тёща не проявляла подобную рьяность, но не отказывала себе в удовольствии послушать гадание подруги, попытаться самой рассмотреть в чашке предстоящую дорогу и казенный дом, нечаянный разговор, случайную встречу.

Близость к Турции накладывала отпечаток привычек на местное население, тоже любили посидеть в кофейне за чашкой кофе, и, неспешно пообщаться на житейские темы. В основном, это были старики, но встречались и мужчины среднего возраста.

Ради любопытства, как-то раз, я зашел в кофейню при базаре, и заказал чашку кофе. Людей было немного, большой зал почти пуст — время-то рабочее.

На раскаленном песке кофе быстро поднялось. Мне налили в чашку, и я отошел с ним за пустой столик. Цена кофе не разорила. Кажется, те же самые десять копеек, что и в ресторане при морвокзале, куда я с друзьями изредка заходил, устав бродить по улицам.

К девушкам не приставали из-за полнейшего отсутствия денег, за них-то надо было платить, а мы и за себя не всегда могли расплатиться. А когда появлялись деньги, то покупали бутылку пива за 25 копеек.

Лишь, когда женился, узнал, что кофе надо молоть на ручной мельнице. Не так-то и трудно, сколько нудновато, но за разговором стеклянная баночка незаметно заполнялась. Однажды меня послали в магазин за весовым кофе, который стоил 4-50 рублей.

Кофе лежало в огромном мешке, уже обжаренное, и, как я уже сейчас понимаю, сорта «Арабика», не «Робуста» — потому что вкус превосходный, как и аромат.

Часто вспоминал этот мешок, и жалел, что не купил, хотя бы десять килограммов — надолго хватило бы. Не знал, что кофе, как и чай, нельзя долго выдерживать — в конце семидесятых годов купил два кило чая, а потом долго не мог понять, почему у меня чай такой невкусный.    

Уезжая из Батуми, я часто вспоминал кофе, и, несколько, томился от невозможности, его выпить.

Лишь один раз, будучи в армии три года, мать прислала кофе на пять заварок. К повару части не пойдёшь, готовить. Нужна плитка, которая была  лишь у сержанта, начальника радиостанции, с которым подружился, и распил с ним кружку кофе, с заранее сэкономленным рафинадом. Об этом у меня подробнее записано в мемуарах о годах службы.

В Челябинске, как и в Ленинграде жил в общежитии, в основном, пили чай. И странно, никто не знал, как его правильно заваривать, чтобы получился отличный чай. Даже на чайной пачке не писали, как бы, подразумевалось, что это все знают.

Журналы писали, что в тюрьмах США проводили эксперименты среди любителей чая и кофе. И те и другие прожили приблизительно по 80 лет.

Когда жена уезжала из Батуми, соседка-аджарка Нелли подарила ей новую кофейную мельницу, которую я эксплуатировал 46 лет!

То есть недавно она перестала исправно молоть. Обычно моих вмешательств хватало лишь на регулировку степени помола, разбирать — не осмеливался, понимая, что ничего не смогу исправить — не токарь, не слесарь, лишь писатель.

А тут ещё COVID-19 вмешался, не погуляешь по магазинам в поисках хорошей мельницы. Попросил дочку, купить электрическую кофемолку. Обошлась в полторы тысячи рублей, мол, на пять лет хватит — а мне больше и не надо.

Конечно, качество помола не то, на ручной мельнице — мельче. Но, как говорит моя жена, нам не гадать.

Зато, быстро! Вжик! Два раза по 30 секунд, и можно пить кофе. Не надо часами сидеть перед телевизором, и крутить ручку.

Одно время, пил кофе со сливками. Очень вкусно. Одного пакета сливок хватало на неделю. Но и калории лишние! И без того, не знаешь, как  от лишнего веса избавиться?

А интернета поначитаешься, так, и вообще, сплошная отрава — это молоко, ненужная лактоза, да и сливки — тоже.

Если быть честным, то вся еда вредна для здоровья  — можно лишь удивляться, как это удалось прожить 77 лет? Вот уж, воистину, большие знания — большие печали.

                Ставрополь-на-Волге