Квартирантка

К профессору Рябову Лена приехала с рекомендательным письмом от Анны Глебовны, репетитора по английскому языку.
Константин Семёнович знал о её приезде, поджидал, он даже подмёл пол и стёр пыль с ровных полированных поверхностей.
Лена сразу ему понравилась.  Она была современной с виду девушкой, Константин Семёнович боялся встретить провинциалку в его понятии. Он уже давно не выезжал в провинцию и потому не знал, что молодёжь в провинции зачастую опережает в моде столичную. С современной девушкой легче будет общаться, решил он. Кроме того, при внешней современности Лена сохранила такую, по мнению Константина Семёновича, провинциальную черту, как хозяйственность. Она умела многое: делать уборку, готовить несложные блюда, гладить, стирать. В первые же дни Лена привела в порядок квартиру Константина Семёновича, снабдила его продуктами, взяла на себя обязанность готовить. Всё равно ведь я готовлю, Константин Семёнович, - увещевала Лена, - так уж лучше я сразу на двоих приготовлю, так же веселее. Говорила она искренне, убедительно, и Константин Семёнович сразу согласился.
       Каждое утро Лена уходила в институт, а после полудня возвращалась. Константин Семёнович уже поджидал её. Он заботливо подогревал к её приходу приготовленный ею утром суп, чай, а иногда даже сам что-нибудь готовил на второе. Он спрашивал её о занятиях, о преподавателях, о погоде. Лена отвечала односложно, но любезно, сама вопросов не задавала.
       Константин Семёнович был счастлив. Вот он снова не один, снова живёт семьёй. В его доме есть живой человек, и не просто кто-нибудь, а Лена - симпатичная блондинка с большими голубыми глазами, с нежной почти прозрачной кожей, с мягким девичьим голоском. Константину Семёновичу нравилось в Леночке всё.
       Утром, обыкновенно, он просыпался раньше Лены, ставил чайник, готовил бутерброды и, мягко ступая по ковру, шёл к комнате Лены. Стучался осторожно, как если бы боялся разбудить ещё кого-нибудь. Иногда Лена не сразу просыпалась, и тогда он по несколько раз повторял стук, но всё так же осторожно.
       - Спасибо, я встаю, - отвечала Лена из-за двери, и вместе с этим голосом к Константину Семёновичу в душу врывалась радость, как если бы с пробуждением Лены пробуждался он сам.
Лена накидывала мягкий длинный халат и шла в ванную комнату. Константин Семёнович с умилением прислушивался к звукам журчания воды. Леночка выходила свежая, умытая, с лёгким румянцем на щеках, и Константин Семёнович был счастлив.
       - Доброе утро, Леночка, - приветствовал он её с каким-то внутренним трепетом.
В отсутствии Лены Константин Семёнович скучал. Он слонялся по дому, хватаясь то за недописанную статью, то за недочитанный роман, то за письма, то садился мастерить. В комнату Лены он не входил, лишь иногда заглядывал, но перешагнуть порог не смел. Он видел, обыкновенно, аккуратно заправленную кровать, ровный ряд учебников на полке, флаконы парфюмерии на столике у трюмо. Во всём чувствовалась лёгкая рука Лены.
       Иногда в ванной комнате Лена развешивала сушиться своё бельё. Константин Семёнович в таких случаях отчего-то смущался и стеснялся поднять глаза. Но однажды лёгкий шёлковый бюстгальтер Лены соскользнул с верёвки и лежал на полу. Константин Семёнович поднял его, хотел повесить, но руки, не слушаясь его, поднесли вещь к губам. В следующее мгновение, устыдившись своего поступка, Константин Семёнович забросил бюстгальтер на верёвку и выскочил из ванной. Больше он в этот день в ванную до прихода Лены не входил, пользовался краном на кухне.
      После обеда, обыкновенно, Лена садилась заниматься, и тогда Константин Семёнович тоже затихал: садился читать, дремал или выходил прогуляться. Вечерами Лена усаживалась с вязанием в глубокое кресло, Константин Семёнович садился в кресло рядом с газетами и брошюрами с кроссвордами. Присутствие Леночки вносило в его вечера умиротворение и покой. Когда Леночка задерживалась в своей комнате дольше обыкновенного, Константин Семёнович начинал волноваться и украдкой косился на дверь, а однажды, когда,  ему показалось, что Леночки нет дольше обычного, он осторожно постучал в дверь её комнаты.
       - Войдите, Константин Семёнович, - пригласила Лена. Он вошёл и увидел Леночку, склонившуюся над чертежами.
       - Леночка, скоро начнётся фильм.
       - Спасибо, я, наверное, сегодня не буду смотреть, вот...
       - Что это? Курсовой проект?
       - Да, Константин Семёнович.
       - Ну-ка...
Оказалось, Константин Семёнович, несмотря на то, что был профессором юридических наук, неплохо чертил, и, вообще, неплохо разбирался во многих науках.
       С тех пор он стал постоянно помогать Лене в приготовлении домашних заданий. С тем, чтобы помочь ей, чтобы не ударить в грязь лицом, а, может, ещё бог весть знает зачем, Константин Семёнович украдкой штудировал те науки, которые были в программе учебного процесса Лены. Это внесло новый радостный импульс в его жизнь. Соседи заметили, что Константин Семёнович с появлением Леночки помолодел. Это дало пищу некоторым для сплетен, а хористка Нонна Валентиновна с ехидцей в голосе как-то заметила ему:
       - Вы помолодели, Константин Семёнович. Недаром говорят, что молодая кровь организм освежает.
«Причём тут кровь, какая кровь, что она несёт!» - думал с раздражением Константин Семёнович. Тем временем Нонна Валентиновна продолжала:
       - Хорошенькая девочка, хорошенькая, и, главное, похоже, не гулящая.
       - Да, - единственно что нашёлся ответить Константин Семёнович, - с квартиранткой мне повезло.
       - Да, да, да, - закивала головой хористка. - И много Вы с неё берёте?
Константин Семёнович, искавший предлог, как скорее отделаться от назойливой соседки, не сразу реагировал на вопрос.
       - А?... Нисколько.
       - Понимаю, понимаю, - многозначительно и в то же время ехидно закивала головой соседка.
        Константин Семёнович действительно не брал денег у Лены, более того, его доля в их общем бюджете была значительно больше.  Вы, Леночка, для меня больше делаете, уверял он квартирантку. Знаете, сколько бы с меня содрало за Вашу уборку какое-нибудь бюро добрых услуг.
        Однажды Лена вернулась домой под вечер. Увидев сервированный стол, и поняв, что Константин Семёнович не приступал без неё к еде, она смутилась.
       - Ну что уж Вы, Константин Семёнович, ели бы без меня. А я была в библиотеке.
В следующий раз она догадалась позвонить и предупредить Константина Семёновича, что задержится. Иногда ей стали звонить однокурсники.
«Это нормально»,  - думал Константин Семёнович, - «девушка молодая, ей надо общаться с друзьями». И, пересилив себя, он предложил как-то Лене:
       - Леночка, Вы можете приводить к себе подруг..., несколько помедлив, добавил, - друзей.
       С тех пор к Лене стала иногда захаживать её однокурсница, которую тоже звали Леной. Эта Леночка тоже была милой девушкой, но совсем не то, что квартирантка Константина Семёновича, более того, Константин Семёнович даже недолюбливал эту Лену, и у него на то была причина.
       Однажды, вернувшись с прогулки, он прошёл в свою комнату и через приоткрытую дверь в лоджию услышал голоса девушек. Как он понял, речь шла о нём.
       - Он к тебе не пристаёт?
       - Как это?
       - Ну, мало ли... Мужики в его возрасте, знаешь, как любят молодых-то.
       - Константин-то Семёнович? Нет, ты что! Он очень воспитанный человек.
       - Понятно, - вяло протянула подружка. - Это хуже. А то охмурила бы его и прописалась бы тут. Такая квартирка, центр - это же мечта.
С волнением Константин Семёнович слушал, что же ответит его Лена, у него даже застучало в висках. Немного помолчав, Лена ответила:
       - Да, квартира хорошая. Но, пожалуйста, не болтай глупости.
       - А дети у него есть? - поинтересовалась подружка.
       - Сын.
       - Женатый?
       - Нет, холостой.
       - Вот и женись на нём!
       - Лен, ну ты что сегодня болтаешь ерунду?
       - Да не ерунда это! Сын профессора тоже, наверное, не плотник.
       - Да ну тебя!
Константин Семёнович сам был бы рад видеть в лице Леночки сноху, он в тайне где-то даже мечтал об этом.
Боясь спугнуть сына, он ничего не писал ему о своей квартирантке, но сам надеялся, что сын, приехав навестить отца, познакомится с Леной, и тогда, может быть... Но сейчас слышать всё это ему стало неприятно.
Чтобы не смущать девушек, он тихонько выскользнул из комнаты и снова ушёл гулять.

        Поначалу сын Константина Семёновича Леночке не глянулся как мужчина - лысеющий, с обозначенным брюшком, немного косящий одним глазом, но уже через полчаса общения с ним, Лена поняла, что Вадим интереснее всех тех мужчин, кого она знала. В нём сочетались старомодная галантность с сильным темпераментом, умом, эрудицией. Лена же понравилась Вадиму сразу. Большие голубые глаза с застывшим вопросом, мягкие светлые локоны, приятный голос.
       По случаю приезда Вадима накрыли праздничный стол. Лена быстро и умело приготовила пару вкусных салатов, как-то необычно приготовила рыбу, приготовила фаршированные яйца и даже приготовила маленький невыпекаемый торт из печенья, творога и масла. Вадим, давно отвыкший от хорошей домашней пищи, искренне всем восхищался. Константин Семёнович был рад, и по его лицу часто проскальзывала самодовольная улыбка. С одной стороны он был доволен Леночкой, своей Леночкой, с другой стороны он гордился сыном, своим сыном.
       Впервые за время пребывания Лены в доме профессора здесь танцевали. Оба, и сын, и отец, были неплохими партнёрами, хотя сама Лена, к некоторому огорчению Константина Семёновича, не была столь грациозна, как бы ему хотелось.
       В этот же день Вадим с Леной пошли гулять, а Константин Семёнович остался дома решать какие-то задачи для Лены. На следующий день Вадим заговорил о том, что скоро вернётся в Москву. Его тему из-за отсутствия финансирования закрывают, и вообще... Константин Семёнович очень тому обрадовался, хотя было больно знать, что гибнет такой институт, что закрыта тема сына, которой он отдал несколько лет, но, кажется, начинает сбываться его давняя мечта, они снова будут жить одной семьёй, правда без Ларисы, покойной матери Вадима, которая в вопросах домостроя тоже всегда придерживалась старомодных взглядов, считая, что семья должна жить одним большим домом, пусть даже в разных квартирах, но в выходные, в праздники все должны собираться за одним столом.
       Ночью Константин Семёнович проснулся от шума воды. «Неужели где-то забыли завернуть кран», - подумал он, - «наверное, это Вадим, Леночка очень аккуратная». Он встал, накинул халат и пошёл к ванной комнате. Приближаясь, по звукам струй он понял, что вода не просто льётся, она используется, кто-то, ну, конечно же, Вадим, решил ополоснуться. Константин Семёнович успел взглянуть на большие стенные часы в коридоре, на их белом циферблате читалось три часа. Сонный Константин Семёнович рассуждал вяло, точнее даже не рассуждал, он просто шёл на шум воды, подошёл к ванной комнате, приоткрыл дверь и не сразу поверил, правда ли то, что он видит. В ванной, прямо в ванном корыте, окачиваемые струями воды из душевой лейки, стояли два как-то странно свившихся тела. Константин Семёнович увидел тонкую шейку, спинку и белую задницу девушки, на которой тёмным пятном выделялась рука сына. Ног, кажется, было три: каким-то странным образом нога Вадима оказалась меж ног девушки. Вадим стоял, склонившись над ней, возможно, они целовались.
       Смущённый Константин Семёнович поспешно отскочил от двери. Увиденная картина сильно взволновала его. Константин Семёнович почувствовал сильное сердцебиение, давно забытое движение в паху и страшное волнение в груди. Не помня себя, он доплёлся до своей постели и лёг, не снимая халата. Немного успокоившись, он вновь приобрёл дар размышления.
- «Какова!» - кричал его внутренний голос. – «Знает мужчину всего два дня, а уже такое! А сынок тоже хорош, облапал девушку!»
Вмешался второй внутренний голос:
       - «Ты же хотел этого».
       - «Ну не так же сразу!» - возразил первый.
       - «Сейчас другие нравы, другое время».
       - «Да, но узнать-то человека надо. Значит, она, действительно, просто позарилась на квартиру».
       - «Дурак! Старый дурак! Как ты можешь о ней так думать. Ты путаешь её с её подружкой».
       - «Ой, не знаю, не знаю. Но тогда Лена тоже подтвердила, что не плохо бы иметь такую квартиру».
       - «А разве плохо?»
       - «И Вадик, действительно, не плотник».
       - «А что, разве плоха Лена?»
       - «Леночка, конечно, прекрасна, но любит ли она Вадима?»
       - «Ну, ты же видел».
       - «Что видел? ! Этого безобразия полно кругом показывают».
       - «Безобразия?»
       - «Но нельзя вот так сразу на второй день».
       - «А в принципе, какую роль играют дни? Когда любишь, счёта быть не может».
       - «Да, да. Неужели она любит его? А он?»
       - «Разве Леночку можно не любить? Сам же надеялся».
       - «Да, да».
       Внутренний диалог Константина Семёновича длился долго, но всё же второй его внутренний голос имел последнее слово:
       - «Спи, Костя, всё будет хорошо».