Стажёр

– Поднимаю до трёх сотен.
– Принимаю.
Солнце стояло в зените; воздух был пропитан пряным июльским зноем. Все окна трактира были распахнуты настежь, и слабый ветерок лениво колыхал тонкие узорчатые занавески, но от жары он не спасал. От духоты и вынужденного безделья клонило в сон. Вдобавок невесть откуда взявшаяся муха с завидным упрямством билась о стекло, и её монотонное упрямое жужжание только усиливало состояние вязкой, тягучей дремоты.
– Поднимаю до тысячи, – Грифон широко зевнул, обмахиваясь крыльями, как веером.
– Блефуешь, – проворчал Дракон.
Единорог, рассеянно наблюдавший за игрой, на миг оживился и приоткрыл ярко-синий глаз, но, заглянув в карты Грифона, разочарованно фыркнул и отвернулся.
– А вот и нет, – вяло возразил Грифон.
– Да ну.
– Не веришь?
– Открывайся.
– Да пожа-алуйста, – Грифон перевернул свои карты.
Дракон зажмурился и устало откинулся на спинку кресла.
– С тобой невозможно играть...
Трактирщик еле слышно усмехнулся.
– Всё. Я сейчас помру от скуки, – простонал Единорог. – Может, выберемся наружу, разомнёмся? А?
– Да что там делать-то сейчас? – отозвался Дракон, тоскливо провожая взглядом внушительную горку фишек. – Лето. Мёртвый сезон. Все будто варёные ползают. И ничего не происходит. Ровным счётом ни-че-го.
– Это точно, – кивнул Грифон, зевая. – Может, ещё разок? – он с надеждой посмотрел на Дракона.
– Не. Надоело.
– А чем ещё заняться-то?
За последние две недели они успели перепробовать все мыслимые и немыслимые способы проведения досуга, а потом изобрести несколько новых. Но даже самые незаурядные вещи рано или поздно приедаются.
– Хоть бы дело какое подвернулось, – пробормотал Единорог, впрочем, без особой надежды.
Единорог ещё не успел договорить, как мобильник Дракона ожил и коротко пикнул.
– Смска тебе, – оживился Единорог.
– Это рассылка с прогнозом погоды, – буркнул Дракон сквозь сон.
– А-а... – Единорог разочарованно тряхнул гривой. – Ясно.
Грифон лениво тасовал карты, всерьёз размышляя, не последовать ли ему примерам друзей и не вздремнуть ли часок-другой, до вечера. А когда зайдёт солнце, жара схлынет, и можно будет полетать среди звёзд. Но размышления эти были прерваны непредвиденным обстоятельством, а именно – робким стуком в дверь.
– Входите, не заперто, – отозвался Трактирщик.
Скрипнув, дверь отворилась, впуская внутрь нежданного гостя.
Дракон моментально проснулся и выпрямился в кресле. Оказалось, он вовсе не спал. Единорог шумно вскочил на ноги, не удержавшись от изумлённого возгласа.
– Здрасьте, – с места в карьер выпалил незнакомец. – Мне тут вот надо... – он внимательно обвёл взглядом всех присутствующих. – Ммм... А кто из вас Дракон?
– Однако, – изрёк Грифон.
Уронив полотенце, Трактирщик уставился на нарушителя спокойствия во все глаза.
– Никак, новенький?
– Я... Да, наверное... – пролепетало существо, заикаясь от волнения. – Меня к Дракону отправили, – пояснил он, глядя на Грифона. – Сказали, что вы будете моим куратором.
– Дракон – это он, – внёс ясность Грифон и на всякий случай отодвинулся в сторону.
– Дракон, тебя, что, не предупредили? – осведомился Трактирщик.
– Смска! – вспомнил Единорог.
Но Дракон уже читал сообщение. Оно было сухим и лаконичным:

"Отправляю к вам новичка. Прошу взять кураторство на период стажировки. О результатах отчитаться по итогу. С ув, зам. ген. дир. А.С."

Грифон выхватил мобильник из лап Дракона и чуть не взвыл от досады. Первый и единственный пока новичок за последние полвека, да ещё в разгар лета, когда от скукотищи впору уже на стенку лезть – и всё удовольствие Дракону! Можно, конечно, попросить поделиться, но сам факт! Почему Дракону? Почему не ему?!
Вот ведь верно говорят: нет в мире справедливости! Эх, если её даже в этом мире нет, то уж про материальные миры и говорить нечего...
Вернув телефон другу, Грифон поднял голову на "стажёра" и замер. И чем внимательнее он рассматривал новоприбывшего, тем сильнее округлялись его глаза.
"Японский городовой, что это за чудо-юдо?" – невольно подумал Грифон. Дракон услышал его мысли, и они многозначительно переглянулись.
Существо, своим внезапным появлением повернувшее размеренное и устоявшееся течение времени в новое русло, было, мягко говоря, престранным. Серо-сиреневый с рыжими полосками мех торчал во все стороны. Длинные, похожие на кроличьи, уши были испуганно прижаты к голове и слегка подрагивали, как и хвосты (Грифон насчитал аж девять штук). А вот лап было поменьше – всего три пары. Вкупе с коротенькими рудиментарными крылышками, длинными, как у сома, усами и тонкими витыми рожками существо представляло собой весьма неординарное зрелище.
Дракон потрясённо молчал, молчал и Единорог, но Грифон слишком хорошо знал своих друзей, чтобы задавать ненужные вопросы. И так было понятно, чем вызвано ошеломлённое молчание, наполнившее трактир липкой, как паутина, тишиной. Никто не сумел распознать, что за породы новоявленный стажёр.
Впрочем, самый насущный вопрос всё же стоило задать.
– А кто, ты, собственно, такой?..
Вопрос Грифона повис в воздухе. Новичок вспыхнул и смущённо потупился.
– Я... – он выглядел как нерадивый студент, вытянувший невыученный билет и "плавающий" на устном экзамене. – А я должен это знать? Я... я думал, вы мне скажете.
– Тоже мне, Чебурашка, – Единорог закатил глаза. Трактирщик поперхнулся и зашёлся кашлем, подозрительно смахивающим на смех.
– Ну, а что вы хотели? – сказал Грифон. – Вот они, плоды современных легенд. Барабашки, гремлины, и эти... как их... покемоны!
– Ты не обижайся, мы не из праздного любопытства спрашиваем, – пояснил Дракон. – Нам надо знать, как к тебе обращаться.
– Мы же не можем говорить: "Эй, ты!" – добавил Единорог.
– Почему, я не против, – поспешно возразило "чудо-юдо".
– Так, хватит терять время, – Дракон поднялся на лапы и деловито взмахнул хвостом. – Новенький, ты теперь мой стажёр. Идёшь со мной. Выясним, что ты за птица.
– Можно мне с вами? – чуть было не сорвалось с языка у Грифона, но он из последних сил сдержался и промолчал, провожая Дракона и его новоявленного подопечного тоскливым взглядом. Когда за ними захлопнулась дверь, Грифон не выдержал и громко застонал.
"Они, значит, ушли на поиски приключений, а я тут умирай со скуки!"
Грифон повернулся к Единорогу и с удивлением обнаружил, что он вовсе не разделяет его чувств, и, похоже, совсем не завидует Дракону. Напротив.
– Счастье, что не мне выпало возиться с этим перцем, – пробормотал Единорог, отвечая на безмолвный вопрос Грифона. – Ох, чует моё сердце, Дракон ещё с ним намучается.
– Ты так полагаешь? – быстро спросил Грифон. Вопрос был задан из чистой формальности: Грифон превосходно знал, что Единорог никогда не ошибается. Очень уж у него была сильная интуиция.
– О да, – Единорог задумчиво кивнул.
– Если кого интересует моё мнение, – произнёс Трактирщик, неторопливо протирая бокалы, – то я согласен с Единорогом. У новичка на лбу написано, что он тот ещё фрукт.

* * *
Дракон и его стажёр медленно крались по узкой пыльной обочине вдоль дороги. Стояло раннее утро: те предрассветные часы, когда все звёзды уже давно погасли, небо высветлено дочиста, но солнце еще не успело показаться из-за горизонта даже краешком. На дороге было пусто – ни прохожих, ни машин.
– Ух ты! – жизнерадостно воскликнул стажёр. – Это человеческий мир? Как краси-иво!
– Я специально выбрал это время суток, чтоб народу было поменьше, и провесил портал туда, где ещё не рассвело, – прошептал Дракон. – Не бойся, нас сейчас не могут увидеть. Значит, так. Во-первых, запомни: нам не следует попадаться людям на глаза без крайней необходимости.
– Понял! – стажёр просиял и от избытка чувств подпрыгнул, нечаянно зацепив одним из своих хвостов дорожный знак.
– Осторожнее, – сделал ему замечание Дракон, водружая дорожный знак на место. – Люди не могут нас увидеть. Зато могут услышать и почувствовать.
– А мы же выясним, кто я такой? Ведь правда, выясним? Я та-ак волну-уюсь, – стажёр завертелся волчком от переполнявшей его радости и вдруг замер. – О, смотри-ка! Что это там такое блестящее?.. – и без паузы рванул с места.
– Эй, ты! – за отсутствием имени Дракону пришлось прибегнуть к заезженному вульгаризму. – А ну, стой! Остановись, кому говорю!..

* * *
– А вот ещё был забавный случай, – Трактирщик усмехнулся и прокашлялся, готовясь к долгому обстоятельному рассказу. – Помню, жара в то лето стояла точно такая же, как сейчас. Я, значит, сижу на дежурстве третью смену подряд, – лето, все в отпусках, как всегда. Уже хотел смену закрывать, достал журнал и полез в карман за ручкой, и тут, значит, хлопает портал, и...
Но ни Грифону, ни Единорогу так и не удалось в тот вечер услышать продолжение сей занимательной истории, потому что в этот самый миг послышался звук портала, а секунду спустя в трактир вполз Дракон. Выжатый как лимон.
– А где стажёр? – спросил Грифон.
– Я уговорил его немного поспать, – деланно бодрым голосом просипел Дракон. – Вообще-то идти спать он не хотел. Ни в какую. В конце концов мне пришлось сослаться на какой-то там пункт Устава и сказать, что он должен беспрекословно выполнять мои распоряжения, поскольку я его непосредственный начальник.
– Тебе удалось выяснить его происхождение? – осведомился Единорог.
– К сожалению, нет, – Дракон опрокинул заботливо поставленный Трактирщиком стакан и выпустил из ноздрей тонкие струйки синеватого дыма. – Мы не сдвинулись с мертвой точки ни на йоту, – он рухнул в кресло и страдальчески посмотрел на друзей. – Этот стажёр... он совершенно неуправляем. Он ничего не слушает. Он делает, что ему хочется. Он – просто ходячая катастрофа. Он ломает всё, что попадает ему в лапы. Несколько раз мы были на волосок от разоблачения!
– Да ладно, – не поверил Грифон, но Дракон его перебил.
– Люди каким-то образом замечают его, понимаешь? Несколько раз мы чуть не попались! – Дракон шумно вздохнул и жахнул ещё стакан – так же, залпом. – Он уронил мой телефон в открытый портал. Он чуть было не устроил смерч прямо на центральной площади. – Дракон пыхнул ярко-розовым пламенем. – Он поймал падающую звезду, из-за того, что какой-то карапуз, как ему показалось, не успел загадать желание. Мне теперь придётся писать объяснительную. Ты ведь знаешь, какая у нас бюрократия!
– Безобразие, – посочувствовал Единорог. – Самое настоящее безобразие. И куда только начальство смотрело, когда решило доверить тебе этого перца?
– Мы, конечно, могли бы тебе помочь, – подхватил Грифон, тщательно копируя тягучую интонацию Единорога. – Но лично я не хочу лишать тебя высокой чести. Стажёра тебе доверили, не нам.
– Вот-вот, – поддакнул Единорог, незаметно подмигивая Грифону. – К тому же, кто-то ведь должен здесь дежурить.
– Если новичок так себя ведёт, это говорит лишь об одном: он ещё не оформился, – подал голос Трактирщик.
Все моментально замолчали и повернули головы в его сторону.
– О чём ты? Что значит "не оформился"? – переспросил Грифон.
– Это означает, что в это самое время его кто-то фантазирует, – Трактирщик многозначительно улыбнулся. – Да-да, я уже сталкивался с подобным. Это было очень давно... – он на секунду замолчал. – Вам стоит быть предельно осторожными. Новичок еще сам не понял, кто он, и сейчас очень уязвим. И если его создатели, люди, перестанут о нем думать, напитывая своей энергией, он может потерять себя. А может и вовсе пропасть. Сгинуть. Поэтому так важно найти его создателей и узнать его имя. Только узнав имя, мы можем ручаться, что он будет в безопасности.
– Н-но ведь он живой, – неуверенно проговорил Единорог. – Он сумел воплотиться. Как он может исчезнуть?
– Если он смог воплотиться, это говорит о том, что его создателей либо достаточно много, либо они верят в него достаточно долгое время, – объяснил Трактирщик. – Но облик его полон парадоксов, сущность нестабильна, а характера и вовсе нет. Его энтузиазм и энергичность – энергия в чистом виде, энергия людей, придумавших его.
– Почему именно людей? – поинтересовался Грифон. – Мало ли разумных существ в подшефных нам мирах.
– Это очевидно. Посмотрите на него внимательнее: несколько хвостов, мех в контрастную полоску. Очень несуразная внешность. На такое способны только люди.
– Ну так что, ребята? – Дракон с надеждой посмотрел на Грифона. – Поможете?

* * *
Всё-таки Единорог не зря считался самым проницательным из них: благодаря своей феноменальной интуиции ему удалось вычислить источник энергетической подпитки почти без труда.
Трактирщик оказался прав. Человеческий мир. Один из самых скучных и прагматичных. В магических существ тут верят только дети, да и то не все. Нет, есть, конечно, даже здесь различные культы, древние религии и всякие там неоязычники. Но число их последователей ничтожно мало, и продолжает неуклонно падать.
– Похоже, вряд ли мы здесь кого-то найдём, – пропыхтел Грифон, изо всех сил удерживая стажёра за все конечности, чтоб тот не разнёс в пух и прах тихий спальный квартал. – Может, стоит поискать в другом ме...
– Тс-с! – шикнул Единорог. – Я, кажется, что-то чувствую... Сюда!
На скромной детской площадке посреди огромного пустыря, окружённого серыми мегалитами высоток, было немноголюдно. Сутулый парень в очках увлечённо читал газету. Рядом с ним, уткнувшись в свой мобильник, сидела молодая женщина в куртке невнятного бурого цвета. А в деревянной песочнице возилась совсем маленькая девчушка – года три, не больше.
– Смотрите, – Единорог указал белоснежным рогом на песочницу. Дракон и Грифон прищурились, вглядываясь, и синхронно ахнули, разинув от изумления рты.
Мощный поток энергии, исходивший от неё, был похож на лепестки орхидеи.
Существо, отданное Дракону на попечение, было обязано своим появлением этой девочке. Ей одной.
– Невероятно, – Грифон потрясённо смотрел на открывшуюся ему картину. – Один-единственный человек. Никогда прежде я не видел ничего подобного.
Девочка не просто играла, – тонкой палочкой на влажном песке она рисовала то самое существо, которое сейчас вырвалось из ослабевшей хватки Грифона и теперь кругами носилось вокруг детской площадки, поднимая пыль. Правда, люди его увидеть не могли.
– Ветер начинается, – женщина спрятала мобильник в карман и поднялась на ноги. – Идём домой, солнышко.
– Но, мама, я ещё не дорисовала...
– Что ты там нарисовала? Что это за монстр?
– Это не монстр! – обиженно пробубнил ребенок. – Он добрый! Его зовут...
– Я сказала, идём домой, – чуть строже повторила женщина и взяла дочь за руку. – Дома дорисуешь, если хочешь. Давай, пошли скорее, нас бабушка ждёт.
Сухой щелчок, ослепительно яркая вспышка – и там, где мгновение назад весело носился стажёр, лишь бурая жухлая трава и серые камни. Единорог мог бы поклясться, что сполохи огня отразились в глазах его создателя, вернее, создательницы. Но даже если девочка и успела что-либо заметить, сделать она уже ничего не могла.
– А я жаловался на его неловкость и неуклюжесть, – прошептал Дракон.
– Если бы она успела назвать имя, – всхлипнул Единорог. В его глазах стояли слёзы.
– Не огорчайтесь, друзья, – Грифон прерывисто вздохнул, и крупные капли упали на песок. – Кто знает, вдруг у неё ещё появится возможность повторить рисунок. И дорисовать до конца.