Надюша, Наденька, Надёна

  Борис  открыл глаза. Ослепительно яркое солнце заставило его зажмуриться.
  - Где я? – первая мысль током пробежала по венам.

  Голова гудела. С трудом, собрав все силы ,   он встал на ноги.  Ещё не видя и не оценивая окружающую обстановку,  сделал  несколько шагов,   пошатнулся,  и чтобы не упасть, нащупал опору:  ствол массивного дерева.

  Прислонившись к нему спиной, Борис  глубоко вдохнул горячий  воздух.
  Подняв глаза, он увидел море.  Волны с шумом набегали на берег.
  - Боже, как я здесь оказался?
  Мыслей не было, только леденящее чувство страха  постепенно начало окутывать его.
  - Ничего, сейчас всё вспомню! – бормотал он.

 Потихоньку успокоившись, он присел на  песок, и стал рассуждать:
  - Имя помню, год рождения тоже, где живу, чем занимаюсь – помню. Но, вот, как здесь оказался - не знаю!

  Солнце начинало припекать всё сильнее. Лёгкие парусиновые брюки  и майка давно высохли.
  Борис  встал и побрел вдоль берега, загребая белоснежный песок босыми ногами.
  Никаких признаков жизни рядом не было. Странным было и то, что признаков катастрофы, которая могла бы объяснить происходящее,  тоже не было. Море было чистым и светлым.
  - Да, оказаться бы в этом «раю» в нормальном состоянии, - подумал он, вытирая мокрое от пота лицо.
  Окончательно выбившись из сил, Борис  решил изменить маршрут и направился в сторону, противоположную  морю. Страшно хотелось пить.
  - Может, воду найду,- подумал он.

  Редкие деревья сменились  настоящим лесом с экзотическими,   диковинными деревьями.  Природа благоухала первозданной красотой.

  Начинало темнеть. Жара сменилась прохладой. В воздухе витали ароматы цветущей растительности.  Страх прошёл,  его место заняло чувство безысходности и неотвратимости грядущих событий.

  Машинально, Борис  стал готовить место для ночлега. Он собирал опавшие листья и мягкие ветки, погрузившись  в свои печальные мысли.

Закончив работу,  он прилёг  на своё  «лежбище»  и закрыл глаза.

  Яркие обрывки воспоминаний из прошлой жизни, почему-то, в порядке строгой очередности, проходили в его сознании.

  Детство промелькнуло быстро, оставив хорошие, добрые следы. В одно мгновение пронеслась учёба в школе.

  Первая любовь…  От  нахлынувших воспоминаний стало тепло.

  Борис улыбнулся.  Лицо Надюши  сияло перед ним настолько ярко, что он протянул руку, пытаясь прикоснуться к нему.

  - Надюшка,  как же я скучал по тебе всю свою жизнь! – слова вырвались сами по себе и Борис вздрогнул от звука собственного голоса.

  С Надюшей  они учились в одной группе. Красивая девушка  не обращала внимания на Бориса. А он ни на что и не рассчитывая, помогал ей  с лабораторными и курсовыми работами, потому что в техническом ВУЗе  девушкам было учиться сложнее. Иногда провожал домой, после посиделок у однокурсников, благо жили они в одном районе.

  К концу четвёртого курса Борис стал замечать, что  Надя смотрит на него как-то иначе,  по-особенному. Он смущался, не понимая, что происходит.

  Однажды, засидевшись на очередной вечеринке, Борис провёл Надю до подъезда, как всегда, попрощался, и уже развернулся, чтобы идти домой, но  Надя его остановила.
  - Борь, подожди, - она легонько коснулась его руки.  Я всё думала, не знала, как тебе сказать. А сам ты не замечаешь.
  На секунду запнувшись и глубоко вздохнув, она, вдруг, произнесла очень тихо:
  - Нравишься ты мне.
  У Бориса мелко задрожали руки.
  -Я?!  Нравлюсь?! – он не верил своим ушам.
  -Наденька, - прошептал он.  Да я и помыслить не мог…

  Так началась их история любви.
  Наденька,  Надюша,  Надёна.  Борис никогда не называл девушку Надей.
  Они  не расставались,  проводя вместе всё время: и в институте и дома.
  Свадьба была запланирована  на конец осени,  после окончания института. Но в марте родители Бориса сообщили ему новость: семья переезжает  на постоянное место жительства в Америку.

  В те годы, страну охватила лихорадка -  уезжали евреи: в Израиль, Америку, Канаду. Уезжали поголовно, надеясь на стабильную, безбедную жизнь. Продавали квартиры, сжигали все мосты, и даже своим престарелым родителям не оставляли право выбора.

  Бориса поставили перед фактом. Уезжал клан Бинкиных - три семьи.

Борис и Надя решили пожениться раньше,  до отъезда. Но жизнь внесла свои коррективы.  Неожиданно и тяжело заболела мама Нади, и свадьба расстроилась.
  Надя осталась в находившемся на грани развала Союзе, а Борис уехал.

  Первое время, письма были длинными и нежными.

  Через полгода  семья Бориса переехала в Канаду, и он, подтвердив диплом, нашёл хорошую работу.

 А Надюша ухаживала за больной мамой, работала на заводе, и еле-еле сводила концы с концами.

  Жизнь Бориса изменилась до неузнаваемости. Семья обосновалась в Торонто, и, постепенно, он начал забывать Родину.

Через 2 года он женился.  Инна была девушкой волевой, и быстро раскусив характер Бориса, взяла инициативу в свои руки.

  И Борис забыл о Наде, как ему казалось, навсегда.

  Но жизнь - странная штука. И,  вроде, всё хорошо было, но воспоминания о прошлом гигантскими волнами, иногда, накрывали его.
  Бывало, лёжа в кровати без сна, он беззвучно повторял: Наденька, Надюша, Надёна.  И снова и снова, вглядываясь в темноту ночи,  пытался увидеть  любимый образ.

  Борис никогда не искал Надю - боялся. И только когда ему стукнуло пятьдесят три, как-то, набравшись смелости,  спросил у однокашника про свою любовь.
  - А, Надюша! – оживился тот на другом конце провода.  - Ты же помнишь, она долго  ухаживала за мамой,  а потом, Вероника рассказывала,  замуж вышла, но неудачно.  Если хочешь, я уточню.
  Сердце Бориса выскакивало из груди:
  - Сашка! Уточни, будь другом!
  - Окей, старик! Для тебя, всё что угодно!
  Через неделю он перезвонил и сообщил, что Надя живёт  с сыном в той же родительской квартире.

  - Сколько лет прошло,  а  я,  как пацан! – думал Борис после этого разговора.
 
 С тех пор,  странное чувство тоски и тревоги  поселилось в его душе.

  С женой, Инной, отношения были ровными, и, вроде, нормальными, но не было тепла.
  Часто, придя домой после работы, и,  перебросившись с ней парой фраз,  он ужинал в одиночестве и уходил к себе в  комнату,  включал телевизор, смотрел новости, какую-нибудь ерунду после новостей  и ложился спать.

  Их сын  оканчивал университет в Лос-Анджелесе, и Борис, конечно же, поддерживал его финансово.

  Пронзительный крик незнакомой птицы заставил Бориса вздрогнуть.

  Он  зябко поёжился и открыл глаза.    Проведя рукой по лицу, почувствовал, что лицо было мокрым от слёз.
  - Я что, плачу? – подумал он.
  Приподнявшись, он прислонился к дереву, и уже не сдерживая себя, беззвучно зарыдал. Ссутулив плечи  и размазывая слёзы по щекам,  он плакал, не боясь, что его кто-то увидит.

  - Господи, я не боюсь умереть на этом проклятом острове, но мне надо, очень надо сделать в моей жизни один шаг, - в  голосе   Бориса звучало отчаяние   и мольба. - Позволь, Господи, не оттолкни! Мне очень надо увидеть Надю!

  Борис вздрогнул. Тёплая волна пробежала по телу.  Появился отдалённый нарастающий звук, который становился всё громче и громче.

  Борис проснулся. Он повернулся на бок и прикоснулся  щекой  к холодной, мокрой  подушке.

  Встав через  десять минут, он  оделся и,  выйдя на кухню, ещё застал жену, пьющую кофе.
  - Инна, – спокойно сказал он.  - Я сегодня улетаю в Россию.

  Уладив дела на работе и заказав билет Торонто-Москва, Борис вылетел на Родину.
  Приземлившись в Москве, он купил охапку  белых роз в аэропорту, и,  запрыгнув в такси, поехал к Наде.

  Огни большого города мелькали перед его глазами, но он их даже не замечал.
  - Сколько же я лет не был в Москве?  - промелькнула мысль.

  Ну, вот и знакомый дом. Сердце стучало невообразимо громко.  В  родном  окошке горел свет.

Путь по ступеням до третьего этажа показался ему вечностью. Он останавливался  на пролёте каждого   этажа,  и  стоял, не в силах идти дальше, ноги не слушались.
 
Между вторым и третьим этажами  Борис даже присел на ступеньку, и просидел несколько минут, ни о чём не думая.

  Собрав всю волю в кулак, он поднялся и сделал последний рывок. Остановившись возле двери и выдохнув, он нажал на кнопку звонка.

  В тот самый миг, когда открылась дверь, всё поплыло перед глазами Бориса. Последнее, что он увидел – до боли родные глаза. И мысль: «Ну, вот, наконец-то, я дома»!

  В этот миг, сознание покинуло его, и охапка белых роз, выпав из его рук, мягко опустилась Надюше прямо под ноги.

  Придя в сознание и открыв глаза, Борис увидел Надю. Нежные завитки её волос касались его лица.

  Он поднял руку, как делал это мысленно  много- много раз, и коснулся её лица.
  - Надюша, Наденька, Надёна, - шептал он,  гладя её по щеке.

  Борис улыбался. Он потянулся, пытаясь сесть, но Надя мягко сказала:
   – Лежи, лежи, сейчас скорая приедет.  - Как же ты нас напугал!

  Рядом с Надей стоял молодой парень с небесно-голубыми, как у мамы,  глазами и чёрными, как смоль, вьющимися волосами.

  Не понимая, что происходит, он  переводил  взгляд то на мать, которая  тихо плакала, то на незнакомого мужчину, который гладил её по щеке, улыбался  и  повторял одно и то же:
  - Наконец-то я дома… Надюша, Наденька, Надёна……

                05.2020г.