5. Мы возьмем тебя живьем

МЫ ВОЗЬМЕМ ТЕБЯ  ЖИВЬЕМ

В пору работы в «Пограничнике Забайкалья» в числе офицеров, военных корреспондентов, я выделял лейтенанта Юрия Александровича Лактюшина. Отец его, полковник погранвойск, командовал погранотрядом где-то в Прибалтике, «пустил» и сына по своей стезе, но Юрий Александрович, рано показавший, что он  - журналист от Бога, выказывал себя человеком совершенно невоенным. Незадолго до моего появления в газете он женился, и молодая жена,  наверно самая красивая из офицерских жен управления округа, жестоко преследовала Юрия Александровича за... курение. Оказывается, у него «завелась» язва желудка, когда курить нельзя категорически, он это понимал, но сигареты покупал, - чтобы... отдавать долги, поскольку сигарет «не покупал», а  у нас, срочников, «стрелял» постоянно.

Бывать в командировках с ним было особенно приятно еще и потому, что он  вечно что-нибудь придумывал, как он говорил, - «для газеты». И получалось это в основном спонтанно. Как и в этот раз.

На одну из застав ближнего к Чите погранотряда приехали мы с ним где-то под вечер. Пришли на доклад к начальнику заставы, тоже лейтенанту и одногодку Лактюшина, нашему общему знакомому по прошлым визитам. На календаре был конец мая - «глухая» пора, когда отслужившие едут на дембель, молодых из весеннего призыва еще нет. Вот начальник заставы и давай «плакаться», что «границу охранять некому», а Юрий Александрович его успокаивает, мол, «и без охраны побудет, никуда не денется, а ты бы мне вот бы...» И выкладывает наши с ним «хотелки», что для газеты поснимать да о чем пописать.

И с первой же минуты я слышу и чувствую, как Лактюшин мой начинает «прибирать к рукам вожжи» разговора и осторожно «потягивать» нужную ему - «честолюбивую». Потому что хорошо «засветиться» в газете перед Управлением погранокруга для молодого начальника заставы лучший способ попасть в «кадровый резерв на повышение». Начальник на это «ведется», вспоминает ту всем известную «пограничную муху», которая «через нашу границу  не пролетит», и в процессе такого у них разговора родилась у Лактюшина новая идейка, которую тут же и стали «претворять».

Начальник заставы позвонил дежурному и велел прислать сержанта Борисова. Через минуту тот появился, вошел, доложил. Высокий статный парень, сложения спортивного, чубчик надо лбом, глядит орлом. Домой вернется — девушкам на «слезы в подушку»!..

-Ну что, Андрюша, на дембель собрался уж? - спрашивает начальник этак будто «живенько».

-Собираюсь, - сухо отвечает сержант и «нос воротит» на графин на подоконнике.

-Сапожки уже по ноге угладил, каблучки подрезал, на изоленточку посадил, да?

-Так... кой-чо, - кивает правым ухом сержант и мечет в графин такие молнии, будто взорвать его взглядом хочет.

-А что невеселый-то?

-А чо я, товарищ лейтенант?! - вместо графина взрывается Борисов. - Чо я — последний тут?! Все вон уже поразъехались, дома водку пьют, а я тут... чо я — проклятый?!

-Андре-й! - меняясь в лице, устало будто выдохнул лейтенант. - Ну, ты же видишь! Ну, уедешь ты, кому  мне питомник передать?! Погранцы, блин, тоже мне! Собак боятся!Представляете?!- уже Лактюшину, - сегодня некому собаку в наряд на границу выгулять! А как собачьи консервы китовые жрать, так!.. И в отряде у них тоже хрен — не кинологи! Никогда у нас такого не бывало! Вообще, собачья проблема еще та! Напишите-ка!

Вздохнул сокрушенно, потом — уже сержанту спокойно так:

-Ладно, Андрей, проехали. Хочешь на дембель хоть завтра?

-Это с какого вдруг? - не верит сержант и глядит на лейтенанта как на... вокзального «наперсточника».

-Или после завтра. Как соберешься.

-А-а...  как-то это?!.. Ну да... оно бы... - все еще не верит сержант, но уже будто боится «вспугнуть птичку».

-Не за так, конечно, а - под дембельский аккорд.
-Бордюры, что ли?
-Бордюры без тебя покрасим. А ты в Китай сбегай.

-В Кит...тай?! - улыбается сержант этак криво, глядит на лейтенанта даже чуть испуганно, как на идиота.

-В Китай, - уверенно кивает лейтенант, показывая будто, что он вполне нормальный.

-А-а... нафиг?
-Так — аккорд.
-Вы — чо? Систему, что ли, отключите?!
-Нет.

Сержант, будто забыв обо всем, как-то хмыкнул-рассмеялся с видом уверенного превосходства, плечами пожал, сказал, уверенно мотая головой:

-Ну, это невозможно. Вы же знаете.

-О! - воскликнул лейтенант, вскинул торжествующе указательный палец в  сторону Лактюшина. - Слышали, Юрий Александрович?! Это вам говорит рядовой сержант погранвойск кэ-гэ-бэ эс-сэ-сэр! И за язык его, заметьте, никто не тянет. Совершенно верно! На участке, охраняемом нашей заставой, граница на замке. Так в статье про нас и отметьте. Муха не пролетит! - И — сержанту:

-Значит, Андрюша, предложение такое. Сейчас... - вскидывает руку с часами лейтенант, - восемнадцать сорок семь. До шести ноль-ноль, в эту ночь, ты выбираешь - на свое усмотрение! - любое место на нашем участке, лю-бо-е! Выбираешь любой час и любую минуту до шести утра! Выбираешь любую форму одежды или вообще хоть голый и — бежишь в Китай. А мы тебя ловим.

-Так-э...  я же сразу под «глаз» попаду, - пожимает плечами сержант и...  бросает опасливый взгляд в нашу с Лактюшиным сторону.

-Это товарищи из газеты. Не обращай внимания. Они не хуже нас с тобой знают, что у нас тут, - успокаивает лейтенант и «отмахивается» от нас.

-А «колючку» мне кусачками, что ли, перекусывать? - усмехается сержант.

-Вообще, что хочешь делай, а лучше, - со всей дури. Чем грубей, тем лучше!   Для чистоты эксперимента. Чтоб у нас тут все  звенело и гремело, - окинул лейтенант свой кабинет быстрым взглядом.

-Я понял, - кивает  сержант. -Так-э... меня же собаки порвут свои же...

-Не волнуйся. Мы возьмем тебя  живьем, - успокаивает лейтенант.

-А-га! Зна-аю я! - истово этак кивает сержант, усмехается криво-опасливо.

-Зато завтра — дембель, - кидает лейтенант главный «козырь». - А мы сейчас все идем спать. Как разбудишь, так к тебе и прибежим.

...«Разбудил» нас и всю заставу сержант Борисов, когда над далеким степным горизонтом китайское солнце лишь показалось краешком и в первых лучиках. «Бежать в Китай» он решил в семи километрах от заставы на левом фланге. «Брали» его двумя поисковым группами, «прилетевшими» на бортовом «ГАЗ-66». Будучи без оружия и совсем налегке - в одном трико и кедах, - «чтобы бежать от собак было легче» и «для чистоты эксперимента», сержант Борисов «бревном» попал в чуткий к любой «пылинке» в пограничной полосе электронный «глаз», перекусил «для большей дури» в двух местах внутреннюю систему, перемахнул в несколько прыжков КСП, но до внешней, «китайской» добежать не успел. Взяли его, как обещали, «живьем», под бешеный лай собак, не признавших своего «кормильца» в утренних сумерках в черном трико и белых кедах.

В то утро я еще раз поразился, на каком прочном «замке» была у нас граница   Союза Советских Социалистических Республик.