Глава XVI Воспитание

***

Ничто не оказывает такого сильного душевного влияния на среду человека, особенно ребенка, как непрожитая жизнь его родителей.

Карл Густав Юнг


Я начала замечать в себе меньше суеты. Как-то многое перестало казаться важным, на что-то перестала обращать внимание. Часто прислушивалась к себе: как там мой ребёнок поживает, как работает организм-снабжает ли малыша всем необходимым и т.д. С Иркой могли говорить о наших будущих детях бесконечно. Иногда наоборот-.нападал какой-то страх. Казалось дурной приметой говорить о том, что еще не случилось. Ведь мы уже дошли до выбора школ в своих обсуждениях.

Будни были наполнены теми же делами, что и месяц назад. Но теперь я не торопила время, а наслаждалась им. Недели не сменяли друг друга однообразной гурьбой, а мой малыш становился на неделю старше. Каждая прошедшая неделя приближала день, когда я смогу взять его на руки и прижать к сердцу.

Каждое утро Кирилл интересовался моим самочувствием. Иногда это раздражало, но я считала до  десяти и все обходилось улыбкой и объятиями. А я вела внутренние монологи, объясняя себе невесть откуда появившееся занудство мужа его гипертрофированной ответственность за нас. И думала, как ему объяснить, не обидев, что беременность не отменяла личного пространства, которым я всегда  дорожила.

- Когда на УЗИ? Я могу  у нас договориться,- начал говорить Кирилл.

- Ой, совсем забыла сказать! Свекровь у Полинки на УЗИ работает. Замечательный акушер-гинеколог. Я с ней по телефону поговорила. Может принять хоть сейчас, но сказала, что лучше подождать до 10-12 недели, когда уже можно различать ручки-ножки, а сейчас только сердцебиение можем услышать, да на головастика полюбоваться, - ласково произнесла я, кладя руку на живот, где уютно устроился наш малыш.

- Хорошо... Специалисту виднее, - ответил Кир, глядя на дорогу.

"Обиделся? Тоже стал слишком чувствительный" , - сделала вывод и положила другую руку на грудь мужа. Он улыбнулся и расслабился.

***

Куда только не загоняют своих детей любящие родители. В основном, в депрессию, которая проистекает из ненависти ребенка к себе, из желания соответствовать требованиям родителей и невозможностью это сделать. У каждого человека своя траектория судьбы. Даже малыш, который пыхтит, складывая башенку из кубиков. Он имеет право на занятие тем, чем он всецело поглощен. Но родители привыкли бесцеремонно обрывать ребенка во время игры, в движении к определенной цели или мечте. Они ведь лучше знают, что ему нужно в данный момент. И что может быть серьезного в кубиках и нетвердом беге их чада? Да ничего! Это глубокое заблуждение. Постепенно, останавливаемый, прерываемый в своих действиях ребенок, становится безынициативным, не умеющим сконцентрироваться на занятиях.  Потом удивляются почему он стал таким.

Передо мной сидела девочка. Обычный подросток. Выпускной класс. Симпатичная, вес нормальный, чтобы стать проблемой, но вот глаза... В них неуверенность и страх.

- Мне лучше не жить. Я всех раздражаю. В классе меня ненавидят, так как я порчу им картину успеваемости. Родители за то, что со мной одни проблемы. Чем бы я не занималась, возникают проблемы. И я ненавижу себя за все это.

- Закрой глаза, - говорю я Кате. Девочка послушно делает это.

- Вспомни, когда ты чувствовала себя хорошо? Где и почему?

- Это бывает со мной в деревне у бабушки. Там я чувствую себя любимой за то, что просто есть. Там свобода.

- Хорошо, а чем тебе нравится там заниматься?

- Я люблю сажать с бабушкой цветы и ухаживать за ними. Просто выращивать рассаду, поливать, смотреть,как растет и цветет...

- Куда ты собираешься поступать?

- Родители хотят, чтобы я шла на юриста, - опустив голову произнесла Катя.

- А сама чего хочешь?

- Да кто же меня спрашивает?

- Но ты бы хотела другого?

- Наверное... - неуверенно произнесла девочка. - Но я ведь завишу от родителей. Материально и морально.

- Хочешь я поговорю с ними?

Катя с надеждой взглянула на меня, не шучу ли.

- Хочу, но они такие ...упрямые.

- Это мы еще посмотрим, - уверенно заявила я.

- Запомни, Катя. Это твоя жизнь и тебе решать, как жить. Понимаешь? У тебя и так много барьеров и модель поведения, навязанная родителями. Пришло время самой все решать. Готова?

- Думаю, что да.

***

После работы я собралась к профессору. Но неожиданно вспомнила, что муж решил забирать меня после работы.

- Кир, ты как, уже освободился?

- Ой, прости, Ленусик, сейчас внеплановая операция намечается.

- Хорошо. Тогда я заскочу к профессору, а оттуда ты меня и заберешь.

- Да? Ну хорошо. Надо бежать.

Я с облегчением вздохнула и неспешно отправилась к остановке. Всю жизнь езжу общественным транспортом и жива-здорова. "Паникёр, перестраховщик," - ласково обзывала я мужа, который сейчас был в операционной и не мог меня слышать. Хотя...с ним никогда не знаешь. Не слишком ли я обрадовалась по телефону?

- Алексей Алексеевич, это я - Лена.

- Иду, иду... Ждал вас,а потом нечаянно задремал. Простите старика, - приговаривал прфессор, впуская меня в квартиру.

- Зато восстановили силы. Бодрость появилась.

- Да, вроде бы, получше себя чувствую. И проголодался.

- Значит будем питаться. Я тоже голодна до невозможности.

- Так вам и положено, Леночка. Есть за двоих, спать, отдыхать...

- Нет уж! Вы что-то подозрительно спелись с Кириллом.

- Боже упаси! Мы говорим только на общие темы, общечеловеческие. И вас, Леночка, не обсуждаем.

- Это хорошо. Для вас с Кириллом, - пошутила я, и мы дружно засмеялись. И почему он казался мне таким грозным в студенческие годы?

Съев изумительный плов, который я заказала еще на работе в узбекском ресторанчике, я предложила профессору погулять.

- Погода замечательная. А меня теперь надо выгуливать, - добавила я, чтобы пресечь возражения.

- Даже не знаю, Леночка. Я уже почти полгода никуда не выходил. Продукты заказываю или соседка покупает.

- Хорошенькое дело! Как же это, Алексей Алексеевич? - возмущенно произнесла я, подозревая серьезную причину для такого решения.

- Раз загулялся и забыл вовремя таблетки выпить. Так меня за пьяницу приняли. Хорошо, что участковый меня знает и помог до дома дойти. А мог бы и на пятнадцать суток загреметь, - грустно пошутил профессор.

- Тогда тем более мы должны погулять, - произнесла я с решительным видом. Сначала Алексей Алексеевич хотел что-то возразить, но потом переобулся и взял ключи со столика в прихожей.

- Я готов!

- Прекрасно, - ответила я, и мы отправились на нашу первую прогулку.

Время пролетело неимоверно быстро. Профессор был прекрасным рассказчиком, а порассказать ему было что. Я выспрашивала у него разные случаи из его практике. Ведь до преподавания, он работал в клинике и даже помогал милиции.

Подойдя к дому через час, мы застали Кирилла, который нервно производил манипуляции с айфоном. Результатом был звонок на мой. Услышав мелодию рядом, он повернулся и грозно воззрился на нас. Мы виновато переглянулись с профессором.

- А мы вот загулялись с Леночкой...

- Могла предупредить, я же волнуюсь, - обиженно сказал муж.

- Прости.

Мы провели профессора до квартиры и поехали домой.

- Представляешь, он не выходил на улицу полгода!

- А что случилось?

Я рассказала с возмущением о случившемся.

- Вот люди! - возмутился Кирилл.

Для него больной - святое. Мир был восстановлен.


Следующая глава http://proza.ru/2020/05/30/435