Знакомая Незнакомка. Здравствуй, дочка! Глава 23

       Прошло два года. Софи продолжая работать на Скорой помощи. Она перешла уже на третий курс медицинского института. Пропуская через себя всю боль и трагизм человеческой жизни, стала замечать за собой, появившееся равнодушие к больным, к их боли. Ей стало страшно. Она хочет стать врачом! А врач не может быть равнодушным к больному, который обращается к нему за помощью. - Это все усталость... - решила она. Институт бросить я не могу и не хочу, а вот от работы на Скорой помощи, на какое-то время, надо отказаться. Пора где-то отдохнуть. Съездить в горы, посетить дом, в котором родилась, подышать свежим воздухом.  Софи подала заявление об увольнении. Её долго уговаривали не увольняться. Она была на хорошем счету на работе. Её все уважали и ценили. Особенно врачи-интерны. Выпускники медицинского института, проходившие интернатуру на Станции скорой помощи. старались попасть с ней в бригаду.

       Ей оставалось отработать последние две недели. Однажды ночью поступил вызов на четвертую бригаду, где работала Софи. Попросили прислать именно ту бригаду, где работала Софи. Диспетчер станции над ней стала подшучивать: - Ты увольняешься, а смотри, какой спрос на тебя. Ты у нас Звезда! Уже было несколько таких вызовов, но твоя бригада была на выезде. Езжай! Езжай! Может быстрее выйдешь замуж... Сколько можно ходить холостячкой! Тебе не скучно жить одной? - так подшучивая над Софи, диспетчер передала бланк  вызова.

       Софи прочитала адрес и передала его водителю Скорой помощи. Бригада у Софи была уже друга. Трагически погиб водитель дядя Вася. Умер от травмы, полученной на выезде, и врач Михаил Иванович. Они везли очень тяжёлого больного. Больной впал в кому. Дядя Вася включил сирену и Скорая помощь мчалась спасать больного. А в это время, на перекрёсток выскочила из переулка новая иномарка... И, не пропустив машину Скорой помощи, на большой скорости врезалась в неё. Дядя Вася погиб сразу. Михаила Ивановича выбросило на асфальт из открывшейся двери. Больного и фельдшера, молодую женщину, долго вынимали из машины. Больного не спасли. Фельдшер получила множественные травмы, но осталась жива. Новая иномарка превратилась в лепешку из-за удара. В ней погибла и молодая женщина, сидевшая за рулём. Иногда спасая одних, работники Скорой помощи погибают сами.

      Приехали на вызов. Красивый старинный дом, постройки девятнадцатого века. Квартира на третьем этаже. Поднимались по старинной деревянной лестнице, ступени и перила которой, были отпалированы до блеска, ногами многих людей, проживавших и проживающими здесь. Дверь в квартиру была приоткрыта. Их уже ждали. Квартира из двух больших комнат, прихожей и кухни. Софи заглянула в начале на кухню. Никого. В одну комнату. Никого. И только в другой, на больший кровати увидела больного. Это был худой истощенный мужчина лет шестидесяти. Софи подошла к нему. Больной внимательно смотрел на Софи, не решаясь что-то сказать. Потом с трудом произнес:
       - Здравствуй, дочка...
       - Здравствуйте, - ответила Софи. - Что Вас беспокоит? - задала она ему стандартный вопрос.
       - Душа болит за грехи, - отвечал он уклончиво... - Хочется ещё пожить, но грехи не дают... - Софи понимала его. Так говорят многие умирающие, прощаясь с жизнью.
       - Ну, вы ещё поживете, - сказал Софи поглаживая его по руке и прощупывая пульс. - Вы ещё молодец! Давайте я Вам измеряю давление. - Софи внимательно посмотрела на больного. Он не отводил от неё взгляда. В глазах у него стояли слезы.
       - Вы живёте сами? - спросила Софи, соображая, как больного транспортировать в клинику. - Сделайте больному укол камфоры, - распорядилась Софи врачу-интерну. - Давайте, мы Вас отправим в больницу, - проговорила Софи. - Там Вас подлечат... - продолжала она.
       - Я только что оттуда.. Дочка! - обратился он к ней. - Вот там лежит моя амбулаторная карта, история болезни и документы. Забери их на всякий случай, а то я вдруг умру ночью..
       - И зачем мне его карта и документы.. - подумала Софи, держа в руках большой конверт, так знакомый ей. Когда взяла в руки амбулаторную карту вдруг обомлела, прочитав имя и фамилию больного - Николай Иванович Петров!
       - Вы Николай Иванович!? Вы... мой отец?! Которого я никогда не знала и не видела!
- с обидой и горечью в душе, тихо проговорила Софи. Ей не хотелось, чтобы, кто-то из бригады услыхали её слова.
      - Да! Дочка! Да! - устало проговорил больной, закрыв глаза. Видно тяжело ему далось это признание... -он помолчал, пока врач-интернет, сделает ему укол, и отойдёт в сторону, уступив место Софи, тихо прошептал, - Возьми вторые ключи от квартиры. Я буду ждать вас завтра вместе с Мариной. Надеюсь эту ночь ещё пережить... А теперь уходите... Я устал, хочу поспать.
      - Ну что, - спросил врач-интернат, - Мы везём его в клинику или нет?
      - Нет! - ответила Софи, - Он отказался... Его только что выписали оттуда...
Уже в машине Скорой помощи, перелистывая амбулаторную карту больного, произнесла, - Ему ничто уже не поможет... У него тяжёлое заболевание. Лимфогранулематоз в последней стадии... Дай Бог! Ему прожить ещё неделю.

      Софи так разволновалась, что ни о чем больше не могла думать... Только об отце, которого встретила в последние дни его жизни. Были ещё вызова... Но они прошли, как в тумане. В свободную минуту, среди ночи, позвонила Марине и рассказала ей о встрече с Николаем Ивановичем. Попросила срочно приехать на Станцию скорой помощи и забрать у диспетчера ключи от его квартиры.
       - Мариночка! - умоляла её Софи. - Езжай к нему! Побудь с ним, пока я на работе. Я сразу же, после смены приеду к вам туда... Кто его знает, сколько еще судьба отпустит ему дней жизни, - со слезами говорила Софи.


       Утром, сдав смену. измученная, истерзанная мыслями об отце, Софи стояла у дверей его квартиры. С мобильного позвонила Марине, чтобы она открыла ей дверь. В квартире стояла тишина. Марина показала мимикой Софи, что Николай Иванович спит.
       - Ну, как он, - спросила тревожно Софи.
       - Недавно уснул. Полночи бредил... Все звал Милену то ли тебя, то ли твою мать. Что-то торопливо говорил. Разобрать ничего нельзя было, - сказала Марина. Видно было, что она плакала.
       - Марина, он тебя узнал? А ты его? - торопливо спросила Софи раздеваясь.
       - Меня то, он узнал... Сразу как только вошла... Он ждал моего прихода... А тут ещё Виталий, приехал вместе со мной. Его он почему-то испугался. То ли не узнал, то ли что-то неприятно вспомнил. Потом успокоился... Попросил остаться у него... Он хочет что-то рассказать. Сказал, что все документы передал тебе... Софи, что это за документы? - спросила Марина
       - Да, я толком ещё и не рассматривала. Только перелистала его историю болезни. Там есть несколько листков заполненных немецким языком, начиная с пятилетней давности. Он лечился в какой-то немецкой клинике. Штамп этой клиники я так и не смогла разобрать. Но то, что написано латынью прочла. Уже шестой год, как он болен тяжёлой болезнью - лимфогранулематоз. Это поражение всей лимфатической системы опухолями. Ею можно долго болеть, если хорошо и правильно будут лечить, а можно не прожить и года. Давай посмотрим, что там в этом конверте... - предложила Софи. - А где Виталий?
       - Там, в комнате, с ним... Сторожит его сон. - ответила Марина.
       - Марина, ты сказала, что он испугался, увидав Виталия... Тебя это не насторожило? Может между ними когда-то пробежала чёрная кошка? - задала вопрос София.
       - Не знаю... Потом спросим у Виталия... Пойдём на кухню, посмотрим что в конверте, - предложила Марина.

      И стали женщины разбирать, какие-то кредитные карты, какие-то счета. Две генеральным доверенности. Одно - на имя Марины, второе--на имя Софи. Это были его два завещания. Какие-то старые фотографии. На одной из них, молодая красивая гуцулка, в национальной одежде. На второй - та же гуцулка, но с мужчиной, постарше её. Они стояли рядом. Мужчина обнимал молодую женщину свое рукой. Два бланка анализов ДНК... У Марины с Софией были такие-же. Мелко исписанная старая ученическая тетрадь, вроде той, что они порвали и сожгли. Ещё какие-то бумаги...
       - Софи, эти две фотографии никого тебе не напоминают? - спросила Марина удивлённо. - У тебя дома, там у бабушки, ты не видела таких фотографий?
       - Какие-то были, но дед их сжёг... Бабушка кричала на него, ругалась, но ничего сделать не смогла. Дед просто бросил их в печь и они сгорели. Я спросила у бабушки, кто на этих фотографиях... Она ответила, что это была моя мама. Бабушка долго прятала эти фотографии от деда, чтобы показать их мне... Но дед нашёл и сжёг. Может это были такие-же фотографии, я не знаю...

       Зашёл Виталий и сказал, что больной проснулся. Марина и Софи вошли в комнату Николая Ивановича. Лицо его осветилось улыбкой. - Здравствуйте, мои дорогие девочки! Вот мы и встретились! Простите меня... Я уже год, как здесь... Наблюдал за вами, радовался за вас... Не давал вам знать о себе, не хотел быть для вас обузой. Немецкие врачи давно мне вынесли приговор. Сказали, что жить мне осталось примерно год. Вот я и вернулся к вам. Хочу умирать на своей земле... Хочу, чтобы мои последние дни проходили рядом с вами, моими дорогими девочками! Хотелось посмотреть на вас вблизи, рассмотреть вас внимательно... Ты, Марина, очень похожа на нашего с тобой отца! А ты Софи, копия своей мамы... Почему она пропала и что с ней случилось, так никто и не узнал... После твоего рождения, и после крупной ссоры с отцом, она пошла на свидание со мной... И все - её не стало!  Ее долго искали... Я поднял людей на её поиски... Но все было напрасно... Прости меня доченька... Я подозреваю, что я стал причиной её гибели... Уж очень сильно твой дед, а её отец, лютовал, узнав, что она встречается со мной... -Чувствовалось, что ему с трудом давался этот разговор. Он хотел быть бодрым, но силы его оставляли. Больной говорил все тише и тише. Было видно, что он уже устал... Ему тяжело стало говорить.. Он засыпал... Он уснул... Всё вышли на кухню, оставив дверь в комнату открытой...

       Марина стала у плиты, что бы приготовить завтрак для всех. Переговаривались тихо, чтобы не разбудить больного. У всех было гнетущее настроение. Все понимали, что не дни, а часы остались до кончины. Все жалели о том, что он не сообщил о себе раньше. Как много можно было бы узнать о его жизни и рассказать о своей.
       Выпив чашечку кофе, Софи вернулась к постели больного. Он опять бредил: - Милена, ты где? Не убегай... Я иду к тебе... Подожди меня! - с трудом разобрала Софи. Николай Иванович говорил быстро, быстро... Как-будто бы за ним гнались, а он убегал. Дыхание его становилось все тише и тише... И он перестал дышать. Софи все поняла. Она громко заплакала и закрыла отцу глаза. Прибежали Милена с Виталием. Милена рыдала. Виталий обнял её, успокаивая.

       Хоронили Николая Ивановича на новом кладбище, за чертой города. Конец июня. Разгар лета. Солнце светит, птицы поют, а люди на кладбище плачут, прощаясь с дорогими, ушедшими в тот мир, людьми.


               Продолжение следует.

                29 мая 2020 г.