Эксгиби игры. Поезда

Зазвонил сотовый. Интересно, кто там: «Я жду тебя на улице! Олег». Да, кроме него так больше никто не напишет. Улыбаюсь. Чуть не роняю телефон на пол, он стал вибрировать у меня в руке. « Надень, пожалуйста, ТО коротенькое, легкое, свободное платьице!». Да, указания очень четкие. Особенно то , что это, ТО платье. Делать нечего, иду искать платье. Да, вот оно. Достаю платье из шкафа, но не успеваю надеть. Опять звенит сотовый. « Нижнее белье не надо!», – очередная просьба. « Пожалуйста, только платье без лифчика и трусиков!», – вот все сразу он написать никогда не может. Любит говорить загадками. Называет себя «пси-садист». «Псих?» – переспросила я тогда, но он не обиделся, а стал мне терпеливо объяснять про садизм, мазохизм и прочие тематические термины.

Делать нечего, снимаю с себя нижнее белье, надеваю платье, выхожу на улицу. Сажусь в машину. Здороваюсь с ним, он что-то бормочет в ответ. Спрашиваю про его планы, куда мы едем, но он не отвечает. Олег любит и умеет делать сюрпризы. Как-то он сказал, что может даже сделать девушке больно. Я спросила его, что он имеет в виду. «Могу по попке выпороть, могу пощечину дать!» – ответил он. « Только попробуй! И это будет наша последняя встреча!» – тогда сказала я ему. Он и не пытался. Только пугал иногда, что даст мне ремня или поставит в угол. А я подыгрывала ему.
Мы подъехали к вокзалу. Припарковав машину, он посмотрел на часы. « 5 минут у нас еще есть!» – он помогает мне выйти из машины и буквально тащит меня в сторону вокзала. «Мы куда-то едем?» – спрашиваю я. «Я нет, но ты!» – отвечает он и тянет меня на перрон. Подъезжает поезд. « Смотри, в поезде всего 4 двухэтажных вагона. Заходишь в последний. Поднимаешься на второй этаж и идешь до первого вагона. Первый вагон – это вагон первого класса, там никого нет. В нем ждешь до следующей станции. Следующая станция через 10 минут. Там я тебя заберу!». Пока он все это говорил, мы оказались в вагоне. « Все, снимай платье!» – приказывает он. «Зачем?» – спрашиваю я, и медленно снимаю платье. Слишком медленно для него, поэтому он чуть не срывает его с меня.
Ничего не успеваю сообразить, он уже стоит на перроне. Смотрю, как дверь автоматически закрывается. Он машет мне рукой свободной рукой, в другой у него моё платье. Только сейчас до меня доходит, что я стою в вагоне совершенно голая. Пытаюсь открыть дверь. Но уже поздно, двери заблокированы. Поезд трогается. У меня начинается паника. Стучать по дверям и кричать смысла нет. Надо что-то делать... А что. Прямо напротив меня, в вагоне сидят люди, на моё счастье, спиной ко мне. Резко отхожу от двери. Паника сменяется истерикой. Стараюсь взять себя в руки. Мысли путаются. Надо вспомнить, что он говорил мне. Подняться на второй этаж, идти до вагона первого класса. Легко сказать... Вот так, полностью голой, идти по вагонам, где сидят люди. «Все!!!» – говорю себе, – «Успокойся. Не ной. Этим ты себе не поможешь!».
Поднимаюсь на второй этаж. Останавливаюсь. Смотрю, пассажиров не много и все сидят по ходу движения. «Давай, вперед!» – говорю себе и делаю шаг, другой, третий. Мое сердце стучит так, что я не пойму, толи это колеса по рельсам, толи мое сердце. «Дальше, дальше! Только не останавливайся и не беги!» – шепчу себе. Стараюсь идти спокойно, но это так тяжело. Такое ощущение, что все смотрят на меня, нет, не просто смотрят, а глазеют. Вот уже и лестница. Спускаюсь, облегченно вздыхаю. Первый вагон почти позади. Но я рано радуюсь. Подхожу к дверям. Рядом с дверями туалет, над ним горит красная лампочка. Внутри кто-то есть.
Нажимаю на кнопку открытия двери. В этот момент слышу, что дверь в туалет открывается. Начинаю нервничать и молить бога, чтобы дверь в другой вагон открылась раньше, чем дверь в туалет. Время кажется вечностью Наконец моя дверь открывается, я чуть не прыгаю в дверь... А там еще одна дверь и тоже надо нажать на кнопку, чтобы она открылась. Боюсь посмотреть назад. Такое ощущение, что сзади меня кто-то стоит. Наконец дверь открывается и я в другом вагоне. Тут до меня доходит, что туалет есть в каждом вагоне. Оборачиваюсь, действительно позади меня никого нет. Поднимаюсь наверх. Иду уже увереннее. «Подними голову вверх!» – говорит мне мой внутренний голос, – Тебе же всегда нравилась леди Годива! Ты всегда хотела быть как она!». Да с собой не поспоришь. Поднимаю голову. Иду дальше.
В первом вагоне я даже не заметила, кто чем занят, потому что я смотрела только перед собой. Кто-то просто спал, а те кто не спали, сидели со своими сотовыми телефонами или планшетами. Кто-то читал книгу. Складывалось впечатление, что меня вообще никто не видит. «Посмотри по сторонам!» – говорит мне мой внутренний голос. Стала смотреть по сторонам. Оказывается, на меня все-таки обращают внимание. Кто-то улыбается, кто-то показывает большой палец, а кто-то просто качает головой. Настроение улучшается. Меня начинает эта ситуация возбуждать.
Вот и конец второго вагона. Вот я и в третьем вагоне. Все хорошо, зря боялась. Уже спокойнее поднимаюсь на верх. Иду дальше. Все хорошо. Дохожу до лестницы, все. Осталось только выйти из этого вагона, а там вагон первого класса, он пустой... И вдруг вижу, что перед дверью, на сиденьях сидят два парня. До сих пор возле дверей никто не сидел. А здесь, один из них сидит лицом ко мне. Боже, что делать. Я остановилась. Идти назад, нет. Тогда все будут сидеть лицом ко мне. Это не очень хорошо. То же самое идти по первому этажу. Может они спят, и не увидят меня. С трудом заставляю идти себя дальше.
Останавливаюсь возле дверей. Нажимаю на кнопку. Время опять остановилось. Сердце начинает бешено колотиться. Такое ощущение, что парни эти сейчас услышат, как стучит мое сердце. Они сидят рядом со мной. Чтобы дотянуться до них, достаточно протянуть руку. Наконец дверь открывается, потом вторая... и я в безопасности. Поднимаюсь на второй этаж. Как и говорил Олег, народу никого нет. Расслабившись, собираюсь сесть на сиденье, но чьи-то руки подхватывают меня и ведут дальше. У меня от страха перехватило дыхание. Мы останавливаемся возле кресел, которые стоят напротив друг друга. Возле меня стояли, точнее, держали меня те двое парней.
«Мальчики, не надо», – прошептала я. Слезы стали наворачиваться на глазах. «Тихо, тихо», – сказал один из парней, ты же не хочешь, чтобы сюда сбежались все пассажиры?». Руки одного из них оказались у меня на груди. Руки другого на попе и между ног. «Ну, не надо, пожалуйста», плача прошу я, но они продолжают. Понимаю, что кричать, звать на помощи не могу. Противно. Они загибают меня раком. Делаю, что они хотят. Член одного из них оказался возле моего рта, давит мне на губы и входит в мой рот. В этот момент другой входит в меня сзади. Боли я не чувствую, просто неприятно. «Хорошо, что до этого успела возбудиться», – пролетает мысль.
Объявляют мою станцию. «Мне надо выходить!» – говорю им, делаю попытку уйти. «Не так быстро. детка!» – слышу в ответ, – «Мы еще не кончили! Выйдешь на следующей остановке!». Они не отпускают меня. Поезд останавливается, и едет дальше. Спустя пару минут они заканчивают и уходят.
Сажусь на пол. Слезы льются ручьём. «Дура! Дура! Дура!» – говорю я себе, – «так тебе и надо!». Вот я и стала по настоящему женщиной! Нет, секс у меня был и до этого. Сегодня меня в первый раз изнасиловали. И еще обидно, что кончили они чуть не сразу, после того как поезд тронулся. Могли ведь закончить и раньше. «Сама виновата!» – говорит мне мой внутренний голос. – «Ты сама для этого что-нибудь сделала? Могла бы и помочь им быстрее закончить!». С собой не поспоришь.
Делать нечего, иду в туалет. Вытираю слезы, сопли. Надо жить дальше. Выхожу из туалета, все еще злая на себя, иду на верх и натыкаюсь на проводника. Еще только этого мне не хватало. Понимаю, что убегать глупо. Смотрю на него в упор. «Скажите, где лежит ваша одежда, я принесу ее вам!» – говорит он мне. Такого вопроса я никак не ожидала. В ответ только качаю головой. « У вас нет одежды?» – удивленно спрашивает он, – «тогда вас кто-то ждет в поезде с одеждой? Идемте, я провожу вас!». «Меня никто не ждет», – еле слышно говорю я. «То есть, вы одна? И у вас нет ни документов, ни одежды?» – переспрашивает он, –Я правильно понял?». «Да», покраснев, ответила я, – «у меня нет ни одежды, ни документов. И меня в поезде никто не ждет».
Слезы сами накатываются, хоть я и пытаюсь их сдержать. «Это смело, даже дерзко!» – говорит он, показывая на меня, – «А вот, то что нет документов и, как я понимаю, билета – это очень глупо!». Я и сама это понимаю, а что делать. «Я вынужден вызвать полицию, пусть они с вами разбираются!». Влипла. Понимаю, что с полицией мне связываться не стоит. «Может мы с вами как-нибудь договоримся?» – делаю попытку, понимая как это глупо выглядит. А вдруг поможет. «Я женатый человек, да и при исполнении!» – резко отвечает он.
Мы садимся на сиденья, и он звонит в полицию. Поезд все едет и едет. Я уже устала плакать. Потихоньку успокоилась. Будь что будет. Хуже уже некуда. Объявляют остановку. «Я то думала, хуже некуда!!!» – проносятся мысли в голове, после того как сказали, что это конечная станция. Может мы будем ждать полицию здесь, но нет, проводник берет меня за руку и мы идем с ним вниз. Там уже стоят люди. Они расступаются, пропуская нас вперед. В моей голове ни одной цензурной мысли. Все глазеют на меня. Не могу себя заставить поднять голову.
Поезд останавливается. Проводник открывает дверь. Еще один нехороший сюрприз. Полицаев нет, поезд прибыл на третий путь, выход только через подземный переход. Вход в подземный переход рядом со мной. То есть все пассажиры идут в мою сторону. Я делаю попытку пойти в подземный переход, но кондуктор останавливает меня. «Мы подождем полицию здесь. Мне нельзя отходить от поезда», – говорит он. Делать нечего. Толпа приближается. И проходит мимо меня. Мне стыдно, боюсь поднять глаза. Но внутренний голос опять заставляет меня поднять голову, напоминая про леди «Годиву», про то, что я хотела быть похожей на нее. С собой спорить тяжело.
С трудом поднимаю голову, лицо залитое краской. Пока полицейские разговаривали с проводником, пассажиры все прошли, но в это время на соседний путь подъехал другой поезд. И еще одна толпа прошла мимо нас. И только, когда все прошли, полицейские повели меня. Мы спускаемся в подземный переход и выходим в здание вокзала. Если в переходе никого не было, то в здании вокзала уже было достаточно народу. Многие оборачивались нам вслед...

И вот мы выходим в город... В городе кипит жизнь, несмотря на то, что на часах уже полночь. Трамваи, автобусы, машины, да и пешеходы. А мне никто не дал никакую одежду, я так и иду голая. Постепенно я привыкла к тому, что на мне ничего нет. А наличие рядом со мной полицейских придает уверенности в том, что мне никто ничего не сделает. Мы подходим к машине, мне открывают дверь и вот, я уже сижу в машине с тонированными стеклами.
Подъезжаем к зданию. Машина останавливается. Один из полицейских выходит из машины. Подходит к двери здания, что-то говорит в переговорное устройство. Потом машет рукой другому полицейскому, и мы с ним выходим из машины. Здание это оказалось больницей. А дверь – вход в приемный покой. Нам открыла дверь молодая медсестра. От моего вида она теряет дар речи, просто молча пропускает нас во внутрь.
Мы заходим в кабинет. Медсестра, так же молча, показывает мне рукой на гинекологическое кресло. Такого я ни как не ожидала. Но выбора у меня нет. Устраиваюсь на кресле. Через какое-то время приходит врач. Просит полицейских удалиться. Но они остаются. Врач проводит осмотр при них. Готова со стыда провалиться сквозь землю. После осмотра меня опять садят в машину, мы опять куда-то едем.
В полицейском участке мне дают отдельную камеру. В ней есть даже кровать с одеялом. Минут через десять заходит дежурный офицер. Спрашивает мои данные. Прошу его меня отпустить, говорю, что готова на все. «Я при исполнении!» – слышу в ответ. Он уходит, но через несколько минут возвращается, приносит мне одежду. Говорит, что утром придет другой офицер. Он уходит.
Я остаюсь одна. Одеваюсь. Руки трясутся, хоть в камере и тепло. Одевшись, залазаю под одеяло. Слезы потекли ручьем. Рыдаю как маленькая девочка. Утром приходит дежурный офицер. Задает те же глупые вопросы, что и до этого ночью, задавал другой офицер. Выслушав мои ответы, долго смотрит на меня. «В общем так, не буду ходить вокруг да около!», – говорит он, – «вам за ваше баловство грозит до года тюремного заключения.» Меня как ледяной водой окатили. «Как тюрьма?» – только и могу сказать. «А как вы думали? Нахождение в голом виде в общественном месте, проезд без билета в поезде, попытка совращения сотрудников полиции при исполнении!».
«Других вариантов нет?» – спрашиваю я со слабой надеждой. В тюрьму я никак не хочу. «Есть другой вариант» – делает паузу, потом продолжает – «Не буду устраивать вам допрос, скажу сразу!». Он протягивает мне фото. Смотрю на фото, узнаю Олега. Мне становится не хорошо. «Можно все повесить на него. Можно сказать, что это он вас заставил в таком виде сесть в поезд, тем более, что на фото и видео это хорошо видно. Но эта совсем другая статья, другой срок. Ему грозит до 10 лет тюрьмы! Вешаем все на него?» – спрашивает он.
Как на него? Нет, он конечно, еще та сволочь, ведь из-за него я попала в такую передрягу. Но 10 лет тюрьмы за эту глупость? «Нет, он не виноват, точнее, это была просто глупая шутка», – отвечаю я, – «может можно как-то по-другому?». «Есть другая возможность», – после паузы говорит офицер, – «Альтернативный штраф». «Это что?» – спрашиваю со слабой надеждой в голосе. «У нас сегодня дежурный судья, у него свои странности... Короче, за такие глупости, как ваша, он наказывает поркой».
«Как поркой?» – удивляюсь я – «Ведь это не законно!». « Так и то, что вы делали, тоже незаконно. Наше начальство закрывает глаза на это. А судья этот считает, что за такие глупости не стоит людей за решетку». «А в протоколе надо же что-то писать?» – спрашиваю я. «В протоколе пишут про социальные работы, но, вас, я так понимаю, вариант с социальными работами тоже не интересует?». «Нет, не интересует!» – отвечаю. Понимаю, что это значит, социальные работы. И что об этом сообщат по месту работы.
«А если я соглашусь на порку, на работу не будут про суд и мое наказание сообщать?» – спрашиваю у офицера, сама не знаю куда глаза от стыда девать. «Нет, сообщать не будут»,- спокойно отвечает он. Соглашаюсь на порку, хотя понимаю, что потом сильно об этом пожалею. Меня ведь никогда не пороли. Я даже не представляю, что это такое. «Раз вы согласны, то подпишите бумаги. Хоть это и не совсем официально, но документы должны быть в порядке», – говорит офицер и протягивает мне бумаги. Дрожащей рукой подписываю их.
После завтрака за мной приходят. На мой вопрос, куда и зачем, отвечают, что пришел судья. Сейчас будут меня судить. Меня завели в просторную комнату, посадили на стул. Через пару минут зашел пожилой мужчина, сел за стол. Пришел дежурный офицер. Пожилой мужчина, судья, делает знак офицеру и тот начинает зачитывать список моих прегрешений. Выслушав офицера, судья поднялся и начал зачитывать мой приговор.
Чем дальше судья зачитывает приговор, тем хуже мне становиться. Не могу поверить тому, что я слышу. С каждым его словом мне становится все хуже и хуже. С каждым словом мой срок становится все больше и больше. Наконец он делает паузу... «Но, принимая во внимание, что наша подсудимая в первый раз совершила правонарушение, что она раскаивается, суд принимает решение о применении альтернативного наказания». Даже не знаю, радоваться мне или нет... «За нахождение в голом виде в общественном месте 40 ударов плетью по спине», – зачитывает окончательный приговор судья, – « за проезд без билета 20 ударов тростью 6мм толщиной по ягодицам, за попытку соблазнения проводника поезда 20 ударов тростью 8мм толщиной по ягодицам. За попытку соблазнения офицера при исполнении 10 ударов тростью по бедрам. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Приговор буде приведен в исполнение сегодня, в 17.00», – и судья громко бьет молотком по столу.
От этого стука у меня подкашиваются ноги. Я едва стою на ногах. Это же смертный приговор. Меня никогда не пороли, но я даже представить не могу, что я смогу столько ударов выдержать. Меня отводят в камеру. Я еле передвигаю ноги, и полицейским приходится меня поддерживать, чтобы я не упала. В камере я падаю на кровать и рыдаю в подушку. Я очень боюсь, боюсь того, что меня ожидает. Пытаюсь взять себя в руки, успокоиться, но ни как не получается.
Время пролетает очень быстро и вот за мной уже пришли. Я не могу подняться. Ноги от страха отказываются идти. Меня берут под руки и выводят во двор тюрьмы. На улице светит яркое солнце, тепло. Меня подводят к какому-то столбу. Перед ним стоят люди, много людей. «Это они все будут смотреть на мое унижение, мою порку» – промелькнуло у меня в голове. Мне становится совсем не по себе. Мне говорили, что будет несколько человек, а здесь... здесь их целая толпа.
Меня привязывают за руки, за талию и за ноги к этому столбу. Судья что-то говорит про первую часть наказания. Ко мне подходят два человека, в руках у них... «Они этим меня будут пороть?!!!» – задаю себе вопрос, увидев в руках у них плети. Мне становиться очень страшно. Я боюсь. Закрываю глаза. Я вся напряглась. Слышу, как кто-то говорит один и свист плети. И... резкая боль, в глазах потемнело. Я кричу, дергаюсь, но меня очень хорошо привязали. И тут же я слышу «Два!» – и еще один удар, теперь с другой стороны...
Мне не хватает воздуха, дергаюсь изо всех сил. Боль очень сильная, резкая. Мысль только одна, что я не смогу вытерпеть эту порку. Я просто умру. Но умереть мне не дают и плеть в очередной раз опускается мне на плечи. Я уже не слышу счет. Только свист плети и боль, боль, боль. Я дергаюсь из последних сил. Голос уже охрип от крика, а порка продолжается.
Наконец порка прекратилась. А боль осталась. У меня нет сил стоять и если бы я была не привязана, то точно бы упала. Какое-то время продолжаю висеть на этом столбе. Понемногу прихожу в себя. Меня отвязывают. Тут же кладут на скамейку. Опять привязывают. Судья что-то говорить про вторую часть наказания. Кто-то в белом халате подходит ко мне, смотрит мне в глаза, потом на мою спину и говорит: «Можно продолжать!». И тут же резкая боль обжигает мою попку. И тут же еще один удар с другой стороны. И еще, и еще. Я сжимаю попу, напрягаюсь. Такое ощущение, что ремни вот-вот порвутся. Но они только сильнее впиваются в мое тело. Мне очень больно. Порка продолжается. Я продолжаю кричать.
Наступает пауза. Судья говорит про третью часть наказания. Едва успеваю перевести дыхание, как трость опять опускается на мою израненную попу. Мне очень больно. Сил нет уже кричать. Когда все это уже кончится... Я едва замечаю, что меня перестали пороть. Опять пауза. На этот раз она длиннее, чем до этого. Или мне так кажется. Продолжаю рыдать, не могу, никак успокоится. Попа горит огнем. Ко мне опять подходит доктор, осматривает меня, говорит, что все нормально.
Неожиданно скамья под моими ногами начинает раздвигаться и мои ноги оказываются раздвинуты. Представляю, что сейчас видят зрители... Но эта мысль уходит, как только следующий удар трости опускается на мои бедра. У меня становится темно перед глазами. Перехватило дыхание. Все, что было до этого, показалось мне просто массажем. Трость еще раз опускается на бедра, теперь с другой стороны. Вытягиваюсь в струнку, насколько это возможно. Больно, очень больно. Удары сыпятся один за другим. Ору так, что меня слышно, наверно, в соседнем городе. Порка заканчивается, а я продолжаю кричать...
Ко мне опять кто-то подходит. Проводит по попе и ногам рукой. Я чувствую, как мне на попу и ноги кладут что-то холодное. Становится немного легче. Потом мне мажут спину, попу и ноги какой-то мазью. Потихоньку успокаиваюсь, но слезы продолжают течь. Сколько я так лежу, не знаю. Уже закончили обрабатывать мое испоротое тело, накрыли меня одеялом. Через какое-то время ко мне подходит дежурный офицер, предлагает подняться. Что я и делаю, но с большим трудом. Двое полицейских, держа меня под руки, ведут меня в мою камеру. Там я просто падаю на кровать и засыпаю.
На улице начало уже темнеть, когда меня разбудили. Меня отводят в комнату дежурного. Он подписывает какие-то бумаги, улыбаясь мне. Бумаги отдает полицейским, которые отвозят меня на вокзал. Поезд уже стоит на перроне. Мы заходим в вагон. Находим проводника. Полицейские отдают ему мои бумаги. Проводник тот же, что был и вчера. Мне стало так стыдно. Не могу поднять голову, не могу посмотреть на него. Он о чем-то говорит полицейским. Они кивают ему, подходят ко мне. «Извините, но мы должны забрать одежду у вас!» – говорят они мне, –"одежда казенная!». «А как же я?!» – недоумевая, спрашиваю я, – «Я же останусь голая, у меня нет другой одежды!». «Ничем помочь не можем, одежду мы должны забрать. Да и что вам мешает? Когда вас забирали, вы тоже были голой!» – улыбнувшись, отвечает один из полицейских, – «только сейчас за проезд мы заплатили, так что с этим проблем у вас не будет. Да и проводник присмотрит за вами. На следующей станции ваш друг встретит вас. Мы ему сообщили, где и когда он сможет вас забрать!».
Слезы опять наворачиваются у меня на глаза. Делать нечего. Снимаю одежду, отдаю ее полицейским. Они улыбаются мне, забирают одежду и уходят. Я не знаю, что мне делать, собираюсь идти наверх, в отдел первого класса, но проводник говорит, что мне оплатили только второй класс. Заходим в вагон второго класса. На первом этаже сделана площадка для велосипедов. И там есть около 20 кресел. Все сиденья заняты. Так что мне приходиться стоять. Я краснею . Мало того, что я полностью голая, так я еще и вся исполосована. И это все видят. Молю бога, чтобы Олег приехал на вокзал за мой. Поезд трогается. Мне предстоят долгие полчаса до следующей станции...