Водолаз в горах Тибета

       История, которой я хочу с вами поделиться, больше походила бы всего лишь на веселый казус, если бы не дальность моего путешествия и его высокая цена.
 
       Я наивно полагал, что, заплатив много денег, обеспечил себе комфортную поездку со всеми причитающимися дорогому клиенту удовольствиями.  Как бы не так!

       Я долго готовился к путешествию. Оно захватило все мое воображение. И вы поймете, почему, когда я назову вам, куда я собрался отправиться: это - остров Сипадан в море Сулавеси, что неподалеку от острова Борнео. А? Как вам? Звучит все это, по крайней мере для меня – любителя путешествий и приключений - уже захватывающе. А если прибавить, что я не просто собрался посетить этот остров, а еще и нырять там с аквалангом, то можете себе представить мое предвкушение.
 
       Дело в том, что подводный мир у этого острова славится своим необыкновенным богатством и разнообразием. По мнению многих специалистов, окрестности острова Сипадан одни из самых, самых, самых интересных в мире для ныряльщиков.

       Так вот, будучи обстоятельным дайвером, я взял с собой почти все снаряжение, которое можно себе представить за исключением железных баллонов и грузов. Мой чемодан был до предела набит всякой водолазной всячиной. Но впихнуть в него все, что хотелось, мне не удалось, и кое-что пришлось отдельно положить в рюкзак: ласты, маску, гидрокостюм и еще кое-какую подводную мелочь. Этот рюкзак мне пришлось таскать с собой, как ручную кладь, так как его нельзя было сдать в багаж из-за решительной невозможности закрыть на замок.

       Следует отдельно заметить, что это был специальный, дайверский рюкзак. Он сделан из мелкой сетки, чтобы мокрые вещи могли сохнуть и проветриваться. Иначе говоря, всем было видно, что я в него положил. Поэтому каждый прохожий мог сказать, каким увлечением я страдаю. Даже маленький мальчик в аэропорту догадался и, ткнув в меня пальчиком, громко объявил: «Мам, смотри, водолаз».
 
       Я нисколько не смущался, а даже получал удовольствие от внимания, которым меня удостаивали пассажиры. Они, по-моему, меня уважали и несколько завидовали. Конечно, не каждый так увлечен, что таскает с собой специальное снаряжение в очень дальнюю дорогу.
 
       А она, дорога, действительно предстояла дальняя. В течение почти тридцати часов я должен был проделать весь путь. Сначала от Москвы до Дохи, столицы государства Катар на Аравийском полуострове в Азии (для тех, кто не знает). Затем мне предстояло перелететь поперек Индийский океан до города Куала-Лумпур, столицы государства Малайзия в Юго-Восточной Азии (для тех, кто не знает). Потом долететь местными авиалиниями до острова Борнео. Это еще несколько сотен километров на юг. Далее уже на автомобиле проехать около сотни километров до побережья. И в конце концов проплыть на баркасе еще пару десятков миль до махонького островка Мобул, что неподалеку от цели моего путешествия, острова Сипадан.
 
       Вот такой длиннющий маршрут, в конце которого меня ожидала награда: две недели сплошных ныряний без отвлечения на всякие глупости, типа спа, теннис, ресторан. Там этого просто нет, а оба островка – это две маленькие песочницы величиной триста на пятьсот метров, утыканные пальмами, среди бескрайнего синего моря.

       Долетев с комфортом до Дохи, я вынужден был томиться в маленьком (в то время) аэропорту несколько ночных часов, ожидая пересадки.
 
       Сначала в тесное пространство аэропорта до предела набились паломники в Мекку. Их тела, облаченные в белые одежды, в разных невероятных позах находились повсюду: в залах и проходах на полу, у стен, в кафе за столами и у стоек, в магазинах и туалетах.
 
       Самолеты улетали и прилетали. Место паломников постепенно заняли маленькие загорелые люди уже в ярко-цветных одеждах. Черт знает, что они на себя надели. Это был набор из мятых штанов всех возможных и невозможных цветов, джинсов, маек, костюмных пиджаков, бейсболок, ярких рубашек, кроссовок и сандалий. Такая манера одеваться меня поразила, особенно на фоне убывающей массы паломников в белом. Столь невозможные сочетания цветов и предметов одежды я не только не видел ни на ком, нигде и никогда, я даже не мог себе представить, что такое возможно.
 
       Например, строгий двубортный костюмный пиджак горчичного цвета его обладатель носил на желтой майке с глубоким вырезом. Жеванные брюки были явно от другого костюма ядовито-зеленого цвета. На ногах синие кеды. Венчало это чудо красная бейсболка с надписью «Феррари». У обладателя всего этого на носу с трудом помещались большие очки в тяжелой роговой оправе, в руках он держал деловой кейс. «Явно, местный педагог» - не без иронии подумал я.
 
       Конечно, следует сделать поблажку моему недоразвитому вкусу российского сноба. Маленькие разноцветные люди так и делали. Они милостиво прощали мое изумление и с некоторым пренебрежением игнорировали меня. А я с сарказмом думал о том, что весь отдых мне придется страдать от этих показов малазийских мод, и был не прав. Да простят меня малазийцы. Это были совсем даже не они. Позже выяснилось, что это были жители Непала, маленького государства высоко в горах Тибета между Индией и Китаем (для тех, кто не знает).
 
       Курьез в том, что я, заплативший кучу денег за поездку, даже не был информирован агентством путешествий, что мой самолет вовсе не собирается сразу лететь в Малайзию. Он, оказывается, раз в неделю делает «небольшой» крюк, эдак в пару тысяч километров, и залетает на пару часиков в Непал, в его столицу Катманду. И этот «раз в неделю» странным образом пришелся именно на мой рейс.

       И вот я, в полном неведении о промежуточной посадке, с прозрачным рюкзаком, набитым снаряжением для подводного плавания, сижу в ожидании полета. Среди множества, по-моему, малазийцев, а в действительности непальцев, обозначается группа рослых европейцев, похоже англичан. Проявился и один наш, судя по его манере одеваться и вести себя, соотечественник. Он тоже выделил меня из толпы, наверное, по той же причине, что и я его. Мы перебросились с ним парой ничего не значащих фраз о погоде и тесноте в аэропорту.

       Наступило время посадки, и вся эта разноцветная толпа, около трехсот человек, втиснулась в самолет. Я оказался в самой середине плотных рядов аэробуса. Мой соотечественник оказался недалеко от меня через пару рядов. Европейцев было легко заметить, потому что они свечками торчали из маленьких, укороченных кресел на две головы выше всех остальных пассажиров.
 
       Тут я хочу с негодованием заклеймить авиакомпании, бессовестно экономящие на местах в самолетах азиатских маршрутов. Они впихивают в ограниченное пространство машины максимальное количество малогабаритных кресел, рассчитанных только на щуплых, невысоких людей. Поместиться в этих, с позволения сказать, креслах для европейца ростом чуть выше среднего, мягко говоря, неудобно. Колени упираются в сиденье спереди. Голову положить на подголовник невозможно, так как он расположен значительно ниже плеч.
 
       Поместить свои локти мне пришлось на территории соседей, что вызвало у них злобное молчаливое сопротивление. Именно почему-то злобное, что меня весьма огорчило. Они пытались оттолкнуть мои руки и испачкать мою одежду едой и соусом. Но держать руки на собственных коленях в течение десяти часов полета физически было невозможно. Борьба локтей на два фронта – слева и справа – вспыхивала и затухала.

       Но рассказ не об этом. Он даже не о том запахе, который мне ко всему прочему неудобству пришлось терпеть, когда в начале полета все эти маленькие человечки сняли обувь. Стюардессы отчаянно боролись с вонью, распыляя из баллончиков ароматизаторы, но тщетно.
 
       Мой рассказ о другом. Он прямо связан с диалогом, который состоялся между мной и моим соотечественником. Это был даже не диалог в полном смысле этого слова, а обрывистое чередование вопросов, пауз недоумения и коротких фраз двух непонимающих друг друга людей.
 
       Обернувшись ко мне, мой соотечественник спросил: «Значит, вы тоже в горы?»
 
       Я сначала даже не совсем понял вопрос. Какие горы? Почему горы? Неужели я похож на скалолаза? Я невольно стал вспоминать, где в Малайзии горы. После продолжительной паузы я ответил: «Нет, я собрался понырять».
 
       Мой ответ явно озадачил соотечественника. Тоже после некоторого молчания он удивленно спросил: «В озере?»
 
       Тут удивился я и сказал с легким раздражением: «Почему в озере? Я в море собираюсь нырять». А сам подумал: «Что за недотепа? При чем тут горы и какое-то озеро, когда вокруг сплошные моря?».

       Соотечественник не успокаивался: «Вы что, занимаетесь каякингом?» (для незнающих объясняю: каякинг – это катание на короткой лодке по бурным потокам горных рек).
 
       Я крайне удивился вопросу и в раздраженном недоумении, почему этот человек так подумал, уже для особенно тупых громко говорю ему: «Нет, я каякингом не занимаюсь. Я занимаюсь дайвингом. Я ныряю с аквалангом под воду и делаю это обычно в море».
 
       Тут уж он как-то странно посмотрел на меня. Мне даже показалось, что он посмотрел на меня как-то обидно, что, дескать, я не совсем в своем уме.
 
       «Ну, да и бог с ним», - подумал я. – «Мало ли чудаков на белом свете. Пускай себе думает, что ему угодно». На этом наш разговор закончился.
 
       Кое-как свыкшись с крайними неудобствами авиа-мини-кресла, я все-таки заснул, так как по московскому времени было уже раннее утро, а я уже сутки был на ногах и ни разу еще не вздремнул.
 
       Сон был тяжелым и рваным. Сколько он продолжался, я не мог сказать. Но вот самолет коснулся колесами тверди и стал тормозить. В динамиках записклявил женский голос, как всегда, быстро, неразборчиво и еле слышно. Из фраз на английском языке с сильным азиатским акцентом я ничего не понял, да и не старался понять, потому что еще спал. Единственное, что мелькнуло в голове: «Как-то быстро долетели». Но значения этой первой разумной мысли-сигналу я не предал, и был рад окончанию моих мучений.

       Продрав слипающиеся сонные глаза и поднявшись, как и все остальные, со своего места я стащил с полки рюкзак и двинулся в толпе к выходу. Практически я еще спал на ходу.
 
       На трапе в лицо ударило яркое-прияркое солнце. Оно светило так сильно, что слепило меня даже сквозь закрытые веки, и я изо всех сил зажмурился. Это не позволило мне сразу заметить окружающие аэропорт высокие горы с заснеженными вершинами.

       Таким слепым образом, на мгновение приоткрывая то один, то другой глаз, чтобы не споткнуться, я с прочими пассажирами добрался до здания аэропорта, где при входе мне в руки сунули какую-то серую бумажку. Этой бумажкой оказалась иммиграционная карта, которую следовало заполнить и вместе с паспортом предъявить при пересечении пограничного поста.
 
       Неспешно протерев глаза, я принялся за заполнение этого документа. Тут же я столкнулся со странностью. После написания моей фамилии и имени от меня требовался ответ на вопрос, который по-английски звучал буквально так: «Хотите ли вы посетить Непал?» Ответить следовало крестиком на одном из квадратиков «да» или «нет».
 
       «Странный вопрос, - подумал я. – С чего это мне хотеть в Непал, ведь это далеко от Малайзии!» Но и этот вопрос-сигнал не пробудил во мне любопытства, и я уверенно поставил жирный крест на квадрате с надписью «нет».
 
       «Все-таки молодцы малазийцы, - подумал я, - организовали паломнические поездки в Непал». Эта мысль была навеяна впечатлением от паломников в аэропорту Дохи. Хотя какие там паломнические поездки? малазийских мусульман к тибетским монахам, что ли? Глубоко сонное состояние не позволило даже зародиться сомнению, что я где-то не там, где должен быть.

       Заполнив все требуемые строки в документе, я встал в одну из бесконечных очередей пассажиров на паспортный контроль. И тут я стал ловить на себе, еще невнятно, недоуменные взгляды окружающих. Они почему-то таращились на мой рюкзак и, хихикая, перешептывались между собой.
 
       По мере продвижения очереди мало-помалу моя сонливость прошла, и я заметил некоторые странные для меня вещи: в соседней очереди многие туристы были одеты в грубые горные ботинки, на плечах держали большие рюкзаки с мотками толстых веревок. Некоторые из них поглядывали на меня с иронией.
 
       На неуместный и где-то даже наглый вопрос попутчика-англичанина, не ошибся ли я адресом, я ответил надменной гримасой – мой мозг все еще не включился.

       Наконец подошла моя очередь преодолевать паспортный контроль. Я протянул пограничнику свои документы. Он окинул меня привычным взглядом, поднес иммиграционную карточку к глазам и, словно споткнувшись обо что-то, замер. Затем он ткнул пальцем в тот самый вопрос на карточке про желание или нежелание посетить Непал. Тыкание пограничник сопроводил английскими словами с сильным акцентом. Я ничего из сказанного не понял и на чистом русско-английском языке подтвердил мое однозначное решение не посещать Непал, не вступая в длительные объяснения. Ведь я воспитан нашими пограничными контролерами, которые не терпят многословия и требуют отвечать только тогда, когда спрашивают. Помня об этом, я молчал и ждал дальнейших вопросов.
 
       Пограничник опять попытался что-то мне показать на карточке и как-то жалостливо посмотрел на меня, словно это я недотепа и не понимаю простых вещей. Но он не на того напал. Я знал точно цель своей поездки, где посещение Непала не значилось. На том я и стоял.
 
       «Черт возьми, что ему от меня надо?» - с раздражением думал я и пытался донести до его темного сознания, что я прилетел сюда нырять с аквалангом и совсем не собираюсь ехать ни в какой чертов Непал. А он, в свою очередь, настаивал на моем невежестве и требовал поставить крестик там, где надо. Так мы препирались несколько минут, пока ко всеобщему облегчению проблему не решила стюардесса, подошедшая к нам. Она что-то сказала пограничнику, тот заулыбался и отдал мне мои документы.
 
       Стюардесса за локоть оттащила меня от пограничного контроля. Я недоуменно смотрел на нее и пытался сопротивляться. К счастью, стюардесса могла ясно для меня произносить английские фразы. Она мне и объяснила, что я не в малазийском Куала-Лумпуре у вожделенного моря, а тысячу километров северо-западнее в непальском Катманду среди самых высоких гор в мире.
 
       Пока это доходило до моего все еще не включившегося сознания, она говорила: «Это всего лишь промежуточная остановка. Мы только почистим салон самолета и тут же полетим дальше. Вам надо подождать только один час. Мы пригласим вас на посадку отдельно».
 
       Вот это номер!

       Достаточно представить себе, как я карабкаюсь на Эверест в ластах, маске и с баллоном за спиной.

       Кто-то из англичан, хлопнув меня по плечу, громко сказал, так чтобы слышали все: «Сумасшедший русский водолаз, ты первый, кто прилетел в Тибет нырять».

       Хохотали все, кто был рядом, англичане-скалолазы, пограничники, стюардесса и разноцветные непальцы. А мне подумалось: «С нашими-то турагентствами? С их «легкой» руки скорее всего у меня уже есть предшественники и уж наверняка будут последователи».