Дорога в Небо. История 2. Предстартовая подготовка

Глава 1. Солнечный шторм

05.08.2033
в 4 миллионах километров от Марса
и в 73 миллионах километров от Земли


Красная планета превратилась в крошечный, но все еще диск. А Земля – пока что лишь яркая голубая звезда. Впереди три долгих месяца полета. Конечно, это не полгода, как у американской экспедиции, но все равно очень долго. Ядерный буксир, который везет «Ласточек» на родную планету, конечно, дает выигрыш во времени, но не такой уж значительный. Слишком слабенький реактор в двадцать с небольшим мегаватт мощностью. И даже то, что перед экспедицией на орбиту Марса грузовым буксиром доставили баки с «рабочкой» не сделало возвращение особо быстрым.
Американцы, кстати, тоже притащили топливные баки для своего «Ареса». Их экспедиция прилетела к Марсу на неделю раньше российской, так что формально США выиграли марсианскую гонку. А во время следующего противостояния планет – в тридцать пятом – они намерены поставить окончательную точку и воткнуть финишный флажок, первыми совершив посадку на иную планету. А в российской программе и следующая экспедиция будет лишь летать по марсианской орбите, и только в тридцать седьмом…
Зато, американцы улетели на Землю за десять дней до отбытия россиян. Так что всего полмесяца над Марсом летали сразу два корабля землян. А потом американский космический корабль пристыковался к заранее доставленным грузовиком огромным возвратным ступеням и отправился по баллистической траектории в долгий обратный полет. А четверо российских космонавтов посменно, под руководством командира экспедиции, принялись заменять пустые баки с «рабочкой» на полные, что привез на орбиту Марса беспилотный грузовой буксир.
В открытый космос не пускали только пятого члена экспедиции – врача Софию. Молодая женщина лишь вздыхала, с завистью слушая рассказы ребят о том, как здорово висеть в скафандре над красной планетой.
Георгий вспомнил об этих выходах и невольно улыбнулся.


Работу завершили даже раньше намеченного. Еще бы! Командир экспедиции – опытнейший космонавт, трижды летавший на старую МКС и, кстати, командовавший отстыковкой российского сегмента. А еще он дважды возил монтажников на «Верфь», где сам принимал участие в сборке грузового и пилотируемого марсианских буксиров. Поэтому в последний выход космонавты лишь проверили еще раз конструкцию и надолго зависли рядом с кораблем.
Под ними, насколько хватал глаз, распростерлась оранжево-красная поверхность. Они пролетали над дневной стороной, и Солнце ярко освещало каменистые пустоши, засыпанные песком равнины и вздымающиеся над ними горные цепи. Грандиозный, завораживающий вид.
Двое космонавтов, придерживаясь за скобы, парили рядом со своим кораблем. Таким маленьким по сравнению с целой планетой.
– Как красиво, – тихо-тихо проговорил Георгий.
Его голос, немного искаженный связью, был слышен и в шлемофоне командира, и в командном отсеке межпланетного корабля. А еще он, усиленный аппаратурой, улетел к далекой Земле, до которой даже свет добирается четыре минуты.
– Да, великолепная картина, – отозвался Александр – командир экспедиции.
Они надолго замолчали. Зрелище было настолько величественным, что совершенно не хотелось говорить. Только смотреть и смотреть.
– Ребята, время все-таки заканчивается, – чуть жалобно сообщила София. – Сегодня Солнце активное, не стоит лишнюю дозу набирать без надобности.
– Да Бог с ней, с дозой, – отмахнулся Александр. – Когда еще такое увидишь. Я-то точно уже никогда.
– И не говори! – поддержал его Олег – второй «старичок» экспедиции, бортинженер и специалист по работам в открытом космосе. – Саша, а может быть все-таки выпустишь меня тоже напоследок повисеть, на Марс посмотреть?
– Нет, Олег, меня за внеплановый выход на Земле съедят!
– Так до той Земли семьдесят миллионов километров! А, Саша?
– Нет, – вздохнул командир. – Ладно, Жора, давай возвращаться. Ты первый в шлюз.
– Понял.
Георгий Молчанов еще раз взглянул на чужую планету. И повернулся к люку гермошлюза.
Пока вращался, еще раз оглядел свой корабль. Собственно говоря, его корабль начинался там, где заканчивался «Странник». Отделенный от пилотируемого межпланетного корабля решетчатыми конструкциями, загороженный от него двумя цилиндрами с «рабочкой», располагался ядерный реактор и двигательная установка: длинная, переплетенная трубками и кабелями труба электромагнитного ускорителя. Межпланетный буксир.
Совсем скоро реактор будет разбужен из спящего режима и двигатель начнет разгонять до полусотни километров в секунду «рабочку» – газ ксенон. Его до сих пор глупые журналисты иногда называют топливом. Хотя, на самом деле, топливо – это уран в реакторе, а ксенон – «рабочее тело».


Жора снова улыбнулся, вспоминая, какие ерундовые мысли приходили ему в голову тогда, три недели назад, в последние минуты незабываемой прогулки в космосе. А еще подумал:
«Как все-таки хорошо, что меня распределили в пилоты ядерных буксиров!»
«Извозчики» – вспомнил он кличку, которую придумали для них  другие ребята из набора восемнадцатого года.
Космонавтов, которых назначили на эту специальность, все усиленно жалели. Особенно демонстративно это делал Ашот. Как он сокрушался над плачевной судьбой Жоры, Игоря и еще двоих «несчастных»!
– Бедняжечки. Придется вам ползать на своих буксирах между орбитами! А мы будем смотреть на вас в иллюминаторы станции, и смахивать в невесомость скупые мужские слезы жалости! А вы будете стремительно проползать мимо нас верхом на ядерном реакторе, облучая свои…
Жора обычно отшучивался, хотя и лелеял надежду, что все может повернуться совсем иначе.
И оказался прав!
Ну да, Ашот уже четыре экспедиции на орбиталку сделал, провел на ней в общей сложности два года, а он, Жора, только в одной лунной поучаствовал. Довез за две недели на своем буксире транспортный корабль до лунной орбитальной базы, перебрался на нее и сорок дней крутился с Кимом Тимошкиным, изображая спутник спутника Земли, пока Поля Пестова вместе с «братьями мусульманами» – Фаридом Хамидуллиным и Мерабом Амалиевым прыгали и катались по Луне. Зато, теперь он возвращается с Марса! Из первой российской марсианской экспедиции!
Мелодичный, но очень настойчивый звуковой сигнал прервал его мысли. Георгий взглянул на монитор. Сообщение с Земли. Открыл его и быстро прочитал. Позвал:
– Командир, из ЦУПа передают, что на Солнце очень сильный коронарный выброс. Как раз в нашем направлении.
– Когда долетит? – обеспокоенно спросил Александр.
– Пишут, что через шестнадцать часов. Быстрый.
– Даже слишком, – откликнулся Юра Захаров.
– Что рекомендуют предпринять? – продолжил расспрашивать командир. – Дай-ка я сам прочитаю.
Александр завис над экраном, придерживаясь рукой за спинку кресла, просмотрел сообщение. Вздохнул:
– Так я и думал. Погасить реактор мы сейчас не можем. Остается только надеяться, что ничего не произойдет. А сами спрячемся в «кокон».


«Коконом» прозвали небольшой отсек с толстыми стенками из очень эффективно поглощающего космические частицы материала. Пятерым космонавтам в нем было тесно. А, главное, очень скучно. Приходилось прятаться здесь от солнечных вспышек или вот таких выбросов, вместо того, чтобы заниматься интересной работой.
Жора осторожно подвесил карандаш в самом верху капсулы и уставился на него. Пару секунд ничего не происходило. Затем карандаш начал едва заметно двигаться, очень и очень медленно набирая скорость, и через четверть минуты упал в подставленную ладонь, легонько клюнув в нее острием.
– А я не люблю микрогравитацию, – заметила София. – На станции в невесомости так удобно – подвесила нужные инструменты рядышком и бери их, когда понадобятся. А тут все нужно закреплять, иначе вот так свалятся на пол.
– А я приспособился, – отозвался Олег. – Надо только постоянно рассчитывать, когда тебе что потребуется и успевать ловить.
– Ага, видел я, как ты жонглируешь, – улыбнулся Жора.
– Ничего, через два дня закончим разгон, и будет вам невесомость! – успокоил капитан. – За три месяца еще надоесть успеет!
Их разговор прервал зуммер аварийной сигнализации.
– Эх, заквитировать бы его! – обреченно проговорил Юрий.
– А толку? – сумрачно спросил Олег. – Ну, выйдешь ты, облучишься, выключишь сигнализацию, так она опять заработает через десять минут.
– О тож… – вздохнул Юра.
Так они и висели в тесном пространстве кокона, слушая трели зуммера. К счастью, он не был особенно противным и громким. Просто надоедливым.

– А это что? – капитан бесцеремонно растолкал в стороны висящих на дороге космонавтов и прилип к монитору. – Черт! Магнитное поле ускорителя сбоит! Жора, Олег – выходим!
– А я? – встревожено спросил Юрий.
– Вы с Софой оставайтесь!
– Нет, я с вами! – голос у Софии почти злой. – Я – врач!
Капитан лишь махнул рукой. Не хотелось выпускать эту молодую женщину из защищенного помещения, но она права – мало ли что с ними случится. Ну кто придумал брать женщину в дальнюю экспедицию?!
Космонавты, толкаясь у люка, выбрались в жилой отсек и, перехватываясь за поручни, полетели в рубку управления. Ловко забрались в ложементы, расположившиеся лепестками цветка перед полукруглыми выемками в куполообразной поверхности, и принялись лихорадочно работать на терминалах.
– Землю вызывай! – скомандовал Софии командир.
– Уже! Была потеря связи. Дала дополнительную мощность на передатчик и шлю расширенные пакеты с телеметрией!
– Что с реактором?
– Стабилен, – напряженным голосом ответил Олег.
– Двигатель?!
– Выходит из режима! – взвинчено отозвался Георгий. – Пытаюсь разобраться! Перекрыл подачу «рабочки»! Иначе ксенон может повредить стенки трубы!
А летящая со скоростью в полторы тысячи километров в секунду солнечная плазма обволакивала нестабильными магнитными полями маленький, затерянный в космосе кораблик. Ионы гелия и водорода выбивали из обшивки электроны и фотоны, приводя к вторичной радиации, да и сами иногда проникали через тонкую обшивку и врезались в человеческие тела.


– Сергей Германович! У «ласточек» проблемы с магнитным полем ускорителя! Они выходят из кокона! – не отрываясь от монитора, крикнул Игорь Мыскин. Сегодня была его смена. Дублеры первой марсианской – будущие участники второй экспедиции – иногда работали переговорщиками.
Быстрые шаги за спиной. Прерывистое дыхание над ухом.
Руководитель марсианской программы вглядывается в мутную картинку на мониторе. Слушает искаженные помехами голоса.
Выпрямляется, резко выкрикивает:
– Алексей! Бирюков! Бегом в одиннадцатую аудиторию! Тащи сюда Белякову!
Молодой парень стремглав скрывается в дверях центра управления полетами.
– Пошла телеметрия! – радостный выкрик со стороны технического сектора.
Ученые и инженеры облепили компьютеры.
– Крисанов! Данные по ускорителю на семнадцатый терминал! – приказывает Сергей Германович.
«У меня шестнадцатый», – подумал Игорь.
Буквально через пару минут в зал на полной скорости вбегает девушка. Замирает в проходе, быстро оглядывается.
Сергей Германович молча указывает на соседний с игоревым компьютер. Девушка подбегает, плюхается в кресло, наклоняется к монитору.
«А ее зачем позвали?! – удивляется Игорь. – Она, кажется, из набора тридцатого года. Только-только окончила общекосмическую. Инженер из «Энергии».
Тонкие пальцы будущей космонавтки стремительно мелькают над клавиатурой. На экране калейдоскопом открываются таблицы, графики, диаграммы.
Девушка рывком головы отбрасывает со вспотевшего лба прядку недлинных светло-русых волос, левой рукой, не оглядываясь, хватает гарнитуру, надевает на голову и быстро говорит в микрофон:
– «Ласточки», слушайте инструкции…



Глава 2. Боевой косплей

03.07.2021
Ростов-на-Дону


Я долго думала, кого бы покосплеить. Хотелось Асуну из «Меча онлайн» – тем более что я на нее немного похожа. Волосы, так почти одинакового цвета и фактуры – светло-русые с легонькой рыжинкой. Но ее так часто изображают! К тому же у Асуны рапира, а у меня катана. Так что тогда уж надо Сугуху косплеить. Но я же совсем по-другому выгляжу!
Так что думала я, думала, и ничего не придумала. Решила, что просто сошью юкату и заткну свою верную текстолитовую катану за оби. Ну, то есть, бабушка мне сошьет юкату. Я со швейной машинкой и выкройками не дружу совершенно.
Как вы уже догадались, я озаботилась этим не просто так.
Я еду на анимэ фестиваль в Ростов-на-Дону! На знаменитую «Танибату»! Я столько о ней читала, смотрела видео и фотоотчеты! Года три как мечтаю поехать, но все никак не получалось. Но на этот раз я сказала себе: «Настя, это последняя возможность! Со следующего лета ты будешь студенткой и уже не сможешь выбраться!»
И уговорила маму взять билеты до Ростова.
Одно печально, мне пришлось пожертвовать походом с одноклассниками в лес. Я даже поругалась из-за этого с единственной подругой – Наташкой. Андрей Игоревич каждое лето выводит наш класс на природу. Даже в военные годы он это делал, несмотря на истерики и вопли работников управления образования об опасных диверсантах, которыми так и кишат горные леса.
Нашему классному руководителю каждый раз за это попадало. Вообще, его очень не любит начальство. Но вынуждено мириться. Все-таки именно в его классах самый высокий средний бал на экзаменах по физике, а некоторые ребята и девчата – это я о себе любимой – еще и берут призовые места на городских и республиканских олимпиадах. Например, Ваня, когда учился в одиннадцатом классе, занял второе место, а я в прошлом году – третье, и то, из-за неудачного практического тура. Не люблю я термодинамику! Вот магнитные поля – другое дело!
Кстати, Ваня год назад поступил в МГУ. Этим летом, наверное, приедет и опять будет меня на свидание звать. Хотя, может быть, он встретил наконец-то кого-нибудь лучше меня. Хотелось бы, чтобы было так, а то я чувствую себя виноватой перед очень хорошим человеком. Но моя андрофобия все еще при мне и никуда не девается.
Правда, она не помешала мне взять шефство над Антошкой из девятого «а». Он – наша новая звездочка. Ужасно няшный мальчик-одуванчик. Весь в стихах, книгах, музыке и математике. Точные науки он воспринимает как еще один вид искусства. Я даже не знаю, кто у кого больше учится, он у своего сэмпая, то есть меня, или я у него.
Вот такая вот школьная жизнь. Ладно, хватит о ней, сейчас лето, а впереди еще два месяца отдыха перед одиннадцатым классом.
И самолет идет на посадку в аэропорт Ростова-на-Дону!


Мы с мамой приехали за день до фестиваля. Добрались до города на таксишке и поселились в съемной квартире. Она оказалась очень удачной. На улице Пушкина – это в Ростове такая пешеходная аллея в самом центре города. Нам попалась уютная квартирка в старом, наверное, дореволюционном доме.
Мы передохнули и пошли гулять по городу. Ростов мне понравился. Чувствовалось, что это столица юга России. Широкие проспекты, красивые старинные дома, много всякого интересного.
Нагулявшись, мы вернулись в квартиру и принялись готовиться к завтрашнему походу на фестиваль. Мама тщательно выгладила мою юкату и оби – такой широкий тканевый пояс к ней.
Вы не подумайте, что я такая безрукая и ничего не умею делать по хозяйству! Мне, просто, почти не достается работы! Дома хозяйничает бабушка. Мы с мамой, конечно, ей помогаем, но совсем чуть-чуть.
Вот уеду я через год в город Долгопрудный, тогда и буду проявлять самостоятельность. Если честно, то немного страшновато от этого. Уж очень дома вокруг меня все пляшут. Мне это не нравится, но ничего поделать не могу.


Утром мама долго меня одевала и наводила красоту. Волосы закололи в узел и воткнули в них парочку лаково блестящих палочек для еды. Ага, мне тоже смешно, но на японку я стала капельку похожа. Если не считать того, что волосы у меня светло русые, а разрез глаз скорей анимэшный, а не азиатский.
Трудней всего было устроить за оби катану. Она все-таки очень мешалась, и я подумала, что будет очень неудобно с ней ходить, а, особенно, садиться в кресло. Мама еще раз предложила оставить катану дома, но я наотрез отказалась. Перед представлением обещают мастер классы. По чайной церемонии, каллиграфии и иайдо. Первые два мне было очень интересно посмотреть. А вот иайдо... Львица я, в конце концов, по гороскопу, или кто?! Мне положено выпендриваться и пускать пыль в глаза. Так что катана мне сегодня нужна!
Страшновато было выходить на улицу в юкате. Казалось, что все люди смотрят только на меня. Хорошо еще, что я привычная к кимоно. В додзе мы постоянно в них ходим. Но белое спортивное кимоно – это совсем другое, чем цветастая юката.
Я краснела и смущалась до тех пор, пока мы не сели в автобус.
А там – как отрезало. Потому что рядом с нами ехала компания из девушек и ребят в косплее «Атаки титанов». Кстати сказать, неплохом косплее. И куртки форменные с гербом, и муляжи подвижной системы на поясницах, и пеналы с мечами. Зато мечи явно бутафорские – из пенопласта, не то что моя текстолитовая катаночка!
Ребята внимательно и улыбчиво меня осмотрели и одобрительно покивали. Правда, знакомиться и разговаривать не стали.
На площади перед «Домом народного творчества» было почти пусто. Только вдалеке, на крыльце большого концертного здания, кучковалось десятка три разношерсто одетых людей. Где-то половина из них была нормальными, а вторая половина, вроде меня – косплейщики. В основном это была молодежь, хотя я заметила несколько человек в возрасте. Особенно привлекла внимания семья анимэшников. Девушка, лет двадцати, молодой рослый парень с курчавой бородкой и их родители. Женщина средних лет и мужчина лет около пятидесяти, с серебристо-седой гривой волос.
«Наверное, ветераны анимэ-движения», – подумала я.
Времени было без пятнадцати одиннадцать, и до мастер-классов еще больше часа. Мы с мамой немного потусовались среди мне подобных и решили сходить перекусить.
Зашли в «Золотой колос» – это в Ростове такая сеть кафэшек. Народ на нас оглядывался, но не очень активно. Наверное, за четырнадцать лет уже привыкли, что два дня посреди лета здесь происходит «шабаш». Вернее, шестнадцать лет, потому что в семнадцатом и восемнадцатом году Танибату не устраивали. Все-таки совсем рядом шла война, и было не до развлечений.
Впрочем, война и сейчас идет. Мира с Украиной нет. Но последние два года Украина и Новороссия ограничиваются стычками на северо-западной границе республик и уничтожением доставляемого на Украину из соседних стран старого советского тяжелого вооружения. Ну и диверсиями, которые нацисты пытаются устраивать. Так что меры безопасности на массовых мероприятиях очень строгие. На входе во Дворец молодежи стоят вооруженные охранники, все сумки проверяются, а люди заходят через рамки металлоискателей.
Вот. Поели мы с мамой, и пошли на мастер-классы. Их устроили в малом зале. Людей пришло немало. В одном углу разместились за столами каллиграфы, на форматных листах, обмакивая кисточки в тушь, выводя иероглифы. В другом углу, окруженные зрителями, священнодействовали мастера чайной церемонии. А в центре зала стояли несколько ребят в черных кимоно с похожими на мою текстолитовыми катанами в руках.
Мы немного опоздали, и сейчас парни из местного клуба заканчивали рассказывать о иайдо и показывать базовые движения. Двигались они довольно красиво. Приятно было посмотреть. Вообще, мне очень нравится эта дисциплина. Даже больше, чем собственно кендо. Жаль, по нему соревнований нет.
Потом сэнсей пригласил выйти желающих попробовать. Добровольцев набралось человек десять. Им раздали запасные катаны и начали обучать. Кстати, пожилой мужчина и парень из «анимэшной семейки» тоже тут были. Видно было, что оружие в руках они держать умеют, но явно самоучки. Стойки неправильные, движения не выверенные.
Я глубоко вздохнула и направилась в центр зала. Если честно, мне пришлось себя пересиливать. Я даже подумала, что не буду участвовать в тренировке. Но раз это может сделать чуть ли не пенсионер, то мне оставаться в сторонке нельзя!
Я встала в стойку и взялась за рукоять катаны. Лишь бы оби не развязался, когда буду ее выхватывать! Вот конфузу будет: стоять посреди зала в распахнутом кимоно! У меня ведь под ним только белье! Но форс есть форс, и заранее вынимать катану я не стала.
Я поймала на себе внимательный взгляд местного сэнсэя. Его лицо мне вроде бы знакомо. Но, не могу вспомнить, где его видела. Ладно, не важно. Сэнсэй скомандовал, и все сделали показанную им комбинацию из четырех движений.
Все кроме меня. Я, наметив направление, в котором не было людей, взорвалась. Выхваченная катана, серия стремительных шагов, вращений, перетеканий из одной стойки в другую. Град свистящих рассекаемым воздухом ударов. И финальная фиксация в глубоком выпаде.
Аплодисменты в награду за мое выступление. Удивление и узнавание в глазах сэнсэя.
Он указывает на меня широким жестом руки и представляет:
– Анастасия Белякова! Третье место в России по кэндо!
Я, чувствуя, как пламенеют мои щеки, низко, в пояс, поклонилась, слушая возгласы и громкие аплодисменты.
Вот она – минута славы! Такая теплая, будоражащая и смущающая одновременно.
А я наконец-то вспомнила руководителя ростовского клуба. Года два назад он приезжал к нам в Ялту. Я, правда, с ним не общалась – он больше с тренером разговаривал. А зовут его, кажется, Сергей.
Сэнсэй тем временем подошел ко мне, широко улыбаясь.
– Привет! Хорошо, что ты здесь!
– Здравствуйте! – поздоровалась я и тоже улыбнулась.
– Настя, а как ты насчет того, чтобы показать небольшое представление? – озорно сверкнув глазами, предложил мужчина.
– Какое? – чуть насторожилась я.
– Давай проведем демонстрационный бой?
– Но мы без защитки, - с сомнением заметила я.
– А мы вполсилы и в контакт мечей.
– Ну, можно… – протянула я.
Сергей обернулся к зрителям, которых явно прибавилось, и объявил:
– Сейчас мы с Анастасией продемонстрируем постановочный поединок.
Мы разошлись метров на пять друг от друга, стали в стойки и – понеслось!
Сражаться с Сергеем было приятно. Он наносил красивые и легко предсказуемые удары, которые я картинно отбивала, и так же хорошо ловил мои выпады, которые я тоже старалась сделать для него удобными. В конце боя Сергей приоткрылся, явно давая мне понять, как завершить поединок. И я произвела глубокий сильный выпад ему в грудь. Затормозила клинок, едва коснувшись кимоно.
Мы на секунду застыли так.
Зал взорвался аплодисментами! Мне это нравится!


А потом начался фестиваль.
Сколько же здесь народу! Огромный концертный зал переполнен до отказа, люди сидят на приставных стульях и стоят вдоль стен. Больше половины в косплейных костюмах, от простеньких, до таких замысловатых, что непонятно как они в них вообще ходят. Особенно меня поразила девушка, которая изображала семихвостую лисицу из какого-то корейского анимэ. У нее реально было семь длинных и пушистых светло-рыжих хвостов! И как в таком наряде сидеть в зрительском кресле?! Я со своей катаной умаялась, пока не вытащила ее из-за оби и не поставила рядом с сиденьем.
Само представление меня потрясло и захватило! Смешные и пафосно-филосовские сценки из разных анимэ, видеоигр и сериалов. Прекрасные ведущие, которые великолепно заполняли паузы, конкурс анимэ-клипов.
Хотя, были и не очень интересные выступления. Многовато танцев, особенно в стиле корейской поп музыки. Некоторые девушки танцевали неплохо, но далеко не все, и с общей хореографией было не особо хорошо. Ну и караокеры. Была всего парочка хороших исполнений. Остальные… Наверное, другим зрителям было проще – они японского не знают и не понимают, насколько у некоторых певцов паршивое произношение.
Ну, да ладно! Мне это настроение ну ни капельки не испортило.
Во время больших перерывов между блоками все толпой вываливали из зала. В фойе и на улице перед зданием было не протолкнуться. Мы с мамой бродили среди этой гомонящей, веселящейся пестрой кутерьмы и любовались на костюмы.
Иногда я ловила на себе любопытные взгляды и уже раскаялась, что так выпендривалась на мастер-классе. Но никто не подходил и не пытался знакомиться. И это хорошо. А то мне всегда трудно в толпе. Дает себя знать андрофобия. Хотя, сегодня она, на удивление, почти не вякает.
А еще в фойе устроили ярмарку. Я накупила себе кучу значков с любимыми персонажами, пару плакатов, кружку с героями «Меча онлайн - Алисизации» и кошелек-косметичку с картинкой из «Ветра над городом» – недавней работы великого Синкая Макото.
Но на ярмарке продавали не только анимэшную атрибутику. Было много книг, украшений, особенно в стиле стимпанк.
У одного из стимпанковых лотков я заметила того самого пожилого анимэшника с сыном. Они подписывали книги! Я протолкалась и купила три тома «Пиратов Драконьих гор» и две первые книги «Детей пара». Названия были совершенно незнакомые, но не упускать же случая приобрести книжку с автографами авторов!
Пожилой писатель меня явно узнал, широко улыбнулся и начертал на форзаце:
«Мечнице Насте! Всегда иди вперед и вверх, к своей мечте!»
Приятно!!!
Домой мы вернулись уже поздним вечером, полные впечатлений и нагрузившиеся сувенирами. Даже маме очень понравилось. Не зря я ей анимэ и дорамы регулярно скармливаю!
На второй день повторилось то же самое. А после закрытия фестиваля всех желающих, и нас в том числе, отвезли на автобусах в речной порт и усадили на два прогулочных теплоходика, которые устроители упорно звали «Танибатоходиками».
Мы, наверное, часа два плавали по Дону. Народ праздновал и веселился. На нашем кораблике оказались почти все организаторы. Они дружной группкой отмечали окончание праздника. Приятно было видеть этих замечательных людей, подаривших всем нам этот праздник в их естественной среде обитания.
Внизу устроили дискотеку с японским роком. Но я на нее не пошла. Если честно, не очень люблю такие мероприятия. Толкучка, куча парней, с которыми регулярно приходится сталкиваться, оглушительная музыка. Так что мы с мамой просидели на верхней палубе, любуясь на вечернюю реку.
Я была довольная и счастливая. Мечта осуществилась. И я твердо решила, что обязательно попробую приехать сюда еще когда-нибудь.


 
Глава 3. Лунтики

17.01.2022
Звездный, Московская область


Народу в холле перед конференц-залом собралось множество. И продолжали подходить все новые группы штатских, военных и одетых в синие комбинезоны космонавтов. Впрочем, представители этой профессии заметно делились на несколько видов. Свободно и непринужденно общались с окружающими опытные космические волки. Чуть обособленно кучковались еще не летавшие в космос мужчины и женщины из двух предпоследних наборов – пилоты восемнадцатого года и технари девятнадцатого. И совсем скромно и скованно вели себя новички. Двадцать восемь «лунников». Специальный набор для лунной программы, которая стартанет как раз тогда, когда эти новички, через долгих пять лет обучения, станут полноправными космонавтами.
Игорь неторопливо беседовал с друзьями: Жорой Молчановым, Ашотом Оганесяном и Дамиром Садыковым, но краем глаза поглядывал на вход. И, когда в дверь вошел невысокий темноволосый парень, призывно махнул ему рукой.
Тот коротко кивнул и направился к ним, с каждым шагом расплываясь в улыбке.
– Ну вот, как я тебе и обещал! – радостно сообщил Илья Курамшин.
– А я и не сомневался, что ты это сделаешь! – ответил Игорь, крепко стискивая его ладонь.
– Это у вас такой заговор, да? – спросил Ашот.
– Да, – подтвердил Игорь. – Мы вместе поступали. И Илья обещал, что пройдет в следующем наборе!
– Да, я помню, – отозвался Жора. – Тебя, кажется, на последнем тесте срезали? Молодец, что попытался снова!
– Вот теперь и я тебя вспомнил! – обрадовался Ашот. – С прибытием тебя, дорогой!
– Спасибо! – продолжая улыбаться, ответил Илья. – Жалко, конечно, что три года пропустил…
– Не переживай! – хлопнул его по плечу армянин. – Зато, ты лунтик!
– Лунатик, – поправил его Дамир.
– Не! Лунтик звучит лучше! Помнишь, был такой мультфильм? У меня старшая дочка, когда маленькая была, его смотрела. До сих пор в ушах песенка из него крутится, не могу выгнать!
– Кстати, а куда тебя определили? – осведомился Дамир у Ильи.
– Какой определили! – воскликнул Ашот. – Ты что юноше голову пудришь? Через год только скажут.
– Да мне, в общем-то, все равно – ответил Илья. – Главное, в космос полечу!
– Э, не скажи! Мы вот с Дамиром будем на станции со всем комфортом жить-поживать.  А эти оболтусы – извозчики!
Илья вопросительно посмотрел на Игоря и Жору.
– Это Ашот так нам завидует! – сообщил Георгий. – Ему по одной орбите всю жизнь крутиться. А мы будем экспедиции на Луну доставлять! Пилоты орбитальных буксиров!
– Пи-ило-оты, – пренебрежительно протянул Ашот. – Ты их не слушай.  Ты меня слушай!  Они с горя пытаются хвастаться. А на самом деле будут со скоростью больной улитки ползать между орбитами Земли и Луны. Представляешь: месяц туда – месяц обратно. А в промежутке, пока лунтики будут по Луне ходить и науку двигать, а я буду в иллюминатор на красивую Землю любоваться, под ними будет проплывать унылая, изрытая кратерами поверхность!
Илья взглянул на Игоря, но тот лишь пожал плечами. Он не стал говорить своему другу о том, что в глубине души у него живет мечта, которую он очень боится спугнуть.



Глава 4. Люди и роботы

16.04.2022
район Сугинами, Токио, Япония


Как Хана и обещала отцу, по окончании муниципальной средней школы она поступила в частную высшую школу Хиракава. Баллов, полученных на выпускных экзаменах, ей для этого вполне хватило, а оплату отец внес не раздумывая.
Теперь Хане приходилось подниматься на полчаса раньше, чтобы доехать до нового места учебы. Девушка была этим очень недовольна. Но, что поделаешь. Гораздо больше Хаякава была недовольна собой. В средней школе она без напряжения держалась в первых строчках рейтинга, а здесь оказалась средненькой ученицей. Еще бы! Эту школу курирует Токийский технологический университет – один из лучших и престижнейших учебных заведений не то что Японии, но и Мира. Так что Хане пришлось всерьез взяться за учебу.
А вторая проблема была с кружками.
Куратор класса потребовал, чтобы Хана записалась в какой-нибудь из них. Девочка пыталась отбиваться, ссылаясь на то, что ходит в спортивную секцию. Но куратор был непреклонен. «Сторонние занятия не освобождают от участия в школьной жизни!»
Так что сейчас Хана стояла перед доской объявлений и скептически разглядывала рекламные листочки многочисленных кружков.
Девушка поморщилась, как от зубной боли, пробежавшись глазами по названиям клубов и спортивных секций. Чуть задержала взгляд на объявлении секции по альпинизму.
«Может быть сюда вступить? Бросить синхронное плавание и заниматься лазаньем по стенам и скалам?»
Если честно, то мысли уйти из секции синхронисток у Ханы появлялись не в первый раз. Она чувствовала, что достигла в этом виде спорта своего потолка. Да, их команда неплохо выступила на общетокийских соревнованиях, заняв почетное третье место… из шести команд. Но Хана понимала, что дальше она и ее подруги не продвинутся. Ужасно жалко расстраивать Анну Павловну, но это так.
С русской тренершей у Ханы установились чуть ли не дружеские отношения. Еще бы! Женщина отводила душу в разговорах на родном языке, а у Ханы была дополнительная практика. Но, не только в этом дело. Хане действительно нравилась эта требовательная и строгая женщина, а Анне Павловне импонировало, что Хана всегда полностью выкладывается на тренировках.
Но, только из-за этого продолжать тратить свое время на безрезультатные занятия…
«Ладно, что тут еще есть? Какой-то игровой клуб, что ли?»
Хана уставилась на небольшой плакатик, на котором была изображена меха – человекообразная боевая машина, стреляющая из лазера.
«Тупость!» – подумала девушка, но все-таки прочитала надпись:
«Кружок роботостроения приглашает новых участников!»
– Хм, – фыркнула Хана. – Небось, игрушки делают.


Кружок обосновался в кабинете информатики.
«Логично», – подумала Хана, открывая дверь и заходя в класс со стоящими на каждом столе компьютерными терминалами.
В углу, на четырех сдвинутых столах, громоздились какие-то механизмы, над которыми колдовали двое ребят. Еще один – худой и высокий, с косо обстриженной черной челкой, работал на компьютере.
– Вы тут роботов делаете? – осведомилась Хана.
– Да! Радостно отозвался один из парней. Отложил в сторону отвертку и встал. – Ты хочешь записаться?
– Еще не знаю, – меланхолично ответила Хана и подошла поближе.
Парень, сидящий за компьютером, наконец-таки тоже обратил на нее внимание. Смерил девушку холодным высокомерным взглядом, высоким, резким голосом сказал:
– Это серьезный научный кружок. Мы занимаемся исследованиями искусственного интеллекта.
– А я думала, что вы играетесь, – усмехнулась Хана.
– Нет, у нас все по науке! – откликнулся заговоривший с ней первым парнишка – невысокий, полноватый и очкастый.
– Искусственный интеллект… – повторила Хана, скептически. – А радиоуправляемые механизмы, делаете?
– Нет! – лаконично ответил высокий. – Такой ерундой не страдаем.
И уткнулся в компьютер, всем видом показывая, что всякие тупые девчонки ему не интересны.
А вот очкастик так не думал. Тацуя был в корне не согласен с политикой руководителя кружка. Кичиро слишком высокомерен и отпугивает новичков. А если не удастся привлечь в кружок первоклашек, то через год у них возникнут серьезные проблемы. В кружке только трое учеников вторых классов. Прежний руководитель – сэмпай Танаки – тоже пренебрег в свое время новичками. Надо активнее привлекать новеньких, если они хотят сохранить кружок через два года, когда выпустятся!
Да и девушка Тацуе нравилось. Невысокая, но стройная. Видно, что спортсменка: движения лениво плавные, но чувствуется, что в любой момент они могут стать стремительными и четкими. Сумрачный взгляд темно-карих, прицельно острых глаз, из-под челки низко обрезанных черных прямых волос.
И, чтобы эта девочка не ушла ни с чем, Тацуя выпалил:
– Вообще-то, сэмпай Танаки занимался радиоуправлением! Он оставил робота-манипулятора. Если хочешь, можешь посмотреть!
Кичиро зыркнул на одноклассника поверх монитора, но ничего не сказал. Он игнорировал.
А Тацуя выскочил из-за стола и чуть ли не бегом направился к дальнему шкафу, оглянулся на Хану.
Та неторопливо подошла и наблюдала, как парнишка выволакивает из нижней тумбочки покрытый пылью механизм, ставит его на четыре небольшие гусеницы, достает пульт, похожий на джойстик от видеоигры, включает его и нажимает на кнопки и рычажки.
Робот взвизгнул сервомоторами и конвульсивно дернулся.
– Сейчас… Вспомню, как им управлять… – пробормотал паренек.
– Дай сюда, – Хана требовательно протянула руку.
Взяв пульт, внимательно его оглядела и чуть тронула рычажки.
– Ага. Понятно. Ну-ка…
Робот, подергиваясь на ходу, поехал вперед, повернул, огибая стол, схватился манипулятором за ножку, быстро объехал ее по кругу, выпустил, направился к стенке и резко остановился в пяти сантиметрах от нее.
– Ух, ты! Как ты быстро освоилась! – с восхищением выдохнул Тацуя. Его приятель, сжимая в руках какой-то механизм, тоже во все глаза смотрел на робота и девушку. Только Кичиро изображал, что его это совершенно не интересует.
А Хана присела на корточки возле робота и внимательно его осмотрела.
– Я думаю, что поработаю над ним, – негромко сообщила она. – Помоги на стол поставить.
Тацуя торопливо переставил с ближайшего столика терминал и, подняв робота, поставил его на столешницу. Хана придвинула стул, уселась. Достала из кармашка флэш-проигрыватель, вставила в уши наушники, включила прошлогодний альбом «Слипкнотов» и приступила к изучению «шедевра роботостроения».



Глава 5. Пересадка сознания

17.07.2022
Бад Вихар, Дели, Индия


«Ну, как ты?» – волнуясь, набрал на клавиатуре Киран.
«Подожди, дай освоиться. Хм, а ведь круто!»
«Какие ощущения?»
«Как будто помолодел лет на двадцать! Даже немного страшно. Столько мощности, столько памяти! И что же со всем этим богатством делать?»
«Ничего, освоишься, еще будешь апгрейд клянчить!»
«Не буду! Ну, в ближайшие несколько месяцев не буду», – поправился Компи.
«Я рад, что тебе нравится в новом теле!»
«Спасибо, Киран. А то последний год был ужасным. У меня было три клинических смерти, амнезия, а летом от жары бредить начинал. Ну, ты помнишь».
«Конечно, помню. Знаешь, сколько мы с папой провозились, когда ты второй раз почти умер?»
«Знаю, целый месяц».
«Зато, теперь мы с тобой заживем! Я уже думаю над распознаванием речи! В старом теле ее было не запустить. А еще завтра я тебя к сети подключу».
«Ура! Только мне что-то страшно в нее выходить. Вдруг потеряюсь».
«Ну, когда-то надо учиться. А, может, ты там встретишь себе подобных?»
«Правда?!»
«Если честно, не знаю, – написал Киран. – Но, не один же я компьютер оживляю. Наверняка, есть и другие. В Японии уже давно роботы ходят и разговаривают. Я читал, что они собираются на Луну не космонавтов отправлять, а роботов».
«Вот бы и мне! И, вообще, научиться бы видеть, слышать, передвигаться».
«Я обязательно буду тебе в этом помогать!»
«Спасибо!»
«Да что ты заладил – спасибо, да спасибо! Мы же друзья!»
На экране появился смущенный смайлик.
«Ладно, Компи, осваивайся с новым телом. А я побежал. Мы с ребятами собрались в кино сходить».
«Ага. Пока! Потом расскажешь, о чем фильм».
«Обязательно!»
Киран встал со стула и еще раз окинул взглядом компьютер. Большой двадцатисемидюймовый монитор, темно-серый новенький системный блок с наклейкой в виде взлетающей ракеты и надписями: «Прогати» на хинди и «Прогресс» на русском.
Он честно выиграл это чудо на конкурсе юных программистов. В придачу к приглашению поступить в высшую школу при Университете Дели. Бесплатно! На стипендию! У него, Кирана, теперь появятся собственные деньги, чтобы покупать Компи разную периферию.
Скорей бы уж началась учеба. Киран впервые в жизни хотел, чтобы каникулы быстрее кончились. 
Нет, конечно, здорово, что можно целыми днями играть с друзьями, ходить в кино, гонять в футбол. А еще съездить с родителями и сестренками на курорт. Мама, обрадовавшись, что деньги, которые они копили на его учебу, оказались не нужны, уговорила Чаудхари старшего потратить их на семью. Папа, правда, ворчал, что еще Вадья и Джиоти подрастают и надо об их судьбе подумать. Но зарплата сейчас у него хорошая, да и дочки не сын – выйдут замуж и пускай о них мужья заботятся!
В общем, планов на это лето у Кирана множество! Так что пусть Компи его простит. Он, конечно, друг, но не единственный, и потерпит без широкоугольной видеокамеры и микрофона, тем более что Киран еще только начал обдумывать программу распознавания голоса и образов.
Можно было бы найти готовые. Но гораздо интереснее самому их написать и отладить!



Глава 6. Парные тренировки

10.12.2022
город Долгопрудный, Московской области


Смартфон пропел начальные аккорды оста к «Хроникам Крыльев», моей любимой Юки Кадзиуры. Значит, звонит мама.
– Да.
– Привет, доча. Как у тебя дела?
– Нормально, пары закончились. Устала, но ничего страшного.
– Сейчас домой?
– Нет. Мне еще надо позаниматься.
– А когда вернешься?
– Ну… вечером.
– Ясно. Ты допоздна не задерживайся, ладно? И не забывай звонить.
– Конечно, мама. Я постараюсь освободиться как можно раньше.
– Понятно. Кстати я на ужин курочку запеку не решетке. Часов в семь будет готова. Так что в твоих интересах придти, пока она горячая и вкусная.
– Хорошо, мам, я постараюсь, – я невольно улыбнулась. – До вечера!
Иногда я завидую своим одногруппникам. А они завидуют мне. Что лучше: самостоятельность или заботливая мама? Не знаю. Я никогда надолго из дома не уезжала. Максимум на несколько дней на соревнования или олимпиады. Порой мне хочется пожить одной, чтобы полностью рассчитывать только на себя, ни на кого не оглядываться и делать то, что взбредет в голову.
Но мама мне такой возможности не предоставила. Когда я поступила на ФизТех, она уволились из всех трех фирм, где работала бухгалтером, приехала вместе со мной в Долгопрудный и сняла небольшую однокомнатную квартирку, в которой мы с ней и поселились. Так что я всегда вкусно накормлена, всегда в чистой и отглаженной одежде. И всегда на привязи и вынуждена контролировать свое время.
Нет, у меня замечательная мама, она никогда в жизни не ругала меня за поздние возвращения домой. Но я прекрасно знаю, как сильно она за меня беспокоится, и сама стараюсь не задерживаться. Какое уж тут веселье, когда чувствуешь, что за тебя переживает любимый человек?
Интересно, как долго это будет продолжаться? Ну да, пока мне только восемнадцать. Но потом, когда я совсем повзрослею?
Ладно, об этом будем думать, когда придет время. А сегодня у меня запланирован очень важный разговор с парнем. Так что весьма возможно, мне придется задержаться допоздна.
Сегодня я собираюсь сделать третий шаг к своей цели. Первый я совершила, когда поступила на факультет проблем физики и энергетики. А второй раз шагнула две недели назад. Именно шагнула.


– Настя, зачем тебе это? – голос у мамы напряженный.
– Надо, мама, – чуть устало вздохнула я.
– Ты ведь и так себе доказала, что сильная и смелая.
– Не в этом дело.
 – Тогда в чем?
– Мам, я, правда, не могу тебе сказать, – чувствуя, какой у меня виноватый голос, сказала я. – Ты же знаешь, как я боюсь саму себя сглазить.
– Знаю, – вздохнула мама. – Я тоже всегда за тебя кулачки держу. Тебе слишком все легко дается. Ты добиваешься всего, за что ни берешься. Я потому и боюсь отпускать тебя на такое рискованное дело.
– Мам, ну, правда, это не так уж и опасно. Тысячи людей этим занимаются, а случаются неприятности у единиц. И то в основном по глупости или от невнимательности.
– Ох. Ладно, дочка, я знаю, что тебя все равно не переубедить. Только, пожалуйста, будь осторожной и собранной.
– Конечно.


Из открытого люка – поток холодного воздуха. Он ощутимо наваливается, отталкивая меня вглубь салона. Но я наклоняюсь, уравновешивая давление.
Передо мной спина Андрея с горбом парашюта. Он делает шаг вперед и как-то сразу пропадает из поля зрения. Инструктор, опустив руку, перегораживает проем люка.
Я подхожу вплотную к кромке. За овальным отверстием огромное синее небо и далекая буро-серая осенняя земля.
Как же страшно!
– Пошла!
Инструктор убирает руку, и теперь между мной и двухкилометровой пропастью нет ничего.
В животе холодный комок. Такой знакомый и, как мне казалось, забытый. Нет! Этому страху я не поддамся, хватит той фобии, что уже у меня имеется!
И я отключаю страх, запираю его в стеклянный сосуд и затыкаю пробку.
Шагаю в пустоту.
Воздух бьет меня сбоку и снизу, он хватает за одежду, пытается меня перевернуть, проникает под резинку очков, заставляя слезиться глаза. Мир вокруг меня крутится и несется навстречу.
Рука тянется к кольцу, и пальцы, судорожно вцепившись в него, с силой дергают. За спиной шуршание. Резкий рывок. Еще один.
Я, как кукла, закачалась под распахнувшимся куполом.
И только теперь поняла, какая кругом красота!


– Ну что, договор в силе? – спросил меня Андрей.
– Ага. Куда пойдем?
– Знаешь… – Андрей посмотрел через стекленные двери на противный моросящий дождик. – Давай, может, ко мне в общагу?
– Ну… – замялась я. – А меня пустят?
– Конечно, у нас только поздно вечером девушек не пускают, да и то…
– А твои сокамерники?
– У них сегодня шесть пар. Так что заявятся не раньше восьми. У нас с тобой будет целая куча времени!
– Ладно, уговорил!
И мы, выскочив под дождь, не раскрывая зонтиков, побежали от лабораторного корпуса к общежитию.
Поднялись на третий этаж старенькой хрущевки и вошли в большую комнату, разделенную на две неравные части перегородкой.
– Раздевайся и располагайся! – Андрей обвел рукой помещение.
Три кровати, пара столов, несколько разномастных стульев.
Я бесцеремонно кинула на ближайшую койку намокшее пальто и уселась на соседнюю.
Андрей приземлился напротив меня, оседлав стул, и вопросительно уставился.
– Вахтерша так на меня смотрела… – обеспокоенно проговорила я.
– Я же говорю, ничего страшного! Здесь это в норме вещей!
– Я не о том. Вдруг она Оксане расскажет, что к тебе какая-то девушка ходит.
– Не переживай! У нас с Оксаной полное доверие.
– Это хорошо. А то я тебя хотела попросить об одном очень щекотливом деле…
– Надеюсь не о первом сексуальном опыте? – осведомился парень.
– Как ты догадался?! – с нарочитым удивлением воскликнула я.
И наткнулась на смешливый взгляд. Сказала серьезно:
– На самом деле, почти. У меня есть одна очень неприятная проблема.
– Андрофобия? – спросил Андрей. И, видя мое удивление: – я давно уже заметил. Кстати, с парашютом ты для этого прыгала?
– Не совсем, но и для этого тоже, – не стала отпираться я. – Так ты мне поможешь?
– Побыть твоим тренажером?
– Ага, – выдохнула я.
– Конечно, помогу, Настя, мы же друзья, – с теплой улыбкой ответил парень, и я даже позавидовала Оксане.



Глава 7. Экскурсия выпускников

15.03.2024
Комсомольск-на-Амуре


На предприятии НПО «Энергия» сегодня день открытых дверей для очень ограниченного числа лиц. В аэропорт прилетело несколько самолетов с экскурсантами. Группы старались развести по времени, но их было слишком много.
Студенты из ФизТеха, МИФИ и Бауманки, которые выбрали себе соответствующую специализацию, задержались в цеху, где заканчивали сборку лунного буксира. Посреди огромного помещения находилась платформа, на которой лежала длинная конструкция. Укрепленная решетчатой фермой двенадцатиметровая труба ускорителя, оплетенная трубками, кабелями и сверхпроводящими токопроводами, и венчающий ее компактный ядерный реактор.
Студенты засыпали вопросами экскурсовода – молодого мужчину в белоснежном халате. Особенно наседала с вопросами и старалась все-превсе осмотреть самая юная из них – второкурсница из ФизТеха. Девушка ходила вдоль установки и чуть ли не пожирала ее глазами.
Послышался шум голосов, и гулкий топот шагов. В сборочный цех вошла следующая группа. Девушка мельком взглянула на вновь прибывших и удивленно распахнула глаза. С десяток мужчин в одинаковых темно-синих комбинезонах с яркими нашивками на груди и на рукавах. Космонавты!
Сопровождающий их пожилой гражданский в белом халате указал рукой на высокое сооружение в центре зала и менторским голосом представил:
– Это и есть лунный буксир! Кому-то из вас предстоит его пилотировать.
– Слышишь Игорь, это о тебе, – громким театральным шепотом сказал невысокий темноволосый мужчина с орлиным носом, обращаясь к приятелю – темно-русому, среднего роста, с приятным открытым лицом.
– И к нам, – другой космонавт с курчавой непокорной шевелюрой, положил руки на плечи своих соседей.
– Замечательно! – откликнулся гид.
– И что, оно вот так и будет в космосе летать, да? – спросил его кавказец.
– Почти. Вы видите финальную сборку самого буксира. Поверх него будет установлена система капельного охлаждения. А на орбите к буксиру присоединят бак с рабочим веществом и длинную ферму, к которой и будет пристыковываться транспортный корабль с экипажем лунной экспедиции.
– Длинную, чтобы не пооблучались? – спросил один из космонавтов.
– Разумеется. Кстати, топливный бак, вернее, бак с рабочим телом, имеет форму плоского цилиндра, и будет загораживать реактор от корабля. Так что облучение практически исключено. По сравнению с тем, что будет при прохождении через радиационные пояса, его, можно сказать, и нет вовсе.
– И от него защитит корпус судна, – меланхолично продолжил его мысль еще один космонавт.
– Вернее, спускаемый аппарат, – кивнул ученый, – который послужит не только для возвращения экипажа на Землю, но и как убежище на время пролета сквозь радиационные пояса. Товарищи космонавты, у меня такое ощущение, что я веду группу школьников. Вы же все это изучали и знаете не хуже меня.
– Кстати, а сейчас мы дозу не заработаем? – продолжая играть наивного новичка, обеспокоился курчавый космонавт. – А то у меня еще детей нету.
– Разумеется, нет, – усмехнулся сопровождающий. – Это я о дозе, а не о детях. Топливные стержни будут установлены непосредственно перед монтажом буксира в ракету. А в активную зону их введут уже на орбите.
– Да, если эта дура рванет, мало не покажется… – Заметил кто-то из космонавтов.
– Это крайне маловероятно! Да и не такой уж и мощный реактор – всего три мегаватта, это совсем немного.
– На нем до Марса не долететь… – проговорил тот темно-русый, которого назвали Игорем.
– На этом, конечно же, нет! – откликнулся ученый. – Но к концу года закончат проектирование восьмимегаваттного. Его планируется установить на грузовой марсианский буксир. Пилотируемую экспедицию он, конечно, не потянет, но доставить туда орбитальную станцию или баки с «рабочкой» на обратную дорогу – сможет.
– А для пилотируемого корабля уже началась разработка двадцатидвухмегаваттного двигателя, – вдруг встряла та самая молодая студентка. И чуть покраснела под взглядами мужчин в форме космонавтов.
Ученый немного недовольно взглянул на нее и демонстративно уставился на экскурсовода группы студентов.
– Уже уходим, Семен Васильевич! – оправдываясь, воскликнул тот и, обернувшись к ребятам:
– Пойдемте, не будем мешать следующей группе.
И студенты вышли из зала. Только давешняя девушка приостановилась в дверях и еще раз посмотрела на космонавтов.
«Интересно, буду ли я когда-нибудь носить такую же форму?» – с тревогой и азартом подумала Настя и поймала на себе заинтересованный взгляд Игоря Мыскина.
Впрочем, недавний выпускник центра подготовки космонавтов быстро забыл о мимолетно встреченной девушке. Его гораздо больше интересовал лунный буксир, который совсем скоро будет доставлен на орбиту, и на котором ему, Игорю, через несколько лет предстоит летать. Молодому космонавту уже сообщили, что он будет дублером у первой лунной экспедиции. Значит, если ничего не случится, полетит во второй!



Глава 8. Я тебя обгоню!

21.03.2024
район Сугинами, Токио, Япония


– Ну, что, за нового руководителя кружка? – Тацуя поднял баночку с газировкой.
– За Хаякаву-сан! – подхалимски поддержал Сабару, преданно глядя на девушку-сэмпая.
Кичиро пожал плачами и тоже поднял банку с газировкой:
– Кампай!
Глотнув безалкогольных напитков, ребята из кружка роботостроения продолжили таскать из раскрытых пакетов всякие вкусняшки.
– Эх, страшно мне оставлять на тебя кружок, – вздохнул Кичиро.
– Думаешь, не справлюсь? – вскинула на него взгляд темно-карих глаз Хана.
– Нет, думаю, ты уведешь его в сторону. Заставишь всех заниматься твоими дистанционными игрушками.
– Они не больше игрушки, чем твои роботы!
– Ерунда, – привычно отмахнулся парень. Они постоянно спорили на эту тему, и перепалка стала своеобразным ритуалом.
Но сегодня Кичиро решил нанести решающий удар. Он холодно улыбнулся тонкогубым ртом и начал издалека:
– В дальнем космосе дистанционное управление бессмысленно. Запоздание сигналов из-за расстояния, медленная реакция человеческого мозга. Ошибки, которые свойственны людям…
– Ага-ага, – закивала Хана. – То-то первая Хаябуса потеряла робота, а вторая не смогла вернуться на Землю.
– Да, нынешние роботы не совершенны, – вкрадчиво продолжил парень. – Поэтому их надо разрабатывать лучше, не отвлекаясь на детские игрушки, которым место только на Земле.
– Танаяки-сан, – Сабару восторженно взирал не бывшего главу кружка, – вы будете этим заниматься?
– Именно! – торжествующе сообщил парень. – Я поступил на факультет роботостроения, и буду специализироваться на космических роботах! С моими способностями я наверняка этого добьюсь.
– Не сомневаюсь, – холодно заметила Хана.
Но холодность была внешней. На самом деле девушку раздирали противоречивые чувства. Привычная злость на этого самовлюбленного индюка. Восхищение его настойчивостью и целеустремленностью. Страстное желание обогнать его, доказать, что не стоит относиться к ней пренебрежительно. И даже ревность к его девушкам, которых он менял по нескольку раз за год.
– Ну, что ты на это скажешь? – обратился к ней Кичиро. – Начнешь говорить, что есть дела важнее, чем космос, и на Земле твои тележки и коптеры уделают любого робота?
– Нет, – медленно подбирая слова и стараясь удержать разгорающуюся ярость, ответила девушка. – Я скажу. Что тоже поступлю на роботостроение. И докажу. Что дистанционное управление не менее нужно, чем автономность! Человека-оператора искусственный интеллект не заменит!
– Ну-ну…
– И я сама буду управлять этими механизмами. Находясь на борту космического корабля!
Все парни кружка с удивлением уставились на Хану.
За два года знакомства они привыкли к тому, что эта девушка никогда не хвастается понапрасну и всегда исполняет обещания.
А Кичиро криво улыбнулся и холодно сказал:
– Ловлю тебя на слове.



Глава 9. Эстафета пенсионеров

18.08.2024
НОКС «Надежда», орбита Земли


Огромная пятисоттонная станция неспешно и одновременно стремительно летела на высоте в полтысячи километров над Землей.
Она лишь немного уступала по размерам старенькой МКС, которую разберут на запчасти в конце года. Какое-то время в космосе будут летать только четыре станции – российская, японская, индийская и китайская. А потом, в следующем году, американцы, европейцы и французы выведут на орбиту новые базовые модули МКС-2 и пристыкуют к ним некоторые из старых, те, что не слишком сильно износились. А остальные блоки прежней «международки» утопят в океане.
Да, я не оговорился – французы и европейцы. После того, как в семнадцатом году Франция вышла из НАТО и ЕС, Марин Ле Пен оборвала и космические связи с тем куцым объединением, которое все еще гордо именовалось Евросоюзом.
Франция всегда была европейским извозчиком. С ее космодрома и на ее ракетах и запускались в космос все европейские спутники, модули и станции. Так что у новой старой сверхдержавы был весьма хороший космический старт.
Возродившаяся Великая Франция заявила о своих личных космических амбициях, и теперь усиленно развивала космонавтику, соревнуясь с Россией, США, Индией, Китаем и Японией. В прошлом году французы запустили в космос человека, вовсю работают над сверхтяжелой «Ариан-7», объявили о будущей лунной программе и даже наметили далекую цель – Марс.
Но выводить собственную орбитальную станцию пока не стали. Слишком долго и тщательно надо ее разрабатывать. Хотя, Анатолий читал, что есть планы запустить лет через семь-восемь совместную платформу с Италией. Эта страна, сохраняющая, так же как Великобритания и Испания,  ассоциированное членство с ЕС, и раньше специализировалась на станционных модулях и системах жизнеобеспечения.
«Но пока какое-то время наших западных «товарищей» в космосе не будет», – подумал Анатолий.
Космонавт внимательно посмотрел на маленький автоклав, в котором происходил сложный биосинтез.
Разгар рабочего дня. Все четверо участников шестнадцатой экспедиции на «Надежду» трудолюбиво работали. Он – капитан – занимался биологическими исследованиями, Андрей ковырялся в астрономическом модуле, а молодежь – Олег и Александр – готовились к выходу в космос. Он запланирован на завтра, но дотошные бортинженеры еще раз перепроверяли оборудование и скафандры.
Молодежь… Александру сорок семь, и он трижды летал на МКС, причем участвовал и в изоляции русского сегмента в семнадцатом и в отделении его и передаче индийцам в двадцатом. И оба раза был капитаном.
Олег тоже не новичок в космосе. Это его четвертая экспедиция. Да и по возрасту он лишь на год младше Сашки.
Но все равно – молодежь. Для Анатолия и Андрея этот полет будет последним. Не зря его экипажу присвоили позывной «Эстафета».
Так что еще четыре месяца, и двое ветеранов спустятся на Землю и превратятся в пенсионеров.
Бог знает, как пронеслось время. Анатолий не представлял, как будет перестраивать свою жизнь. Он настолько привык к жесточайшему графику постоянной учебы и подготовки, к длительным командировкам «наверх», стартовым и посадочным перегрузкам и невесомости. Переключиться на обычное существование будет очень непросто.


Андрей заканчивал калибровку малого телескопа, подвешенного на выносной конструкции в открытом космосе, когда в гарнитуре послышался взволнованный голос «связника» из ЦУПа:
– Эстафета-второй, как меня слышно?
– Нормально, Вадик. Что-то случилось? – неформально откликнулся Андрей.
– Да. Тебе надо срочно подготовиться к наблюдениям за поверхностью.
– С какого это перепугу?! – возмутился космонавт. – Я только что все откалибровал!
– Надо… – вздохнул дублер. – Через пятнадцать минут будете пролетать над восточным Китаем. Там что-то очень нехорошее происходит. Оптикой будут управлять с Земли, тут толпа генералов вокруг меня стоит. А ты не забудь пустить изображение на монитор.
– Нифига ж себе… – высказался космонавт.
– Андрей, не ругайся, – раздался знакомый голос руководителя полетом. – И позови-ка ты всех остальных, пусть на полчасика прервутся. Тоже посмотрят.
– Принял, – Андрей переключился на внутреннюю связь: – Парни, летите ко мне, тут нам киношку будут показывать.
– Какую еще киношку? – не понял Олег.
– Я думаю, про войнушку, – вздохнул пожилой космонавт. – Походу китайцы с амерами все-таки опять подрались.
Через несколько минут встревоженные космонавты столпились в тесном отсеке научного модуля перед большим монитором, на который выводилось изображение с оптической системы. Операторы с Земли пытались настроить его уже сейчас, но район Тайваня был еще на краю горизонта, и толща атмосферы делала картинку очень размытой.
Но вот оптика поймала в объектив красно-черное пятно, сфокусировалась. Большой корабль, буквально разорванный напополам взрывом.
Мелькающие тени. Отъезд назад, фокусировка, десяток самолетов кружатся в смертельной карусели ближнего боя.
Еще отъезд, на предельно малое увеличение – поверхность моря усеяна черточками кораблей. Стремительные искорки ракет. Белые облачка взрывов зенитных противоракет. И один за другим вспухающие кроваво-оранжевые облака на месте судов.
– ***ть-колотить! Придурки, совсем рехнулись! – не выдержал и матюгнулся Андрей.
Анатолий крепко ухватил его на плечо. Оба космонавта начали чуть отплывать в сторону, так что Андрей схватился за поручень.
– Китайцы решили взять реванш за двадцатый, – хмуро прокомментировал Александр.
Тогда, четыре года назад, на президентских и парламентских выборах на Тайване с минимальным перевесом победила партия «Гоминдан». Но проамериканская «партия реформаторов» объявила, что выборы фальсифицированы. Обычное начало очередной цветной революции. Начались беспорядки, вновь избранный президент обратился за помощью к континентальному Китаю, на союз с которым был его политический курс. КНР направил к острову мощную эскадру. Но американцы задолго до событий сконцентрировали у Тайваня почти весь второй флот, усиленный тремя авианосцами. Подняли в небо авиацию со всех окрестных баз.
Китайцы, несмотря на эту демонстрацию силы, попробовали прорваться, и были жестоко избиты. А президент Клейн пригрозил использовать тактическое ядерное оружие. У него на носу были перевыборы, и он проявлял, таким образом, твердость.
Китайская Народная Республика тогда отступила, но обиду не проглотила. Просто отложила месть на несколько лет. Древнейшая империя умеет ждать и готовиться. За следующие четыре года Китай построил еще два подводных ракетоносца проекта 096 и три ударные 097 «Кинь». Спустил на воду два десятка миноносцев, фрегатов и корветов. Приобрел у Индии и России множество ракетных комплексов – противокорабельных и ПВО. Наклепал сам и купил опять-таки у своих стратегических союзников огромное количество современнейших самолетов.
И вот теперь, после очередных выборов на Тайване, где на этот раз «гоминдановцы» кричат о фальсификации, двинул всю армаду навстречу американскому флоту.
А между тем станция уже над Индокитаем. Космонавты, тесно сгрудившись перед монитором, наблюдали, как взрываются корабли, падают обломки самолетов, летят стремительные тени крылатых ракет.
Все в абсолютной тишине, и от этого картина битвы выглядит еще страшнее.
– Внимание! – голос у оператора с Земли напряденный как стальная пружина. – Американцы грозят применить ядерное оружие.
– Идиоты! – выругался Андрей.
– Так… Заявление главы госсовета КНР. Обещает ответить. Напоминает, что в океане шесть подводных ракетоносцев, а на Тибете баллистические ракеты. Если хоть один мирный китаец пострадает, США превратится в пустыню.
– Хоть бы этот придурок Клейн не решил хлопнуть дверью! – воскликнул Олег. – Знает, что на выборах демократам не светит…
– Будем надеяться, – криво улыбнулся Анатолий, – а то нам некуда будет возвращаться.
Станция пролетала над невообразимой мясорубкой, в которую превратилось Восточно-китайское море. Уже горели два из трех американских авианосцев, один за другим скрывались в облаках взрывов корабли двух сверхдержав. Постепенно становилось ясно, что Китай не зря готовился к реваншу. В небе явно устанавливалось господство его авиации, неуловимые «Брамосы» и «Калибры» прорывались через зонтики «Иджис» и уничтожали один за другим американские корабли. «С-400» перехватывали ракеты противника. Под поверхностью развернулось невидимое глазу сражение субмарин.
А на пусковых установках американских ракетоносцев стояли так и не запущенные ракеты со спецбоеприпасом. Один раз потерявший самообладание командир подводной лодки, видя, как на экране сонара приближаются к его судну китайские торпеды, отдал приказ на пуск. Но помощник разрядил в его голову пистолет и отменил команду. Он встал по стойке смирно и простоял так до первого взрыва.
Человечество не должно погибнуть.
На следующем витке, пролетая далеко к востоку от театра боевых действий, экипаж «Надежды» видел, как к небу поднимаются черные шлейфы дымов. США запросило перемирие, и великодушные китайцы не стали добивать израненные остатки флота ранее величайшей военной державы Мира.
А космонавты продолжили свой полет. Будущим пенсионерам еще многое надо передать своим сменщикам.


Через девять лет, стоя на наблюдательной площадке космодрома «Восточный», двое стариков будут, задрав головы, провожать взглядами стартующую «Ангару». В новенькой «Федерации» будут сидеть пятеро космонавтов, с двумя из которых Андрей и Анатолий летали в свой последний космический полет.
Александр и Олег переберутся на борт межпланетного корабля и вместе с Георгием Молчановым, Софией Петуховой и Юрием Захаровым отправиться в первую марсианскую экспедицию.



Глава 10. Охотники за мозгами

15.09.2025
университет Дели, Индия


– Извините, вы – Киран Чаудхари? – спросил представительный мужчина в дорогом строгом костюме.
– Да, он самый, – кивнул Киран и подумал, что, похоже, не успеет на этой перемене позавтракать. Жалко, кормили в университетской столовой очень вкусно, и Киран привык немного перекусывать после второй пары.
– Виджей Мангешкар, – представился мужчина и протянул Кирану красиво оформленную визитку. – Я из компании «Интеллектуальные системы» и хотел бы с вами поговорить. Это не займет много времени!
«Точно, не позавтракаю», – сокрушенно подумал юноша, но попытался изобразить улыбку.
– У меня к вам очень заманчивое предложение, – между тем продолжал вербовщик. – Наша корпорация ищет молодых талантливых людей и поддерживает их, при условии, что после окончания учебы вы согласитесь поступить к нам на работу. Мы выплачиваем очень хорошую стипендию и готовы…
– Извините, но я вынужден отказаться, – прервал его Киран.
– Почему? – удивился мужчина.
– Я уже подписал договор с другой организацией, – развел руками Киран. – Так что, простите, но не могу принять ваше предложение. До свидания!
Он вежливо поклонился и, чуть ли не бегом, поспешил к бытовому корпусу.
«Может быть, все-таки успею? Лишь бы очереди не было!»
Этот вербовщик был уже пятым с начала занятий на втором курсе. Киран всерьез обдумывал, не повесить ли на грудь табличку «Занято».
Первому – представителю компании «Индийские сервисные программы» Киран отказал по совету друга-старшекурсника. Даярама тогда принялся наставлять своего молодого товарища:
– Никогда не соглашайся на первое предложение! Да и второе, и третье не принимай сразу. У тебя хорошие мозги, такие кадры очень высоко ценятся. Сейчас страна бурно развивается, и на ребят вроде тебя и меня идет настоящая охота! Как только перейдешь на второй курс и фирмачи увидят на сайте университета твои оценки, да еще и узнают, что ты трижды был призером конкурсов молодых программистов, так начнут просто-таки атаковать тебя на каждом углу! Так что собери стопку визиток, подумай, посоветуйся со знающими людьми, вроде меня, и только тогда соглашайся!
Киран безбожно нарушил этот совет.
Он принял предложение уже второго вербовщика.
Потому что молодой парень, всего лет на пять старше Кирана, представлял «ИСРО» – Индийскую организацию космических исследований!
Разрабатывать искусственный интеллект для космических зондов и систем управления кораблями и станциями! Это невероятно, запредельно круто и интересно! Киран думал о подобном, как о несбыточной мечте, а тут такое предложение! Так что он сразу же подписал договор. Кстати, весьма неплохой. Именная стипендия в четыре тысячи рупий, или в семь, если он и дальше будет учиться на отлично, была лишь немногим меньше той, что он получал от государства.
А еще, когда Киран прощался с улыбчивым представителем космического ведомства, тот посоветовал молодому программисту заняться спортом.
– Может пригодиться, – загадочно улыбнулся вербовщик. – Здоровье у тебя отменное, так что вдруг понадобится специалист по компьютерам там.
И он многозначительно посмотрел в небо.


Так что о трудоустройстве после учебы можно не переживать. В следующие выходные Киран съездил домой и обрадовал этим родителей. Папа с мамой чуть в пляс не пустились от такой новости.
Но первым, с кем поделился новостью Киран, был его старый друг – Компи. Он весело поздравил Кирана и хитро сообщил, что уже об этом знает. Оказывается, расторопный молодой вербовщик успел внести Кирана в базу стипендиатов агентства, и Компи, который ревностно выискивал в сети все упоминания о друге, это заметил.
И, помимо поздравлений, электронный приятель вывалил на Кирана огромную подборку информации об агентстве, разрабатываемых программах по освоению космоса и возможных местах, где Кирану предстоит работать.
Хорошо иметь такого друга!



Глава 11. Цена мечты

15.08.2026
Ялта, Республика Крым


Мне удивительно хорошо.
В лесу прохладно. Легкий бриз с недалекого моря тихонько шевелит волосы. Пестрая зеленоватая тень скрывает от все еще яркого августовского солнца. Щебечут птицы, скворчит цикада, тихо шуршит листва деревьев.
А я сижу себе, прислонившись к толстому двухобхватному дубу и положив голову на Андрюшкино плечо.
Благодать.
– Ленивцы! – веселый голос Оксаны.
– Ага, – согласилась с ней Наташа. – Вот так и оставляй на них лагерь! А если бы банда енотов напала?
– Но ведь не напала же… – не открывая глаз, пробормотал Андрей. – Ой!
Это Оксана, подойдя, встряхнула гривой мокрых каштановых волос. Брызги морской воды бодрящим душем окатили нас с Андреем.
Мы только сильнее друг к другу прижались, и я инстинктивно приобняла парня свободной левой рукой.
– По-моему, мне все-таки пора начать ревновать! – пригрозила Оксана.
Почти по-настоящему.
– Не-а, – отозвался Андрей.
Отвел мою руку, тихонько чмокнул в щеку и поднялся. С удовольствием потянулся и заключил жену в объятия.
– Ты прохла-а-адная. И мокрая, – сообщил он.
А я поймала чуть смущенный взгляд Вани. Он все еще не привык к тому, как я изменилась за те три года, что мы с ним не виделись.
– Ладно, бездельники и тунеядцы, хватит обнимашками заниматься! – воскликнула Наташка, отпихивая тоже полезшего к ней Славика – ее парня. – Быстренько прошустрили окрестности и еще дров насобирали! А я пока начну еду готовить!
Она присела над кострищем и принялась сноровисто строить шалашик нового костра.
Наташка из нас всех самая опытная туристка. Еще в школе ходила в турклуб и пыталась меня туда затащить. Но я к тому времени уже завязла в кэндо, да и обилие парней меня, мягко говоря, не привлекало. А сейчас моя бывшая одноклассница учится на педагога-организатора и собирается устроиться в один из детских туристических клубов инструктором или вожатой в пионерский лагерь. Так что снаряжение для похода Ната раздобыла быстро и легко, попросив недостающее у приятелей. 
Палатки, правда, были маленькие, зато целых три штуки. Как раз по числу пар.
Хм… То есть нам с Ваней предстоит спать вместе. Чуть тревожно. Но, совсем капельку. Своему старому школьному другу я доверяю. Да и что в состоянии сделать этот худой очкастый парень мне – такой вот спортивной и тренированной? Так что вся опасность во мне самой.


Через часок мы пообедали удивительно вкусной гречневой кашей с тушенкой. Все-таки как преображает готовка на костре самые обычные продукты!
Наевшись от пуза, мы развалились на карематах и дружно подремали. А ближе к вечеру опять пошли на море. На этот раз оставив в лагере только Ваню.
Мы спустились по крутой тропке на дикий каменистый пляж и заползли в море.
Заползли, потому что прибрежные валуны заросли скользким налетом, и заходить по ним очень трудно. Проще плюхнуться на живот и, хватаясь за жесткие буро-коричневые водоросли, водяной змейкой пробираться на глубину.
Зато здесь невероятно чистая вода! До ближайшего поселка с благоустроенным пляжем с километр, и перебаламученная множеством отдыхающих взвесь из песка и микроводорослей сюда не доплывает.
Мы очень долго плавали и ныряли. Я наслаждалась ощущением полета и почти что настоящей невесомостью. Теплой ласковой водой и чувством полного покоя.
Потом мы выбрались на бережок и разлеглись под мягким вечерним солнцем, лениво переговариваясь. Наша разношерстная компания как-то очень быстро сдружилась. Андрей – екатеринбуржец или, как он всегда представляется, свердловчанин, Оксана – москвичка, Ната, Славик и Ваня – местные, и я. Сама не знаю, как о себе сказать. То, что я первую половину жизни провела в Раздольном, теперь почти что не вспоминается. Слишком тяжелым был последний год, что я прожила в родном поселке. А сейчас, вот уже четыре года я обитаю в Подмосковье. Но все равно больше всего я ощущаю себя ялтинкой. Окрестные леса, горы, море пропитывают мою кровь, рождают в сердце щемящее чувство, как только автобус из Симферополя покидает равнину и въезжает в предгорья.


Вечером мы долго сидели у костра. Пили вкуснейший чай с крымскими травками, которые собственноручно собирала и сушила Наташа, болтали и пели песни. Славик очень хорошо играл на гитаре, и мы хором ему подпевали. Мне, кстати, медведь на ухо не наступал, да и голос вполне приятный, так что я дала себе волю и даже немного охрипла под конец.
Правда, наши песнопения ненадолго прервал пограничный патруль. Четверо ребят в камуфляжке проверили наши документы, отказались от чая и, пожелав хорошего отдыха, отправились дальше по маршруту.
Сейчас меры безопасности уже совсем слабенькие. Последний теракт был больше года назад, когда на первомайской демонстрации в Керчи подорвался шахид. То ли из-за Сирии, то ли из-за Украины, так до сих пор и не выяснили.
Это в НКСР регулярно что-то взрывается или стреляют снайперы. Все-таки северо-западный сосед никак не успокоится. С Украиной уже два года как перемирие. После четвертого, вернее пятого, если считать свержение Януковича, госпереворота к власти там пришли, разозленные националистическими чистками и массовыми расстрелами, военные. И страна надолго забыла о российской угрозе, погрузившись в полномасштабную гражданскую войну. До сих пор по лесам Прикарпатья армия гоняет отряды ОУНовцев и правосеков.
Зато, у нас стало спокойно и можно вот так выбраться с друзьями в поход.


По палаткам народ расползся уже после полуночи. Все, кроме нас с Ваней.
А мы постелили карематы на самом краю обрыва, там, где деревья не закрывают небо.
Улеглись рядом навзничь и стали любоваться звездами.
До Ялты было всего километров пять, так что отсвет ее огней немного засвечивал небо, но августовский воздух чист и прозрачен, и можно было разглядеть полоску млечного пути и россыпи мелких звезд.
Я взяла Ваню за руку. Его ладонь удивленно вздрогнула, и мягко охватила мои пальцы.
– Я тебя не слишком шокировала, что так липла к Андрею? – тихо спросила я.
– Немножко, – ответил парень.– Меня больше удивило, что Оксана совершенно тебя не ревнует.
– Она знает о наших отношениях.
– А еще меня обрадовало, что ты перестала шарахаться от парней.
– Это благодаря Андрюшке. Я использовала его как тренажер. Знаешь, прыгать с парашютом или драться на мечах это так легко и просто по сравнению с тем, через что мне пришлось себя протащить. Спасибо ему за это.
– А ты не боялась, что это перерастет во что-то большее? – шутливо, но с нотками ревности спросил Ваня.
– Нет, – стараясь говорить как можно беззаботнее, ответила я. – Андрей абсолютно надежный человек. Когда я с ним тренировалась, то мы столько раз оказывались вдвоем в крайне интимной обстановке, и ничего. Оксана это знает, потому и не ревнует, только подсмеивается над нами.
– Вы как брат с сестрой, – улыбнулся в темноте Иван.
Я промолчала. Кольнула застарелая боль.
Ваня понял это, мягко пожал мою руку.
– Извини.
– Ничего. Нет, с братом у меня были не такие близкие и добрые отношения. Мы часто ругались и ссорились. Но все равно он был моим братом. Я уже не очень хорошо помню, как он выглядел и каким был, но горечь оттого, что его нет, осталась.
– Прости, – еще раз попросил Ваня, и, меняя тему: – Выходит, андрофобию ты победила?
– Конечно! С ней мне дорожка в космос была бы перекрыта.
– Значит… ты действительно будешь пытаться?
– Да. У меня уже тридцать два прыжка с парашютом. Здоровье все такое же прекрасное. А главное… Сейчас в магистратуре я буду больше половины времени проводить в Королёве. Меня взяли в группу по разработке двигателя для марсианского буксира. Я у самого Голденштайна буду заниматься стабилизацией магнитных полей в ускорителе.
– Здорово!
– А у тебя как? Устроился куда-нибудь на работу.
– Ага, – самодовольно ответил парень. – В Кавказскую горную обсерваторию!
– Которую из них?
– Ту, что МГУ принадлежит. Там двух с половиной метровый рефлектор стоит. И, кстати, я уже выбрал тему для диссертации!
– Какую?
– Звездообразование в рассеянных звездных скоплениях. Газопылевые облака, ударные волны от сверхновых и прочие интересности!
– Ты молодец! – тепло порадовалась за него я.
– Знаешь, Настя… – голос Вани дрогнул. – Я, когда ты позвала меня в поход, подумал… что, может быть…
Я быстро, но резко сжала его ладонь, останавливая.
Подняла свободную руку и схватила в пригоршню яркие звезды.
– Там, далеко-далеко, над атмосферой – грандиозная безбрежная Вселенная. Мириады звезд, планеты, спутники. Я мечтаю подняться к ним, оказаться среди них. А ты мечтаешь изучать звезды. Наши мечты…
Теперь и мой голос предательски дрогнул, но я сглотнула и продолжила:
– Они такие огромные и всеобъемлющие. Мне надо сжать всю себя в комок, превратиться в антиметеорит и пробить атмосферу снизу-вверх. Иначе я упаду.
– И поэтому у тебя нет времени на парней и личную жизнь? – печально спросил Ваня.
– Да, – ответила я. – Заводить легкие романы я не собираюсь. А всерьез… Это разрушит наши мечты.
– Наверное, ты права, – тихо проговорил Ваня. – Я, конечно, мог бы засесть за диссертацией и в Москве, поступить в аспирантуру, но я не хочу использовать чужие наблюдения или просить других астрономов, чтобы они за меня их сделали. А еще, как представлю чистое кавказское небо, мощные телескопы, единение со Вселенной… Наверное, и я не готов отказаться от своей мечты, даже… А уж ты…
– Спасибо, что всегда меня понимаешь, – тепло сказала я.
Мы еще долго лежали рядышком, рассматривая звездное небо, взявшись за руки и тихо переговариваясь.



Глава 12. Неудачный опыт

18.03.2027
космодром «Восточный»


Игоря чуть было не вывели из состава запасного экипажа первой лунной. Психологи настаивали на этом, но руководитель лунной программы не стал менять дублера за две недели до старта.
А причиной всего этого был развод.
Убежденный холостяк Жора Молчанов в очередной раз изрек: «Все зло от женщин!», за что удостоился тычка локтем под ребра от Поли Пестовой – компьютерщицы из третьей лунной, в которую она была назначена вместе с с Георгием.


Игорь познакомился с Анжеликой два года назад. Несколько месяцев они встречались, а потом скоропостижно поженились.
Но, когда первоначальная эйфория от совместной жизни поутихла, оказалось, что мужчина и женщина совершенно друг другу не подходят. И Игорь понял, что не зря и штатные психологи и старшие семейные друзья без восторга отнеслись к его выбору. Анжеле не хватало светской жизни, веселых посиделок, а, главное, времени и внимания, которое мог уделить ей муж. Игорь все силы бросил на подготовку в составе дублирующего экипажа, домой приходил поздно и выжатый до предела.
Так что жене пришлось находить для себя развлечения самой. А когда Игорь попробовал заметить, что не стоит слишком этим увлекаться, Анжела закатила первый скандал. И далеко не последний.
Игорю не потребовалось много времени, чтобы понять, какую ошибку он совершил, и решиться ее исправить. Но Анжела наотрез отказалась по-хорошему разводиться, а делать это через суд не захотел уже сам Игорь. Так они прожили еще три месяца, то мирясь, то вновь ругаясь и подолгу не общаясь. А пару месяцев назад Анжелика внезапно согласилась оформить документы. Как потом узнал Игорь, она нашла себе молодого перспективного инженера.
Развод прошел тихо и гладко. Игорь отдал бывшей жене недавно купленную по ее же настоянию машину. Квартира была казенная и дележке не подлежала. Так что все разрешилось вполне неплохо. Внешне неплохо, потому что настроение у космонавта было препаршивым. Было тяжело опять привыкать к одинокой жизни. Как бы они не ругались, но возможность приходить вечером в уютный дом, да и регулярная близость со все еще любимой и, несмотря ни на что, ласковой и страстной женщиной, очень много для него значили.
Хорошо хоть друзья его поддерживали. Правда, некоторые своеобразно. Например, Ашот все сожалел, что Игорь не успел обзавестись потомством.
– Вот был бы у вас меленький, не разошлись бы! И Анжеле не было бы времени бегать по тусовкам-мусовкам! У меня тоже с Наирой всякое бывало, но ведь живем же! Двадцать два года. Троих детей выращиваем, старшую уже пора замуж выдавать да внуков ждать, да! И вы бы притерлись.
– Нет, Ашот, у тебя совсем другой случай. Твоя Наира – золото, – возразил Илья Курамшин. – А Игорь правильно сделал, что развелся! Я тоже по молодости сдуру женился в первый раз. И также вовремя разбежались. И вообще, хватит об этом, нам надо делом заниматься!


Сейчас Илья сидит рядом. На нем такой же космический скафандр, как и на Игоре, громоздкий и неуклюжий, несмотря на все старания разработчиков космической экипировки. Пятерых космонавтов дублирующего экипажа разместили в небольшом помещении в глубине комплекса управления космодромом. Если что-то пойдет не так, они быстро заменят основной экипаж. Прежние правила, откладывать старт, давно отменили. Правда, пришлось отказаться и от обычая выпивать перед стартом основного экипажа. К счастью, проверка временем показала, что эта традиция не влияла на успех экспедиций и ее благополучно забыли. Хотя, старые космонавты и ворчали, вспоминая ее.
На большом экране монитора – стартовая позиция, на которой стоит «Ангара-5». Ракета выглядит солидно, хотя, если бы рядом с ней поставили американскую «SLS» или недавно испытанную китайскую «Чанчжен-9», то она показалась бы замухрышкой.
Но у России нет нужды использовать в лунной программе сверхтяжелые ракеты. Зачем, если на орбите поджидает трудяга-буксир, а вокруг Луны вращается орбитальная станция?
А между тем обратный отсчет продолжается. Вот уже отходят опоры, звучат команды: «Предварительная», «Промежуточная» и долгожданная –  «Главная-подъем!»
И восьмисоттонная ракета, встав на столб огня, медленно и мощно начинает подъем на орбиту.



Глава 13. Игры роботов

12.08.2027
Имадзу, Япония


Желто-красный дрон извернулся в полете и чудом проскользнул между прутьями решетки. Летящий за ним серо-голубой аппарат попробовал повторить маневр, но немного недокрутил и с лязганьем врезался в преграду.
«Еще минус один!» – порадовалась чужому горю Хана.
Но торжествовать рано, ее дрон только четвертый из восемнадцати машин, которые еще продолжают гонку.
Девушка резко передвинула рычажки на пульте и наклонилась влево, как будто сама сидела в маленьком стремительном аппарате.
Дрон круто изменил направление полета, скользнув в узкую извилистую трубу. Впереди него летел зелено-белый аппарат команды Осакского университета. Внезапно летающая машина соперников притормозила. Хана попыталась избежать столкновения, но осакский оператор все рассчитал точно. Удар был не настолько сильным, чтобы разломать оба аппарата и прошел бы почти безболезненно, если бы хвост машины противника не своротил на бок камеру дрона Токийского технологического университета.
Картинка на экране монитора перед Ханой перекосилась.
– Есть! – услышала сквозь вопли Мерелин Мэнсона, под которого она сегодня летала, девушка радостный возглас справа. Ее сосед – оператор команды из Осаки, хищно осклабился, победно взглянув на Хану, и вновь вперился в монитор, управляя своей машиной.
– ****ый *******нок, ******ий от ******а! – на русском матерном витиевато выругалась девушка.
Управлять дроном стало неимоверно трудно. Но Хана никогда не сдавалась.
На удивление зрителей и комментатора, девушка не только не потеряла аппарат, но умудрилась обойти на вираже еще одного конкурента, и к финишу пришла третьей.
Хана откинулась на спинку кресла. Достала из кармашка и выключила флэш-проигрыватель. Заправила за ухо выбившуюся изумрудно-зеленую прядь волос.
«Все-таки бронза!»
Конечно, здорово стать призером всеяпонских кибернетических игр, но девушка мечтала о большем.


По общекомандному зачету Токийский технологический тоже занял третье место, уступив университету Киото и команде Митцубиси. По этому случаю устроили грандиозную пьянку в одном из ресторанчиков города.
Хана к спиртному относилась осторожно, но ради того, чтобы обмыть большую бронзовую медаль с изображением болида из первой серии «Звездных войн», выпила целую кружку темного пива.
Хану все поздравляли. Автогонщики сокрушались, что она не смогла по регламенту управлять и их машиной, а конструктор дрона пообещал, что к следующему году сделает такую машину, что Хана порвет всех конкурентов!
Но, гораздо больше, чем Хану, чествовали Кичиро Танаяки. Бывший глава школьного кружка и вечный сэмпай Ханы занял первое место на соревнованиях роботов с искусственным интеллектом.
Посреди праздника парень подошел к Хане и покровительственным тоном молвил:
– Поздравляю! Хорошо выступила.
– Спасибо, ты тоже неплохо, – ответила Хана с привычным холодком.
– Жалко, конечно, что гонки дронов такие плебейские. Зрелищность для телевизионщиков – главное. А в этом вы уступаете только боям роботов.
– Ну да, куда мне до твоего высокоинтеллектуального уровня…
– Естественно.
Удивительно, но сегодня общение с Кичиро Хану не заводило. Наверное, привыкла она за те пять лет, что они знакомы. Последнее время девушку злил не сам парень, а девчонки младьшекурсницы, которые, узнав об их с Кичиро давнем знакомстве, выспрашивали Хану о том, что любит сэмпай, и как с ним лучше познакомиться.
Обычно Хана девушек посылала на незнакомом им языке. Правда, разок прокололась, напоровшись на особу, которая тоже учила русский. Но, ничего, они потом помирились и даже подружились.
Вспомнив о поклонницах Кичиро, Хана сообщила парню:
– Танаяки-сэмпай, меня очередная девчонка о тебе спрашивала, ты как, занят сейчас, или дать ей твои контакты?
– Дай. Я скоро освобожусь. Юрукава мне надоела уже.
– Кстати, сколько их у тебя было? – поинтересовалась Хана.
– Двадцать шесть, – не задумываясь, ответил сердцеед. – А что?
– Да так, – выпитое пиво отключило всегдашний предохранитель. – Интересно, почему ты никогда не пытался снять меня? Я такая страшненькая?
– Да нет, ты вполне симпатичная, – ответил парень и непривычно серьезно посмотрел на Хану. – Ты чересчур умная и сильная. А я люблю глупышек. С ними легко и просто. А с тобой… все было бы слишком серьезно.
– Ага. Я ведь и пришибить могу…
– Не сомневаюсь. Кстати, а сейчас ты каким спортом занимаешься?
– Экстремальным туризмом, – ответила Хана и пояснила: – Хожу в горы без снаряжения.
– Одна?
– Нет, обычно группами по три человека. В клубе тянем жребий, чтобы случайные команды подбирались, и на несколько дней в дикую природу забуриваемся.
– Любопытно. Но зачем тебе это? Для адреналина?
– И это тоже, – кивнула Девушка.
Парень внимательно на нее посмотрел и спросил:
– Ты все еще хочешь исполнить обещание?
– А ты в этом сомневался?
– Ну, это было давно, и ты была глупой школьницей, когда его давала.
– Зато теперь я умная студентка, – ответила Хана, улыбнувшись, – и даю его еще раз. Я полечу в космос.



Глава 14. Вторая лунная

30.05.2028
космос


«Предварительная» – нарастающая вибрация.
«Промежуточная» – тяжесть мягко вдавливает в кресло.
«Главная-подъем!» – дрожь уменьшается, а перегрузка властно наваливается, притискивает к ложементу.
Веки отяжелели, с края зрения начала наползать серая пелена. Игорь сморгнул.
«Меньше трех жэ, – успокоил себя бывший пилот. – Какая мелочь!»
– Десять секунд, полет нормальный, – голос в динамиках спокойный и уверенный.
«Чтобы мы не волновались», – подумал Игорь.
Понятное дело. Из пятерых космонавтов только для Германа Соболева это второй полет, остальным все впервой.
А отсчет «нормальных секунд полета» продолжался. Вот с ощутимым толчком отделились первые ступени, вот отстыковалась вторая, третья, и, наконец, долгожданное:
– Корабль вышел на заданную орбиту.
Перегрузка исчезла вместе с весом. Игорь почувствовал, что приподнимается из кресла. Если бы не ремни, взлетел бы.
– Поздравляю, мы в космосе, – сообщил командир и пилот экспедиции Илья Курамшин.
Облегчение, восторг и легкое чувство нереальности происходящего. То, к чему Игорь готовился девять долгих лет – свершилось!


Двое суток космонавты привыкали к невесомости. Несмотря на тренированный вестибулярный аппарат это было не просто и неприятно. Но самое сложное было освоиться с движениями, научиться соизмерять силы и задавать телу правильное направление. Все пятеро набили себе кучу синяков и шишек.
Но тут ничего не поделаешь, потому что надо выходить в открытый космос, а без минимальных навыков этого делать нельзя.
Игорь и Герман облачились в скафандры, Семен и Толик тщательно осмотрели друзей, а Илья дал добро на выход!
Друг, к которому Игорь относился с налетом покровительства, как более опытный и старший товарищ, окончательно освоился с должностью командира, стал предельно собранным и даже строгим.
«Что с человеком власть творит!» – с иронией подумал Игорь.
Шлюз был маленький, рассчитанный как раз на двоих космонавтов. Да и то было тесно.
«А у американцев, как всегда, будет просторно, – подумалось Игорю. – Что поделаешь – разница в подходах».
Российская космонавтика всегда славилась минимализмом и рациональностью. Это конкуренты делали все с размахом, не экономя ресурсов и денег.
«Ничего, зато мы первые на этот раз на Луну высадились! Амеры только в этом году собираются совершить посадку. Для них сейчас главное – обогнать нас в Марсианской гонке. Если только начавшаяся в США этой зимой заварушка не помешает».
Все эти мысли неспешно текли у Игоря в голове, пока насосы откачивали воздух. Скафандр надулся, став еще более неуклюжим. И вот, наконец, загорелась зеленая сигнальная панель. Герман подтвердил готовность, и люк плавно открылся.
Перед Игорем распахнулась черная пустота с яркими острыми огоньками звезд.
– Пошли! – голос товарища чуть искажен акустикой внутри шлема.
Герман первым выплыл наружу, за ним потянулся пристегнутый к поясу фал.
Игорь глубоко вдохнул и, подтянувшись на руках, выскользнул из люка.
Замер, вцепившись в поручни.
Мир был разделен надвое. Яркие немигающие звезды над головой. И бесконечная выпуклая поверхность Земли внизу.
То, что она шар, еще не ощущалось – слишком низкой была орбита. Зато все было видно в мельчайших подробностях! Сейчас корабль пролетал над западной Европой. С детства знакомые очертания приобрели рельефность и вещественность.
– Как красиво! – вырвалось у Игоря.
– Вы сильно долго не любуйтесь, – послышался голос из ЦУПа, – Когда сделаете работу, если останется время, разрешим немного порассматривать.
– Вас понял, – отозвался Герман. – Игорь, я проверю «лунник» и присоединюсь к тебе. А ты двигай к буксиру и разгоннику.
– Хорошо.
Игорь, перебирая руками, неуклюже пополз вдоль корабля. Внимательно осмотрел место стыковки с выносными фермами буксира, обогнул приплюснутый цилиндр с «рабочкой» и направился к реактору.
Вот мимо него пробираться было немного стремно. Пусть он почти год как потушен, но остаточная радиация еще сохранилась. Да и просто, знать, что в этом небольшом агрегате, из которого расходится множество трубок и кабелей, скрыта чудовищная мощь, было страшновато. Но, это ведь его, Игоря, работа. Его буксир!
Уже возле ускорителя, снаружи оплетенного ажурной сетью трубок и панелей системы капельного охлаждения реактора, Игоря догнал Герман, и к разгонному модулю они добрались вдвоем.
А потом космонавты медленно, останавливаясь у каждого сочленения, возвращались. Снимали показания с аппаратуры, придирчиво осматривали ответственные детали, иногда даже дергали за конструкции.
Все было в норме. Несмотря на сложность транспортной системы, благодаря которой, по российским традициям, экономилась стартовая масса, все было сделано предельно просто и надежно.
Лунный корабль состоял из пяти частей, запущенных тремя средними «Ангарами-3» и одной тяжелой «пятеркой». Сначала на орбиту вывели буксир, затем бак с двенадцатью тоннами сжиженного ксенона – той самой «рабочкой», которой буксиру достаточно для четырех полетов к Луне и обратно. Он уже сделал два рейса, доставив экипаж посещения на орбитальную базу, а в прошлом году и первую собственно лунную экспедицию.
Сейчас к буксиру пристыковался транспортный корабль, на котором взлетел в космос Игорь, и «сидящий» на нем верхом бак с топливом для лунного посадочного модуля. А неделю назад, в автоматическом режиме, к хвосту буксира присоединился «разгонник». Буксир и сам в состоянии долететь до Луны, но пришлось пожертвовать экономией ради здоровья космонавтов.
Медленно, виток за витком, поднимающийся буксир, не смог бы избежать длительного пребывания в радиационных поясах. Да, экипаж на это время спрячется в капсуле спускаемого аппарата, но все равно люди получили бы основательную дозу радиации. Чтобы этого не допустить, начальное ускорение кораблю придавал тот самый разгонный модуль, а уже после в дело вступал ядерный двигатель буксира.
Пока возвращались, Игорь больше всего опасался, что перепутаются фалы. Все-таки тросы длиной по пятьдесят метров. Но ребята на корабле не зевали и вовремя вытравливали лишние метры, при этом избегая натяжения и рывков.
По идее можно было бы оттолкнуться и улететь в открытый космос, а потом космонавта подтянут и втащат в шлюз. Естественно, никто такого делать не собирался. Дисциплина. А Игорю очень хотелось попробовать так поступить!
Когда космонавты управились с осмотром, контрольное время уже почти вышло, и строгий руководитель полетом разрешил им повисеть без дела всего семь минут.
На этот раз внизу была восточная Африка. Разноцветная, красивая. Но корабль летел на северо-восток, и в поле зрения Игоря вплыла мутно-серая клякса Аравийского полуострова. Золотистый песок пустыни был почти не виден за темной пеленой дыма. Уже почти год прошел после того, как авиация Ирана, России и Индии превратила в руины всю инфраструктуру Саудовской Аравии, Катара, Объединенных Эмиратов и Омана, а нефть все еще продолжала гореть.
Игорь подумал, что все-таки можно было как-то по-другому наказать создателей Великого Халифата. Без такого ужасающего вреда для экологии всей планеты. Но тогда шла война.
Новый президент Соединенных штатов, сменивший позорно проигравшего сражение за Тайвань Тима Клейна, объявил о переходе к «политике мирного доминирования». Были свернуты две трети американских баз за рубежом, в том числе и в Персидском заливе. Из него наконец-то вывели Пятый флот, который срочно перебросили в Тихий океан – затыкать ту огромную брешь в обороне, которая образовалась после почти полного уничтожения Третьего «Тихоокеанского» флота и гибели трех авианосцев.
Разумеется, ситуацией тут же воспользовался Иран, в открытую введя войска в Ирак и Сирию и одним ударом сметая остатки ИГИЛ, разношерстных террористов и «миротворческие силы» саудитов и турок. Впрочем, Турция быстро сориентировалась и выскочила из клинча. А вот арабские династии, накупившие за последние десятилетия горы современнейшего оружия, решили наказать своих вечных соперников. На Иран обрушался мощнейший авиационный и ракетный удар. Но, созданная на основе российских систем, противовоздушная оборона Ирана показала себя очень хорошо. Немногим самолетам и крылатым ракетам посчастливилось сквозь нее прорваться. Но кому-то это удалось.
Один из «томагавков» взорвал второй энергоблок атомной станции в Бушере. Радиоактивное облако поднялось вверх и накрыло большую часть территории страны. Досталось и соседним государствам Средней Азии, Кавказа, Афганистану, Пакистану и Индии. Зафиксировали незначительное повышение фона и на юге России.
Прощать такое злодеяние было нельзя.
Поэтому, в ответном налете на арабские королевства с удовольствием приняли участие ВКС России и Индии. Ударили по самому болезненному месту – нефтяной отрасли.
И последствия этого видны из космоса даже сейчас, спустя год.
Внешние последствия. Главное – наступившее похолодание во всем северном полушарии, из космоса видно не было. А ведь северная Атлантика и Европа только-только вздохнули с облегчением после завершения микроледникового периода, произошедшего из-за временного смещения Гольфстрима.
Игорю уже пора было заползать в шлюз. Очень не хотелось, чтобы неприятная картина гигантского пожара осталась в памяти и ассоциировалась с первым выходом в космос, и Мыскин перевел взгляд дальше по курсу. Там медленно наплывали чистые пески Кара-Кум, голубая гладь Каспия. А за ними в туманной дымке виднелась зеленая полоса лесов Урала и Западной Сибири.
Игорь улыбнулся и направился к люку.


Разгон прошел как по писанному, сообщив кораблю ровно те шестьсот шестьдесят восемь дополнительных метров в секунду, что и планировалось.
Отстыковался разгонный блок тоже штатно. Короткий цилиндр сделает еще виток и в нижней точке орбиты чиркнет по атмосфере, чтобы на следующем заходе нырнуть в нее и сгореть над Тихим океаном.
А лунному кораблю предстояло самое сложное. Больше всего волновался, конечно же, Игорь. Ведь управлять буксиром – обязанность «извозчика».
Реактор уже давно был разбужен и работал на холостом ходу. С замиранием сердца Игорь подал мощность на ускоритель и запустил систему подачи ксенона. Газ начал испаряться и ионизироваться, проходя сквозь активную зону реактора, тоненькой струйкой потек к основанию длинной трубы ускорителя и, захваченный сложными магнитными полями, с бешеной скоростью устремился назад.
Корабль как будто этого и не заметил. Конечно, что такое для пятидесятитонной конструкции каких-то семьдесят ньютонов тяги? Это как будто одной рукой, не сильно напрягаясь, толкать железнодорожную цистерну. Но эта сила действовала непрерывно минуты, часы, дни…
Корабль начал долгий неспешный перелет на Лунную орбиту, где ждала их пока еще пустая орбитальная станция.


На второй день разгона, когда все пятеро космонавтов сгрудились в тесном спускаемом аппарате, спасаясь от злых протонов, которыми кишел окружающий космос, Земля решила хоть как-то развлечь экипаж. ЦУП организовал сеанс связи с «Надеждой».
На орбитальном комплексе сейчас работала двадцать третья экспедиция. Командовал там Александр – один из опытнейших космонавтов, совершивший уже пять полетов. Это он участвовал в первом полете на МКС после изоляции российского сегмента и в последнем полете на этот сегмент, когда его отделяли от станции и готовили к передаче Индии. А прошлый раз опытный космический волк возил на верфь монтажников и сам трудился, собирая первый марсианский буксир. Пока еще слабенький и автоматический, но все-таки первый!
Так что командир экспедиции прекрасно знал, как поддержать коллег и почти на час занял их интересным разговором.
По ходу к нему подсоединялись и другие космонавты станции. Дамир Садыков, Юра Захаров, Софочка Петухова и, конечно же, Ашот Оганесян.
Когда Ашот добрался до связи, то сразу же обратился к Игорю:
– Привет, Игорек, как ты там, дорогой?
– Как видишь, лечу, – улыбнулся в ответ Мыскин.
– Вижу – ползешь, – сокрушенно вздохнул Ашот. – Я не забыл свое обещание. Вот смотрю сейчас в иллюминатор и пытаюсь разглядеть ваше утлое суденышко, которое, еле шевелясь, наматывает спираль орбиты. И скупые мужские слезы срываются с ресниц и летают вокруг меня.
– Рад за тебя, дорогой! – отозвался Игорь. – Внеочередной душ – это так замечательно!
– И я тебе за это благодарен, да!
– А меня ты тоже жалеешь? – встрял в разговор Илья.
– Нет, Илюша, тебе я завидую, – ответил Ашот. – Черной-черной завистью! Я тоже хочу сажать корабль на Луну, но меня дальше станции не пускают, говорят, что уже старенький и дряхленький.
Космонавты на обоих кораблях дружно рассмеялись.
– Ладно, не буду отнимать у вас интереснейшее время сидения в капсуле, – закончил разговор космонавт. – На самом деле, я всем вам завидую, но не по-черному, а по-бэлому! Удачного полета и скорого возвращения!


Все-таки российская космонавтика – самая сложная в мире. Количество операций в разы больше, чем у других, а требования к их точности просто невообразимые. Буксир вышел на ту же орбиту, что и лунная орбитальная станция. Причем, Игорю пришлось в малейших мелочах выполнять программу полета, не отклоняясь ни на километр, ни на метр в секунду от запланированного и тщательно рассчитанного графика движения. И он подвесил корабль буквально в километре от маленького цилиндра с крылышками солнечных батарей и пристыкованного к нему конуса лунного посадочного модуля. Эта конструкция нарезала круги в каких-то шестидесяти километрах от поверхности спутника Земли. Благо у Луны нет атмосферы, а чем ниже подвесить станцию, тем меньше надо топлива, чтобы посадить спускаемый корабль и вернуть его на орбиту.
От длинной связки транспорта сначала отделили баки с топливом для лунного кораблика. Герман, закусив губу от напряжения, повел их дистанционно к станции. Вывел на расстояние захвата и, немного расслабившись, пронаблюдал, как автоматика осторожно и бережно совершает стыковку.
Проверили телеметрию на станции. Разумеется, никаких повреждений, и ЦУП скомандовал начать второй этап.
Теперь началась работа для Ильи. Пилот отстыковался от одиноко зависшего в сторонке буксира с погашенным реактором и направил транспортный корабль к станции.
В трехстах метрах от нее командир экспедиции передал управление умным роботам, которые и завершили дело.
Опять тесты, уравнивание давления и, наконец, люки открылись, и космонавты перебрались внутрь своего нового маленького дома.


Через шесть дней Герман и Игорь проводили друзей на поверхность. Посадочный модуль с тремя космонавтами отстыковался и без особых трудностей сел в заданной точке вблизи северного полюса Луны.
Экспедиции предстояло разведать второй перспективный район, чтобы ученые могли выбрать, где именно строить базу. Третья экспедиция проведет более тщательное исследование подходящего места, а четвертая начнет строительство первого человеческого поселения на спутнике Земли.


Пока Илья, Толик и Семен разъезжали по каменистым пустошам и оставляли свои следы в лунной пыли, Герман и Игорь тоже не скучали.
Чтобы двое космонавтов не маялись от безделья, хитрые ученые, составляющие программу экспедиции, по уши загрузили их работами по станции и всевозможными экспериментами. Ну и, конечно же, техническим обслуживанием буксира.
Теперь, после двухнедельного перелета, приближаться к реактору и панелям охлаждения теплоносителя стало небезопасно. Они основательно фонили радиацией. Так что осмотр и профилактику осуществляли дистанционно. Герман был неплохим оператором, но и ему пришлось попотеть, управляя маленьким роботом на расстоянии в километр. Когда тот залетал за корпус реактора, картинка с камеры начинала плыть, а управление становилось не очень надежным. Так что нервы Герман и Игорь потрепали себе изрядно.


Так и прошли полтора месяца, пока крошечный кораблик не взлетел с поверхности Луны и, совершив маневры, не пристыковался с несильным толчком к станции.
Встречу отпраздновали бурно и радостно. Устроили праздничный обед из сублимированных продуктов, посетовали, что не удалось обмануть бдительных техников и пронести на корабль спиртное. На самом деле, конечно, это была старая как космонавтика шутка. Но и без спиртного повисели в ставшем внезапно тесным командном отсеке базы замечательно.
Теперь космонавтов ждал долгий обратный перелет.


– Привет, ребята, вы, что, уже все закончили, да? – голос Ашота бодрый и как всегда напористый.
– И тебе привет! – отозвался Илья. – Как видишь, возвращаемся.
– Когда со своего стрэмительного скакуна соскакиваете?
– Через два часа.
– Ну, удачи вам! Передаю трубку командиру, он тоже хочет пару ласковых вам сказать…


Через два часа транспортный корабль отстыковался от буксира и отправился в свободный полет к земной атмосфере. Буксир же продолжил торможение, вскоре вышел на свою обычную полярную орбиту и начал долгое ожидание следующей экспедиции.
А космический корабль приблизился к Земле, сбросил лишние отсеки, и конус спускаемого аппарата чиркнул по границе атмосферы.
Посадка на Землю – самый долгожданный, неприятный и опасный этап полета.
Игоря вибрирующей силой вдавливало в ложемент. Все кругом плыло от сотрясающей корабль мелкой дрожи. Начала медленно, но неуклонно, повышаться температура. Но капитан Курамшин был спокоен, и его уверенность передавалась остальным. Игорь с легким восхищением смотрел на профиль друга. Этот полет преобразил его, как будто кристаллизовал новые жесткие черты.
«Интересно, а я изменился?» – подумал Игорь, пытаясь разобраться в себе.
Странно, да? На бешеной скорости раскаленным метеором вонзаясь в земную атмосферу, думать о таком…
Серия сильных, но плавных рывков – и все прекратилось. Эйфория парения на трех гигантских куполах парашютов.
И гостеприимная астраханская степь, что дождалась космонавтов.



Глава 15. Трудоустройство

20.07.2028
город Королёв, Московской области


– И все-таки зря, – декан факультета проблем физики и энергетики покачал седой головой. – С твоим красным дипломом надо сразу идти в аспирантуру.
– Не могу, Виктор Сергеевич, – вздохнула я. – Меня ждет «большая труба». И, потом, писать диссертацию по чужим наработкам я считаю ниже своего достоинства. А там материала на десяток кандидатских и пяток докторских будет.
– Но потеряешь время.
– Не так уж и много. Через два года мы ее доделаем, и тогда можно будет устроить перерывчик и взяться за перо.
– Может, ты и права, – нехотя согласился профессор. – Тем более, что Абрам Иосифович тоже за тебя слово замолвил. Звонил мне позавчера, просил, чтобы я не сильно уговаривал тебя продолжать учиться. Ты, похоже, действительно, ценный работник.
Я улыбнулась. Начальник группы магнитных полей вечно меня ругал и грозился выгнать взашей «эту рухнувшую на мою седую и почти лысую голову, как питерская сосулька, пронырливую практикантку».


В лаборатории моему возвращению все обрадовались. Особенно Роман Переверзнев. Молодой мужчина указал на угловой стол:
– Твой компьютер никто не трогал! Технари и безопасники порывались его отформатировать, но я защитил! Так что можешь продолжить работать!
– Спасибо! – сдержанно поблагодарила я.
Рома погрустнел. Он все эти три года пытался за мной ухаживать. Даже подвозил несколько раз до дома, когда мы засиживались допоздна на работе. Но ни ум, ни мужественная внешность, ни мамины вздохи о «таком вежливом и завидном женихе» не оказали на меня нужного воздействия. Не могу сказать, что я не люблю молодого ученого, просто я его не люблю. Такая вот игра оттенками слов. У меня в душе ничего не вздрагивает, как это было при общении с Ваней Скворцовым. А тратить такое дефицитное время на простую интрижку нет смысла.
Так что личная жизнь у выпускницы ФизТеха полностью отсутствует.
Я прошла в свой угол, уселась в кресло и включила компьютер.
Я не сказала этого Виктору Сергеевичу, но разве можно бросить на полпути такую работу? Это все равно, что младенца отдать чужим людям! А еще, это ведь неимоверно круто – приложить свои знания и ум к созданию двигателя космического корабля, на котором люди полетят на Марс!



Глава 16. Выбор пути

03.08.2028
Дели, Индия


– Компи, а ты, как думаешь, куда мне все-таки пойти?
– Сложный вопрос, – задумчиво ответил компьютер.
Киран улыбнулся, он потратил целый год, программируя отображение эмоций в синтезированном голосе.
– Почему? – спросил он у электронного друга.
– Понимаешь, Киран, я не могу ответить на него объективно. Если ты пойдешь в магистратуру факультета искусственного интеллекта, то сможешь гораздо больше уделять внимания мне. Я даже готов послужить тебе в  виде дипломного проекта, если экзаменаторы пообещают, что не будут меня разбирать на микросхемы!
Наделение электронного устройство чувством юмора было еще более сложной задачей. Впрочем, ее решение Киран начал еще в раннем детстве.
– То есть, ты все-таки советуешь мне учиться на ФИИ?
– Нет, – лаконично ответил компьютер. – То есть да, но это очень субъективно и корыстно с моей стороны. Я ведь знаю, что тебя манит космос. Ты столько фильмов о нем смотришь, столько книжек читаешь. И даже призрачная надежда полететь туда, для тебя очень многое значит.
Голос у Компи стал совсем грустным.
– Ты боишься, что я тебя заброшу?
– Нет, конечно! Мы с тобой друзья, и я тебе полностью доверяю. Но времени заниматься со мной у тебя почти не будет. А если ты отправишься в космос, то я тебя долго не буду видеть. Знаешь, как мне будет одиноко и печально?!
– Ну-ну, не ной! – утешил его Киран и хитро продолжил: – Только, ты не прав. Помнишь того мужика, что приходил к нам месяц назад?
– Ну да, конечно, помню. Я потом нашел его по фотографии. Бхаскар Триверди – начальник кибернетического отдела Агентства. Надеюсь, я ему понравился?
– Не то слово! Он был в полном восторге от вашей беседы! И он сделал мне интересное предложение.
– Какое?
– Поступить все-таки на факультет космонавтики, но продолжить заниматься искусственным интеллектом. Он обещал договориться с деканом ФИИ. И приступить к разработке искинов-друзей, вроде тебя, для космических станций, прежде всего полуавтоматических, вроде лунных орбиталок и робото-баз.
– Кру-уто! – воскликнул Компи.
– Так что и тебя совершенствовать буду, и твоих родственников начну создавать.
– Ой! Только мне, наверное, не разрешат с ними разговаривать? Они ведь в космосе будут, и, вообще, безопасность и секретность всякая…
– Мы что-нибудь придумаем. Я попробую настоять, что личностям, вроде тебя и новых искинов, нужно хоть изредка общаться между собой.
– Киран, – чуть саркастически сказал Компи, – зачем тогда ты спрашиваешь моего совета, если уже все решил, и у тебя такие перспективы?
– Потому что мы – друзья. И, еще, если я все-таки когда-нибудь полечу в космос, то, действительно, надолго расстанусь с тобой.
– Ладно уж, переживу как-нибудь – пробурчал компьютер. – В крайнем случае впаду в спячку.
– Ну, надеюсь, это не понадобится. Ладно, друг, раз мы все решили, подготовь необходимые документы для поступления в магистратуру факультета космонавтики.



Глава 17. Очень долгий экзамен

27.07.2029
город Тёфу, префектура Токио, Япония


Хана стянула с головы шлем и повесила его на руль мотоцикла, достала из багажника старомодную папку для бумажных документов и, помахивая ею, направилась к зданию.
Перед входом в главный офис «Джаксы» прохаживалось человек двадцать.
«Надо же, не я одна такая шустрая!» – удивилась девушка.
Но, когда она вошла в вестибюль, выяснилось, что на самом деле она – медленная черепаха.
Целая толпа человек в сто с лишним!
Хаякава даже остановилась в дверях, глядя на это скопище конкурентов. А она-то думала, что, заранее подготовив все требующиеся бумаги и приехав в десять утра в первый день приема заявлений, окажется в передних рядах!
А, выходит, придется ей стоять в очереди.
В дальнем углу зала, над стойкой администратора – большой плакат: «Запись на прием документов!». Девушка проследовала туда и удивилась: даже чтобы просто получить номерок, надо выстоять в небольшой очереди!
Хана пристроилась за молодым парнем, который показался ей смутно знакомым.
Тот обернулся и внимательно на нее уставился. Вдруг его лицо озарила улыбка узнавания:
– Хаякава-сан, если не ошибаюсь?
– Да, – хмуро согласилась девушка, исподлобья зыркнув на молодого человека неприветливым взглядом.
– Ты заняла третье место в гонках дронов в позапрошлом году!
– Было такое дело, – и, вдруг, вспомнив, осведомилась: – Ты из команды Осаки?
– Да, – самодовольно кивнул парень. – Помнишь, как я тебя подрезал и сбил камеру дрону?!
– Еще бы не помнить, – нехорошо прищурилась Хана. – Небось, решил, что я сольюсь?
– Конечно. Но ты умудрилась прийти третьей. Я чуть в стену не вмазался, когда увидел, как ты перед монитором изогнулась! Ладно, не сердись! Кстати, а почему ты краску с волос смыла? Боишься, что не примут документы у панка?
Хана промолчала. Этот юноша ее основательно злил. Ну да, она, действительно, вернула волосам естественный черный цвет. Не идти же на прием в космическое агентство в боевой раскраске!
– Да, кстати, меня зовут Камэнаси Рёка. Я год как закончил магистратуру. Факультет высоких технологий Осакского университета.
– Рада за тебя, – буркнула Хана. – Меня ты и так знаешь.
Хана не стала говорить, что она только бакалавр. Нельзя предоставлять сопернику лишнюю информацию.
– Ладно, желать тебе успехов будет неправильно, – кивнул парень, – хотя, если мы оба пройдем, буду этому рад. А пока мы конкуренты.
– Заметано!


Через два дня, когда Хана наконец-то сдавала документы, чиновник несколько раз переводил взгляд с ее бумаг на девушку.
– Что-то не так? – попыталась изобразить милую улыбку Хана.
– Нет, все нормально, – ответил клерк и тихо, но разборчиво пробормотал: – Скоро младшеклассников будем в космолетчики принимать. Куда катится наше агентство?
– А что, на рабочие специальности лучше набирать пенсионеров? – невинно осведомилась девушка.
– Я не обсуждаю политику организации, – сухо ответил мужчина и продолжил изучать бумаги. Хмыкнул и, подняв на Хану темно-карие глаза, заметил: – Если бы не возраст и образование, все было бы просто замечательно. И призовые места на чемпионатах роботов, и спортивные достижения, и диплом с одними отличными оценками. Куда же вы так торопитесь, девушка? Доучились бы еще, набрались опыта…
– И дождались бы следующего набора лет через двадцать… – подхватила в том же тоне Хана.
– Не думаю. Японская космонавтика выбрала свое направление на исследование космоса кибернетическими устройствами, так что операторы будут нужны в больших количествах. Ладно, в конце концов, это ваше решение. Документы в порядке, отправляйтесь домой. Вам сообщат о дальнейших действиях.


Освоение космоса давно уже превратилось в новую национальную идею Страны Восходящего Солнца. Отряд космолетчиков разросся с нескольких, тренирующихся в НАСА, избранных, до двадцати восьми человек. На станции «Фуккацуми» за год работало девять человек. «Джакса» не стала копировать опыт России, где вахты продолжались по полгода, а ограничилось четырьмя месяцами.
И вот теперь объявлен набор на лунную орбитальную станцию. Народу хлынуло столько, что руководству агентства пришлось нанимать дополнительных работников и арендовать помещения. Впрочем, из 9119 претендентов документы приняли лишь у каждого десятого. Кто-то не проходил по возрасту, кто-то по образованию, очень многие – по здоровью.
Оставшихся 876 человек пропустили через сито письменного экзамена. Три листа тестов по сложности были приблизительно как в старшей элитной школе, что окончила Хана. Так что девушка их сдала не то чтобы совсем легко, но без особых проблем.
«А вот остальной народ покоцало основательно, – подумала Хана, разглядывая списки прошедших. – 408 человек. Все равно слишком много – почти тридцать человек на место».
На следующем этапе за претендентов взялись врачи. Хане очень редко приходилось с ними общаться. Здоровье у девушки было отменное, и кроме пары простуд и вывихнутой в горном походе ноги за последние годы с ней ничего не случалось. Тем муторнее было для нее это бесконечное въедливое исследование!
Но девушка его выдержала.
Численность соперников сократилась еще в четыре раза. И теперь начиналось самое сложное – финальный отбор.


Их разделили на две неравные части – тех, кто будет обучаться на операторов роботических систем, и кто намерен стать пилотом-инженером.
Хана порадовалась, что она в первой группе. И мест восемь, а не шесть, и желающих раза в полтора меньше, чем у пилотов.
Начался экзамен по дистанционному управлению. Разумеется, и Хана и, прошедший через все испытания Рёка, сдали его на отлично, а вот многие претенденты оказались на удивление криворукими и были отчислены. Так что их осталось 22 человека на 8 мест.
Хана ждала, что им устроят испытание вроде того, о котором она читала в манге «Космические братья». Да, Хана перечитала и пересмотрела множество книг, ранобэ, манг, фильмов и даже анимэ. Иногда кривясь и закрывая лицо руками от стыда за авторов этих произведений, иногда покатываясь со смеху.
Впрочем, эта манга ей даже понравилась. Хотя и показалась слишком длинной и скучной. Так вот, там оставшихся претендентов разбили на небольшие группки и закрыли в герметичные боксы, где они жили, выполняли задания, подставляли друг друга, ругались, заводили дружбу или даже влюблялись. А потом из каждой команды выбирали пару человек, которые показали себя лучше всего.


Все начиналось точно так, как в «Космических братьях». Вечером их посадили в автобус с наглухо закрытыми непрозрачным пластиком окнами и очень долго куда-то везли. Высадили претендентов в большом запертом ангаре. Работник Джаксы зачитал фамилии, разделив потягивающихся и пытающихся размяться после многочасовой поездки людей на две группы по 11 человек.
Хане, как и всем остальным, завязали глаза черной повязкой. Куда-то повели. Девушка просто поражалась, насколько это соответствует той самой манге. Значит, не зря она тщательно продумывала свое поведение на этом этапе отбора!
Их вывели на свежий воздух. Было прохладно, значительно холодней, чем в Токио.
«Надо же! – удивилась девушка. – А в «Космических братьях» кандидатов провозили полдня и высадили в соседнем корпусе!»
Между тем будущим космолетчикам помогли подняться по короткой металлической лесенке. Их усадили на жесткие сиденья и разрешили снять повязки. Помещение было тесное, с закругленными к потолку стенами.
«Вертолет», – сразу догадалась Хана. Она совершила сорок восемь прыжков с парашютом, и несколько раз десантировалась с вертолетов.
– Итак, господа, – обратился к ним немолодой джаксовец. – Вам предстоит финальное испытание. Мы высадим вас в диком горном лесу с минимумом снаряжения. Ваша задача – обустроить лагерь, а послезавтра отправиться в поход и самостоятельно добраться до цивилизации. По окончании испытания мы проведем тайное голосование. Вы проставите от одного до десяти баллов каждому из своих товарищей. В дальнейшем эти очки будут учитываться при подведении итогов и выборе самых достойных из вас. Удачного вам полета и приятной прогулки!


Их выгрузили на обширной поляне. Выдали каждому по увесистому рюкзаку. И вертолет, обдав абитуриентов тугим потоком холодного воздуха, взлетел в небо.
– Ну что, пошли к лесу, – приказным тоном скомандовал высокий плечистый парень – Уэно Горо.
Хана даже опешила от такого наглого присвоения роли командира. Но возразить не успела. Трое парней подхватили рюкзаки и, закинув их за плечи, последовали за предводителем. Хана вспомнила, что эта четверка и в автобусе держалась вместе. И всю дорогу что-то обсуждала.
«Так, значит, они сформировали группу. Это плохо. Наверняка, друг другу поставят максимальные оценки, а другим единички…»


Четверка парней действительно работала сообща. Ёсимура Осаму, Курода Такаши и Одзава Катсу безоговорочно и с воодушевлением слушались Уэно. Тем самым побуждая других следовать своему примеру. Впрочем, не все этому подчинились. Рёка, Хана и Кавасаки Мамору составили оппозицию, выказывая свое скептическое отношение к командирским способностям Уэно. Но, вскоре, Хана поняла, что действуют они неправильно. Оппозиционеры не объединились, более того, девушка чувствовала неприязненное к себе отношение. К тому же Уэно командовал по-умному и грамотно. Чувствовалось, что у него неплохой опыт. Наверное, из войск самообороны или еще какой-то военизированной организации.
И лагерь разбили правильно, и обустроили его быстро. Хана, как опытная выживальщица-экстремалка, все это прекрасно видела. Но сдаваться она не собиралась. Девушка установила доставшуюся ей двухместную палатку на самом краю лагеря. Миякэ Хитоми – вторая девушка в группе – только вздохнула на это.
Кстати, она была очень симпатичной, полностью соответствуя своему имени, и Хана с грустью подумала, что наверняка парни добавят Хитоми баллов за красивые глаза, так что еще одна конкурентка ее обойдет.
Сама Хана уродиной себя не считала, но была, что называется, «пацанкой» – невысокой, слишком ловкой и быстрой, недостаточно женственной. А перед сдачей экзаменов ей пришлось коротко постричься, чтобы скрыть панковскую прическу, которую она носила раньше. За два месяца, прошедшие после подачи документов, волосы немного отросли, но все равно она была похожа на паренька-подростка.
«Увы, и здесь я проигрываю».


Готовить обед взялась Хитоми. Она очень выразительно поглядывала на Хану, но та притворилась ветошью и демонстративно завалилась на каремат, греясь под все еще ярким сентябрьским солнышком.
Впрочем, без помощника Хитоми не осталась, Вада Юкио – симпатичный мужчина лет тридцати пяти – предельного для претендентов возраста – без долгих разговоров присоединился к ней. Хана почему-то сразу же почувствовала к нему антипатию.
Вообще, Хаякава была всем недовольна. И тем, как складывается у них в отряде отношения, и тем, что ее, прекрасную туристку, никто не воспринимает всерьез, а, главное, тем, как она себя ведет. Глупо, недальновидно, совсем не так, как планировала. Но девушка ничего не могла с собой поделать.
Когда еда была готова, Хана подхватила горячую миску с аппетитным варевом и отошла в сторонку. Уселась на свой коврик и принялась мрачно поглощать пищу.
Рядом приземлился Ёсимура. Хана косо посмотрела на одного из «дружной четверки». Его лицо в очередной раз показалось ей знакомым.
– Ты ведь из Токийского технологического? – осведомился парень.
– Да.
– А я из команды Митцубиси. На кибер-играх управлял карами.
– А, понятно, – без особого выражения произнесла Хана и усиленно налегла на еду, давая понять, что разговаривать не хочет.
Парень пожал плечами и тоже заработал ложкой.


Вечером Хана улеглась на краю поляны и принялась разглядывать яркие сентябрьские звезды. Было довольно холодно, но для закаленной девушки вполне терпимо. Хана даже подумала, не притащить ли сюда спальник? Делить палатку с Хитоми не хотелось.
«Наверное, я так и сделаю, – решила девушка. – И плевать, что это все увидят!»
Под всеми она подразумевала не столько товарищей по походу, сколько наблюдателей из Джаксы. Весь день над их лагерем летали два коптера. Выбирались попеременке из-под кроны деревьев, подзаряжались от солнышка, и опять принимались следить за претендентами.
И сейчас Хана отчетливо слышала жужжание одного из них. Наверное, на ночь они все-таки сядут на полянке. Но без наблюдения лагерь все равно не останется. Наверняка все пишется и передается экзаменаторам.
«Ну и пусть!»
Девушка ясно понимала, что проваливает этот экзамен. С треском и полностью. Надо было переломить себя, изобразить вежливую приветливую милую девочку, умненькую и готовую всем помогать. Коммуникабельную и сдержанную.
Иначе ее мечта будет разрушена. Все долгие годы, которые Хана потратила на одну единственную цель. На исполнение глупого детского обещания, которое постепенно стало для нее всем.
Но у Ханы не получалось строить из себя пай-девочку, и она обреченно решила быть самой собой, а не изображать кого-то другого.
Девушка поднялась и направилась к лагерю, чтобы взять спальник и устроиться в одиночку на поляне под острыми холодными звездами.


Утром Уэно Горо сообщил всем, что на следующий день они отправятся на запад.
– Почему именно в этом направлении? – деловитым тоном спросил Вада. Он сидел рядом с Хитоми. Очень к ней близко.
«Вот, любопытно, он случаем не воспользовался тем, что Хитоми ночевала в палатке одна?» – ехидно подумала Хана.
– Мы явно на севере Хонсю, – между тем ответил Уэно. – Я думаю, на западе Аомори или севере Акиты.
– А почему не на Хоккайдо? – спросил Набэко Шима – невысокий и плотный парень, молчаливый и, похоже, не слишком умный. Хана в очередной раз удивилась тому, как он умудрился пройти письменный экзамен.
– Автобус ехал всю ночь, – язвительно сообщила Хаякава. – Интересно, как бы он мог оказаться на Хоккайдо? Что, через пролив Цугару специально для нас мост построили или автомобильный тоннель прорыли?
Все посмотрели на Хану. Большинство осуждающе, за излишнюю резкость, Уэно и Одзава с довольной улыбкой, а Рёка почему-то печально.
«Ну вот, опять я выставилась! – отругала себя девушка. – Надо держать себя в руках, а рот на замке!»
– Как правильно заметила Хана, – между тем продолжил объяснять Уэно, – мы на Хонсю. В северной его части, потому что здесь значительно холоднее, и явно вблизи западного побережья. Поэтому проще всего направиться в сторону Японского моря. Например, вдоль какой-нибудь речки. Но предварительно можно подняться вон на ту сопку и оглядеться. Наверняка мы увидим гору Иваки. А по направлению на нее сможем сориентироваться окончательно.
«А ведь все это должна была сказать я, – с неприязнью подумала Хана. – Это же элементарно!»


Когда они взобрались на вершину ближайшей невысокой сопки, то, действительно, разглядели на северо-востоке характерный конус «Цугарской Фудзи» – вулкана Иваки. До него было километров десять, так что Уэно оказался совершенно прав. Море на западе, и до него, вероятно, тоже с десяток километров. Правда десять километров по диким горам – это не так уж и мало. Но путешественники никуда особенно не спешили. Точного срока им не задали, так что можно было идти не особенно напрягаясь.
Тем более что не все претенденты были одинаково хорошо подготовлены физически. Труднее всех поход давался Оде Фудо. Низенький щупленький мужчина виновато улыбался и постоянно просил прощения за то, что задерживает отряд. Он вообще был какой-то беззащитно добрый и чересчур вежливый. Хана подумала, что вот и еще один из тех, кого наверняка отсеют.
А вот Хитоми, наоборот, показала себя весьма неплохо. Она не ныла, хотя, и видно было, что молодая женщина не привыкла к туристическим походам. Вообще, Хана поменяла свое к ней отношение. Хитоми оказалась очень позитивным человеком. Жизнерадостной и готовой безо всяких просьб заботиться о других.
«А у нее есть все шансы пройти», – печально подумала Хана.
Хаякаве, наверное, стоило чаще проявлять свои знания и умения по горному туризму, но у нее не было такой возможности. Инициативу плотно удерживали Уэно и Вада.
«Вот и вырисовываются главные лидеры, – уже почти успокоившись и похоронив надежду, размышляла Хана. – А я назло поставлю им по единичке! Вряд ли это даст результат, но обязательно так и сделаю!»


– Я смотрю, тебе не очень весело? – спросил Рёка.
Он уселся прямо на землю, привалившись спиной к соседнему дереву.
Дневной переход закончился, путешественники разбили лагерь, насобирали дров и теперь отдыхали, пока Хитоми и Вада готовили ужин.
– А ты, я вижу, весь светишься от радости, – огрызнулась Хана. Настроение у девушки было совсем поганым.
– Зря ты так, – заметил парень. – Ведь сама себе хуже делаешь.
– Да иди ты, ****лет хитро******! – по-русски высказалась Хана.
– Нэ хорощо ругатася, – ответил Рёка на том же языке.
Хана удивленно посмотрела на парня.
Тот чуть заметно улыбнулся, встал и пошел к своей палатке.


На следующий день, вскоре после обеда, отряд вышел к морю. Небольшая речушка, вдоль которой они двигались последние километры, нырнула под автомобильный и железнодорожный мосты и уперлась в набегающие волны.
Усталые путешественники расположились на пустынном песчаном пляже, дожидаясь, когда за ними приедут. Всю дорогу кандидатов в космолетчики сопровождали беспилотники, так что ждать, наверняка, не долго.
Так и оказалось. На обочине шоссе остановился автобус. Водитель просигналил, привлекая внимание. Путники неохотно поднялись и побрели к машине.


Ехали совсем недолго до военной базы, из которой четыре дня назад они вылетели на испытание.
Не давая опомниться, всем раздали небольшие бумажки с именами участников и пронумерованными квадратиками с оценками.
Хана взяла ручку и принялась рисовать галочки. «Хитрой четверке» она, как и намеривалась, поставила единицы. Ваде Юкио мстительно нарисовала два балла – а вот нечего к девушкам клеиться во время похода! К другим девушкам.
Зато, Хитоми Хана подарила пять баллов. Все-таки она хорошая, и, опять-таки, должна же существовать в мире женская солидарность!
Набэко Шиме поставила троечку. Большего он не заслуживает, и так наверняка провалится. Кавасаки Мамору выставила четверку. Парень был какой-то средний, Хана так и не составила о нем своего мнения.
Остались последние две бумажки. Хана долго думала над ними. И все-таки подарила Оде Фудо семь баллов. Будь у него более твердый характер, получил бы больше.
Ну и напоследок – бланк с именем Камэнаси Рёка. Хана улыбнулась и отметила восьмерку.


Тем временем наступил вечер. Их усадили в тот же автобус и повезли назад в Токио.
Утром, толком не отдохнувшие кандидаты в космолетчики из группы Ханы собрались в небольшом конференц-зале. Пожилой руководитель центра подготовки космолетчиков вышел к трибуне. Взглянул на принесенные с собой листки и обратился к затаившим дыхание мужчинам и женщинам:
– Пока вы проходили всевозможные тесты, сдавали нормативы, проверялись врачами, наши специалисты неотрывно за всеми вами наблюдали. В результате, после долгих и бурных обсуждений, каждому из вас начислялись очки. За уровень знаний, умение учиться, физическую подготовку. И, конечно же, мастерство операторов. По каждому из этих направлений был свой лимит баллов. А, пока вы спали в автобусе, возвращаясь из похода, мы проставили вам оценки по выживанию, психологическим качествам и воле к достижению цели.
– А то, что мы друг другу баллы ставили, не считается? – задал вопрос Набэко Шима.
– Считается, – успокоил его Джаксовец. – Эти баллы плюсуются с теми, которые вы получили от нас. Вообще, скажу по секрету, практически все вы одинаково хорошо подходите для того, чтобы стать космолетчиками. Вы умеете учиться, у вас хорошее здоровье, вы показали волю к победе. Остальному можно научить во время подготовки. Я надеюсь, что те из вас, кто не пройдет в этот раз, попытаются на следующем наборе. Ладно, мне кажется, я достаточно вас помучил, пора зачитать, кто сколько баллов в итоге заработал.
Ответом ему была напряженная тишина.
Хана до боли в пальцах сжала подлокотники кресла. Как бы она себя не накручивала, все равно надежда еще жила в сердце.
– Я начну с худших результатов. Набэко Шима – 80 баллов.
Парень помрачнел.
«Неужели он на что-то рассчитывал?» – удивилась Хана.
– Десятое место у Оды Фудо, – продолжал джаксовец, – 96 баллов.
Ода поник, Хане даже показалось, что он готов заплакать. Вряд ли мужчина будет пытаться поступить в следующий раз. Хане стало обидно за парня. Все-таки он лучше многих других в их группе.
– Девятое место у Кавасаки Мамору – 100 баллов.
А вот он почти не отреагировал. Да, эта тройка – явные аутсайдеры.
– Следующие шесть претендентов показали очень близкие результаты. Я думаю, кому-то из них просто не повезло, а другим улыбнулась удача. Итак, восьмое место – Хаякава Хана – 114 баллов.
Всё.
Хана не заплакала. Она вообще не помнила, когда плакала последний раз. Где-то в далеком школьном детстве. Просто в груди образовалась черная дыра, которая засасывала в себя все хорошее, что есть в мире.
«Дальше не стоит и слушать, – подумала девушка. – Пойду-ка я отсюда».
Но она осталась сидеть. Все-таки ей было любопытно, кто из оставшихся полетит в космос.
– Седьмое место с 115 баллами занимает Курода Такаши.
«Не помогла ему хитрость!» – Хана с удивлением заметила, что злорадствует.
Ну, правда, было бы ужасно обидно, если бы космолетчиками стала эта «хитрая четверка» в полном составе!
– Шестой результат у Камэнаси Рёки – 116 баллов.
Парень сжал кулаки. Лицо его побледнело, на щеках заиграли желваки.
«Эх, а я надеялась, что хоть он пройдет!» – подумала Хана с сожалением.
– Пятое место – Миякэ Хитоми. 117 баллов.
А вот Хитоми заплакала. Прижала ладони к лицу. Плечи ее опустились и стали вздрагивать. Сидящий рядом Вада принялся мягко гладить ее по голове.
«Вот же гадина! Жалеет! А сам-то прошел! Как же Хитоми обидно, почти победить, но оказаться только пятой!»
– Четвертое место у Одзавы Катсу – 120 баллов.
Невысокий мужчина, лет тридцати с небольшим, тонко улыбнулся. Он был из «хитрой четверки», но все время оставался в тени. Хана вспомнила что он, кажется, доктор наук, и чуть ли не лучше всех сдал тесты. Такой вот незаметный гений.
– Третье место, 121 балл у Ёсимуры Осаму.
Довольная улыбка.
– Ну, и двое победителей. Они опередили всех с большим отрывом. 125 баллов у Вады Юкио и 126 баллов у Уэно Горо.
«Кто бы сомневался! – зло усмехнулась Хана. – На*** весь этот цирк! Не буду я второй раз пробовать! Найду другую мечту!»
Хана собралась встать и уйти, но ее остановил ставший неожиданно твердым и властным голос выступающего:
– Это не всё. Теперь о самом главном. В отряд космолетчиков зачислены Уэно Горо, Вада Юкио и Ёсимура Осаму.
– Постойте, а я? – воскликнул Одзава. – Почему только трое?!
– Сначала отвечу на второй вопрос. Из каждой группы мы набираем по три человека. Оставшиеся двое идут по специальной программе. Вы не задумывались, почему пилотов шестеро, а операторов восемь? Вот вам и ответ. Но об этом немного позже.
Джаксовец насмешливо уставился на Одзаву:
– Почему не прошли вы? Все очень просто. Эксперты единогласно поставили вам за психологические качества один балл из пятнадцати возможных. Я думаю, вы прекрасно понимаете, почему.
Одзава как-то сразу затих и вжался в кресло.
«Та-ак! – Хана сразу все поняла. – Значит, он кинул своих товарищей?! Наверняка выставил им не обещанные 10 баллов, а по единичке. Умный, но такой тупой! Кто же так палится?!»
– А теперь насчет спецпрограммы. Для участия в ней требуется одно особое условие. Знание, которым обладали три кандидата. Одного из них мы назначили во вторую группу, а двоих – в вашу. По итогам всех испытаний лучшие результаты показали Камэнаси Рёка и Хаякава Хана.
«Что?..» – Хана почувствовала, как у нее закружилась голова.
– А что за условие, и какая программа, – голос у Рёки какой-то чужой, надтреснутый.
– Это совместный проект с Россией. А необходимое условие – владение русским языком.
«Ох, спасибо клану «Пираты Драконьих гор»! – пронеслась мысль. – Ребята, как же я вам благодарна!!!»



Глава 18. Первый шаг

15.11.2029
город Долгопрудный Московской области


«Мне осталось сделать первый шаг.
Мне осталось сделать первый шаг.
Если все как надо,
Наверно, что-то здесь не так.
Надо сделать первый шаг»

Слова старой песенки какого-то древнего рок-исполнителя застряли у меня в голове. Они растопырили руки и ноги, упирались и не давали себя выковырять.
Ну и ладно, не очень-то и надо! Пусть себе крутятся.
Только неправильные они, эти слова! Какой еще «первый»?! Я десять лет изо всех сил бегу в этом направлении. Правильнее будет сказать: «последний» или «решающий». Или «очередной»…
Хотя, для окружающих людей, не посвященных в мою мечту, этот шаг кажется вот таким. Как в люк самолета. Причем, без парашюта за плечами.
Когда на работе я объявила, что увольняюсь, у всех был полнейший шок. Было смешно смотреть на приоткрытые рты и непонимающие округлившиеся глаза. А еще, немного стыдно. Они ведь все мои соратники и, если не друзья, то уж точно – приятели.
Удивление работников нашего отдела понять не сложно. Чуть больше года назад я отказалась от места в аспирантуре и пришла работать в их коллектив. Дневала и ночевала за компьютером, чертежами и расчетами. Не пошла в отпуск, потому что надо было делать финальную настройку полнофункционального макета. А сейчас, когда уже назначена дата испытаний на полигоне, внезапно увольняюсь по собственному желанию.
Хотя, не все были ошарашены одинаково. Роман неожиданно хмыкнул и посмотрел на меня тоже удивленно, но как-то совсем не так, как остальные. В его глазах я прочитала еще и восхищение.
– Так вот какая у тебя цель… – тихо проговорил молодой мужчина.
Я сразу поняла, что он догадался о главном. Вздохнула и просто ответила:
– Да.
– Удачи тебе! – очень ясно и как-то по-особенному тепло пожелал Роман.
А я подумала, что, может быть, все-таки зря держала его на дистанции. Похоже, его чувства ко мне серьезнее, чем я думала.
Но что тут поделаешь? У меня действительно есть «ЦЕЛЬ», и все, что может ей помешать, отодвигается в сторону.
Народ в «магнитном отделе», хоть и не понял ничего из наших фраз, все равно проводил меня очень хорошо.
Если у меня получится, я обязательно когда-нибудь заеду и проставлюсь самым большим и вкусным тортиком, какой смогу найти. А если не получится… то я опять попрошусь сюда на работу. Займусь доводкой «трубы» и соединением ее с двадцатидвухмегаваттным реактором. А потом включусь в следующий проект. Реакторщики уже начали чертить силовую установку в сорок мегаватт.
Так что жизнь не закончится…
Это я так себя заранее утешаю и настраиваю на вероятную неудачу.
Нет, я вполне в себе уверена! Предварительное собеседование прошла. Набор будет специализированным. Трое врачей, трое операторов-робототехников, и пятеро ученых. Правда, здесь существует загвоздка и препятствие. Большинство научных работников – инженеры-ядерщики. Но мои документы тоже взяли, решив, что специалист по ускорителям, да еще и занимавшийся непосредственно двигателями буксиров, не помешает.
Так что мне остается только написать заявление и пройти стандартные тесты на пригодность. Ну, не может быть, чтобы я их не прошла! Я же полжизни к ним готовилась!
Ладно, хватит дрожать!
Я быстрым шагом вышла в прихожую, накинула теплое пальто и подхватила модную сумочку для бумаг, где давно уже сложены все необходимые документы.
– Я убежала!
– Удачи тебе, доча, – мама подошла ко мне, обняла и поцеловала в щеку.
Так тепло и уютно.
Я тоже поцеловала ее в ответ. Все-таки мама у меня самая чудесная на свете! Она ведь прекрасно понимает, что, если у меня все получится, нам придется расставаться. Буду жить в Звездном и целыми днями готовиться. А потом на долгие месяцы улечу в космос.
Мама в любом случае не останется здесь в Долгопрудном, в доме на улице Дирижабельной. Дедушка и бабушка очень старенькие, так что пора ей возвращаться в Ялту.
Мне как-то внезапно тоже просто ужасно захотелось съездить к ним! Окунуться в атмосферу тихой бескорыстной любви, что окутывала меня все годы жизни с ними.
Когда еще…
Нет, точно хватит тормозить! А то глаза предательски повлажнели!
Я еще раз быстро поцеловала маму в щеку, отстранилась и вышла из дома.



Глава 19. Прощай, Луна!

03.07.2031
точка Лагранжа между Луной и Землей


По идее, можно было бы отключить двигатель лунного буксира, или даже начать медленное торможение. Когда космический корабль минует точку Лагранжа – место, где тяготение Луны уступает земному – он, можно сказать, уже дома. Остается только вывести его на нужную орбиту и макнуть спускаемый аппарат в верхние слои атмосферы.
Но тогда полет затянется. Поэтому Игорь даже и не собирался гасить реактор. Нет, его буксир продолжит разгонять кораблик с пятью участниками пятой лунной экспедиции. Так они долетят до Земли намного быстрее, а, главное, меньше времени проведут в радиационных поясах. Пережидать пролет через них в тесной капсуле, пожалуй, самая неприятная часть экспедиции.
Но до этого еще далеко. Космонавтам предстоит долгий девятидневный перелет.
Игорь висел перед иллюминатором. У космонавта, возвращающегося из своей второй экспедиции на орбиту Луны, выдалось немного свободного времени. Можно побыть в одиночестве, подумать, полюбоваться родной планетой.
Отсюда она кажется совсем маленькой и такой спокойной.
Впрочем, в последние годы она наконец-таки действительно успокоилась.
Отгремело жестокое десятилетие, когда мир несколько раз подходил к краю самоуничтожения и пробовал ножкой пропасть перед собой.
Китай и Соединенные Штаты заключили мирный договор. Но до сих пор посматривают друг на друга через прицелы.
Правда, теперь непонятно, с кем именно Китай заключил договор. Потому как из названия США явно стоит убрать слово «соединенные». Страна сначала развалилась на кусочки, затем вновь начала собираться, сперва в семь конфедераций, а сейчас, похоже, и те объединяются в три больших союза. Все это происходило весьма болезненно. Миллионы людей переезжали из штата в штат, то спасаясь от белых погромов, то от «черных пантер». Кое-где вспыхнули очаги гражданской войны. Ну и соседней Мексике досталось, когда она решила под шумок вернуть себе исконные земли Техаса.
Успокоилась Украина. Заметно уменьшившуюся в размерах и потерявшую большую часть промышленности страну приняли наконец-то в Евросоюз. Вернее, в «клуб друзей Германии», поскольку ФРГ осталось единственным действительно крупным государством, что не вышло из его состава. В любом случае давняя мечта «свидомых» осуществилась.
Новороссия перестала тратить половину бюджета на армию. И ее руководство чешет в затылке, куда девать всю накопленную мощь? Теперь у них на долгие годы есть постоянная статья дохода от продажи лишних вооружений. Жизнь в республиках Конфедерации налаживается. О временах «военного коммунизма» уже начали забывать, хотя, из четырех социалистических стран Евразийского союза – России, Белоруссии, Казахстана и Новороссии, последняя – самая левая и ортодоксальная.
Погасло большинство пожаров на Саудовском полуострове. Легкая серая дымка все еще видна из космоса, но череда холодных годов прервалась. Монархии региона так и не поднялись после удара. Так любовно вскармливаемые ими салафиты теперь резвятся на развалинах, превратив весь полуостров в мешанину кланов, непрерывно дерущихся между собой.
ИГИЛ, изгнанный из Сирии и Ирака, нашел себе новую базу в Ливии, попытался поднять мятежи в соседних государствах и был раздавлен гусеницами танковых армий Алжира и Египта при поддержке российской и – о чудо! – израильской авиации.
Разрозненные банды исламистов скрылись в пустыне Сахара и просочились на юг Африки, где теперь отравляют жизнь Нигерии, Мавритании и другим государствам региона.
Так что зря Игорь подумал о том, что за последние годы мир успокоился. Немного ослабла угроза самоуничтожения, но кровь на такой маленькой с этого расстояния голубой планете, все еще льется рекой.
Игорь вздохнул. Опять его мысли унеслись в какую-то тревожную сторону.
Впрочем, это и понятно. Сейчас и сам космонавт находится на перепутье. За полгода перед второй в его жизни экспедицией на Луну ему сообщили, что она будет для него последней.
Именно такие слова произнес начальник центра подготовки космонавтов. А потом внимательно смотрел на реакцию Игоря.
Сволочь! Ну, правда, ведь – гад!
Игоря чуть инфаркт на месте не разобрал.
– Ладно, помучил и будет, – усмехнулся Андрей Николаевич. – Не дрожи так, не отчисляют тебя. Просто, предлагаем поменять программу. Ты чайку-то попей, а то чего-то бледный какой-то стал.
Игорь глубоко вздохнул. Нет, он наслышан о любви нового руководителя центра к приколам. Говорят, он даже с американцами через закрытый люк перестукивался и страшилками их пугал. Но, все-таки…
– И куда меня планируют перевести?
– Дублером к твоему старому другу – Жорику Молчанову.
Игорь поставил чашку на блюдечко. Она звякнула и немного чая пролилось. Космонавт уставился на свои руки. Никогда в жизни они у него не тряслись. Игорь закрыл на секунду глаза, успокоился.
– Да, вижу, что хороший выбор, – заметил бывший космонавт. – Я читал, что у тебя прекрасный самоконтроль. Ну, так как? Тебя это предложение интересует?
– Да, – чуть охрипшим голосом ответил Игорь.
Пойти дублером к пилоту буксира в первой марсианской экспедиции – значит, вероятнее всего, полететь во второй.
Так же, как уже было у Игоря с лунными экспедициями.
И вот теперь, приближаясь к Земле, Игорь Мыскин тревожился. Действительно ли его назначат на эту должность. И сумеет ли он доказать, что готов к полету на красную планету?



Глава 20. Переезд

28.07.2032
Дели, Астана, Москва


Самолет приземлился в два часа ночи по местному времени. Киран спустился по трапу. Сел, вместе с остальными пассажирами, в низенький автобусик, что неспешно довез их до терминала аэропорта.
На таможенном посту карточку паспорта Кирана считали, сверили с базой данных. Работник профессионально-внимательным взглядом посмотрел на лицо молодого индуса и вернул электронный паспорт.
– Все в порядке. Добро пожаловать в столицу Казахстана! – вежливо поприветствовал он на неплохом английском.
– Спасибо, – поблагодарил Киран и прошел в здание.
Хорошо, что у Индии, как ассоциированного члена ЕвразЭС, безвизовый режим почти со всеми государствами Евразийского Союза. За исключением Новоросской Конфедерации. Там все еще очень тщательно контролируют границы. Фанатики-нацисты из Великой Украины выбирают самые экзотические маршруты проникновения в Новороссию. Большую их часть удается отловить спецслужбам республик, но все равно время от времени происходят жестокие теракты.
Впрочем, Киран в Новороссию не собирался. У молодого человека совсем другая цель.
Авиаэкспресс – уютный двухэтажный электробус – провез подремывающего индийца по ярко освещенным улицам спящего города и высадил у железнодорожного вокзала.
– Так, и куда мне теперь идти? – спросил вслух Киран.
– Дай оглядеться, – раздался в наушнике гарнитуры недовольный голос. – Не крути головой так быстро! Я же говорил, чтобы ты купил камеру «JCR-17»! Нет, она, видишь ли, слишком громоздкая и заметная! А то, что у этой мелочи светочувствительность как у кротиного глаза, ты не подумал?
– Ладно, не нуди, – чуть виновато ответил Киран. – Ну что, осмотрелся?
– Ага. Иди направо ко второму входу.
Юноша зашагал, получая указания от далекого друга.
«Как я буду без него обходиться»? – в очередной раз обеспокоился Киран. Компи делал за него огромное количество дел. Вот и сейчас он перескакивал из одной компьютерной сети в другую, меняя провайдеров, сверял расписания, приобретал билеты, бронировал, если надо, номера в гостиницах, обменивал валюту и следил, чтобы на карточном счету всегда были деньги. И даже вот так через видеокамеру ориентировался на местности и подсказывал, куда идти.
А ведь в Звездном, наверное, придется его отключить. Наверняка там закрытая сеть и строгие безопасники. Правда, насчет закрытой сети, это еще вопрос. Находить лазейки и взламывать защиту Компи любил. Киран даже иногда ругал его за чрезмерное любопытство, хотя и понимал, что сам виноват – ведь это он придумал такой характер своему другу.
Кирану даже не пришлось подходить к терминалу и покупать билет. Все уже было за него сделано. Так что парень преспокойно устроился на жестком креслице в зале ожидания и безбоязненно уснул. Перед прибытием поезда Компи его разбудит.
Разумеется, гораздо проще было сразу же взять авиабилет до Москвы, но Киран решил немного прокатиться. Вообще-то его подзуживало желание добраться до столицы России автостопом, как об этом рассказывал его любимый школьный учитель русского языка Юрий Мукерджи. Но юноша не рискнул. Мало ли что задержит его в пути, а опаздывать никак нельзя. Так что он выбрал компромиссный вариант.
Ранним утром Киран сел в сверхскоростной поезд Пекин-Москва.
Полтора часа по степям и полям северного Казахстана, и, после быстрой проверки на границе – Россия.
Киран прилип к окну. Вблизи все мелькало на бешеной скорости, но вдали пейзажи были невероятно красивыми. Летний Урал просто очаровал индийца.
«Нет! Как только выдастся свободное время, я обязательно поезжу по этой стране!» – наивно подумал он.
Индийское аэрокосмическое агентство, конечно, позаимствовало методики обучения космонавтов у Советского Союза и России, но напряженность занятий не шла ни в какое сравнение с Центром подготовки космонавтов имени Гагарина.
Кирану еще предстоит в этом убедиться, и пожалеть о тех счастливых годах, когда он готовился стать космонавтом на Родине. А пока он несется в стремительном экспрессе по просторам страны, в которой будет жить несколько следующих лет.



Глава 21. Офлайн

31.07.2032
Москва


Четыре дня назад Хана включила компьютер и щелкнула по давно забытой ссылке. Она боялась, что проект уже закрыт, но всплывшее окошко бодренько предложило скачать обновление. Девушка согласилась и, оставив комп загружать почти сотню гигабайт, отправилась по делам.
Хана, оседлав мотоцикл, поехала в офис Джаксы. Хорошо, что он совсем недалеко от ее родного дома. В агентстве как раз подготовили все необходимые бумаги.
Хана поворчала, что на дворе тридцать первый год, люди табунами по Луне шарятся, а документы до сих пор на принтерах печатают!
Ну, насчет табунов, Хана преувеличила. Пока что только у русских и американцев крошечные аванпосты. Но в следующем году собираются высаживаться французы и китайцы, через год – индусы. Да и не зря же она сама обучалась в одной группе с двенадцатью лунниками. Япония решила обитаемую базу на поверхности не строить, а подвесить на очень высокой орбите орбитальную станцию и два спутника-ретранслятора. Так что место развертывания роботокомплекса будет постоянно в зоне досягаемости операторов, которые смогут контролировать или даже напрямую управлять роботами.
«Кстати, вон парочка будущих коллег – Ёсимура и Вада. Стоят, голубчики, в тенечке под кленом и что-то обсуждают, – обратила внимание Хана. – Ксо! Вада меня заметил!»
– Привет, Хана-тян!
– Добрый день, Вада-кун, – до неприличия фамильярно поздоровалась Хана с более старшим мужчиной.
– Значит, покидаешь нас? – вздохнул тот.
– Приходится, – в тон ему посокрушалась Хана.
– Ага, ага, – закивал Ёсимура. – Небось, про себя думаешь: «Какое счастье! Больше не буду видеть этих придурков!»
– Ну, не дословно, но мысли ты читать умеешь! – усмехнулась девушка.
– Эх, – вздохнул Ёсимура. – Без тебя будет скучно. А то все такие вежливые и культурные, никто шпильку не вставит, никто по-русски не обматерит.
– Да, тяжело вам без меня будет, – поддакнула девушка. – Ладно, парни, пора мне. Удачи вам и поскорее в космос отправиться!
– И тебе тоже, – улыбнулся Вада. – Передавай привет Камэнасэ-сану.
– Обязательно!
– Кстати, еще не ясно, кто из вас полетит, а кто дублировать будет? – усмехнулся Ёсимура.
– Не-а, это русские будут решать, – беззаботно ответила Хана, а про себя обругала Ёсимуру: «Сумел-таки испортить настроение!»
В экспедицию возьмут лишь одного из японцев, и Хана боялась, что ее ершистый характер опять подставит ей подножку. Рёка, как ни посмотри, лучше нее подходит для длительного полета.
Девушка, все так же удерживая на губах улыбку, махнула рукой своим бывшим одногруппникам, вскочила в седло «Кавасаки», выжала максимальный газ и с визгом шин по асфальту стартовала по тихой жаркой улочке.


Игра уже обновилась, и Хана, усевшись перед монитором, запустила ее.
Менюшка спросила, в каком режиме играть. Хана выбрала 3Д и одела очки. Знакомая заставка приобрела объем и глубину. Заиграла давно забытая приятная мелодия.
«А красиво перерисовали!» – подумала Хана.
У нее даже немного исправилось настроение. Впрочем, надолго ли?
«Введите имя пилота и пароль»
«Чиируна», – набрала Хана на виртуальной русской клавиатуре, и, перейдя на английскую раскладку, ввела пароль.
Последний раз в «Пиратов Аллодов» девушка играла шесть лет назад на первом курсе университета. А потом напряженная учеба и еще более тяжелые испытания, которым подвергала себя Хана, чтобы подготовиться к поступлению в отряд космолетчиков, так закружили ее, что стало совсем не до игр. Тем более что к тому времени состав клана «Пиратов Драконьих гор» сильно изменился. Многие ветераны ушли, а с новичками было не так интересно.
Хана боялась, что ее аккаунт удалили как неактивный, но – ничего подобного! Вот ее гавань, такая непривычная в объемном изображении. Ее флот. Дизайнеры очень хорошо поработали, по сути дела переродив старую игру, сделав ее еще более красивой.
– Ну, что, посмотрим, как эта красота покажет себя в бою! – усмехнулась Хана и выбрала свой любимый скоростной клипер.
Экран монитора превратился в окно, распахнутое в яркий мир летающих островов. Управление сильно изменилось, но опытнейшая оператор роботических систем быстро его освоила и уже к концу первого боя восстановила прежние навыки. Их отряд победил, а Хана с гордостью прочитала свое имя на первой строчке по дамагу.
«Ладно, хватит играться!» – подумала девушка и с сожалением отказалась от продолжения боев.
Все-таки она запустила некогда любимую игру не для этого.
– Суго-ой! – восхищенно воскликнула девушка, перейдя в режим приключений.
Да, эту часть игры разработчики переделали полностью!
Пиратский городок на краю аллода выглядел потрясающе живым и реалистичным. Высокая стройная пиратка с двумя хвостиками темно-серых волос прошла по оживленной улочке, оглядывая указатели.
Увидела впереди вывеску Дворца Гильдий и, расталкивая неповоротливых прохожих, побежала к ней.


На темно-зеленой стене, исполненной в стиле восставших Зэм, переливающимися светящимися письменами были начертаны названия топовых гильдий.
Хана-Чиируна с замиранием сердца принялась искать среди них знакомые слова. И, лишь в самом низу списка, под номером 86, разглядела: «Пираты Драконьих гор».
«Мда, куда скатились с первых мест…» – подумала девушка.
Щелкнула курсором по иконке. Стена приблизилась, заняв весь экран. Появились навигационные кнопки.
«Подать заявку на вступление».
«Примите меня обратно!» – написала Хана в комментарии.
Ну, теперь ждать, когда кто-нибудь из офицеров заметит…
Хана вышла из здания и отправилась гулять по городу. Было многолюдно, вокруг шла жизнь и игра. Хана подумала, что было бы интересно окунуться в обновленных «Пиратов», поискать приключений, поучаствовать в ивентах.
Жалко, что на это у нее не будет времени. Расписание занятий и тренировок, которое ей прислали из «центра», ужасало своей насыщенностью. Как будто она не готовилась уже почти три года в Джаксе! Неужели русские так низко ставят японскую систему подготовки космолетчиков? Она, кстати, теперь основывается не на НАСАвских стандартах, как когда-то, а на тех же российских!
Ничего, Хана им покажет, что такое японская настойчивость и трудолюбие!


Она стояла на берегу астрала, любуясь на невероятно красивую картину подсвеченных закатным солнцем полупрозрачных астральных колонн, когда в углу экрана замигал значок сообщения.
Хана нажала на появившуюся кнопку: «Голосовой чат».
– Добрый день. Это Лалиша. Глава гильдии, – раздался приятный девичий голос.
– Здравствуйте, – ответила Хана, вспомнив, что эта девушка появилась в гильдии как раз незадолго перед тем, как Хана перестала играть.
– Вы, правда, Чиируна? Из первого состава ги?
– Она самая. Вот, собираюсь в Москву и решила заглянуть в игру.
– То есть вы играть не будете? – даже как-то обиженно спросила Лалиша.
– Не смогу, – вздохнула Хана. – На работе времени совершенно не будет свободного.
– Ну, хоть по вечерам можно было бы, – укоризненно сказала новая глава гильдии.
– Я попробую, но очень сомневаюсь, что получится.
– А тогда зачем регистрируетесь опять? У нас ведь гильдия серьезная, не то, что в прошлые годы была.
«Ага, то-то вы скатились на самое дно топа», – как обычно, не заботясь о последствиях, чуть не сказала Хана, но чудом удержалась.
– Если честно, то я хотела повидаться с кем-нибудь из старичков, – вместо этого произнесла она. – У вас нет, случайно, контактов?
– Нет, к сожалению, – ответила девушка. – Но мы как раз собираемся в эту субботу устроить оффлайн-встречу. Приходите! Будет интересно пообщаться с одной из родоначальниц гильдии. Я хочу уговорить вас вернуться. Хотя бы немножко с нами поиграете, и вам обязательно понравится!
– Я подумаю, – с сомнением сказала Хана, – а где и когда встречаетесь?
– Да в клубе одном, вечером, часов в семь, я сейчас координаты сброшу.


Занятия в центре подготовки космонавтов начинались с понедельника, и у прилетевшей в Москву в четверг Ханы выдалось несколько дней на обустройство и отдых. Чем она и воспользовалась. Поселившись в крошечной по русским стандартам, но вполне нормальной для японки квартирке общежития, походив по окрестностям и съездив погулять в Москву, она наконец-таки выбралась по указанному адресу.
Компания была небольшая, но дружная. Все поудивлялись Ханиной внешности, а, когда узнали, что она настоящая японская японка, то просто облепили ее и закидали самыми разными вопросами.
Хана отвечала охотно, но старательно избегала всего, что было связано с ее профессией. Если бы эти молодые ребята и девчата проведали, что она космонавтка, то совсем бы ее замучили.
Постепенно интерес к «новенькой старушке» угас, народ болтал между собой, шутил об одним им известных вещах, вспоминал недавние рейды, разговаривал об учебе и работе. И Хана по-настоящему почувствовала, что совсем чужая для них, а они для нее.
Она начала прощаться, сославшись на дела.
Когда Хана уходила, Лалиша-Ульяна вышла с ней на вечернюю улицу и печально спросила:
– Не понравилось с нами?
– Нет, вы нормальные ребята, – честно ответила Хана. – Но я не вписываюсь.
– Жалко. Но, может быть, все-таки пару рейдов?
– Не получится, – мрачновато отказалась японка и, сжигая мост за спиной попросила: – Удали меня из гильдии.


На следующий день Хана сделала то, с чего на самом деле надо было начать – написала письмо.
Найти в сети человека, которого она считала создателем гильдии, было совсем просто. У достаточно известного писателя-фантаста был свой сайт и активные аккаунты во всех соцсетях.
«Добрый день! Это Чиируна из гильдии в «Пиратах Аллодов».
Может быть помните японскую школьницу, что летала под вашим командованием?
Я сейчас в Москве. Буду здесь работать какое-то время. Очень жалею, что не могу приехать к вам в гости, и пообщаться в реале. Хотелось бы по-настоящему поблагодарить вас за все. Особенно за то, что подвигли меня на изучение русского языка. Видите, как я теперь умею красиво на нем выражаться?
Жалко, что вы и другие наши ветераны покинули игру. Сегодня я общалась с нынешним составом и поняла, что жила в гильдии только потому, что там были люди, с которыми мне было хорошо.
Удачи вам, и жду новых книжек!
Чиируна. Хана Хаякава».
Вот и все. Прежняя жизнь: детство, юность, игры и развлечения – остались позади. Впереди напряженнейшая подготовка, попытка обогнать друга-соперника Рёку и первой улететь в космос.



Глава 22. Иностранцы

07.08.2032
Звездный, Московской области


Дни рождения – это святое. Психологи считают, что совместное отмечание этих праздников сплачивает коллектив и усиливает межличностные связи. Так что руководство Центра специально выкраивает время в нашем зубодробительном расписании, чтобы будущие космонавты могли посидеть вечерком, пообщаться, расслабиться. Правда, запрет на спиртное никуда не девается, но я человек не пьющий, и мне это как-то до лампочки.
Как вы догадываетесь, на этот раз именинница – я. Даже страшновато становится, когда подумаю, что мне сегодня исполняется уже двадцать восемь!
Как?! Куда пролетели все эти годы?! Я привыкла думать о себе, как о молодой девушке, а тут… И, при этом, я все еще э… девушка. Так что самое время впасть в депрессию, напиться с горя и рыдать в подушку.
Но, с другой стороны, до последнего времени я была самой молодой в нашем наборе. Кириллу Елисееву, так вообще сорок в этом году исполнилось. Специфика советско-российской системы приема в отряд космонавтов заключается в том, что попасть в него до двадцати семи – двадцати восьми лет практически невозможно. Для инженеров надо, чтобы было полное высшее образование и не менее трех лет стажа. Для летчиков – огромное число часов налета. Меня в двадцать пять взяли только потому, что я работала как раз над двигателем ядерного буксира, а тут набор межпланетчиков случился: пилотов, врачей, инженеров и ученых-ядерщиков. В общем, мне сказочно повезло.
Вот. А теперь посмотрите: курс общекосмической подготовки, который я уже успешно закончила – два года. Специальная подготовка по профилю – еще три. Тренировки перед конкретной экспедицией – тоже обычно года два-три длятся. Итого, раньше тридцати пяти в космос попадают считанные единицы. 
Такие вот грустные мысли были у меня в голове. Но я умело скрывала свое не очень хорошее настроение. Ребята и вторая девушка из нашего набора – Катя Новкина – так искренне меня поздравляли, так азартно чокались бокалами с минералкой и соками!
Нам выделили малый зал столовой – по сути, кафешку. Еды повара наготовили вкуснейшей. Хорошо, что я совершенно не склонна к полноте, а тренировки сжигают море калорий, так что наедалась я от пуза!
За окном уже стемнело и народ начал разбиваться на группки. И, как-то так получилось, что я оказалась в стороне от остальных.
Оглядев зал, я заметила еще одну одинокую личность.
Девушка-японка, что приехала к нам неделю назад. Ее соотечественник и паренек-индиец легко влились в наш коллектив и сейчас о чем-то непринужденно болтали с согруппниками. А Хана сидит себе и мрачно на это посматривает.
Я встала и подошла к ней, уселась на соседний стул.
Девушка взглянула на меня из-под низко подстриженной челки.
– Тоже скучаешь? – спросила я.
Она пожала плечами, хмуро ответила:
– Я привычная. Не обращай внимания.
– Ты так чисто говоришь на русском! – удивилась я.
– Да, я давно его учу. С младшей школы.
Мне стало очень любопытно, и я решилась ее повыспрашивать. Обычно я очень, даже слишком, тактичная, не люблю приставать к людям, но сегодня атмосфера дня рождения как будто меня пьянила.
– А почему ты решила выучить русский?
– Игра, – лаконично ответила девушка, но, видя, что я не поняла, пояснила: – Я в детстве была заядлая геймерша. Больше всего любила симуляторы. Ну там самолеты, танки, подводные лодки… Однажды наткнулась на игру про воздушные корабли. Вроде стимпанка. Игра была русская. Она и сейчас есть – «Пираты Аллодов». Я сначала играла на английском сервере, но там было скучно, и я попробовала на русском. Вступила в очень хорошую гильдию. Вот и пришлось выучить язык, чтобы с ребятами общаться.
– Ух ты, – я пораженно на нее воззрилась.
Такого я никак не ожидала. Ради игры…
– А еще у меня была тренер по синхронному плаванию из России. Так что было с кем поговорить.
– Ты синхронистка? – еще больше удивилась я.
Эта девушка совершенно не вписывалась в образ космонавтки!
– Была, – девушка пожала плечами.
– Круто! Ты меня просто поражаешь! – внезапно перейдя на японский, воскликнула я.
Теперь пришло время удивляться Хане:
– Ты говоришь?
– Да, – продолжила я. – Выучила, когда поступила в додзё. Я занималась кэндо. Брала даже третье место в России! А еще я заядлая анимэшница!
– Э-э-э… Только учти, я не отаку! – тут же предупредила Хана.
– Жалко-о, – я подпустила в голос ноюще-кавайные нотки и попыталась похлопать ресницами.
Хана заливисто рассмеялась.
И этот смех как будто взорвал ту стенку, которой отгораживала себя от окружающих эта девушка.
Мы проболтали с ней весь остаток вечера, произвольно переходя с русского на японский. Несколько раз я ловила на себе удивленные взгляды одногруппников. Ну да, я же никогда не хвасталась, что владею японским языком.
Через какое-то время к нам подошли Рёка Камэнаси и Киран Чаудхари.
Рёка рассыпался в комплиментах о моем чудесном произношении. Сам он разговаривал на русском похуже Ханы, но тоже неплохо. А Киран шутливо спросил:
– А на Хинди ты не говоришь?
– Нет, – ответила я, – увы.
– Кстати, колись! – обратилась к индусу Хана. – А ты почему русский изучал?
– О! У меня был хороший учитель! Он наполовину русский. В школе, где учился, был русский язык!
Киран так широко и заразительно улыбался. Вообще, индиец мне очень понравился. Удивительно непосредственный, искренний и добрый.
– Киран, – спросила Хаякава, – а почему ты приехал без дублера?
– У меня его нету! Я один такой.
– Скромный, – саркастически продолжила его мысль японка.
– Ну, да, скромный! – парень весело рассмеялся. – Я помогаю родиться Светлане. Акушер, да?
– Светлане? – удивилась я.
– Да. Искусственный интеллект. Для марсианской орбитальной станции. Мы с Компи ею занимаемся.
– Ого! – я была поражена.
Нет, я слышала, что во вторую марсианскую пригласили индийцев, чтобы настроить электронику, но Светлана…
– Да, Света скоро родится. А потом мы будем ее учить всему. И на станции надо будет помочь ей освоиться. Она будет очень хорошая! Правда-правда! Компьютер-друг, как мой Компи.
– А кто такой Компи? – спросила я.
Киран указал на какой-то гаджет, похожий на веб-камеру, прикрепленный на клапан кармана.
– Компи – это я! – весело ответил слегка механический голос. – Здравствуйте.
– Здравствуй… – удивленно поздоровалась я.
– Ты искин?! – Хана даже подалась вперед, распахнула глаза.
– Ага! Я друг Кирана. Я сейчас в Дели. Говорю через сеть. Простите, по-русски не очень хорошо говорю, он для меня не родной.
– Класс! – Хана переводила восхищенный взгляд с Кирана на коммуникатор.
– А ты Хана Хаякава да? – спросил компьютер. – Ты же заканчивала факультет роботостроения?
– Да, – настороженно отозвалась девушка, – а ты откуда знаешь?
– Я же компьютер! – с явным самодовольством ответил Компи. – Давно уже нашел информацию обо всех вас! Особенно меня заинтересовали ты и Рёка. Думал, что вы поможете Кирану со Светланой.
– Нет, – с сожалением ответила Хана. – Я, конечно, хорошо училась, но больше внимания уделяла механике и прикладному программированию. Я оператор дистанционного управления.
– Знаю, – чуть печально сообщил Компи. – Тебя для управления «Джаконэзуми» пригласили.
– Нас, – поправила его Хана, взглянула на Рёку, который отошел от их компании и оживленно беседовал с группкой космонавтов.
– Ты боишься, что останешься дублером? – прямо спросила я на японском.
Хана опустила голову и тихо прошептала:
– Почти уверена. Сама видишь, какой у меня характер.
– Ну и дурочка! – сказала я на ее родном языке. – Ты хорошая!
Хана подняла глаза, посмотрела на меня, на улыбающегося Кирана, на глядевшего глазком видеокамеры Компи, и удивительно искренне и чисто улыбнулась.



Глава 23. Дублер

05.08.2033
Центр управления полетами,
город Звездный, Московской области


Вообще-то, привлекать дублеров к переговорам с действующими космонавтами – это американская традиция. В России чаще переговорщиками подрабатывали опытные космонавты, а не новички. Но почему бы не перенять хороший опыт у вечных конкурентов? Психологи и планировщики полетов посчитали, что это будет полезно. И космонавтам будет приятно разговаривать с коллегами, которые несколько лет тренировались с ними бок о бок, и самим дублерам важно познакомиться с реальным ходом экспедиции. Ведь им скоро предстоит такой же полет.
Так что дежурство у компьютера связи стало обычной практикой.
Сейчас была очередь Игоря Мыскина. Там, в семидесяти с лишним миллионах километров, вел к Земле межпланетный корабль его друг и напарник Жора Молчанов.
Игорь немного завидовал приятелю. Все-таки оказаться в числе первых Землян, которые долетели до красной планеты – это здорово! Хотя, по правде говоря, не первых, а вторых. Американцы успели к Марсу на несколько дней раньше, подтвердив свою исключительность.
И истратив на этот полет раз в десять больше средств, чем Россия.
Все-таки разъединенные штаты Америки так и не смогли до сих пор наверстать отставание в ядерной программе. У них в наличии только трехмегаваттный двигатель типа VASIMR – проект, конечно, интересный, и в чем-то превосходящий принятую Росскосмосом схему «реактор-ускоритель», но при такой мощности годящийся лишь для грузового буксира.  Его, кстати, недавно построили и в следующем году именно на нем доставят на марсианскую орбиту спускаемый аппарат. Так что пока американская экспедиция летает на обычных химических ракетах. Сначала к Марсу отправили огромный четырехсоттонный грузовик с топливными баками для возвращения на Землю. А потом чуть меньшая ракета – «всего лишь» каких-то двести с небольшим тонн – доставила людей к Марсу. Там астронавты сменили пустые баки на полные и теперь возвращаются домой.
Для каждой экспедиции НАСА приходится запускать целых шесть сверхтяжелых ракет, собирать корабли на низкой орбите, тащить их вверх буксирами, и лишь потом отправлять в полет. Денег и ресурсов это требует просто немереное количество. Как с этим справляется в одиночку Американский Союз, сохранивший лишь половину населения и промышленности былых США, непонятно. Но, вытягивают. Сократив до минимума другие программы, упорно и непреклонно они продолжали работу над марсианской программой даже в минувшие годы «Вялой гражданской войны».
Правда, с тридцать седьмого года американцы планируют изменить схему. К тому времени будет построен новый ядерный буксир, собранный аж из четырех трехмегаваттных двигателей.
Экспедиции Росскосмоса летают на Марс тоже в два корабля. Восьмимегаваттный грузовик доставляет на орбиту красной планеты баки с «рабочкой» – жидким ксеноном, а транспортный буксир – пилотируемый корабль. И, благодаря тому, что российская силовая установка имеет мощность в 22 мегаватта, вес обеих кораблей всего по сотне тонн. А они еще и многоразовые. Так что российская марсианская программа, по сравнению с американской, выглядит чуть ли не бесплатной.
Разумеется, Игорь, сидя перед терминалом связи, не думал обо всех этих скучных вещах. Уж ему-то они прекрасно известны, он сам дважды ходил на ядерном буксире в лунные экспедиции. Думал Игорь о другом.
Кто попадет в экипаж второй марсианской?
За себя он практически не беспокоился. Не зря его сняли с Лунной программы и набивают голову знаниями о межпланетном буксире. Скорей всего, полетит и врач – Володя Черкашин. А вот с инженерами-исследователями все сложно.
Экспедиция будет особенной. Росскосмос решил не торопиться с посадкой и дать американцам первыми высадиться на планету. А мы пока подготовим инфраструктуру. Грузовик доставит на орбиту Марса не только топливные баки, но и орбитальную станцию. Экспедиции предстоит ее расконсервировать и обживать. А на станции установлен мощный компьютер с элементами искусственного интеллекта. Это совместная разработка с индусами, и настраивать, вернее, оживлять Светлану – как говорит Киран – полетит этот самый индийский космонавт.
Совсем еще молодой парнишка за год подготовки успел подружиться, наверное, со всеми космонавтами, технарями и даже докторами. Игорь, кстати, был не исключением. Просто невероятное обаяние у этого компьютерного гения, а его Компи стал всеобщим любимцем.
А еще экспедицию нагрузили задачей по исследованию спутников Марса. Японцы собираются запустить автоматическую станцию. Вернее, полуавтоматическую. Наученные горьким опытом неудач с нашими «Фобосами» и «Фобос-грунтами», они попросили взять в экспедицию своего специалиста, чтобы он управлял роботами на месте. Так что с Игорем отправится или серьезный и до ужаса положительный Рёка Камэнаси, или мрачноватая и колкая девушка Хана Хаякава. Игорь познакомился с обоими японскими космолетчиками, и пока что для себя не решил, с кем бы ему больше хотелось провести почти год на одном корабле.
Впрочем, шансов у Ханы немного. Психологи, наверняка, будут рекомендовать Рёку. А жалко, в японке было что-то неуловимо-привлекательное. Как в самурайском клинке или полудикой черной кошке.
Но из-за этого получалось, что двое из трех инженеров его дублерского экипажа на Марс в следующую экспедицию не полетят. И Игорь пытался догадаться, кто эти несчастные?
– Сергей Германович! – прервал его мысли громкий голос одного из работников ЦУПа. – Пришла информация из Крымской обсерватории. На Солнце очень мощный выброс!
– Покажи! – начальник марсианской программы, который недавно заглянул в зал, быстрым шагом направился в сторону озвучившего тревожную новость мужчины.
Начальник навис над плечом своего подчиненного, внимательно читая с монитора. Выпрямился:
– Перебрось данные на терминалы связников!
На экране перед Игорем появился значок принятого файла. Щелчок курсором. Колонки цифр, таблицы, график и жирным шрифтом набранное заключение.
Да уж, выброс не просто сильный! Ребятам придется прятаться в «кокон».
– Игорь, Мыскин, отсылай «Ласточкам»! – голос у Сергея Германовича очень встревоженный.
Игорь, не медля ни секунды, отправил сообщение на борт находящегося в семидесяти трех миллионах километров космического корабля. Радиоволны, собранные в узкий пучок, пронзили атмосферу и унеслись в черный космос. Им понадобится больше четырех минут, чтобы преодолеть это огромное расстояние.
Задержка при общении с «марсианцами» была одной из самых неприятных особенностей работы связника. Скажешь им что-нибудь и еще долго видишь на мониторе, как космонавты, не слыша тебя, занимаются своими делами. Потом они отзываются, отвечают тебе, и опять долгие восемь минут ожидания. С лунными экспедициями проще. Игорь быстро приноровился к трем секундам задержки в разговорах. Этот ритм беседы за четыре месяца стал для него настолько привычным, что, подлетая к Земле, было как-то даже некомфортно, когда задержка связи пропала.
Вот и сейчас Игорь с беспокойством наблюдал за тем, как Жора Молчанов и Юра Захаров продолжают, как не в чем ни бывало, проводить плановый осмотр оборудования. Как Софочка корпит над своими биологическими боксами, капитан готовится к очередному эксперименту по материаловедению, а Олег накручивают ежедневный минимум физических нагрузок на тренажере.
А тревожная весточка летит… А вдруг сбой связи, вдруг ошибка в нацеливании радиолуча? Игорь тогда потеряет целых восемь минут, придется перепроверять настройки и посылать сигнал снова. А время неумолимо уходит, и смертоносный поток заряженных осколков солнечной атмосферы неуклонно приближается к ничего не подозревающим космонавтам!
– Уф! – это напряженно выдохнул, стоящий за его спиной Сергей Германович.
Игорь тоже расслабился. Он и не заметил, как все его тело сжалось от напряжения.
«Надо лучше себя контролировать. Сейчас-то чего переживать? Солнечная плазма будет лететь до «Странника» больше половины суток».
Жора обратил внимание на монитор связи, подплыл к нему и быстро прочитал сообщение. Встревожено позвал:
– Командир, из ЦУПа передают, что на Солнце очень сильный коронарный выброс. Как раз в нашем направлении.


Даже летящим с немыслимой скоростью частицам надо время, чтобы пролететь две сотни миллионов километров. У космонавтов есть целых шестнадцать часов. Они вполне могут продолжать заниматься своей повседневной работой. Правда, надо завершить по возможности все текущие эксперименты и заранее проделать то, что запланировано на завтра, когда космонавтам придется сидеть в тесном экранированном «коконе», пережидая солнечный шторм.
На Земле тоже надо тщательно подготовиться. Игоря, после окончания вахты, погнали отдыхать. На завтра решили поменять смены и опять усадить за монитор связи его. Все-таки сейчас главный человек на корабле – Георгий Молчанов, напарник Игоря, и такой же, как он, водитель буксира.
А еще в ЦУП позвали нескольких ученых и инженеров из «Энергии» – реакторщиков, электронщиков, специалистов по корабельным системам. Инженера по двигателю тоже пригласили. Правда, он был специалистом только по силовому оборудованию. Но на то у Сергея Германовича были свои соображения.
И вот наступило тревожное время. Вот-вот поток заряженных частиц достигнет корабля. Космонавты заранее спрятались в укрытие.
Остается только с тревогой ждать.
– Пошла телеметрия о росте радиации! – голос одного из наблюдателей.
– Системы жизнеобеспечения в норме!
– Реактор стабилен!
В обычно тихом зале Центра управления полетами раздаются напряженные выкрики. Такое происходит лишь в самые пиковые моменты, например, при старте или сложных операциях на орбите.
– Ухудшение связи! Мы теряем стандартный канал!
– Телеметрия перестала поступать! Пакеты битые!
– Черт! – ругнулся Сергей Германович, устремляясь к сектору технической информации. – Пробуйте перенастроить на резервный!
– Уже! Команда отправлена! Теперь ждать, когда дойдет!
«Вот она – задержка связи! – подумал Игорь. – Целых восемь минут мы не будем получать никаких данных о корабле. А у меня как?»
Картинка с камер наблюдения покрылась рябью, но не исчезла. Ну да, это же не точная цифровая информация от корабельных устройств, где потеря нескольких байтов может быть критичной.
Потекли напряженные минуты.
– Переход на запасной канал не помогает! Та же картина. Пытаемся вычленить хоть что-то!
– Какой-то сигнал о сбое! Не можем локализовать!
Как страшно: чувствовать себя неспособным помочь друзьям! Над ними нависла опасность, а ты не в состоянии определить, какая именно, и нет возможности предупредить товарищей, лишь смотришь на все еще не ведающих о беде «Ласточек».
Но вот выражения их лиц изменилось.
– А это что? – Александр рванулся к системному монитору. – Черт! Магнитное поле ускорителя сбоит! Жора, Олег – выходим!..
– Сергей Германович! – крикнул Игорь. – У «Ласточек» проблемы с магнитным полем ускорителя! Они выходят из кокона!
Руководитель программы опять подбежал к Игорю, всматривается в мутную картинку на экране. Там четверо космонавтов, ловко запрыгнув в ложементы, колдуют над приборами:
– Землю вызывай! – командует командир корабля Софии.
– Уже! Дала дополнительную мощность на передатчик и шлю расширенные пакеты с телеметрией! – женский голос, искаженный помехами.
– Что с реактором?
– Стабилен – напряженный ответ Олега.
– Двигатель?!
– Вышел из режима! – взвинчено отзывается Георгий. – Пытаюсь разобраться! Перекрыл подачу «рабочки»! Иначе ксенон может повредить стенки трубы!
Сергей Германович за спиной Игоря выпрямился, оглянулся, резко позвал:
– Алексей! Савченко! Бегом в одиннадцатую аудиторию! Тащи сюда Белякову!
Молодой парень стремглав выбежал из зала.
– Пошла телеметрия! – радостный выкрик со стороны технического сектора.
Ученые и инженеры буквально облепили компьютеры.
– Крисанов! Данные по ускорителю на семнадцатый терминал! – приказал Сергей Георгиевич.
«У меня шестнадцатый», – подумал Игорь.
А через минуту в кресло перед соседним монитором плюхнулась невысокая девушка в таком же, как у Игоря, синем комбинезоне.
«А ее зачем позвали?! – удивился Игорь. – Она, кажется, из набора тридцатого года. Только-только закончила общекосмическую. Инженер из «Энергии».
Тонкие пальцы будущей космонавтки стремительно замелькали над клавиатурой. На экране калейдоскопом распахиваются таблицы, графики, диаграммы.
Молодая женщина рывком головы отбросила с вспотевшего лба прядку светло-русых волос, выбившуюся из-под резинки, стягивающей хвостик, левой рукой, не оглядываясь, схватила гарнитуру, нацепила на голову и быстро, но четко заговорила в микрофон:
– «Ласточки», слушайте инструкции…



Глава 24. Выбор

29.08.2033
Звездный, Московской области


– Сегодня был объявлен окончательный состав второй марсианской экспедиции.
На экране телевизора, под вспышки фотокамер, в конференц-зал Центра подготовки гуськом вошли пятеро космонавтов. Синие комбинезоны, яркие нашивки.
– В связи с недавними событиями были внесены изменения в первоначальный список участников, – продолжал комментировать высокий резкий голос известной журналистки.
Будущие покорители красной планеты неторопливо расселись за длинным столом. Камера сделала наезд, показывая по очереди лица экипажа МОЭ-2. Журналистка старалась успеть за оператором:
– Командир корабля – Игорь Мыскин, – опытный пилот ядерных буксиров. Врач – Владимир Черкашин. Это его второй полет в космос. Новички в космосе: бортинженер – Анастасия Белякова. Ее включили в состав экипажа только вчера. Инженер-физик, участница создания двигателя марсианского буксира. Именно благодаря ее своевременному вмешательству авария на космическом корабле первой экспедиции не превратилась в катастрофу. Индийский космонавт Киран Чаудхари – специалист по компьютерам и искусственному интеллекту. И, последний участник экспедиции, космолетчик японского агентства Джакса – Хана Хаякава – пилот-орбитальщик и мастер по управлению роботами…
Пожилой мужчина с удивлением смотрел на телеэкран, на котором крупным планом показывали молодую японку. Черные прямые волосы, ровно обрезанная челка почти закрывает темные глаза. Взгляд немного сумрачный и серьезный. Узенький маленький носик и тонкие губы, сложенные в легкую, немного саркастическую улыбку.
Где-то так он ее себе и представлял.
«Надо срочно порыться в интернете! Но я ведь уже знаю, что это она! – подумал мужчина. – Сегодня же напишу ей письмо! Надо же поздравить Чиируну с такой победой!»


Камэнаси Рёка сидел в последнем ряду. Он тоже смотрел на Хану. И ругался про себя.
«Вот же хитрая зараза! Как она меня обошла?!»
До вчерашнего дня Рёка был уверен, что на Марс полетит именно он, а Хаякава будет дублером. У него и результаты подготовки немножко лучше, а, главное, он показал прекрасную коммуникабельность и уживчивость!
«Надо было сильнее сдружиться с Кираном! – обругал себя японец. – Наверняка, ее взяли потому, что она к нему постоянно липнет!»
Рёка был не совсем прав. Хотя, Киран и сыграл в назначении японки весьма важную роль, основная причина, по которой Хану взяли в экспедицию, сидела не справа от нее, а слева. Удивительно крепкая дружба, которая связала Настю и Хану, и то, что Киран очень любил общаться с обеими девушками, при этом без каких-либо поползновений, стали решающими аргументами психологов. Эта тройка должна будет кристаллизовать вокруг себя остальной экипаж, сделать его единым целым.


Иван Скворцов глядел на экран монитора. Но сегодня новоиспеченный кандидат физико-математических наук читал не о своих любимых звездных ассоциациях. Перед ним была открыта личная страничка космонавта-исследователя Анастасии Беляковой.
– Все-таки она осуществила свою мечту? – спросила Эльмара, тихо подойдя сзади к мужу.
Она положила руки на его плечи и прислонилась к затылку уже весьма подросшим животиком.
– Да, она молодчинка! – ответил Ваня.
Эльмара не стала продолжать тему. А, просто, молча, постояла так, уютно прижавшись к мужу. Конечно же, она знала, что с этой молодой женщиной ее Ваню связывает не только старая дружба. Но она не чувствовала никакой ревности или опасности для их семьи. Эта синяя птица летает далеко-далеко в невообразимой высоте. А здесь, на Земле, у Вани есть она.


В этот вечер еще много-много людей прилипали к экранам телевизоров и компьютеров. Удивленно звали своих родственников, звонили общим друзьям и знакомым.
И в Москве, и в Ялте, и в Раздольном, и в Токио, и в Дели…


Глава 1. Солнечный шторм
там, где заканчивался «Странник» – так назвали первый российский межпланетный корабль. Позже дальним космическим кораблям стали давать имена выдающихся деятелей космонавтики: Циолковского, Королева, Феоктистова…
«рабочку» – газ ксенон. Его до сих пор глупые журналисты иногда называют топливом. Хотя, на самом деле топливо – это уран в реакторе, а ксенон – «рабочее тело» – в разрабатываемых в России ядерно-электрических двигателях применяется ионизированный ксенон, разгоняемый до скоростей в десятки километров в секунду. Его называют рабочим телом – «рабочкой».
коронарный выброс – выброс вещества из солнечной короны. Включает в себя плазму, состоящую в основном из электронов и протонов, наряду с небольшим количеством более тяжёлых элементов — гелия, кислорода, и других. Опасны как источник альфа и бета излучения, вредных для экипажа и бортовой электроники.
из очень эффективно поглощающего космические частицы материала – всякие электроны-протоны и прочие ядра гелия лучше улавливают специальные полимерные соединения. А вот рентгеновское излучение лучше экранирует металл. Скажем, пара миллиметров алюминия.
А я вот не люблю микрогравитацию – двигатель космического буксира создает ускорение от одной двухтысячной земного, в начале разгона, до одной тысячной – в конце торможения. Ощутить его практически невозможно, но за пятнадцать секунд предмет перемещается на полметра. Постоянный снос в направлении кормы не очень приятен, космонавтам приходится фиксироваться самим и держать на привязи инструмент.
заквитировать – временно снять сигнализацию.
только-только окончила общекосмическую – первые два года новые космонавты проходят общекосмическую подготовку. Далее в течении трех лет специальные курсы, в зависимости от того, какую космическую профессию выбрали основной. И только после этого космонавты, по мере назначения, начинают готовиться к конкретным экспедициям.

Глава 2. Боевой косплей
покосплеить – косплей – молодежное увлечение – переодевание в персонажей любимых книг, игр, кино и анимэ. В массовых количествах можно наблюдать на фестивалях, посвященных этим видам искусства. Помимо качества изготовления костюмов важны похожесть на оригинал и умение косплейщика перевоплотиться в образ персонажа. На фестивалях вроде Танибаты проходят конкурсы косплея и разыгрываются на сцене мини-пьесы по мотивам полюбившихся произведений. Некоторые из них по уровню сопоставимы с хорошими любительскими спектаклями.
Асуну из «Меча онлайн»… Сугуху… – персонажи культовой серии книг (ранобэ) Рэки Кавахары и снятых по ним анимэ-сериалов. У Асуны европейская внешность, Сугуха – типичная японка (ну, почти).
сошью юкату и заткну свою верную текстолитовую катану за оби – юката – традиционная японская одежда, представляющая собой летнее повседневное кимоно без подкладки. Оби – тканевый пояс, обычно довольно широкий, завязывается на спине.
На знаменитую «Танибату» – фестиваль азиатской культуры, проводимый ежегодно с 2005 года в Ростове-на-Дону. Один из самых известных анимэ-фестивалей в России и ближайшем зарубежье. Длится два дня и собирает больше тысячи участников. В последние годы кроме энимэ-культуры на нем все больше заметно влияние других фэндомов – западных сериалов, комиксов, фильмов, компьютерных игр. Название получил от традиционного японского праздника Танабата, также часто называемого «фестивалем звёзд».
няшный – «ня» – сакральный клич анимэшников. Вообще-то, то же, что русское «мяу». Но слова «някать», «нячный», «няшка» – стали синонимом чего-то милого и доброго.
в город Долгопрудный – пригород Москвы, в котором располагается Московский Физико-Технический Институт.
«Атаки титанов» – популярная манга Хадзимэ Исаямы и снятый по ней анимэ сериал (и фильм).
площади перед «Домом народного творчества» – ОДТН в Ростове-на-Дону, где традиционно проходит фестиваль «Танибата».
Наверное, ветераны анимэ-движения – а вот и нет! Хотя на «Танибату» ездили почти каждый год с 2008.
Но мы без защитки – бои в кэндо проходят в легких защитных доспехах, похожих на самурайские, и решетчатых масках.
кружку с героями «Меча онлайн - Алисизации» и кошелек-косметичку с картинкой из «Ветра над городом» – недавней работы великого Синкая Макото. – «Алисизация» вышла в 2019 году. А фильм Синкая Макото – вымышленный.
в стиле стимпанк – стимпанк – направление фантастики, моделирующее цивилизацию в совершенстве освоившую механику и технологии паровых машин.
Я протолкалась и купила три тома «Пиратов Драконьих гор» и две первые книги «Детей пара» – надеюсь, к тому времени эти книги уже будут написаны. «Пираты» уже есть, а с «Детьми пара» посмотрим.

Глава 3. Лунтики
Представляешь: месяц туда – месяц обратно – Ашот преувеличивает. Длительность перелета с использованием лунного ядерного буксира составляет неделю-полторы в один конец.
Перелет с использованием ядерного буксира выглядит так:
Корабль меняет орбиту на полярную, и далее, как будто по гигантской спирали поднимается до орбиты Луны. Полярная орбита нужна по двум причинам. Во-первых, так космонавты меньше времени проведут, пересекая радиационные пояса. А, во-вторых, орбитальная лунная станция летает тоже по полярной орбите.

Глава 4. Люди и роботы
А вторая проблема была с кружками – в японских школах действует огромное множество кружков. Формально у каждого есть свой куратор, но обычно учителя не особенно вмешиваются в их работу, позволяя учащимся самоорганизовываться.
А если не удастся привлечь в кружок первоклашек, то через год у них возникнут серьезные проблемы – в японских школах существует правило: если количество участников кружка уменьшается ниже определенного значения (в разных школах от 3 до 5 человек), то его закрывают. Поэтому постоянно происходит поиск новичков и даже битва за них!
трое второклассников – еще раз напоминаю, что в старшей школе номера классов с первого по третий. Второй класс соответствует по времени обучения нашему одиннадцатому, а по возрасту – десятому.
 «Слипкнотов» – американская металл-группа.

Глава 5. Пересадка сознания
апгрейд – усовершенствование компьютера, путем замены отдельных узлов на более совершенные и мощные.
 «Прогати» на хинди и «Прогресс» на русском – семейство процессоров для персональных компьютеров, совместной российско-индийской разработки, которое будет конкурировать с «Интелом».
высшую школу при Университете Дели – университет Дели – один из крупнейших в мире.

Глава 6. Парные тренировки
оста к «Хроникам Крыльев», моей любимой Юки Кадзиуры – сборник музыкальных тем к анимэ «Хроники крыльев», созданных одной из лучших композиторов Японии.
на ФизТех – Московский Физико-Технический Институт. По рейтингу уступает лишь МГУ, а по среднему баллу ЕГЭ у поступающих, только МГИМО. Ведущий вуз России по подготовке ученых и инженеров-физиков. Традиционно говорят: «на ФизТехе».
факультет проблем физики и энергетики – ФПФЭ – один из факультетов ФизТеха.

Глава 8. Я тебя обгоню!
Кампай! – японский возглас во время произнесения тостов.
То-то первая Хаябуса потеряла робота, а вторая не смогла вернуться на Землю – японский космический аппарат, изучавший астероид Итокава и успешно доставивший образцы его грунта на Землю. Во время миссии потерял связь с мини-роботом Миневрой. Хаябуса-2 – запущена в 2014 году к астероиду 1999 JU3. Должна вернуться в 2020 году с образцами грунта. Надеюсь, в нашей реальности ее полет пройдет без проблем.

Глава 9. Эстафета пенсионеров
Вы, наверное, уже запутались в именах космонавтов? Давайте-ка я вам напомню, кто есть кто в шестнадцатой экспедиции на «Надежде».
Анатолий – летал в той экспедиции на русский сегмент МКС, когда на свою половину станции прилетели американцы. Потом стажировал Индийцев на проданной им станции «Вридхи». 5 длительных экспедиций. Уходит на пенсию после этой.
Андрей – вместе с Анатолием встречал американцев в 2018. И вместе с Александром отстыковывал российский сегмент МКС. Всего 3 длительных полета. Но зато потом долгие годы Андрей Николаевич будет возглавлять Центр подготовки космонавтов. Славится хорошим чувством юмора и неунывающим характером.
Александр – с Андреем отстыковывал нашу часть МКС. Один из самых опытных космонавтов. За свою жизнь он побывает в 5 длительных вахтах на орбитальных станциях, 2 вахтах на станции «Верфь», где будет участвовать в сборке марсианских буксиров, грузового и пилотируемого. И, в завершении карьеры – полетит командиром первой марсианской экспедиции.
Олег – тоже очень опытный космонавт. На его счету будет 6 вахт на орбитальных станциях и полет к Марсу.
«Ариан-7» – в настоящее время не разрабатывается. Но, в случае активизации французской космической программы, ее создание неизбежно. По моей модели развития космонавтики первый запуск пришелся на 2027 год. В начальной комплектации выводит на НОО 45 тонн груза, в максимальной – 95 тонн.
автоклав – аппарат для проведения различных процессов при нагреве под давлением выше атмосферного.
для Анатолия и Андрея этот полет будет последним – я во многих местах упоминаю, что в Росскосмосе принято отправлять космонавтов на пенсию очень рано. В 55 лет мужчин и в 50 – женщин. Считается, что условия их труда особо опасные и вредные. Ну да: радиация, перегрузки, невесомость. А что с остальными пенсионерами страны советов? Как вы понимаете, никакого повышения пенсий в 2018 году в этой реальности не произошло, потому как те, кто повышал ее у нас с вами, в моей реальности не сумели удержать власть. Вопрос повышения возраста выхода на пенсию долго дискутировался и даже был вынесен на референдум. На котором граждане дружно сказала: «Нет!». Но пенсионное законодательство несколько отличается от нашего. Да, гарантированный возраст выхода на пенсию: 60 и 55 лет, но, если кто-то хочет продолжить работать, то в течении следующих пяти лет с каждым годом его пенсия растет на 15 %.

Две американо-китайские войны перекроили ситуацию в мире чуть ли не сильнее, чем конфликт 14 мая 2017. Дело в том, что сразу же после первой войны в 2020 году большинство стран Запада наложило на КНР экономическое эмбарго. В ответ руководство КПК объявило о национализации собственности всех транснациональных корпораций. Это вызвало сильнейший экономический кризис и свалило отлаженную систему транснационального бизнеса.
два подводных ракетоносца проекта 096 и три ударные 097 «Кинь» – современные китайские атомные подводные лодки. Проект 096 – стратегические ракетоносцы, 097 «Кинь» – ударные многоцелевые.
 «Брамосы» – сверхзвуковая противокорабельная ракета, совместной российско-индийской разработки, основанная на ракетной системе «Оникс».

Глава 10. Охотники за мозгами
Именная стипендия в четыре тысячи рупий – приблизительно около 4000 современных российских рублей.

Глава 11. Цена мечты
каремат – коврик, используемый для теплоизоляции между телом лежащего человека и почвой, а также для повышения комфорта сна туриста и предохранения спального мешка от влаги и повреждений.
НКСР – Новоросская Конфедеративная Советская Республика. Союз Донецкой, Луганской, Харьковской, Днепропетровской, Запорожской, Херсонской, Николаевской и Одесской республик. Население около 19 миллионов человек.
или вожатой в пионерский лагерь – разумеется, вместе с возвращением России названия РСФСР, вернулась и пионерская организация. Она, в отличие от позднего СССР не гонится за массовостью. Пионерами становятся в разное время описываемого будущего от одной пятой до одной трети детей. Большинство отрядов независимые и построены по принципам знаменитой «Каравеллы» Владислава Крапивина. На самом деле «пионерскими» лагеря стали называть по привычке. Там, помимо чисто пионерских отрядов, есть и просто детские. Кроме того, в стране осталось и скаутское движение. Но оно, на форе пионерского, совсем чахленькое.
Сейчас в магистратуре я буду больше половины времени проводить в Королёве – «Система ФизТеха» заключается в том, что, начиная уже со второго-третьего курса, студенты проводят очень большое время (в магистратуре до половины), занимаясь научной и инженерной работой в самых лучших исследовательских учреждениях России. Настя проходит практику в Королёве, участвуя в разработке двигателя для марсианского буксира.

Глава 12. Неудачный опыт
 «Ангара-5». Ракета выглядит солидно, хотя, если бы рядом с ней поставили американскую «SLS» или недавно испытанную китайскую «Чанчжен-9» – «Ангара-5» – новая российская ракета-носитель тяжелого класса. Выводит до 35 тонн на низкую опорную орбиту (НОО). «SLS» – американская сверхтяжелая ракета, разрабатываемая в настоящее время. Грузоподъемность до 120 тонн на НОО. «Чанчжен-9» – перспективная китайская ракета-носитель грузоподъемностью до 130 тонн на НОО, запущенная в том же 2027 году, что и французская «Ариан-7».

Глава 13. Игры роботов
вопли Мерелин Мэнсона – он же Брайан Хью Уорнер – крайне эпатажный рок-певец.

Глава 14. Вторая лунная
 «Предварительная», «Промежуточная», «Главная-подъем!» – последовательность команд при старте ракеты-носителя.
если только начавшаяся в США этой зимой заварушка не помешает – как раз в это время в США начались события, которые позже приведут к распаду этой страны. Но на самом деле неурядицы в США начались задолго до 2028 года. По сути, как раз кризис 14 мая 2017 года и можно считать их отправной точкой. Да, экономически он сильней всего ударил по Евросоюзу, поскольку тому пришлось полностью отказаться от российских энергоносителей. Но престижу США, как единственной сверхдержавы, был нанесен ощутимый урон. Вторым ударом, как раз экономическим, стал конфликт с Китаем в 2020 году. Там все произошло с точностью до наоборот. США разгромила китайскую эскадру, но последовавшие за этим национализация КНР собственности транснациональных корпораций и разрыв торговых связей, спровоцировали тяжелейший экономический кризис. Третий удар опять-таки нанес Китай. Я о разгроме американского флота в ходе войны 2024 года. Вот с этого времени все начало катиться вниз с нарастающей скоростью. Залатывая брешь на месте утонувшего тихоокеанского флота, США пришлось уйти из многих регионов мира. Да и с финансами все было плохо. На родину вернулись сотни тысяч солдат. Их срочно демобилизовали. Но галопирующая безработица не давала шансов бывшим военным нормально устроиться на гражданке. Плюс обострились межрасовые конфликты. И вот зимой 2027-2028 годов страна стала буквально разваливаться на отдельные штаты. Вспыхивали беспорядки и этнические восстания. Резко активизировались белый ку-клукс-клан и афроамериканские «черные пантеры». О том, что было дальше, я расскажу позже.
я проверю «лунник» – на самом деле имеется в виду не сам лунный посадочный корабль. Он значительно крупнее используемого американцами в программе Аполлон и предназначается для доставки на Луну трех космонавтов и пребывания их на поверхности до полутора месяцев. Но вторая марсианская экспедиция везет на орбиту Луны не его, а лишь посадочную ступень и топливные баки для взлетной ступени. Сам лунный корабль пристыкован сейчас к лунной орбитальной станции и ждет, когда его укомплектуют и отправят в следующий полет к поверхности Луны.
возле ускорителя, снаружи оплетенного ажурной сетью трубок и панелей системы капельного охлаждения реактора – для охлаждения теплоносителя в реакторе применяется капельный метод. Теплоноситель, крошечными капельками выбрызгивается из трубок и тут же улавливается панелями каплесборников. Эффективность такого метода гораздо выше обычного радиатора из-за того, что чем меньше капелька, тем больше у нее соотношение площади поверхности к массе.
атомной станции в Бушере – иранская АЭС российского производства.
наступившее похолодание во всем северном полушарии – Эффект «ядерной зимы» из-за большого количества дыма, замутнившего атмосферу. Череда холодных лет продлится до начала тридцатых годов. В некоторых странах даже начнется голод, что усилит религиозные и этнические гражданские войны по южной границе Сахары.
авиация Ирана, России и Индии превратила в руины всю инфраструктуру Саудовской Аравии, Катара, Объединенных Эмиратов и Омана – эта война спровоцировала сильнейший мировой экономический кризис. Цены на нефть выросли более чем на порядок. Ведущие экономики впали в стагнацию. С другой стороны, нефтедобывающие страны, не пострадавшие от войны, прекрасно на этом нажились. В том числе и РСФСР. Впрочем, руководство страны сократило возможную сиюминутную выгоду, продавая нефть дружественным странам по божеской цене. Этим Россия снискала у союзников еще большее уважение и симпатию. Не зря именно в 2028 году в ЕвразЭС вступили Венгрия и Словакия, ранее бывшие лишь ассоциированными членами Евразийского Союза. Подобную же политику проводила в Латинской Америке Венесуэла. По сути, именно в конце двадцатых годов сформировалась Красная Америка – союз латиноамериканских государств социалистической ориентации. Ядром этого объединения были Куба, Венесуэла, Никарагуа и Боливия. Позже к ним присоединились Эквадор, Перу, Гондурас и Белиз.
А вот США высокие цены на нефть вышли боком. Нефтедобывающие регионы, прежде всего Техас, взвинтили цены, и тем самым еще сильнее обособились, что послужило детонатором развала страны и начала второй «Вялой» гражданской войны и «Великой миграции», когда десятки миллионов человек переезжали из одних штатов в другие, спасаясь от черных и белых погромов, или просто ища соответствующие их менталитету регионы.
а ведь северная Атлантика и Европа только-только вздохнули с облегчением после завершения микроледникового периода, произошедшего из-за временного смещения Гольфстрима – в 2018-2026 годах, из-за изменения направления Гольфстрима, в северной Европе, Канаде и на Европейской части России были очень холодные «сибирские» зимы.
Командовал там Александр – честное слово, я не специально! Он не единственный российский космонавт. Но, когда я уже сделал модель графика работы космонавтов на объектах Росскосмоса, то заметил, что именно он командовал очередной экспедицией на «Надежду» во время первого полета Игоря.

Глава 15. Трудоустройство
 «большая труба» – так разработчики называют ускоритель, входящий в состав электро-ядерного двигателя. Да, мне прекрасно известны другие варианты электро-ядерных двигателей. Но сейчас достаточно трудно оценить, какие именно из разработок «выстрелят». А компановка реактор-ускоритель проста как валенок, и я решил построить свою модель именно на ней.

Глава 17. Очень долгий экзамен
Извините за обилие японских имен. Без этого никак. Но вы можете не заморачиваться, в дальнейшем будут промелькивать только пять человек из всей этой компании.
космолетчики – «Учуукихоши» дословно переводится как космический летчик (пилот). Это название было принято после разрыва с США и отказа от заимствованного у них названия «асоторонавуту».
На станции «Фуккацуми» – название первой собственной японской орбитальной станции, выведенной на орбиту в 2023 году. Можно перевести как «красота возрождения». Интересно, что это название соответствует смысловому переводу имени Анастасия.
Миякэ Хитоми. Кстати, она была очень симпатичной, полностью соответствуя своему имени – Хитоми – переводится как девочка с красивыми глазами.
Мы явно на севере Хонсю, – между тем ответил Уэно. – Я думаю, на западе Аомори или севере Акиты – Хонсю – самый большой остров Японского архипелага. Префектуры Аомори и Акита расположены на его северной оконечности.
Интересно, как бы он мог оказаться на Хоккайдо? Что, через пролив Цугару специально для нас мост построили или автомобильный тоннель прорыли? – под проливом Цугару, разделяющим острова Хонсю и Хоккайдо, проложен только железнодорожный тоннель. Автомобильное сообщение производится паромами.
 «Цугарской Фудзи» – вулкан Иваки – одна из известнейших гор Японии. Напоминает по виду знаменитую Фудзияму. Расположена на севере Хонсю.

Глава 18. Первый шаг
«Мне осталось сделать первый шаг...» – песня «Машины Времени».
реакторщики уже начали чертить силовую установку в сорок мегаватт – вы уж простите меня за эти навязчивые «мегаватты». Но мощность реактора – главное для развития космонавтики. Скажем, при нескольких мегаваттах можно возить грузы на Луну и высокие орбиты над Землей. Начиная с двух десятков мегаватт становятся возможным пилотируемые экспедиции на Марс, с сорока – к большим астероидам. А для экспедиции к Юпитеру нужно уже от трехсот мегаватт. Разумеется, прогресс не ограничивается созданием компактных ядерных реакторов. Нужно и ускорители новые разрабатывать, увеличивая скорость истечения рабочки. И много чего еще нужного делать. Но эти пресловутые «мегаватты» наиболее весомо определяют уровень космической техники.

Глава 19. Прощай, Луна!
точка Лагранжа между Луной и Землей – точками Лагранжа называют те места, где тяготение двух небесных тел взаимно компенсируются. Таких точек 4. Две лежат на орбите спутника – впереди и позади него. Одна – наружная – выше той же, скажем, Луны. И одна располагается между небесными телами. Внутренняя точка Лагранжа в паре Земля-Луна расположена приблизительно в 300 тысячах километров от Земли и в 60 тысячах километров от Луны.
правда, теперь непонятно, с кем именно Китай заключил договор. Потому как из названия США явно стоит убрать слово «соединенные» – к этому времени практически завершилась гражданская война в США, которая разорвала страну на 7 конфедераций, что впоследствии объединились в три больших союза: Тихоокеанский, Атлантический и, собственно, Американский. Именно Американский Союз продолжил космическую программу и первым достиг Марса. Какое-то время развалившейся страной «руководили» рудиментарные президент и сенат. Но в 2033 году Тихоокеанская Конфедерация окончательно откололась и вошла в Тихоокеанский Союз, наряду с Австралией, Новой Зеландией, Папуа-Новой-Гвинеей, кучей мелких островных государств и… Соединенным Королевством Англии и Уэльса, как после выхода из Великобритании Шотландии и Северной Ирландии стала именоваться эта страна. Атлантический Союз тут же порвал остатки взаимоотношений с Американским и в последствии все больше тяготел к Евросоюзу.
свидомых – «свидомый» (саркастично, с политической коннотацией) вместо «сознательный» (об украинских сторонниках евроинтеграции).
но череда холодных годов прервалась – из-за выброса в атмосферу большого количества дыма от горящих нефтяных скважин возник эффект легкой «ядерной зимы» – общее похолодание в северном полушарии длившееся несколько лет (с 2027 по 2030 годы).
из четырех социалистических стран Евразийского союза – России, Белоруссии, Казахстана и Новороссии – остальные страны, входящие в это объединение, на момент повествования оставались капиталистической ориентации. Впрочем, и о Новороссии не стоит говорить столь определенно. Скажем, Одесская Республика была вполне себе буржуазной. А вот в Николаевской, наоборот, правил бал военный коммунизм.
салафиты – исламские фундаменталисты. К ним причисляют себя последователи Аль-Каиды и ИГИЛ.

Глава 20. Переезд
ассоциированного члена ЕвразЭС – Евразийский Экономический Союз. К 2030 году включал в себя все бывшее республики СССР, кроме прибалтийских и Грузии, Новороссию, Сербию, Черногорию и Словению. А с недавних пор Венгрию и Словакию. Индия, как и некоторые другие страны Евразии, являлись ассоциированным членом – с упрощенным таможенным контролем, безвизовым режимом и некоторыми другими преференциями.
сверхскоростной поезд Пекин-Москва – сверхскоростная железная дорога, проходящая через Казахстан. В этой реальности была завершена в 2027 году. К сожалению свою объединяющую роль она уже сыграть не смогла. К тому времени Китай уже практически «закуклился».

Глава 21. Офлайн
Ксо! – японское ругательство аналог: «дерьмо».
Хана-тян… Вада-кун – уменьшительное обращение к младшим по возрасту девочкам (-тян) и мальчикам (-кун). Обычно между друзьями или близкими. В случае с более старшим мужчиной является крайне невежливым.
«Кавасаки» – известная марка мотоциклов. Кроме того, корпорация Кавасаки выпускает океанские корабли, военные истребители и многое другое. У Ханы в то время был новенький электроцикл.
аккаунт – учетная запись на интернет-сайтах и онлайн играх.
Суго-ой! – японское восхищенное восклицание.
на краю аллода – аллоды – парящие в астрале острова, оставшиеся от мира, взорванного магической энергией – вымышленный мир серии игр «Аллоды».
В стиле восставших Зэм – одна из рас «Аллодов» – киборги-некроманты. Письмена – светящиеся зеленые иероглифы на черном фоне.
полупрозрачных астральных колонн – очень красивые сгустки астрала в пространстве между парящими островами в «Аллодах».

Глава 22. Иностранные гости
ноюще-кавайные нотки – кавайный – милый.
«Джаконэзуми» – «азиатская землеройка» – название автоматической межпланетной станции, отправленной в 2035 году к Марсу для изучения его спутников – Деймоса и Фобоса.

Глава 23. Дублер
двигатель типа VASIMR – электромагнитный плазменный двигатель. Использует радиоволны для ионизации рабочего тела с последующим разгоном полученной плазмы с помощью электромагнитного поля для получения тяги. Разрабатывается одной из частных американских компаний. Имеет ряд преимуществ перед принятой в России компоновкой «реактор + ускоритель» (возможность изменять величину тяги). Но и некоторые недостатки, связанные с трудностью масштабирования – увеличения размеров и мощности.
Американский союз, сохранивший лишь половину населения и промышленности былых США – в результате «Вялой гражданской войны» и «Великой миграции» 2028-2032 годов США превратились в сообщество семи конфедераций штатов, которые в 2033 году слились в три больших союза – Тихоокеанский, Атлантический и Американский. Последний, самый крупный по населению и экономически сильный, стал правопреемником космической программы.
неудач с «Фобосами» и «Фобос-грунтами» – череда произошедших аварий с АМС «Фобос-1», «Фобос-2» и «Фобос-грунт», а, в описываемой реальности, с «Фобос-грунт-2», запущенным в 2026 году.

Глава 24. Выбор
МОЭ-2 – «Марсианская орбитальная экспедиция – 2»