Их губы слились в горячем поцелуе

                Г л а в а  4  Наваждение
                Он нежно гладил ее волосы, их губы слились в горячем поцелуе.
            Он не открывал глаз, боясь, что она исчезнет.
         - Это сладостная пытка – сон? – подумал он,- наверное, все-таки сон, так пусть он длится подольше. Это было упоительное состояние. Ему казалось, что он стал сильным могущественным и великим.
                Все ему подвластно. Он мог перевернуть даже Землю.
                Но это состояние продолжалось недолго.
         Окончательно проснувшись, он открыл глаза и первое, что он увидел: была лежавшая рядом с ним женщина, та самая, какую он встретил во сне.
Он мучительно соображал, как она здесь появилась. В палатке ее одежды не было. 
                Значит, приплыла с берега, - решил он.
А откуда взялась сама палатка? Ах, да! Он упал на дно дупла и потерял сознание. Ему показалось, что он раздвоился: тело осталось лежать, а сам он увидел величественный зал с огромной статуей Христа. Возле неё стоял Старец с прекрасными, лучистыми глазами.
    Перед глазами Алекса прошла вся его жизнь. Он осознал, как различать добро и зло,  Свет и тьму. Старец долго говорил ему что-то возвышенное и важное, но ни слова Алекс не запомнил. В сознании осталась лишь прекрасное видение и вдохновенное осознание Красоты.
    Потом он вылез из дупла с огромной шишкой на голове, с трудом установил палатку, сжевал несколько  печений и забился в дальний угол своего жилища. И вот чем все это кончилось…
         Он на всякий случай пребольно ущипнул себя – женщина не исчезала.
      -  Как ты меня нашла? – спросил он, надеясь, что что-то прояснится.
       - Не знаю, - ответила она мелодичным и нежным голосом.
       - Как тебя зовут?
       - Стелла.
       - Алексей, - представился он.
Наверное, друзья надумали позаботиться обо мне, привезли ее и оставили, решил он.
       - А где они сами? – спросил Алексей.
       - Они остались там, - беспечно и неопределенно махнула рукой девушка. Этот ее жест успокоил его. Он поднялся. Осмотрю остров, решил про себя он, стараясь поскорее выбраться из палатки.
       - Я скоро приду, - бросил он через плечо и выскочил вон. Он двинулся по направлению к берегу, потом обошел остров вдоль и поперек, но никаких следов присутствия здесь друзей не нашел. Не было ни челна, ни их вещей. Это его озадачило. Неужели ночью она приплыла одна? Ничего, сама расскажет, - решил он.
Вернувшись к палатке, он стал затевать костер. В животе урчало. Она иногда высовывала голову из палатки и пытливо смотрела на него ясными большими глазами, очевидно смущаясь своей наготы.
        - Интересно, - спросил он, - где же твоя одежда?
Она пожала плечами.
        - Но ты же должна в чем-то ходить, улыбнулся он, - да и домой надо будет в чем-то ехать …
Он бросил быстрый взгляд на нее. Она сидела на пороге палатки, положив голову на колени.
«Надо же, - обнаженная! - ужаснулся он. – Бред какой-то! Он не мог никак понять, как такая красавица могла очутиться в его палатке.
    - Зачем мне домой? – спросила она, - мне и с тобой хорошо.
    - Я же обязан вернуться домой, - нервно заметил он и уже спокойнее добавил, - по окончанию отпуска.
                Она, казалось, этого не понимала.
                Сошлись на том, что она пока наденет его вещи.
                Она элегантно смотрелась в его синем тренировочном костюме.
                Котелок уже весело кипел на костре.
   - Готовить умеешь? – Улыбнулся он.
   - Конечно,  умею, - ответила она.
   - Мама научила?
   - Мама?.. Она задумалась. Тень набежала на лицо девушки, она умолкла и, казалось, вся поглощена приготовлением обеда.
    Алексей закусил губу и стал энергично ворошить угли в костре. Потом вспомнил про свою неудачную вылазку в дупло и решил, что самое лучшее для него – на время исчезнуть.
     - Я соберу ветви для костра.
Она улыбнулась и согласно кивнула головой.
Алексей добрался до старого дерева, но только тут понял, что не взял с собой веревку. А без нее здесь делать нечего. Он заглянул в дупло: на самом дне его мерцал свет. Очевидно, светил его упавший на дно фонарик. Когда он вернулся, время близилось к полудню. Он радостно вбежал в палатку.
      Стелла исчезла. На полу валялся его тренировочный костюм. Он обшарил весь остров, но нигде ее не нашел.  «Бог дал, Бог взял», - усмехнулся он. А жаль. Все было так хорошо.
Он возвратился к дубу и попытался спуститься на верёвке вниз. Не тут-то было! Дупло было слишком узким даже для его объёмов. Пришлось уйти ни с чем.

                Г л а в а 5  Одиночество

       Прошел день, он решил, что она не вернется. Только в глубине души еще теплилась надежда.
Вечером было особенно одиноко. Ему вспомнилась его бестолковая юность.
В каждой красивой девушке он подозревал небесную чистоту и совершенство, непостижимую загадку природы. Школа, радио, телевидение учили жить чисто, возвышенно, только непонятно как конкретно. А в жизни получалось наоборот. Он написал горькие строки:
                Вновь витаю я в облаках,
                Болтовней занимаюсь смелою.
                Я живу, как огромный плакат-
                Призываю – и ничего не делаю!
Он готовил себя в архитектурный институт, мечтал строить сказочно прекрасные города. Широко раскрытыми глазами он смотрел на мир и был уверен, что всей жизнью будет отстаивать высокие идеалы. Он жаждал подвига. Каждый вечер он ложился спать, осознавая, что еще не все сделано для людей. Он хотел посвятить свою жизнь будущему и мечтал о славе и триумфе!
Вообще его ранняя жизнь – это смятение. Это поиск истины. И только иногда победа над собой. Неудовлетворенность же и поиск настоящего дела - эта лошадь возила его по всем доступным городам в надежде, что где-то там за горизонтом есть настоящие люди! Но как часто его порыв к прекрасному натыкался на бездушие и эгоизм одних и на яростное сопротивление других.
Но он был не из того материала, который легко ломается. Его нельзя было согнуть без опасения, что он выпрямится и ударит по обидчику с удесятеренной силой.
Но часто он  ошибался, принимая за правду внешний лоск, мнимую интеллигентность – за духовную красоту.
       Как-то стала ему оказывать знаки внимания женщина, умудренная жизнью, родившая и воспитавшая сына. И он ответил на ее чувства, но как! Он надеялся на возвышенную любовь, и однажды её попытка обнять его окончилась его истерикой. Смешно… и грустно понемногу.
       Последняя его любовь – Лена, последняя его ошибка. Все случилось почти мгновенно. Да и можно ли это назвать любовью? Он легко привязался сердцем, но где-то в глубине души понимал, что она не та, с которой ему жить всю жизнь. Он не мог позволить себе такую роскошь – обмануть человека!
Ему казалось, что он с собой всюду приносит зло, жаждет добра, настоящей жизни, а его неизбежно настигает зло…
            С его Наполеоновских планов почему-то смеялись.
            Он так и не стал великим архитектором.
- Мы  не готовы к этому, – сказал главный архитектор города, когда он принёс свой проект сто этажного дома. – Техника не готова. Денег на это нет. Нам бы, что дешевле. Проще. Экономнее!
Он понял, что ничего не изменит.
Он смирился с тем, что в городе строили однообразные микрорайоны с похожими друг на друга, словно истуканы домами.
Он ненавидел эти дома, убогие жилища и мало-помалу становился занудой. Ненависть к отжившему и любовь как-то существовали в нём вместе. А ещё была путеводная звезда, образ которой он носил внутри себя. Он знал, он видел её во сне. Он любил её заочно. Любовь была как бы цементирующей и подчиняющей себе. Она давала ему энергию к созиданию.
- Надо перестраивать мир, - думал он. - Но как? – этого он не знал.

                Глава 6 Возвращение
             Проснувшись на третье утро, он почувствовал, что она рядом!
             Дрожащей рукой он обнял ее, чтобы убедиться, что это не мираж!
          - Что случилось? Где ты была? – он жадно и нетерпеливо спрашивал её.
    Вместо ответа она прочла стихи, его стихи, хотя он никому не давал их читать.
                Имя твоё – ветер,
                Имя моё – звезда.
                Между прошлым и будущим метр,   
                И без дна, бездна…
Он с любопытством осмотрелся. Рядом лежали её вещи: модные  с удобными кармашечками брюки,  джинсы с заклёпками и побрякушками, элегантная курточка, рубашка и туфли.
           «Откуда это?» - подумал он, но деликатно промолчал.
        Так началась их жизнь на острове.
Они безмятежно валялись на песке, загорали, готовили нехитрую пищу и говорили, говорили…
Алексей назвал её Вестой, настолько необычны были ее рассказы.
Весту интересовало всё о жизни. Часто её вопросы казались Алексею наивными, детскими, но были и такие, что ставили в тупик.
Вечерами они вместе смотрели на бездонное небо и мечтали…
Рядом с нею было как-то по-особенному хорошо, и звёзды казались ближе.
Однажды Стелла спросила, о чём она думает.
Алексей догадался: «Обо мне!»
И они начали новую игру. Она загадывала, а он называл цифры, мысли. Постепенно он натренировал своё воображение и мог безошибочно определить, о чём думает Стелла. Это было удивительное чувство!
     - Мне почему-то иногда кажется, что я летаю, а кто-то задаёт мне какие-то вопросы, - поделился он с нею.
Она, казалось, не удивилась его словам.
     - Мне тоже иногда кажется, что каждый знал, как это делается, но забыл, - и улыбнулась так, что неудержимо захотелось ответить ей тем же. В этой улыбке было что-то настолько чистое, сокровенное, что пронизывало всё его существо.
     - Думаю, надо только верить – и ты полетишь, - продолжила она.
Он, страшно волнуясь, говорил ей нежные, ласковые слова. Что-то прорвалось в нём, чему долго не было выхода.
     - Один я жил. Тяжело было, не скрою, но тяжелее всего знать, что два человека, созданных друг для друга, которые могли бы осчастливить себя, жить прекрасно – были разъединены…
Любовь, невероятной силы наполнила его сердце. Алексу казалось, что он может обнять и перевернуть всю Землю. Найти бы только точку опоры! Он любил всё: леса, поля, реки, моря. Но более всего на свете любил Стеллу.
         Дни летели с невиданной скоростью. Алекс совершенно забыл о дупле, о брошенном фонарике, да и обо всём на свете. Отпуск кончался.
И надо было снова идти на работу, делать пустяки и вообще жить в нудной системе общества, где всё примитивно и банально и работать на эту систему. Противно, но необходимо. Никуда не денешься, работа или система любит примитивные проекты… На что-то жить надо, а звёздные города…потерпят. Не пришло их время.… Это Алексей понимал, но не так просто было смириться с этим.
И в последний день его отпуска Стела опять куда-то исчезла.
Долго он искал её. Несколько раз обшарил весь остров. И снова вышел к дубу, заглянул в дупло. По-прежнему из дупла что-то светило. Батарейка фонарика не могла работать так долго. Надо ехать за  веревкой и взять ещё друга для страховки, - решил он.
      Делать было нечего,  надо возвращаться. Он вышел на берег, помахал спасателям, и они доставили его к цивилизации.