4. 4 Сефер-Берешит - Книга Начал - Библия

                Что предшествовало написанию книги Сефер – Берешит?
          
                Из книги «Великие Посвящённые»  Эдуарда Шюре:

(стр.144) «Моисей женился на Сепфоре, дочери Иофора, и оставался много лет вблизи мудреца Мадиамского. Благодаря эфиопским и халдейским преданиям, которые он нашёл в его храме, он мог дополнить и проверить всё то, что узнал в святилищах египетских, мог расширить свой взгляд на древнейшие циклы человечества и проникнуть пророчески в отдалённейшие перспективы будущего. У Иофора же он нашёл две книги о космогонии, упоминаемые в Библии: «Войны Иеговы и Поколения Адама». Он погрузился в изучение их.

Семь дочерей Иофора, о которых говорит Библия (Исх., II, 16-20), представляют, очевидно, символический смысл, как и всё, что дошло до нас в библейской передаче под формой популярных легенд. Более чем невероятно, чтобы первосвященник большого храма заставлял своих дочерей пасти стада и чтобы он принудил египетского жреца к роли пастуха. Семь дочерей Иофора символизируют семь добродетелей, которыми посвящённый должен был овладеть, чтобы раскрылся перед ним источник истины.  Этот источник называется в истории Агари и Измаила «Источником Живого, который видел меня» (Беэрлахай-рои).

                Три из этих добродетелей это дружелюбие, душевное спокойствие и тщательность изучения.

«Для подвига, который он замышлял, нужно было приготовиться.  Перед ним Рама, Кришна, Гермес, Зороастр, Фо-Хи создавали религии для своих народов, Моисей же хотел создать народ для вечной религии. Для осуществления этой цели, столь новой и необъятной, нужна была могучая основа. Ради этого Моисей написал Сефер-Берешит – Книгу Начал, сжатый синтез науки прошлого и очерк науки будущего, ключ к мистериям, факел посвящённых, центр соединения для всего народа».

              Каждая новая религия вытекает из предыдущей, добавляя к ней своё понимания предыдущей религии, образуя систему земных религий.  Но основа каждой религии одна и та же, она переходит из одной религии в другую. 

«Библейские расследования XIX века вызвали предположение, что Пятикнижие    вовсе  не принадлежит Моисею, что этот пророк мог даже совсем не существовать, быть чисто легендарной личностью, сфабрикованной четыре или пять веков позднее еврейским священством для того, чтобы придать себе божественное происхождение.

Из того, что Элоисты и Иеговисты писали 400 лет спустя после Исхода, вовсе не следует, что они-то и были создателями Книги Бытия, а не трудились над передачей документа, уже существовавшего и лишь плохо ими понятого. Из того, что Пятикнижие даёт нам легендарный рассказ о жизни Моисея, точно так же нельзя вывести заключение, что в нём не находится ничего истинного.
Моисей становится живым, и вся его чудесная судьба объясняется вполне, если поставить его в истинную, прирождённую ему среду: в Мемфисский храм Озириса. Вся глубина Книги Бытия раскрывается лишь при свете факелов, освещавших посвящение Изиды и Озириса.

Религия не может создаваться без инициатора. Судьи, Пророки и вся история Израиля доказывает существование Моисея. Даже Иисус не может быть понят без него. Если же принять, что Книга Бытия содержит в себе всю сущность Моисеева предания, - каким бы превращениям она ни подвергалась, под всем налётом вековой пыли и безчисленных прикосновений священства она всё же должна сохранить свою основную, Живую мысль, завещание пророка Израиля.

… попробуем понять, каковы же были основные идеи Книги Бытия? Что, собственно, Моисей хотел заповедать потомству в этом тайном завещании Сефер-Берешит.

Задача эта может быть разрешена только с точки зрения эзотеризма. Её можно попытаться выразить так: в качестве египетского посвящённого, разумение Моисея должно было стоять на высоте египетской науки, которая признавала – как и современная наука – неизменность законов вселенной, развитие миров путём постепенной эволюции и сверх того, обладала обширными точными познаниями относительно невидимых миров и души человеческой.

Египетские жрецы, по словам греческих авторов, владели тремя способами объяснять свою мысль. Первый способ был ясный и простой, второй символический и образный, третий священный и иероглифический. То же самое слово принимало, по их желанию, либо свой обычный смысл, либо образный, либо трансцендентный.  Так  велик был гений их языка. Гераклит прекрасно выразил эти различия, определяя их язык как говорящий, обозначающий и скрывающий.

Два последних смысла не могли быть поняты без ключа. Этот способ письма, таинственный и загадочный, исходил из основного положения герметической доктрины, по которой один и тот же закон управляет миром естественным, миром человеческим и миром божественным.

И нет сомнения, что Моисей, обладавший герметическими знаниями, написал свою Книгу Бытия египетскими иероглифами, заключавшими в себе все три смысла. Он передал ключи от них и дал устные объяснения своим преемникам. Когда же, во времена Соломона, Книга Бытия была переведена на язык финикийский, когда, после плена вавилонского, Ездра переписывал её арамейско-халдейскими письменами, еврейское священство владело этими ключами уже очень не совершенно.

Когда же очередь дошла до греческих переводчиков Библии последние имели лишь очень слабое понятие об эзотерическом смысле переводимых текстов.
Следовательно, когда мы читаем Книгу Бытия в существующих переводах, мы имеем лишь низший, первый смысл её содержания. И даже сами толкователи и учёные теологи, правоверные или свободомыслящие, и те сверяются с еврейским текстом через Вульгату (Латинский перевод Библии).  Смысл же – и уподобляющий, и высочайший, который и есть истинный смысл первоначального текста, ускользает он них.

Но это не мешает им зарываться в тонкости еврейского текста, который корнями своими прикасается к священному языку храмов, переплавленному Моисеем, языку, где каждая гласная и каждая согласная обладает вселенским смыслом, имевшим отношение и к акустическому значению буквы и к душевному состоянию произносившего её человека.

                Вот почему  в храмах и церквях хорошая акустика.

«Для одарённых интуицией этот скрытый смысл вырывается иногда, как яркая искра, из текста; для ясновидящих он просвечивает в фонетическом расположении слов, принятых или созданных Моисеем: то магические слоги, в которые посвящённый Озириса вливает свою мысль, как звучный металл в совершенную литейную форму.

Благодаря изучению того звукового способа, который несёт на себе печать священного языка древних храмов, благодаря ключам, которыми нас снабжает Каббала и часть которых восходит до времени Моисея, и, наконец, благодаря сравнительному эзотеризму, для нас является уже возможным угадать и восстановить истинную Книгу Бытия».