О всесоюзных стройках коммунизма

     Поглядываю на часы,  нервно прохаживаясь мимо занятого туалета. Пять минут... Семь... Девять с половиной... В животе как...
     Прижался к стене, напряг тело. За мной – очередь.
     – Что он там?! Верёвку проглотил?
     – О-у-у... О...  алла-иншала... – слышится приглушённое: человек за дверью достойно несёт свои муки.
     Оценив ситуацию, крайние поспешно покидают очередь, не предупреждая о возвращении. В окно видно как они оккупируют кусты вдоль забора.
     – Выкинуть его... чего ждём? – в очереди закипает стадный психоз, смотрят на меня враждебно: первоочередник, а ничего не делает, погулять вышел...
     – Я – в женский, – срывается кто-то с места. – Там две кабины, у меня льготы...
     Пятнадцать минут... Терпение на исходе.
     Но вот за дверью обрушивается водопад, щёлкает задвижка и, приседая на негнущуюся ногу, в приспущенных кальсонах, придерживая полы узорчатого халата, появляется старик. Сохраняя достоинство, и, как бы делясь радостью обретённой свободы, он прикладывает ладонь к сердцу: рахмат... рахмат...
     Очередь, минуту назад готовая растерзать долгого сидельца, почтительно расступается.

     ...Прогуливаясь после вечернего чая в больничном саду, я набрёл на одиноко сидевшего на скамейке уже знакомого старика.
     Жестом он пригласил меня присесть.
     Минуты две молча улыбаемся друг другу. Можно бы и ограничить этим сердечность общения, но старик всё же заговаривает:
     – Горный Бадахшан. Знаешь?
     – Только слышал, – отвечаю, не скрывая огорчения.
     – Нурек ГЭС! Знаешь?
     – Да! Вся страна строила.
     – Взрывник... – он небрежно похлопал изуродованное колено.
     – А я – на самосвале. Саяно-Шушенская ГЭС. Слыхал?
     – Саян-Шуша! Слыхал! – глаза его блеснули слезой, будто после долгой разлуки увидел крыши родного кишлака.
     – Так от дома далеко... Зачем?
     – Дом нет... Война, – старик печально умолк и отвернулся.

     На следующий день снова встретил его – в окружении шумной толпы родственников. Я насчитал семнадцать человек: пожилые мужчины в костюмах, их жёны, дети, внуки.
     Завидев меня, старик поднял руку:
     – Саян-Шуша! Земляк!