Когда цвела сирень

Весь день стояла жара, к вечеру появились тучи, но дождя так и не было. Парило. Казалось, земля дышит тяжело, как старый пёс. Не верилось, что на дворе – май, и только свежая зелень травы, расцвеченная жёлтыми пятнами одуванчиков, и цветущие деревья заставляли поверить, что лето еще не вступило в свои законные права. Кусты сирени у подъездов благоухали, словно переборщившая с духами модница. Старый каштан во дворе расцвел и стал похож на юбилейный торт с сотней бело-розовых свечек.
- Егор, вынеси, пожалуйста, мусор,  сейчас закончу с уборкой, и спать.
Прихватив пакеты с мусором, Егор спустился во двор и направился к бакам. Двор был пуст. «Люблю вечер пятницы, ведь впереди - два полноценных выходных дня. - думал Егор. – Во  дворе тихо, почти все свалили на дачи. Сдам завтра утром статью – и поедем с женой к Славке на день рождения».
Выкинув мусор, Егор присел покурить на лавочку под каштаном. Вдруг какой-то шорох привлёк его внимание. Егор прислушался и услышал, как где-то недалеко хрустнула сломанная ветка. Интересно, кто прячется в зарослях сирени?  Егор встал, чтобы посмотреть, но тут ветви, подобно занавесу в театре, разошлись в стороны, и на фоне обильных сиреневых кистей возникла женская фигура.
Пять лет в художественной школе даром не проходят: Егор тут же вспомнил «Сирень» Врубеля. Впрочем, незнакомка даже в сгущавшихся сумерках не тянула на Врубелевскую музу. Разве что платье тоже темное. Но волосы с сединой, коротко стриженые.
Незнакомка несколько смутилась, однако, увидев сигарету в руках Егора, смущение преодолела и, улыбнувшись, сказала:
- Не пугайтесь, я не призрак. И угостите сигаретой. Сто лет не курила, а сейчас вдруг…
Она не договорила. Егор протянул женщине пачку, поднёс зажигалку. Дама присела на лавочку и с удовольствием затянулась.
-  Я снова в этом городе, городе моей юности, надежд, первой любви… Не пугайтесь, я в своём уме, несмотря на возраст. Приехала сегодня утром, живу почти в тысяче километров отсюда. Остановилась в гостинице, целый день бродила по родным местам. Впрочем, родственников никого тут не осталось. И дом мой давно снесли, и школу, где училась. А кинотеатр, куда мы всегда бегали смотреть кино, стоит, только перестроенный. Мы с подружками любили индийские фильмы, там все пели и танцевали.
Незнакомка замолчала. Егор почувствовал, что ей надо выговориться, и именно вот так, перед человеком, которого она встретила случайно и никогда больше не увидит. Дома ждала неоконченная работа, да и жена, наверное, обеспокоена затянувшейся прогулкой к мусорным бакам. Но он, сам себе удивляясь, спросил:
- А в этом дворе жили ваши друзья?
- В этом дворе жил Андрюшка. Мы с ним с первого до пятого класса за одной партой сидели. За первой. Я – потому что зрение с детства плохое. Он – потому что хулиган. Вот учителя и держали перед глазами, чтобы не набедокурил чего, и чтобы я его «подтягивала». Я злилась поначалу ужасно: он меня локтем толкал, тетрадки мои портил, за косы дёргал. А в пятом классе  пересел «на камчатку», на заднюю парту то есть. И тогда я поняла, что не могу без него жить. И стала ждать, когда, как в книжках, я превращусь из нелепого гадкого утёнка в прекрасного лебедя, и он влюбится в меня на всю оставшуюся жизнь.
Это было в десятом классе, выпускном. Мы решили последний новый год в школе отметить  маскарадом. Костюмы, конечно, сами себе мастерили, кто из чего мог, кто во что горазд. Андрей вырядился пиратом. Он к тому времени под два метра ростом вымахал, волосы рыжие, кудрявые, глаза голубые, озорные. Весь костюм – тельняшка старая, чёрная повязка на глаз, красная косынка на голове. Внучка моя такие банданами называет. Еще нож за поясом, пистолет какой-то игрушечный. В общем, пират получился роскошный.
А я месяц перед маскарадом мучилась: что надеть, в кого нарядиться. Мне хотелось красивой быть. Для него, для Андрея, чтоб понял. Помогла мама. Достала из закромов платье времён своей молодости. Чёрное, бархатное, с широкой юбкой, вырезом на груди, рукавами фонариком. Я как увидела – ахнула. Мама к тому времени полная была, а платье в талии узкое-узкое, как у Гурченко в «Карнавальной ночи». Я испугалась – вдруг мало будет. Но нет, как по мне шито оказалось. Мама еще и сумочку дала, маленькую, бархатную, на позолоченной цепочке и с таким же замочком-защелкой. На голову мама мне из газового черного шарфа что-то вроде шляпки с вуалью соорудила.
И вот настал день нашего бала-маскарада. Мне уже много лет, всё в пережито, и счастье, и несчастье. Муж у меня хороший был, и свадьбу мы с ним весёлую сыграли. Детей двое, пятеро внуков. Было счастье, радость была. Но всё не то. Когда я зашла в класс и поймала взгляд Андрея… Я словно вспыхнула вся, как звезда. А зажёг звезду его взгляд. Ой, не буду больше, всё равно не смогу объяснить.
Мы весь вечер танцевали. Получили призы за лучший женский и мужской костюм. Андрей провожал меня домой. И поцеловал на прощание. Я попала в сказку, которую так долго сочиняла. Сказки обычно кончаются словами: «Они жили долго и счастливо, и умерли в один день». Но у моей сказки оказался другой конец.
Мы сдали выпускные экзамены, уехали в областной город, поступили в институты. Я – в педагогический, он – в строительный. Жили оба в общежитиях, но встречались почти ежедневно, даже в сессию. Пока не наступил май.
В тот день мы гуляли в городском парке. Мне нужно было встретиться с одной девчонкой из группы, она хотела отдать мне   конспекты, которые накануне взяла. Жила Света возле парка, тут и назначили встречу. Увидев Андрея, Светка подмигнула мне: мол, хорош парень. Он, и правда, был хорош. Я по сравнению с ним так, мышка невзрачная. Подмигнуть подмигнула, но уходить не торопилась. Затараторила что-то о погоде, об аттракционе новом. Андрей предложил прокатиться. Катались они вдвоем, у меня вестибулярный аппарат плохой, укачивает. Потом бродили по парку. Светка болтала, не умолкая, шутила, выпендривалась. Андрей поддерживал, подначивал, отшучивался. "По-моему, цветы крапивы красивее, чем цветы розы", - заявила Света. А сорвала не настоящую крапиву, «глухую», она не стрекается.
В общем, всё уже было понятно. И Светке, и Андрею. Только я не верила.
Говорят, что время лечит, но это весьма спорное утверждение. Никому не говорила, а вам скажу – мне до сих пор больно. Иначе не пришла бы сюда. Андрей жил на втором этаже, вон его окна.
Женщина бросила в урну окурок. Поднялась, собираясь попрощаться.
- Постойте, - Егор тоже встал, - постойте, не уходите. Я сказать хочу. Это моя квартира. Сейчас моя. А была моей тёти родной, Иры. Я её  не называл тётей, просто Ирой звал. Она была…
- Второй женой Андрея, я знаю. - тихо сказала женщина. – Андрей со Светой еще до окончания института разошёлся. А когда диплом получил, вернулся сюда, женился на Ире. Она в нашей же школе училась, на три года младше. Ты знал Андрея?
- Знал. - кивнул Егор. - Они развелись пять лет назад. Квартиру Андрей оставил Ире, мог себе позволить, к тому времени у него был крепкий бизнес. Купил дом за городом, женился. Новая жена Андрея годилась ему в дочери. Ира тяжело переживала развод. Мама до сих пор считает, что от этого и заболела. Рак. За полгода сгорела. А в прошлом году мне позвонила жена Андрея. Мы с ней знакомы, город-то у нас небольшой. Андрей разбился на машине. Ночью, на скользкой дороге.
- И это знаю, - выдохнула незнакомка, - он всегда любил скорость.
- Я помог с похоронами, всё-таки родственник, хоть не кровный и бывший. Вдова Андрея показала мне альбомы с фотографиями, тетрадки с записями. Сказала, что ей весь этот хлам не нужен. Я отобрал фотографии с Ирой. Просмотрел тетради. Это были дневники Андрея.
- Вы  их забрали? – с тревогой и надеждой спросила женщина.
- Нет. Брать не стал. Но по журналистской привычке сфотографировал. Скажите, вас ведь зовут Елена?
- Да.
- Если вы не спешите, поднимемся ко мне, я вам дам прочитать.
Жена еще не спала. Увидев Егора и пожилую незнакомку, она застыла в дверях спальни.
- Познакомься, это – Елена, школьная подруга моего дяди Андрея, мне нужно показать ей кое-что из семейного архива, - наскоро объяснил Егор. Жена предложила гостье чаю и побежала хлопотать на кухню. Егор включил к компьютеру. Усадив Елену за монитор и открыв файл на нужном месте, он отправился помогать жене.