Кира

(первая редакция)

Страшно смотреть в окно. Еще никогда я не видела подобной катастрофы! Мощнейшие порывы ветра поднимают клубы пыли, гнут и ломают деревья, растущие вдоль дороги. Вот мимо пролетает синий пакет, за ним - кусок газеты. Ветер поднял и закружил не только пыль, но и разнообразный мусор. На секунду перед моими глазами возникает видение: крыша моего дома сорвана, я лишилась своего укрытия. Возможно, пугающие предчувствия и образы не дают мне покоя, потому что я нахожусь в полном одиночестве, а это всегда угнетает в тяжелые моменты жизни. Нужно отойти от окна и постараться успокоиться. Сейчас еще день, а в комнате достаточно темно. Чувствую, как сильно бьется мое сердце, дышать становится тяжело. В таком состоянии невозможно заняться делом, и я начинаю праздно ходить по комнате взад-вперед. На стене висит большое зеркало в массивной металлической раме, стараюсь в него не смотреть. Ведь если я сейчас увижу себя, придется в который раз констатировать тот факт, что за последние четыре года я изменилась в худшую сторону. На лице появились новые морщины, на голове - несколько седых волос. Но я так устала, что никак не могу собраться покрасить волосы, это для меня практически невыполнимая задача. Да и не стриглась я уже четыре года, и теперь всегда заплетаю косу - мне так удобно. Выгляжу я жалко, и с этим не поспоришь.

А ведь когда-то я была весьма симпатичной и жизнерадостной девушкой, но как же давно это было... Где сейчас мои подруги? Где Вика, Лена, Наташа и Света? Я давно потеряла их контакты. А раньше мы часто гуляли вместе, смеялись, совершали сумасшедшие поступки, привлекая к себе внимание. Интересно, что стиль одежды у нас был один на пятерых, и поэтому иногда мы выглядели как сестры-близняшки.

А однажды утром я узнала, что беременна. Тест показал две полоски. Я боялась сообщить эту новость Ване, своему парню. Но время шло, живот рос, и в один прекрасный день Ваня сам догадался, что я нахожусь в интересном положении. Нельзя сказать, что он был рад, скорее наоборот. Общение свелось к минимуму, встречи стали редкими, никакой поддержки с его стороны не поступало. Совершенно случайно я узнала, что Ваня курит траву, и мне стало не по себе. Могло ли это как-то отразиться на моем ребенке? В медицине я не разбиралась, и последствия употребления марихуаны мне были не известны. Я знала лишь только, что она не считается сильным наркотиком, но, несмотря на это, мне было страшно за дочь. Да, к тому времени я уже была в курсе, что у меня родится девочка. Врачи сообщили мне пол будущего ребенка. "Назову ее Кирой", - подумала я однажды, удивившись собственной мысли. Почему именно это имя? Я не знала. Но интуиция подсказывала, что так нужно.

Вечером тринадцатого мая мне стало настолько плохо, что я подумала о близящейся смерти. Мама напрасно пыталась меня успокоить, вызывая такси. "Не умираешь ты, солнце, - убедительным голосом говорила она, - тебе рожать пора".

Не помню, как я доехала до больницы. Но зато мне отлично запомнился операционный стол и склонившиеся надо мной врачи. Почему-то они решили, что естественные роды мне не подойдут, и меня нужно резать. Безумный страх овладел моим сознанием, я была вне себя от ужаса. Ну а дальше - снова провал в памяти, пустота... Проснулась я уже прооперированной.

К сожалению, мне не суждено было стать счастливой мамой. Врачи сообщили, что у Киры врожденная патология легких, требуется дорогостоящая терапия. Сколько денег мы потратили на лечение за четыре года, и сосчитать невозможно. Но если бы это было единственной проблемой... Когда дочери исполнилось три года, у нее начались непонятные приступы. Кира могла беззаботно играть в кубики, но вдруг, совершенно неожиданно, она начинала кричать диким голосом и падала на пол, а когда я в ужасе подбегала, чтобы поднять ее, замечала, что глаза у нее неестественно закатываются. В четыре года моя дочь начала проявлять агрессию по отношению ко мне и к своей бабушке. Она подбегала к нам и начинала бить нас своими маленькими кулачками, а в ее глазах в такие моменты я видела ненависть, несвойственную маленьким детям, и мороз проходил по моей коже. Также Кира в любой момент могла запустить в меня игрушкой, и я постоянно была "украшена" синяками. Одним словом, мой ребенок стал совершенно неуправляемым.

Гулять мы выходили редко, ведь странные приступы и вспышки агрессии могли начаться и на улице, а мне совсем не хотелось, чтобы вокруг нас собиралась толпа любопытствующих. Подруг у меня не осталось. Мы жили в изоляции. Кира не контактировала с другими детьми, живущими по соседству; изо дня в день она общалась только со мной и со своей бабушкой. Однажды ко мне без предупреждения пришла старая знакомая, которую я не видела уже много лет. Не впустить ее было бы дурным тоном, и мне пришлось пригласить ее войти. Весь вечер я находилась в напряжении, со страхом ожидая очередной Кириной выходки. И, конечно, то, чего я боялась, произошло. Когда мы с Ольгой пили чай, дочь внезапно подбежала ко мне и толкнула меня в бок, при этом я от неожиданности выпустила из рук чашку, которая, падая, ошпарила мои ноги кипятком. Не сдержавшись, я выругалась матом, схватила Киру за рукав платья и с силой ударила по мягкому месту.

- Тебе нужно быть мягче, - сказала мне Ольга, стоя у входной двери и уже собираясь уходить, - не бей ее, а попытайся поговорить с ней по-доброму и объяснить, что такое хорошо, а что такое плохо.

 "Сама никогда не сталкивалась с подобной проблемой, а советы раздает", - с раздражением подумала я. Не всегда ведь я была такой злой. Первое время мы с Кириной бабушкой пытались повлиять на нее словами, но все наши старания оказывались тщетными. После таких разговоров дочь даже становилась еще более агрессивной.

Однажды я задумалась: неужели такое дикое поведение является всего лишь результатом избалованности и неправильного воспитания? Не скрывается ли за этим что-то более страшное? Возможно, мы все это время наблюдали проявления какого-то нервного заболевания. И да, мои опасения подтвердились. Кира была осмотрена врачами-неврологами, которые вынесли неутешительный вердикт: наша дочь серьезно больна. И вот уже несколько месяцев моя девочка живет в интернате. Я слишком устала, я была уже не в состоянии терпеть ее приступы агрессии. Прости меня, Кира...

Ветер все никак не утихает, кажется, он становится только сильнее. С удивлением смотрю, как мимо моего окна пролетает сорванный дорожный знак. Вдруг раздается громкий стук в дверь. Кто бы это мог быть? Кого принесло в такую погоду? Мне страшно. Очень страшно. У меня плохое предчувствие, не буду открывать. Проходит минута, другая... Я сижу за столом, схватившись за голову. Неожиданно слышу звонок телефона. Смотрю на экран - это мама.

- Да, - говорю я в трубку.

- Ты чего не открываешь? Я уже несколько минут стучу. Открывай быстрее! - кричит мама.

Подбегаю к двери и без промедления открываю ее. Наконец-то я не одна.