Былинные земли. Чаша Грааля в долине Vla A. Ч. 17

(Продолжение)

                "Кто от родной земли отказался, тот и от Бога своего отказался"
                (Федор Достоевский)


НЕ БОГИ ГОРШКИ ОБЖИГАЮТ

Судьба Лепеля удивительным образом переплелась с именами двух монархов – восточного и западного. Если российский император Александр I наделил Лепель статусом междуреченского центра, присвоив ему категорию уездного города, то великий князь литовский и одновременно польский король Александр Ягеллончик впервые обратил внимание на Лепель и одарил его привилегированным положением, привязав к Витебску. Было это за триста лет до российского престола.

Академия наук БССР в 1959 году выпустила в свет книгу «Белоруссия в эпоху феодализма» - сборник уникальных архивных материалов. Сегодня он доступен в электронном виде. На странице 132, под номером 55, в нем опубликован документ, который можно отнести к первому письменному упоминанию о моем родном городе. Это – привилей короля Александра за 1503-й год, и касается он плебана Витебского костела Станислава Кухарского: того самого «ксендза», о котором сказано в предыдущей главе. Весь документ читается тяжело – он выложен как есть: на древнеславянском языке.

Но знатоки перевели его. Вот суть пожалования: "…Злые люди могут захватывать части… владений, пользуясь отсутствием у плебана привилеев, которыми он мог бы подтвердить свои права".

Cмысл понятен. Католическим священникам были широко открыты двери, и они получали солидную поддержку от власти. Кухарскому давались послабления – он освобождался от всяких повинностей и податей в пользу своего «предприятия», церковной плебании. Король наделял его собственностью – дополнительными льготами. В числе имений, которые получал витебский костел, был знакомый с детства мой Лепель. А прописан он был как «Лепль».

Сразу обратим на это внимание. Слово «лепль» заключает в себе исходность, первооснову. В нем заложено указание на способ занятости людей. Надо понимать, что их поле деятельности заключало в себе очень выгодное и необходимое свойство – они лепили домашнюю утварь. Да и не только. Они настолько глубоко освоили свое мастерство, что производство было сравнимо с ценным искусством. Расторопный Кухарский оценил выгоду приобретения и «положил глаз» на Лепль. Мастера лепного дела могли не только улучшить убранство храма, но и принести доход плебании.

Однако здесь вопрос в другом: где находился тот «Лепль»?

Если бы не «LEPEL SPAL», возникший в другом месте, то сомнений бы не возникало.

(Продолжение следует).

На снимке: гончарные изделия, обнаруженнные при раскопках древней лукомльской земли (из книги "Память. Чашникский район").


30.05/20