Таланты и поклонники

             У Анны Петровны произведения про Любовь хорошо получались. В интернете. На загляденье. Талантливо. Как у Пришвина о зайцах. Или у Тургенева про Муму. Про собачку, если кто не знает. Замечательно выходили. В подробностях. И всем нравилось. Особенно, дяде Пете из санэпидемстанции и бабушке Нениле — пенсионерке и ветерану труда. Постоянным её читателям. Поклонникам её таланта…
               А дядя Петя прямо говорил. Безо всяких-яких. Про творчество Анны Петровны:
                — Муму отдыхает. Ставлю лайк, — и тараканов шёл травить. В ближайший морг…
               А бабушка Ненила ничего не говорила. Она ведь глухонемой была. Как Муму. Или Герасим...
               В общем, ладилось у Анны Петровны. С творчеством. Поскольку любил её простой народ. Много раз. На дню. И дядя Петя одним из её постоянных поклонников был. Они тогда у бабушки Ненилы встречались. Он и она. За недорого. А хозяйка ещё и самогон гнала постоянно. В скороварке. И продавала нуждающимся. И очередь с утра к ней стояла. Нравился людям её самогон. Очень. Так и говорили. Без затей:
               — Нравится, — и пили. А хрен ли ещё делать?..
              А потом идиллия кончилась и настали трудные времена. Дядя Петя угорел. Забыл противогаз надеть, когда тараканов травил. И в обморок упал. В морге. Его даже чуть не похоронили тогда. Ведь повезли уже. Слава Богу, вовремя очухался. До кладбища. Вернули. В психстационар. Чтоб в себя пришёл. Да бабушку Ненилу повязали. До кучи ко всем несчастьям. За содержание притона. Словом — беда. И Анну Петровну тоже. Под арест. С каким-то поклонником. Её таланта. Полковником переодетым. И не поверили, что она — писательница. Так и сказали:
                — Не верим, — и задержали на сорок восемь часов. До выяснения и для начала. За занятие проституцией в неположенном месте. Анну Петровну. Разведенную, дважды судимую за побои и грабёж, и находящуюся во всероссийском розыске…
                Вот такие дела. Анна Петровна даже на время романы про Любовь писать перестала. Пока следствие шло. Выяснение. Потом стала. Опять. Уже на зоне. И в сеть выкладывала. Поклонников порадовать…
                А ветерана труда бабушку Ненилу отпустили и попросили впредь бардак не разводить. И не смущать умы. С сурдопереводом попросили. Так и сказали. С помощью азбуки для глухонемых:
               — Перестаньте, бабушка, народ-победитель спаивать. И совращать. Его же...
                Обещала. И снова стала читать. Талантливое. В интернете. Про Любовь. Но никому ничего не говорила. Она ведь глухонемая была, а не слепая. Как Муму. Или Герасим...