Браття...

Браття…

Друзья, хочу начать свою историю с назидания: любое дело, даже такое разгильдяйское как мое, требует какой-никакой подготовки. Это обязательно. Я работаю в сфере услуг: веду конкурсы, детские утренники, «тамадю», зимой становлюсь дедом Морозом… Словом, на все руки мастер. Несмотря на мою такую многоплановую деятельность, работы не хватает – слишком многие в нашем городе идут по такой же стезе. Конкуренция сильная. Поэтому когда мне предложили съездить за сто километров на захудалую железнодорожную станцию встретить делегацию секс меньшинств, я не отказался – деньги предложили неплохие. Обязательное условие – приветствие на украинском (которого я почти не знаю) меня не смутило. Уж десять предложений, обратившись к словарю, как-нибудь слеплю. Поезд едет два часа – на подготовку с головой хватит.
Однако в вагоне мы с Лиз (зимой работает со мной Снегурочкой, а в данном случае подносит хлеб-соль) распили бутылочку ликера, и это заняло большую часть времени. В оставшийся промежуток (разница между нашими поездами всего сорок минут, а еще нужно было уточнить расписание и найти нужный перрон) я кое-что набросал, но наскоро, да еще Лиз мне под руку бубнила. Почему я не подготовился… Почему не почитал, что за делегация, куда и откуда едут… Может, они с зарубежного съезда или на съезд и тогда можно вставить в речь фразы, привязанные конкретно к ним. Люди это оценят, пригласят в следующий раз… Попробуй поработай в такой обстановке!
– У тебя хлеб готов? – наконец спросил я, дописывая последнее слово.
– Здесь, – буркнула Лиз, качнув подбородок в область живота, где под широким пальто она держала хлеб-соль, чтобы не намок в легком утреннем тумане. Плащ так распирало, что со стороны могло показаться, будто Лиз будущая мать на последнем месяце, и я, улыбнувшись этой мысли, подмигнул напарнице:
– Все будет путем, старушка, не впервой. Вон и поезд подходит, наш шестой вагон.
Кажется, я ничего не упустил… ах, нет, когда мы из дома выезжали, на вокзале Кобылова Сеньку встретили. Сенька наш главный конкурент – то мы у него клиента уведем, то он у нас. В этом году мы трижды ему нос утерли, так что отношения у нас сами понимаете. Но внешне все тип-топ.
– Как дела, Сенечка? – елейно спросила Лиз.
– Нормально, – ответил Кобыла, подозрительно осматривая нас. – А вы куда намылились? Работаете?
– Отдыхать!
– Ну, счастливо, – буркнул Кобыла и пошел дальше.
Так вот стоим мы с Лиз, встречаем поезд. Из шестого вагона выходят люди. Я не боялся ошибиться – кто сам по себе, тот сразу с перрона уходит, а делегация в толпу собирается. Так и получилось – человек двадцать отдельную кучу образовали. Молодые парни, вещей немного. Тут Лиз плащ расстегивает, хлеб-соль достает, а я громким голосом читаю:
– Браття геи!..
Больше ничего я не сказал. Не то чтобы не успел, по их «добрым» лицам понял, что что-то не то и надо «ноги в руки». Улыбнулся я широко, шаг назад успел сделать, а вот потом слабо все помню. Очнулся уже в палате с переломом ноги и многочисленными повреждениями. Вчера Лиз приходила (она легче отделалась), показала статью в телефоне, где говорилось, что ребята, которых мы встречали, ехали на съезд националистов. И что стоило ее перед поездкой прочесть! Готовиться нужно, готовиться! Я со вчерашнего дня просто сам не свой. Лиз во время посещения меня просто достала. Она взбудораженная пришла, металась по палате – взбешенная фурия с огромным лиловым фингалом под глазом – и кричала, что я тупица и бездарь, нас обоих подставил. А если бы нас просто там прибили?!
Ну и смс-ка от Кобылы настроения «прибавила». «Браття геи» было написано в ней. Это он, значит, сволочь, все подстроил и даже полюбовался, как мероприятие пройдет.
Ладно, долг, как говорят, платежом красен. Выпишусь, приглашу его на митинг общества трезвости виски рекламировать.


28.01.2020