Глазами Феаноринга. Глава 2

Глава 2

Ангбанд

В камеру к Карантиру зашли четверо дюжих орков. Двое из них имели при себе плети с утяжелениями на наконечнике, чтобы кнут, при желании палача, мог легко рассечь кожу до кости. Все четверо медленно подошли к эльфу.

Карантир усмехнулся про себя. Неужели столько чести ему, обыкновенному пленнику? А, может, Тьелко или Курво чем-то выдали себя и теперь Моргот знает, что у него в плену трое сыновей Феанора? Нет. Братья не могли предать. Значит… Тогда что всё это значит?

Двое орков с кнутами встали один – по правую, а другой – по левую сторону от Морифинвэ. Те, что были без плетей, протянули отвратительные лапы с длинными грязными когтями к рукам Карантира, собираясь надеть на него кандалы. Эльф с инстинктивным отвращением дёрнулся к стене.

- Давай руки, животное! – произнёс один из орков на ломаном синдарине. – Или твоя пожалеет!

При этом орк показал взглядом на своих товарищей с кнутами, которые исподлобья наблюдали за малейшим движением эльфа.

Морьо хотел было сказать что-нибудь ехидное по старой привычке, но быстро передумал. Во-первых, он не знал,  куда его ведут; во-вторых, необходимо было каким угодно способом выяснить, где находятся братья; в-третьих, он понял, что сопротивление бесполезно, а валяться избитым на грязном ангбандском полу – только время терять.

Скрипнув зубами, Карантир медленно протянул руки. Оба орка слаженными движениями надели кандалы на запястья эльфа и закрыли их на замок. После они закрепили на шее Морифинвэ бронзовый ошейник на цепочке. Цепочка была настолько длинной, что можно было легко вести за собой пленника. Морьо покраснел от гнева, когда понял,  для чего она предназначена.

- Пошёл, тварь! – сказал один из орков, потянув цепочку на себя.

Карантир прикусил губу до крови от отвращения к самому себе и бессильной ярости. Однако он выполнил приказ орков и пошёл за ними. Неужели его ведут к Морготу? Не может быть! Проклятый Вала не станет тратить время на обыкновенного эльфа, но Карантир продолжал надеяться. Ему захотелось ещё хоть раз увидеть блеск Сильмариллей и, может быть, попытаться исполнить Клятву, данную отцу.

Ангбанд – был самой страшной и мрачной крепостью Эндорэ. Те, кто побывали здесь либо сходили с ума, либо были настолько сломлены духовно, что больше не могли выносить такой жизни и развоплощались. Единственным, кто вышел из Ангбанда и сохранил себя, был старший брат Морифинвэ – Маэдрос Высокий.

Когда Карантир проходил мимо клеток с пленными эльфами и людьми, он испытал острый приступ жалости. Нолдо видел совершенно измождённых эдайн, со впалыми щеками, грязными худыми телами, лысых и беззубых. Эльдар выглядели немногим лучше: у них были угасшие больные глаза, волосы коротко обрезаны тупым ножом, руки и ноги закованы в кандалы. Некоторые  были так избиты, что могли только лежать и ползком передвигаться по камере к миске с водой, которую орки, издеваясь, ставили слишком далеко от них.

Зачем его привели сюда? Хотят запугать? Показать, что бывает с теми, кто им сопротивляется? Но ведь такими людей и эльфов могут сделать и тяжёлые работы в рудниках! Как выжить здесь и исполнить отцовскую Клятву? Выход есть всегда. Всегда. Это говорил ему старший брат, который был в Ангбанде и выжил.

Взгляд Морифинвэ остановился на серебряноволосом эльфе, который лежал лицом вниз и тяжко стонал. Карантир рванулся к нему с криком:

- Тьелко!

Но орк потянул его назад за цепочку. Морьо задохнулся от того, что железный ошейник врезался ему в шею и упал на спину.

- Вставай, тварь! – крикнул орк, а один из державших плеть врагов, хлестнул его кнутом.

Удар пришёлся по руке. Морьо сжал зубы от боли и взгляд его встретился со взглядом серебряноволосого эльфа. Карантир облегчённо вздохнул и поднялся – это был не Тьелко.

Его повели дальше. Теперь они поднимались вверх по чёрной железной лестнице. Карантизу казалось, что этот подъём будет длиться вечно. Наконец, преодолев ещё несколько ступеней, они вышли к массивной железной двери, охраняемой двумя балрогами. Один из орков что-то сказал охранникам на чёрном наречии, и они подняли тяжёлую железную задвижку, украшенную изображением дракона.

Карантир оказался во дворе крепости. Присмотревшись, он заметил, что все пленные, которых орки взяли в Таргелионе, выстроены полукругом возле какого-то строения. Морифинвэ не успел как следует рассмотреть это деревянное сооружение. Однако его вели именно к нему. Подойдя поближе, Морьо увидел, что сооружение представляло собой гладкий деревянный столб с металлическим кольцом. В это кольцо вдели цепочку от его ошейника так, что он не смог бы сбежать при всём желании.

Карантир оглянулся, чтобы найти глазами братьев. Он желал видеть их здесь и сейчас. Так ему легче было бы перенести пытку. Эльф не сомневался, что его привели сюда, чтобы преподать пример всем, кто вздумает сопротивляться воле Моргота. Но не пытка страшила Карантира. Он боялся, что если не выдержит её, то отправится к Мандосу и не исполнит Клятвы, которую дал своему отцу.

Келегорм и Куруфин были в числе тех рабов, которых  позвали смотреть на наказание их брата. Они молча стояли, закрыв аванирэ и боясь переговариваться даже по осанвэ. Братья знали, что они в логове Врага и здесь нужно вести себя осторожнее. Всю ночь они не спали, думая, что могло случиться с их братом. Курво и Тьелко помнили, что его, бесчувственного, погрузили в повозку с рабами, которая направлялась в Ангбанд. Несмотря на их общие усилия, Карантир так и не очнулся. А потом, когда они оказались в страшной крепости проклятого Моргота, их брата взяли орки и куда-то отнесли. Теперь они знали, что он был в отдельной камере.

К столбу, где был прикован Карантир, приблизился балрог, который взял их в плен. Он держал в одной руке огненный бич, и кровожадно ухмылялся, глядя на Морифинвэ.

- Вы все знаете, собаки, - прокричал балрог. – Что с нынешнего дня стали рабами господина моего Мелькора – самого величайшего из Валар, который когда-либо появлялся в Эндорэ. Собака должна безропотно служить своему хозяину. Если собака плохо служит – её бьют и наказывают, а если собака укусит хозяина, то её убивают. Сегодня мы накажем животное, которое осмелилось поднять руку на тех, кто служит его властелину. И так будет с каждым, кто посмеет как-нибудь навредить слугам вашего божественного хозяина, ибо навредить слугам – это проявить неуважение к тому, кто сохранил вашу жалкую жизнь и дал вам работу, еду и кров над головой.

Во время этой речи Келегорм и Куруфин переглядывались между собой.

- Нужно что-то делать, - прошептал Курво, делая шаг вперёд. – Я не позволю им ударить брата!

- Тише! – прошипел Тьелко. – Ты не только не спасёшь его, но и погубишь всех нас.

- Но они изобьют его до полусмерти! – Курво ударил Тьелко локтём в бок. – Неужели можно быть настолько бесчувственным?

- Стой на месте, - спокойно ответил Келегорм. – Ты уже ничем не поможешь ему. Он виноват сам. И пусть винит только себя. Мы не можем позволить ему утянуть нас за собой.

Курво проворчал себе под нос какое-то проклятие, но отступил за спину Тьелко.

- Кстати, где шляется твой проклятый пёс? – прошептал Куруфин на ухо брату.

- Он знает, что делает, - коротко ответил Тьелко и снова замолчал.

- Эй, вы! – вдруг крикнул балрог. – О чём вы там шепчетесь? Или тоже хотите оказаться на его месте?

Куруфин и Келегорм покорно склонили головы в знак почтения перед слугой Моргота и ничего не ответили. Балрог удовлетворённо ухмыльнулся и продолжил:

- А теперь начнём наказание этой собаки, недостойной даже отдельного имени!

Двое орков, которые держали в руках плети, подошли к пленнику и занесли их для удара. Карантир сжал зубы и приготовился терпеть боль.

Внезапно ворота крепости распахнулись, и послышался звук истерлингских рогов. Первым во двор Ангбанда въехал высокий человек с длинной рыжеватой бородой, совсем светлыми холодными голубыми глазами и надменным выражением лица. Сразу было видно, что он – вождь и великий воин. Два меча в ножнах висели у него на поясе, и он внимательно следил за действиями охраны Моргота, всегда готовый к бою.

Балрог сделал оркам знак повременить с наказанием и оба встали, словно статуи, возле пленника.

- Рад приветствовать тебя, Рагнар! – сказал балрог, кланяясь человеку. – Что привело тебя сюда?