Сказка про бабайку

Баю-бай, засыпай,
а не то придет Бабай...


Закрывай скорее глазки, чтобы чего плохого не приключилось. Бабай, он знаешь какой? Не знаешь? Я расскажу.

Ходит Бабай к непослушным деткам, собирает их в мешок и уносит в свой мир.

- И детки плачут, наверное?

- Ну, сначала боятся, конечно, плачут, потом привыкают. А потом опять плачут. Кажется, что у Бабая-то жить неплохо. Там у него знаешь что есть? Молочная река с кисельными берегами...

- Прямо самая настоящая?

- Конечно! И кисель, брусничный, наверное, вкуснючий! Только потом...

- Нет, расскажи, что ещё есть! Что потом - то потом!

- Ещё там ягоды, фрукты везде, а на сладких деревьях - леденцы! Представляешь, петушки прямо на палочках растут и янтарем светятся на солнце... Шоколадные озера есть. И кусты кругом стоят с пирогами, калачами и медовыми блинами... Вот только...

- Ну няня! Там же так здорово! Всё иди, я спать буду! Пусть мне скорее всё приснится! Ох, я во сне киселя напьюсь!

Только няня за дверь вышла, Ярик нос из-под одеяла вытащил. Потом руку, ногу, и сам не понял, как из кроватки-то выбрался. Само как-то получилось.

Пошел Ярик по комнате. Тряпичного Ваньку со стула уронил, паровозиком поиграл, нянькино забытое вязание запутал. Скучно!

Тут смотрит, под кроватью огонек зажёгся. Кто там? Неужто Бабай? Испугался Ярик, хотел няню покричать, а голос не слушается. А огонек все ближе.
Тут вылезает из-под кровати мальчишка. Взъерошенный, чумазый, а в руках лампадку держит. От лампадки той света - чуть да маленько, зато тени по стенам, будто живые скачут.

- Ну и пылюка у тебя здесь, Ярик! - говорит мальчик. А сам улыбается. Глазки зелёные блестят, смеются. - Ты испугался меня что ли? Не боись! Я не обижаю детей. Я люблю мальчишек и девчонок. Мальчишек больше - с ними веселей! Можно из рогатки стрелять, по лужам прыгать, а девчонки чуть что - в слёзы.

- Так ты не Бабай?

- Почему же не Бабай?! Самый настоящий, как есть Бабаище! Не боишься меня?

- Нет. Ни капельки.

- Ну и правильно! А у тебя поесть найдется? Что-то я оголодал.

- Няня вечером печенье унесла. Вся еда в комоде на кухне.

- Эх... Может быть ко мне сходим тогда? Я как раз пироговое дерево вырастил! Представляешь, пироги прямо на ветвях растут. С южной стороны все сладкие - со сливами, с яблоками, с голубицею... А с северной - просто вкусные - с картошкой, с грибами, с курой! Пальчики оближешь!

- Ой, пойдем! А как? Няня за дверью спит, мимо не пропустит.

- А мы под кроватью пройдем. Видишь, у меня тут вход замаскирован.

- Так это же мешок!

- Мешок - не мешок, а истинный вход и есть! Смотри, там свет горит!

- Ой, и правда! И музыка слышна!

- Давай скорее, пока нянька не проснулась!

Сунул Ярик голову в мешок и полетел вверх тормашками. Летит, в полете крутится. А Бабай рядом. Ноги сложил, как султан и улыбается.

- Смотри, - говорит. - Вон дерево, вон река молочная. Вон целый парк развлечений! Видишь, сколько детей кругом! И спать не надо! И можно делать что хочешь! Даже кошкам банки к хвостам вязать!

- Ой, зачем же кошек мучить?

- Так они здесь специальные, для них это лучшая игра.

- И здесь остаться можно?

- Конечно! Беги, наслаждайся.

И тут Ярик на землю опустился. Подивился красотой вокруг. Побежал, с мальчишками поиграл, потом киселя поел. Кошек мучить не стал, не мужское это занятие. А Бабай то тут то там мелькает, и все ему рады и все его любят.

Все, да не все. Ходят среди прочих ребята странные. Ни с кем не говорят, только сердито зыркают вокруг. И одежды на них грязные, да и выглядят они тощими. Но не едят ничего. Так, на солнышке лежат, греются. Не мешают, да и ладно.

Уж Ярик играл-играл! Бегал-бегал! Пирогов наелся, блинами закусил, молочком запил, да шоколадкой приправил. А потом устал. Пошёл к Бабаю.

- Ну что, поехали домой, что ли? - говорит. - Спать что-то захотелось.

И тут у Бабая глаза вспыхнули, как у кошки, рот как раскрылся! А во рту, как у рыбы-акулы зубы в два ряда!

- Спать, говоришь! А платить за еду-питье кто будет?! Да за перелёт оттуда сюда да обратно!

И потемнело вокруг.

Дети, которые сердитые были, вдруг вскочили и стали гоняться за теми, что веселились. Те в слёзы. Кого догонят, с ног сбивают, сверху садятся, тумаков дают, кусают, щипают, а потом припадут к спине ртом и будто надуваются.

Как надуются, так отвалятся. Розовые, довольные. А те, кого побили, становятся серыми, грустными.

- Видишь, какая у меня забава здесь? - спрашивает Бабай. - Как же я тебя отпущу? Бабаюшек кормить надо. Им радость детская нужна для сладости, потом слезы - чтобы солоно стало, тоска для сытости, а горе для остроты. Иди, выбирай, кем хочешь быть. Мне кажется, из тебя Бабаюшка хороший выйдет.

- Я, - говорит, - за тобой давно наблюдаю. Ты и вредничать любишь, и няньку обижаешь да обманываешь. Третьего дня конфеты из буфета съел, а на Глашку свалил. И спать-то не ложишься вовремя! Наш человек! И смотри как у нас хорошо - и сладости, и развлечения, и никто не пристает: это делай, того не делай! Разве что кошки тебе наши не по нраву, так это привыкнешь ещё.

- Нет! Не ваш я! - закричал Ярик. - Не нравится мне все это! Не нужны мне ваши угощения и развлечения! Домой хочу! К няне хочу! Слушаться буду и вести себя хорошо! А ты, Бабай, оставайся тут один!

Бабай зубы ощерил, и бросился на Ярика. Ярик закричал от страха, зажмурился...
И в своей комнате проснулся. Лежит на полу среди игрушек, а няня со свечой уже рядом суетится, вздыхает, охает, как же Ярик с кровати скатился?

Потом обняла, Ярик в её ночнушку носом зарылся, поплакал немного, да и уснул... И вёл себя потом всегда хорошо.

А то Бабай-то вон он, под кроватью сидит, ждёт, когда оступишься.