Море. Из цикла Машка

          Мама настойчиво будила Машку. От удивления Машка даже забыла плакать – обычно наоборот, все ходили на цыпочках и шикали друг на друга во время ее сна. Машка быстро выпила свой утренний кефир из бутылки (это большой секрет, ведь взрослые девочки не пьют из бутылки – но утром можно) и бабушка стала торопливо натягивать на Машку хорошенький костюм в горошек и носочки. Машка не могла понять – что происходит и пропустила все утренние капризы. Бабушка с силой потянула ее в коридор, Машка уже открыла рот – и захлопнула его с громким звуком, как розовый пластмассовый бегемот на веревочке – игрушка для прогулок. В коридоре стояли два огромных чемодана и папа надевал кроссовки. Бабушка, причитая, стала обувать Машку в сандалии, а из кухни вышла мама, уже одетая и сказала, что такси ждёт. Машка решила, что такси – это такой зверь, как большая собака из соседнего подъезда. Которую водил крупный дядя на коротком поводке и всегда далеко обходил с ней Машку. Машку пугали этой собакой, а она сама думала, что собака на самом деле хорошая, просто дядя не разрешает ей дружить с другими и водит ее везде рядышком, как бабушка Машку за ручку. Но на улице просто стояла чужая машина, в которую, как в огромный рот, папа запихнул чемоданы. Бабушка больно тискала Машку и причитала:
- Ой, моя маленькая! Как же я тут без тебя буду? Ты звони бабе, я буду плакать!....
В общем, обычный набор причитаний, на который Машка давно научилась не обращать внимания.
                Машина-такси привезла их в огромный стеклянный дом, в который пропускали, только если сделать ряд смешных и одинаковых действий: положить все сумочки (и даже Машкину любимую Катю) на дорожку, которая уезжала в черную коробку с резиновыми занавесками, а выезжала уже с другой стороны странной двери. Которую нельзя закрыть, а можно только в нее войти и она тогда споет как Машкин музыкальный чемоданчик. Машка с мамой прошли сразу, а папа снимал ремень, часы и даже кроссовки. Машка строго следила, чтобы папе все вещи вернули – она вообще всегда переживала за своих.
                В огромном светлом зале стояло много сидений, на которых сидели люди. Машка немного поиграла с какой-то девочкой и заскучала. Тогда папа подвел ее к окну и показал заводные самолетики:
- Вот на таком мы сейчас полетим!
Неужели папа не понимает, что они просто не влезут в этот маленький самолетик? Он же игрушечный! Машка попыталась папе объяснить, но он как всегда не понял Машкиного языка.
              Вдруг все спешно засобирались, и папа с Машкой на руках побежал к машущей им рукой маме. Пошли в самолет. Машку усадили в отдельное взрослое кресло и на пузе звонко защелкнули ремень. Мама велела смотреть в маленькое круглое окошечко и крепко держать Катю.
                За окном вдруг быстро побежала земля, самолет загудел и затрясся и неожиданно оторвался от земли. Домики внизу становились все меньше и совсем пропали из вида. Самолет как будто стоял на месте и его окружали огромные клубы пены, как в ванне. Машка смотрела, не отрываясь, и, неожиданно для себя – уснула.

                ………Проснулась – сразу не поняла что происходит. Опять машина-такси, только город за окнами другой – пальмы, яркое белое солнце, горячий душистый воздух. Такси остановилось около маленького симпатичного домика и мама сказала, что здесь они будут отдыхать. Первый день Машка скучала. Родителям было не до нее, они обживали домик и не разрешали Машке мешаться под ногами. Спать легли рано, все устали. И даже Машка не стала капризничать.
                А утром…. папа надул тугой полосатый круг, Машке разрешили идти прямо в трусах и панамке – первый раз в жизни! И все пошли на море. Море в Машкиной голове ни с чем не сравнивалось, она всю короткую дорогу пыталась представить что это, но не смогла. Дойдя до лесенки на набережной, папа взял Машку на руки и пошел прямо по песку. Машка смотрела папе под ноги и удивлялась – как смогли сделать такую большую песочницу? Вдруг папа остановился и мама сказала:
- Ну здравствуй, море!
                Машка чуть не задохнулась – огромное пространство, без конца и края, блестящее и переливающееся, с пуговками буйков и брошками корабликов – как мамино свадебное платье. Оно живое и дышит, и разговаривает на своем языке. И шалит, посылая белые барашки прямо к ногам. И оставляет на влажной кромке разноцветные и гладкие как леденцы камушки, приглашая поиграть. Машка сразу и навсегда полюбила это море. Такое сильное и ласковое. Крепко соленое и щиплющее в царапинках. Волшебным образом излечивающее все болячки и плохое настроение. Сближающее больше, чем кровное родство – никогда еще папа с таким увлечением не строил с Машкой огромный замок, а мама не дарила свои заколки, чтобы украсить верхушку этого замка. Никогда Машка не видела, чтобы папа так ловко подхватывал маму на ручки, а мама счастливо смеялась, слизывая соленые капли с губ….
              Машка так устала от всех впечатлений, что обратно сама идти не могла. Папа нес ее на плечах, и она крепко спала, уронив спутанную, в песке голову папе на макушку. Ей снилось море…. 

                Теперь всю жизнь – что бы ни происходило – она будет помнить этот отпуск. И счастье. И молодых, веселых родителей в брызгах.  И эти воспоминания не раз удержат ее на краю и дадут сил. И это море – в душе, в крови, в самых важных уголках памяти – будет лечить и спасать ее от всех невзгод. Дарить надежду. Понимать и жалеть. Радовать. Как живая вода из сказки – давать жизнь….