9. Петербург 19-21. Между Ковровым и Марией вспыхи

Глава 9.
— Это было логово ментовской группировки. Сильно ныла рука, я поглядела и увидела, что она пристегнута к трубе отопления. Я находилась в маленькой грязной комнате. Откуда-то несло дерьмом. На полу было расстелено старое ватное одеяло без пододеяльника, такое же грязное, как и все вокруг.

Видимо, снаружи услышали, что я очнулась, в комнату открылась дверь и ко мне подошел человек. Мерзкий, маленького роста с крохотными свинячьими глазками мент. Бывший, конечно. Его старая истрепанная форма была с чужого плеча. Длинные брюки не по росту, мешковатый синий полицейский балахон тоже был для него огромен. Он присел на корточки и молча поглядел мне в лицо. Я увидела, что его брюки треснули в паху по шву.

Он обдал меня тухлым запахом перегара и усмехнулся, — Ну что добегалась, тварь. Теперь ты отработаешь за свои дела по полной.

— Какие дела? — они так разбили мне губы, что больно было даже спрашивать. Губы затянулись корочкой, а от моего вопроса, корочка треснула и закровила.

— Ты чё мразь, завалила наших пацанов, а теперь дуру включаешь? Не прокатит, — он схватил меня за подбородок и замахнулся рукой. Я инстинктивно закрыла глаза, ожидая удара. К счастью бить он не стал. Меня тошнило от его запаха и недавних побоев.


Он встал и куда-то вышел. Я лихорадочно оглянулась. Сводчатый потолок, лампа дневного света и облупленная масляная краска на стенах. Окна не было. Торец комнаты был заложен свежей кирпичной кладкой. Я вспомнила о матери и сестре. Где они сейчас? Ищут ли меня?

Мент вернулся с бутылкой водки в руке. Он надавил с двух сторон пальцами мне на щеки и начал заливать в меня содержимое. Я вырвала. Маленький уродец рассвирепел и начал меня хлестать по щекам. В стороны летели ошметки моей боли. Устав, он сел на пол и часто задышал. Потом сплюнул и повторил свою процедуру с бутылкой.

— Попробуй мне только, рыгни, — пригрозило это животное. Я была голодная и сразу быстро опьянела.

Маша закрыла лицо руками и плечи ее затряслись. Рыдания вырвались из нее долгожданным бураном эмоций. «Долго же ты носила в себе это горе, бедная», — подумал подскочивший Ковров. Он неуклюже обнял ее и обхватил одной рукой мягко голову девушки. Она склонила ее на плечо Алексею.

Слезы текли из ее глаз, и это были слезы и за мать, и за сестру, и за своё поруганное, маленьким ублюдком, достоинство. Это были слезы неистового горя, и одновременно слёзы облегчали её душу. Вместе с ними выходила из нее вся грязь, которой её облили, вся несправедливая и жестокая обида на весь этот червивый мир.

Алексей понял, через что она прошла. Он ощущал как ее слезы впитываются в его рубашку на плече. Его захлестнуло невиданное чистое чувство, нет, не жалости и сострадания, хотя и эти эмоции были у него в избытке, а какое-то незнакомое чувство, от которого он был готов биться, за эту незнакомую и такую родную девушку, со всем миром, и если нужно, сложить ради нее свою голову. Он не удивлялся этому, это пришло само собой, и было настолько естественным чувством, что он поражался, как мог жить без нее раньше.

— Милая, где ты была все это время? Почему я раньше не знал тебя? — тихо шептал ей в ухо Алексей, — успокойся, ты со мной, теперь тебя никто не тронет. Я сделаю всё для тебя. Всё, всё, всё.

Мария доверчиво обняла Коврова и они стояли молча. Мужчина и женщина. Один из мира прошлых теней, а другая из мира нереальности. Для них двоих больше не было ни будущего, ни настоящего, ни прошлого. Были только они вдвоем, созданные Богом друг для друга, мужчина и женщина. Плюс и минус. Огонь и вода. Марс и Венера. У них существовало тысяча названий в раздельности и одно единственное название которое их объединило, это была их вспыхнувшая ярким пламенем Любовь…

* * * * * * * * *

Продолжение следует …

Спасибо за терпение и внимание. Сергей Сказочник. 31.05.2020. S. M.