Глава двадцать восьмая. Еще одна тайна

— Ты чего ждал? — набросилась на Варрона Туллия. — Что так долго тянул? Он же мог убить меня!

Ее лицо скорчилось в гримасе страдания и из глаз брызнули слезы.

— Ты что? — Фабий, пытаясь оттолкнуть Феликса, бросился к ней. — Все закончилось.

Добежать не успел, информатор, стоявший совсем рядом с ней, прижал Туллию к своей груди и та разразилась громкими рыданиями.

— Ты что? — только и смог повторить Фабий.

А Феликс, выглядевший невероятно смущенным, прибавил:

— Все же закончилось…

— У вас закончилось… — Туллия всхлипнула. — Благополучно. А вот с моим папой ясности нет. Вдруг он мертв?

— Если хотели убить, — возразил Фабий, пытаясь ее подбодрить, хотя сам не очень верил своим словам, — то зачем отвезли на виллу Сцевина? Почему сразу не убили? И Полимена заговорщики оставили в живых. Просто перевели в другое место.

— Молодцы ребята, — Варрон выпустил Туллию из объятий и, присев на корточки, принялся связывать Диодота. — Классно вы придумали с призраками. Пока глядел на ваше приставление у меня по коже мурашки бегали.

— Странно все это, — она вытерла слезы.

— О чем ты? — поинтересовался Феликс, вновь принявший беззаботный вид, увидев, что дочка адвоката перестала плакать.

— Нас убить пытались, а вот Полимена нет… Не находите?

— Скорее всего, — высказал предположение Фабий, — решали и отдавали приказания разные люди. В нашем случае — Фений Руф. В случае Полимена и Цинны — Сцевнин. Поэтому надежда, что твой отец еще жив, достаточно велика.

— Помогите, — крякнув, обратился к мальчишкам Варрон, закончив связывать Диодота. — Давайте спустим его вниз. Там у меня повозка. Пока окончательно не взошло солнце надо успеть доставить убийцу Марку.

— Э-э, нет, — возразил Фабий. — Мы так недоговаривались. Везем во дворец и сдаем Тигеллину.

Варрон насупился.

— Извините, у меня уговор с сенатором, контракт.

— Ты что? — Туллия шутя ударила информатора кулаком в плечо. — Мы все уже обсудили. Без нас тебе никогда не удалось бы закончить работу. Поэтому не упрямься. К тому же сейчас такая ситуация, что Нерва может целыми днями находиться во дворце.

Варрон задумался, что-то прикидывая. Пожевал губами, хмуря брови. Фабий напрягся, поглядывая на видневшийся на полу длинный нож, выроненный Диодотом.

— Хорошо, — наконец, согласился тот. — Уговор есть уговор.

Втроем они стащили сирийца вниз. Тот начал потихоньку приходить в себя, вырываться и произносить грязные слова на незнакомом языке. Пришлось вставить ему в рот кляп. Немного помычав, наемник успокоился.

На первом этаже царило спокойствие, последние посетители закрывшегося кабака давно отправились спать. Одинокие столы стояли сдвинутыми к стене, возле входной двери дремал здоровенный детина. Заслышав приближающиеся шаги, он открыл глаза, но, увидев Варрона, приветливо улыбнулся и пропустил их на улицу.

Предрассветная Субура встретила прохладой, тишиной и густым туманом. Усадив Диодота в повозку, Фабий с друзьями расположились рядом. Информатор устроился впереди, зычно цокнул и маленький, но упитанный конек резво потрусил в сторону дворца.

— Мне тут не дает покоя одно обстоятельство, — принялся Фабий размышлять вслух. — Странно все это…

— Ты о чем? — оживился Феликс, уставший сидеть без дела и начавший изводиться, буквально после первого поворота.

— Диодот должен был утром отплывать из Остии. Но в том виде, в каком мы его застали, он ни за что не смог бы попасть в порт. И, сдается мне, он туда не собирался.

Туллия вдруг закашляла и отвернулась, делая вид, что с интересом разглядывает очень глубокую яму, видневшуюся возле правого переднего колеса телеги.

— Ты ничего не хочешь нам сказать? — наклоняясь к дочке адвоката, сурово поинтересовался Фабий.

— Что? Прости, я не слышала, о чем вы говорили.

— Правда?

— Хорошо. Я чуть-чуть приврала. Он ведь хотел сбежать из Рима, разве не так?

— Мы это не знаем. А вот, что я знаю наверняка, тебя могли убить. Что мешало подождать до утра?

— Мой отец, — глухо отозвалась Туллия. — Я места себе не находила. Просто не хотела нагнетать обстановку. Вы бы стали меня жалеть и утешать, а я ненавижу, когда со мной так обращаются, словно я маленькая, ни на что не способная девочка. Вот я и выдумала про корабль и Остию. Все же вышло замечательно. Мы ведь схватили убийцу.

Она обворожительно улыбнулась, невинно захлопав ресницами, но мальчишки, буркнув нечто нечленораздельное, отвернулись, скорчив недовольные физиономии.

Резиденция императора несмотря на раннее утро не спала. Ярко освещенная горевшими повсюду факелами и светильниками она кишила преторианцами, стражниками и наемными солдатами, в основном германцами. По коридорам с сосредоточенными, испуганными лицами сновали встревоженные придворные, мелькали сенаторские тоги, изрядно измятые и отчасти лишенные своей белизны. Бесшумно ступая, буквально сливаясь со стенами, носились слуги. Ко многим из них с подобострастным видом, озираясь и пряча глаза, подходили еще вчера надменные вельможи. Многие, волнуясь за свою судьбу, тщетно пытались узнать последние новости. Рабы, скалясь, проскальзывали мимо, оставляя их в смятении и страхе.

По дороге они встретили Марка Нерву. Он с усталым видом вышел со стороны лестницы ведущей в подвал. Видимо, проведя последние часы за допросом. Усталые глаза смотрели настороженно, темные круги под ними делали выражение их мрачным и угрюмым. Варрон, увидев его, обрадовался и принялся подталкивать упиравшегося Диодота к своему работодателю.

— Это он? — сенатор уставился на сирийца. — Зачем привел сюда? Договаривались ко мне домой.

Информатор испуганно попятился.

— Вы нам должны, — заступился за Варрона Фабий. — Поэтому будет по-нашему.

— Должен? — Нерва слегка вскинул брови.

— Мы решили вашу проблему, — он указал рукой на стоявших неподалеку троих гладиаторов, вооруженных до зубов. — Теперь сможете их отпустить.

— Мою проблему решил Варрон, а не вы, — скривился сенатор.

— Я не закончил, — оборвал его Фабий. — Мы спасли вам жизнь. Заговорщики непременно убили бы вас.

— При чем здесь вы? — Нерва обвел друзей холодным, усталым взглядом.

— Спросите у Тигеллина, — не стал ничего объяснять Фабий. — А сейчас помогите отвезти к нему наемника. Диодот ценный свидетель. Захотите, после обо всем договоритесь с префектом.

Вельможа почесал покрытый щетиной подбородок, усмехнулся и, не говоря не слова, начал спускаться обратно в подвал. Гладиаторы, как по команде двинулись за ним.

Временщик Нерона по-прежнему сидел в том самом помещении, в котором друзья оставили его в прошлый раз. Лицо его осунулось, похудело, но выглядел он бодрым и полным энергии.

— Кто это? — поинтересовался он, едва они вошли.

Толпившиеся вокруг него офицеры замолчали и с любопытством уставились на Диодота. Тот ответил им хмурым, полным презрения взором.

Нерва быстро объяснил Тигеллину суть происходящего. Судя по тону, с которым они общались придворные не особо любили друг друга.

Префект сложил ладони, сплетя пальцы, и потянув на себя, немного их размял.

— Дайте, на чем написать, — отрывисто бросил он.

И пока один из присутствующих нес ему глиняную табличку, прибавил, обращаясь к друзьям:

— Если хотите жить, поменьше болтайте про то, что сделали. Мы арестовали уже порядка тридцати человек и, думаю, это не предел. У всех задержанных семьи, жены, дети, друзья. Многие захотят отомстить. Мне не смогут, Марку тоже, им, — он обвел взглядом офицеров, — побоятся. Но вот вам…

Он быстро написал на поверхности, поднесенной им таблички, несколько слов и, запечатав, протянул Фабию.

— Твой отец свободен. Можешь забрать его, когда пожелаешь. Советую после обеда, сейчас там творится нечто невообразимое. Теперь прошу простить, у меня еще куча нерешенных дел.

И повернулся к преторианцам. Те в течение всего разговора внимательно прислушивались, с интересом разглядывая Фабия, некоторые поглядывали на Феликса с Варроном, но большинство смотрели на Туллию. Выйдя в коридор, Фабий испытал облегчение. Помещение показалось ему наполненным злостью, болью и нечеловеческими страданиями.

“Неудивительно, — подумал он, идя к выходу. — В нем же допрашивали и наверняка пытали заговорщиков”.

Город, дышавший ранним утром и свежестью, показался ему невероятно красивым. Фабий радостно приветствовал взглядом знакомые с детства очертания форума, его базилик, храмов, многочисленных статуй. Упавший с души камень, вкупе с драгоценной запиской, врученной Тигеллином, наполняли душу теплом и пьянящим счастьем. Невольно захотелось раскрыть рот и громко, во все горло запеть. Но тут уже пришлось себя сдерживать. Похвастаться хорошим музыкальным слухом он не мог, поэтому побоялся опозориться перед Туллией.

Зато он напросился проводить ее до дома. К его удивлению, девочка согласилась. К сожалению, Феликс и не подумал оставить их вдвоем, продолжая тащиться рядом.

С Варроном расстались едва выйдя с Форума. К изумлению Фабия дочка Цинны не стала прощаться с информатором.

— Через час, — сказала она ему загадочно.

— Что через час? — одновременно, в один голос, поинтересовались заинтригованные Феликс с Фабием.

— Варрон согласился ехать со мной в Тускул выручать папу.

— Мы с тобой, — мгновенно отозвались мальчишки.

— Спасибо, конечно, — улыбнулась Туллия. — Но я справлюсь и с Варроном.

— Нет, я не отпущу тебя… — Фабий хотел сказать “одну”, но вовремя сообразил, что, если она едет не с ними, то это вовсе не означает, что Туллия отправляется в дорогу в одиночестве. Поэтому он замялся и, не найдя подходящих вразумительных слов, промямлил нечто неразборчивое.

— Какой ты милый, — засмеялась она. — Я не стала вас просить, зная, что вы заняты и не сможете мне помочь. Но будете сильно хотеть и в итоге получите кучу неприятностей.

— Неприятностей? — удивился Феликс и, состроив на лице гордое выражение, произнес: — Я их не боюсь. Пускай, лучше они меня опасаются.

— Ты забыл про своего отца, — напомнила Туллия. — Уверена, он не обрадуется, если ты вновь уедешь без разрешения.

Брат сразу сделался грустным и весь его боевой дух моментально испарился.

— А тебе, Фабий, еще надо позаботиться о папе, забрать его из тюрьмы, — продолжила она. — Я ценю ваше желание помочь, но не могу позволить ехать со мной. И ждать еще хотя бы час, пока вы освободитесь и отпроситесь, тоже не могу.

Мальчишки молча согласились с ее доводами. Распрощавшись, наконец, с Варроном они пошли дальше. Рим постепенно просыпался, в окнах домов открывались ставни, улицы наполнялись спешащими по своим делам прохожими, распахивались двери храмов, во многих из них начинались богослужения.

Возле одного, маленького, но богато украшенного, Фабий увидел Клеомена, парня наводившего ужас на всех мальчишек его района. Тот стоял к ним спиной, одетый в короткую тунику без рукавов, и ленивыми движениями подметал длиной метлой каменные ступени, ведущие внутрь святилища. На смуглых, оливкового цвета плечах служителя выступали здоровенные мускулы.

— Вот незадача… — прошептал Феликс. — Угораздило же встретить.

— Кого? — насторожилась Туллия.

Фабий указал рукой на Клеомена. Девочка засмеялась:

— Вы боитесь его?

— Он старше нас и сильней, — пожаловался брат. — Несколько парней с района пытались с ним справиться, но он их всех легко побил.

— Мальчишки… — улыбнулась Туллия. — У вас одно только на уме.

— Конечно, — обиделся Фабий. — Он постоянно всех задирает и отбирает деньги. Не понимаю, как Лупусу удалось его одолеть.

— А мне он казался всегда добрым и хорошим, — удивилась дочка адвоката. — Часто при встрече покупает сладости. А такой вежливый, обходительный… Любит говорить: Может, хочешь вот этого, Туллия? Или вот это?

— Вежливый? — фыркнул Фабий. — Обходительный? Ты, что с ним знакома?

— Он помог нам с отцом в одном деле. Добыл кое-какую информацию. Теперь частенько бывает у нас дома, в городе иногда с ним сталкиваемся. Недавно вот просили помочь по работе…

— Ты девочка, — недовольно произнес Феликс. — Вот он с тобой и такой добренький.

— Конечно, — согласилась она. — А что за Лупус? Я слышала, Клеомена били только взрослые. И то лишь пару раз в самый первый месяц его жизни в городе, пока он не сумел у нас освоиться.

Фабий с Феликсом, перебивая друг друга, принялись ей рассказывать.

— Слышала, знаю, — рассмеялась Туллия. — Ой, только не ругайтесь слишком громко, многие еще спят.

Она с трудом сдерживала смех. Фабий взглянул на нее с упреком, Феликс недоуменно.

— Не вижу ничего смешного, — укорил он ее.

— Ваш Лупус всех обманул, — закончив веселиться, сообщила она.

— Ты что-то путаешь, — поправил ее Фабий. — Я видел своими глазами, как они дрались и Лупус взял вверх.

— Дурачки вы… — Туллию вновь начал разбирать смех. — Так и было задумано. Клеомен мне еще хвастался тогда, что никогда так просто не зарабатывал столь легких и хороших денег.

— Денег? — переспросил Фабий. — Ты хочешь сказать?..

— Лупус заплатил Клеомену. И тот поддался ему в драке. Ваш царь района дутый. Скажу больше, он продолжает периодически приплачивать Клеомену, поэтому тот и не трогает ни его, ни его друзей.

— Вот паршивец! — выругался Феликс. — Не зря у меня, каждый раз при встрече с ним чешутся кулаки. Надо почаще им доверять.

— Надо доверять голове, а не непонятно чему, — фыркнула Туллия. — Эх, мальчишки…