Хреновы

     Толковали про Жирика, Ходорковского, Юлю Тимошенко… что она шпионка против нас, а так – бабёнка, что надо.
     Переключились на Уго Чавеса – кем он доводится Фиделю. Мнения разошлись, голоса спорящих усилились. Стало слыхать, наверное, в Карибском бассейне…
     – Ша! На связи… – шикнул на горластых Коля Хренов, механизатор из Торково.
     Коля не хочет про Чавеса. И вообще. Он всё время думает, какую ещё задачу поставить жене. По хозяйству. Как удумает – ставит, на то и телефон. Вот и сейчас – вспомнил:
     – Зин, не забудь теплицу… Щас самый огурец… Поняла? Зин, спусти на ночь Шарона, а то бомжи… Помнишь, тот год? Во-во! –  Указания сыпятся – впору записывать. На ней всё – дети, свекровь, скотина… – Пацаны ермиловские? От, блин! Скажи: Колян придёт, всю жопу солью… Взяли моду! Так и скажи. Давай.
     Коля скучает по дому, по жене, но не может признаться. Нагонит морщин на лоб и командует. Каждый час звонит. Мать его так и говорит: ему бы директором… Но Зина-то знает… И, слыша родной задиристый тенорок, радуется. Отвечает          по-солдатски: бу сделано. Безо всяких там «целую»…
     Снова звонок – Зина носит мобильник в кармане фартука:
     – Зин, ты курей-то… Цыплят – под плетушку и гляди… вороньё… Слышь? Зинаида, укроп не забыла? Не забудь! Делай, что говорю, а то – «сама знаю». Знаешь, да… Мужик – он всегда… – Коля перевёл дух и по-петушиному победно оглянулся.
     Связь прервалась, и он закончил, на публику:
     – От, дура баба… – засмеялся от радости. – «Сама знаю…» Ясный корень, знаешь, а то… «Будет сделано» – и хорош возникать!
     Только собрала обед на стол – снова:
     – Зин! – дальше вполголоса, – Зин, ты это… докладывай спокойно, я же – это… Быстрей на поправку пойду.
     Последние слова он говорит, улыбаясь – она слышит…

     Навещать мужика в больнице Зинаиде некогда – хозяйство, покос и всё остальное. Но свекровь как-то раз велела: съездь!
     Приехала нарядная, загорелая… Навезла-а… на всю палату. Сидела рядом полтора часа – до обратного автобуса. Жалела, гладила украдкой под одеялом, заглядывала в его голодные глаза и думала: помыть бы… да… Соскучилась, чего там…
     Стали прощаться, а он опять:
     – Зин, ночью до плюс десять… Ты, это… как приедешь… теплицу…
     – Эх, был бы ты дома, я б тебе устроила теплицу… – она крепко поцеловала его в губы и, собирая сумку, нечаянно прихватила Колькин аппарат мобильной связи.
     Дома, увидев его, свекровь обронила:
     – Ишо съездишь…