Мы такие разные

Мы такие разные.
(рассказ).

    По окончании мною полного курса неполной школы моя семья столкнулась с проблемой: как продолжить мне начатое образование? Мама первой проявила активность:
  - Наша  Людочка третий год учится в механическом техникуме. Она с удовольствием поможет брату поступить туда же ,и при её поддержке он будет учиться не хуже других.
  -Нет, моя родная, - возразил отец,- мы с тобой не дали дочери дорогу получить высшее образование, а ведь у ней в свидетельстве сплошные  «пятёрки».
Всему виной наша нищета. Так что давай хоть сыну позволим стать инженером: пусть продолжит учёбу в средней школе, а потом, если решится, поступает в любой институт. Со своей стороны мы сделаем всё возможное, чтобы выжить.
  -Папа, Вы что говорите?- возмутилась сестра,- какой институт, если у него только две четвёрки- по арифметике да алгебре, а по остальным предметам все «удочки»?
   Впервые услышал я, как «круглая отличница» повысила голос на старших. После короткой паузы она назидательно выдала:
  -Лучше оформить его в ФЗО. Может из этого «троешника» когда-нибудь хороший мастеровой получится.
   Эти слова такой послушной дочери пришлись не по нраву не только отцу, но и матери, которая с необычной твёрдостью промолвила, грозно помахивая пальцем:
  -Ни «пятёрышницам», ни «троешникам» я не позволю свысока разговаривать с родителями. Они вам подарили жизни и хотят сделать из вас достойных людей. Потому отца надо любить и уважать его мнение.
   Моих желаний никто не спрашивал, потому что и так всё стало ясно, это во-первых, а во-вторых лучше молчать. Молчат же деревья, стоящие у дороги…
   Ближайшим учебно-воспитательным учреждением, где мне надлежало скопить весомые знания для поступления в ВУЗ, оказалась новая школа №30. Трёхэтажная, громадная, из красного кирпича она казалась неприступной крепостью. Место расположения вызывало недоумение: вдали от всякого жилья, почти на границе двух районов (Баррикадный и Тракторозаводской), на голой, опалённой войной земле. Но на сегодняшний день другого выбора не было.
   Первого сентября 1953-го года, взяв в руки увесистое достояние восьмиклассника-наследство сестры от изрядно потёртого портфеля до чернильной непроливашки, я отправился  в школу, наверное, как мореход в кругосветное плавание. Из двух вариантов по какой дороге идти- по любимой  Арбатовской  или по глухому  переулку имени Руднева, выбрал первый из них по принципу, что «та дорога короче, та которую знаешь».
   Исполненного решимостью встретили теплом ласковые лучи утреннего солнца, а свежий ветерок мягко, словно материнскими руками, погладил мне голову. Я оглянулся. В дверях стояла мама. Она перекрестила меня и  прошептала: «Помоги  ему, господи!»
   По дороге, заросшей колючими травами, более часа шёл в одиночестве, ни одного «жаждущего знаний» не повстречал. Перед неизвестностью в  сердце закрадывался страх. Чуть-чуть не опоздал на торжественную линейку. И вдруг в строю -о ,чудо! Увидел  своего лучшего друга детства Вовку Рязана. Несмотря на все предостережения родителей мы вновь оказались вместе, а ведь стоило нам лишь объединиться, как избежать несчастного случая становилось невозможным, с той лишь разницей, что я был храним Всевышним, а у подельника живого места от ран уже не оставалось.
   Но от судьбы не уйдёшь. В продолжение недавнего прошлого легко уселись за одну парту.
  -Уф!- выдохнул я с облегчением.
   Но тут мы одновременно заметили, за нами, как привидение, следовал какой-то неизвестный  нам одноклассник. При первом знакомстве с классом узнали все, что его зовут Костей по фамилии Глухов.
   После занятий я спросил:
   -Вовк, по какой дороге ты в школу шёл?
   -От Вишнёвой балки по Гончарной ,дошёл до посёлка Сорок домиков, свернул налево и по наезженной дороге мимо Силикатного завода, ЖКО, Четвёртого и Пятого участков. А ты не так что ли шёл?
  -Пацаны, -не дал мне ответить другу Глухов,-  я  проведу вас путём в два раза короче.
  Рязан задумчиво посмотрел на меня, потом мрачно  проронил:
   -Ты откуда такой умный взялся?
   -С Палласовского района. Дикий край, полупустыня.
    С раздражением в голосе продолжил мой друг:
   -А где же вы воду берёте?
   -Есть у нас единственный источник- глубинный колодец и верблюд.
   -Зачем верблюд?
   -День и ночь он ходит по кругу вокруг этого колодца. С его помощью опускается мешок из верблюжьей кожи, наполняется водой, поднимается наверх и по лотку сливается в резервуар. Позже нуждающиеся в воде люди разбирают её вёдрами.
    Ошеломлённые услышанным, мы молча доверились беспардонно перебившему меня попутчику и сейчас вышагивали по песочному карьеру. Этот силикатный завод в послевоенное время не выпустил ни одного кирпича, зато в поисках песка устроил антропогенный ландшафт в угоду лягушкам и малышам-любителям мелких и тёплых бассейнов.
    Случайно взглянув в сторону друга, я заметил ,что глаза его затеплились и посветлели, а вскоре стало явным, что «гнев сменился на милость». Спокойно и сострадальчески он стал исправляться:
   -Костя, а как вы, обиженные судьбой, восприняли недавнюю смерть товарища Сталина?
   -Почему обиженные? Родину и родителей, как говорят , не выбирают. У нас много того, чего у вас не хватает. Например, бесподобно сладкие и ароматные арбузы и дыни, а какой арбузный мёд нардек, великолепное озеро Эльтон, выносливые верблюды, жирные овцы, да мало ли ещё у нас чего хорошего? Люди полупустыни- самые верные и надёжные. С именем Сталина, не задумываясь, смело шли  за Отчизну. Потерю вождя переживают искренне, со слезами. Это ты хотел услышать, да?
    Но вместо ответа Рязан продолжал «допрос»:
   -Ну, если у вас всё так хорошо, а зачем в нашу школу пожаловал?
   -Думал, что здесь рай земной, а на самом деле- не школа, а анчар какой-то.
   - Что  за анчар? Слово такое не слышал.
   -Анчар это дерево, похожее на тутовник. Произрастает в тропиках Азии и Африки. Их несколько видов, а один из них выделяет ядовитый сок, которыми в стародавние времена отравляли  стрелы. Об этом злодее написал Пушкин стих под названием «Анчар». Читали?
   -Нет пока. А ты запомнил его?
   -Вот послушайте:
                «В пустыне чахлой и скупой,
                На почве зноем раскаленной
                Анчар, как грозный часовой,
                Стоит один во всей Вселенной…
    Он читал профессионально,  « с чувством, с толком, расстановкой», а мы не переставали им удивляться.
    Предложенный бездорожный путь оказался значительно короче и более содержательным: мы не почувствовали ни усталости, ни времени.
    Таким образом Костя был молча зачислен в нашу группу из двух человек, а к школе, словно приклеилось , прозвище «анчар».
    В одну из сентябрьских суббот неожиданно появился Рязан и предложил посетить  баню. Моя мама не возражала против чистоты, собрала всё необходимое и мы двинулись по Рудневой для укомплектования нашей состоявшейся «компашки». Косте понравилось наше желание, но у него было другое предложение:
   -Зачем в баню? Такую даль! Да вон искупайтесь у меня под душем, а я пока на ваши деньги мороженое принесу.
    Взаимовыгодный вариант нам пришёлся по вкусу, тем более что хозяин решил угостить гостей хвалёным нардеком и ещё какою-то сушкой.
    Сушкой оказалась бывшая дыня, порезанная на ломтики и высушенная в меру летним палящим солнцем. Её мягкое,  как курага, и нежное тело было такой вкуснятиной, такой сладкой, что казалось слаще сахара и пчелиного мёда! Пришлось запивать нардеком, разбавленным водой или точнее- водой, слегка разбавленной нардеком. И всё же, больше из любопытства, вздумали испытать чистый, без всяких добавок упаренный сок мякоти  спелых арбузов. Это кушанье, не хуже дыни, было просто объедением, запредельно, до умопомрачения сладким и ароматным.
    Когда наш посланец принёс мороженое, желающих его откушать не обнаружилось. Зато я увидел гитару, висящую на стене:
    -Так ты, Костя, на гитаре играешь?
    -Чуть-чуть брынчу. Средний брат у нас -музыкант.
    -Вот и побрынчи, а мы послушаем,- сказал своё веское слово Рязан.
    Глухов не скромничал. Правой рукой он махал по струнам, как на балалайке.
И вдруг запел. Признаться, не ожидали: мы не специалисты, чтобы судить о слухе и голосе, нас поразило содержание песен. Он пел о незавидной доле заключённых, о драке матроса с бродягой, об алкашах, неудачниках и прочее. Я и Рязан всё это слышали в первый раз, потому не понимали: откуда такие познания, если родился и  жил в глухомани?:
    Наши сомнения развеяла шумно открывшаяся дверь. На нас с удивлением смотрели двое незнакомых мужчин. Костя полушёпотом произнес:
   -Это мои братья.
    Старший (это было очевидно по строгому лицу и солидной фигуре) не глядя на всю нашу перипетию, не поприветствовал пришельцев, а прямиком прошёл в соседнюю комнату. Средний же (в форме курсанта лётного училища) вырвал гитару из Костиных рук и повесил на своё место.
    Незваных гостей словно ветром сдуло…
    Союз трёх школяров оказался крепким и надёжным. Я иногда, как бы глядя со стороны, задумывался: что объединяет нас, таких разных во всём? Сам себе задавал вопрос и сам же на него отвечал.
    На первый взгляд Вовка представлялся, судя по лицу, худощавым и даже иногда изможденным. Но когда до пояса оголял свой торс- мощный и мускулистый, девчонки смотрели на него, не скрывая своего восхищения. К сожалению, к ним он был равнодушен ,зато в спорте и стрельбе- истинный фанат. Как страстно преданный спортсмен, участвовал во всех спортивных мероприятиях, и не только в масштабах школы. Что касается стрелковых увлечений, без преувеличения было известно, что во многих городских тирах он держал «шишку» и мечтал открыто о воинской службе.
    В отличие от окружающих нас одноклассников Костя удивлял всех, словно пришелец с другой планеты, своеобразием интеллекта и мировоззрения. Он восхищал своей начитанностью, завидной памятью  (знал наизусть многие творения Пушкина и Есенина), был хорошим рассказчиком. Увиденное и прочитанное он излагал так, что слушателям предоставлялась возможность сэкономить на этом время и деньги. За три года нашей дружбы он в совершенстве освоил семиструнную гитару и своим чудным голосом «потчевал» нас, удивительным образом раздобытыми где-то народными и блатными песнями запрещённых авторов и исполнителей. Да и внешне он выделялся своей привлекательностью: рослого и ладно скроенного Бог снабдил благородным лицом и глазами с бездонной ясностью, покоряющих лучшие мечты любой девчонки.
    Моя же роль в этой жизни оказалась более скромной. Своим друзьям я уступал во всём. Не было у меня таких талантов, разве что, не считая любовь к точным наукам.
От физики и математики они словно в «испуге шарахались». Вот потому, чтобы не быть «иждивенцем», я занялся обеспечением их домашними заданиями и контрольными работами. Получалось.
    Но получалось лишь до поры, до времени. В начале десятого класса я серьёзно захворал. Всё - таки сказывались пережитые годы войны и голода. Однако молодость способна всё перебарывать и вот я вновь посетил полюбившийся «анчар». Меня, как родного , встречал  класс ,в особенности мои верные друзья, которые  в первую очередь пожаловались, что по математике совсем «завалили» первую четверть.
    По дороге домой через песочный карьер, когда отделился последний попутчик, Вовка  взял слово:
    -Вот видишь, Генашка, как ты не вовремя заболел?
    -Нет, господа двоешники, я  заболел скорее всего  своевременно. Вот  например ты, Вовк, на любом выступлении в спорте мы  сможем тебе помочь, а? Или ты, Костя, когда играешь и поёшь на сцене и вдруг что-то не получилось. Мы тебе поможем, сидя в зале? Нет! Значит, каждый из нас отвечает сам за себя. Теперь ближе к делу. Я  предлагаю: начиная с сегодняшнего дня, после уроков математики собираемся  вместе и решаем домашние задания. Не расходимся, пока всё не порешаем. И так до тех пор, пока каждый из нас не научится самостоятельно выполнять задачи любой сложности. Вы согласны?
    Пока Рязан думал, Костя, исполненный решимостью поддержал выступающего:
    -А что, разумно! Я-за, а ты, Вовк, чего молчишь?
    -А я, как большинство!
    Надо отдать должное, что всё произошло на полном серьёзе. На первых порах была выявлена явная запущенность знаний основ математики. Я старался из последних сил, чтобы не перестараться: не смеялся и не упрекал. Успехи чувствовались не сразу, но они были, и к новому году первая контрольная прошла почти без моей помощи.
    Завершалась в учёбе третья четверть. Наш «железный» математик- Пётр Иванович Железнов, обходя ряды,  подошёл ко мне и сказал:
   -Овчинцев, вы опять втроём уселись за один вариант? Я вынужден буду поставить вам оценку одну на троих. Вас такой вариант устраивает?- спросил он  повелительно.
    -Нет, Пётр Иванович, лучше пересадите нас на все варианты по разным рядам, -без тени сомнений ответил я.
    На следующий день, подытоживая результаты контрольной работы, учитель математики не знал куда деть свои глаза:
    -Рязанов, Глухов и Овчинцев, вы меня приятно удивили. Вам всем я поставил оценку «хорошо». Надеюсь, что вы меня никогда не разочаруете?-
-спросил почтительно Железнов.
    Мучимые прошлым унижением, мы молчали, будто воды в рот набрали.
    -Ну что ж, молчание -знак согласия,- заключил учитель.
    И всё же без курьезного случая не обошлось. После болезни в самом начале учёбы выпускного класса я почувствовал что-то неладное со своим зрением, но в очках ходить счёл за слабинку. Да и покинуть своих друзей «по Камчатке» не  входило в мои планы.
    Завершить курсы военной подготовки в школе наш военрук решил стрельбой из малокалиберных  винтовок. В подвале районного тира, на спортивных матах, в положении «лёжа» , поочерёдно по пять человек надлежало палить по мишеням. Справа от меня улёгся Вовка Рязан  и принял такую удобную позу, как будто всю жизнь только этим и занимался. Моя мишень (вторая слева) растаяла  словно в тумане.
    -Вовк,- прошептал я, -свою мишень совсем не вижу. Что делать, а?
    Тот молча сгрёб левой рукой кучку патронов, предназначенных мне для стрельбы и прицельно расстрелял мою мишень (это было видно по направлению ствола его винтовки). На свою цель времени не оставалось и он в спешке, почти без нужных остановок, выпустил все пять своих зарядов.
    Построенной в одну шеренгу группе из 15 стрелков, военрук объявил результаты стрельбы:
    -Лучший результат из возможных пятидесяти очков- сорок пять у Овчинцева, худший- сплошное «молоко»- у Рязанова. Стрелок Овчинцев, выйти из строя!
    Я понял, что мне «грозит» незаслуженная благодарность и , не покидая шеренгу, донельзя твёрже возразил:
    -Товарищ военрук, мою мишень поразил Рязанов, а «молоко»- моя работа! Позже я Вам всё объясню.
    -Ничего мне объяснять не надо,- выдохнул из себя холодком стали ветеран войны, -я всё видел и всё слышал. Потому ставлю не одну пятёрку, а две! Первую за отличную стрельбу, а вторую - за совесть и честь!
    Шеренга, которою сейчас командовал Костя Глухов,  гаркнула трёхкратное «Ура!» так громко, что сбежалось всё руководство ДК. Смущенный военрук добавил:
    -Но чтобы такое не повторялось…

***
     Сегодня 24 июня 1956 года. Мы, трое верных друзей, шагаем по любимому маршруту- песочный  карьер. В портфелях у нас полученные аттестаты зрелости об окончании полного курса средней школы. Ох, как Время нас не слушается! Даже в угол  его поставить нельзя? Значит завтра мы не встретимся как обычно и не пойдём больше в школу? От этих мыслей сердце наполнялось необъяснимой грустью.
    -Ребята,- прервал мои мысли Рязан,- давайте дадим слово, что никогда не забудем друг друга. Конечно, на нашем пути будут новые друзья, но как говорит мой отец, что «старый друг- лучше новых двух», потому возьмём на  вооружение мудрость старшего поколения.
    -Умница твой отец,- поддержал друга Костя, но я сейчас по дороге вспомнил слова одного мудреца четырнадцатого века. Вот что он сказал: «Жизнь, что книга, которую мы читаем по строкам медленно и торжественно. Утопая в нашем прошлом, мы не оставляем ничего, кроме следов памяти о святой материнской любви и бескорыстной мужской дружбе».
    Словно по команде, мы обнялись и, похлопав по спинам рукой, разошлись строить каждый свою судьбу.

Конец.

21.11.2018.