Два коротких рассказика

Птичку жалко.

Как говорил Владимир Ильич Ленин: «Кто ясно мыслит – ясно излагает». А может это вовсе и не Ленин говорил… Но, в любом случае, не стану оспаривать это утверждение.

Конец 90-х. Моя коллега, красавица и умница, как-то поутру пришла на работу непривычно задумчивой. Сходу засела за свой компьютер и принялась яростно стучать по клавишам. Писала, распечатывала, читая качала головой, комкала написанное и выбрасывала в урну. И так – несколько раз. Потому отвлеклась и куда-то вышла. Я проходил мимо ее стола и не удержавшись бросил взгляд на монитор. Там «висел» следующий текст: «Начальнику ЖЭС. Заявление. Довожу до вашего сведения, что в нашу вентиляцию залетел дохлый голубь. Прошу срочно принять меры к устранению! Дата. Подпись».

Кратко и ёмко. И никаких лишних эмоций! А если кто решит, что это просто, рекомендую в качестве упражнения постараться изложить проблему своими словами. Да так, чтоб любой начальник ЖЭСа проникся. Признаюсь, я пытался, но превзойти не смог.

О чувстве долга.

Я – не о любви к Родине и не о патриотизме. Высокие материи – не моя тема. Оставим также в покое родительский, сыновний долг и даже супружеский. Я про тот долг, о котором еще Экзюпери писал: «Если мы кого приручили, мы за него в ответе».

Был у меня знакомый по имени Шура. Работал в Институте физики нашей Академии Наук. Невысокого роста, но крепенький. До щегольства аккуратный (ходил на работу в костюме!), прическа от хорошего парикмахера, небольшая ухоженная бородка, очки в роговой оправе. Такой почти хрестоматийный облик ученого-интеллигента.

Шура был хорошим специалистом. Однако начальство хоть его и ценило, но на карьерном росте это никак не отражалось. То есть, звезд с неба, мягко говоря, не хватал. Вероятно, по этой причине во второй половине 90-х обратил взор надежды «за бугор». Сначала уехал сам, а потом забрал и семью. С тех пор мы не виделись.

Эта история случилась еще в конце 80-х. Она заслуживает доверия хотя бы потому, что поведала ее супруга бенефициара. Будучи участником события, рассказывала с долей иронии, но не без гордости за своего благоверного. А гордится и впрямь было чем!

В тот памятный день Шура позвонил домой ближе к вечеру и просил к ужину его не ждать. Потому что приехали коллеги из Москвы, и работать придется допоздна. Обещал непременно перезвонить. Как только – так сразу.

Повторный звонок раздался, когда на улицах уже зажглись фонари. Муж доложил, что хоть работы было невпроворот, но совместными трудами её успешно завершили. Однако возникла проблема: заработавшиеся коллеги не успели озаботиться поселением в гостиницу и теперь им негде переночевать. И не возражает ли она, если он привезет их домой. Жену перспектива не обрадовала, но и аргументов против тоже не нашла. Короче, скрепя сердце, дала добро.

Около полуночи раздался настойчивый звонок в дверь. На пороге застыла скульптурная группа. Стоявший в центре муж повторно обрисовал диспозицию: было много работы, коллеги из Москвы не успели поселиться в гостиницу, они очень устали и им требуется отдых. «Уставшие» коллеги в разговоре не участвовали. Они мирно дремали, доверчиво привалившись «домиком» к надежным плечам обретенного друга. Который бережно, но цепко поддерживал их под руки.

Дома Шура был деловит и предельно собран. Он сам разложил гостевой диванчик, помог его застелить. Совместными усилиями гостей умыли, раздели и уложили спать. Единственное, что не вписывалось в сюжет, так это не к месту прозвучавшее «вы» в адрес хозяйки. Но она, подумав что ослышалась, не придала значения. А зря!

Удовлетворенно осмотрев плоды дел своих, Шура склонился над заснувшими гостями, заботливо поправил одеяло. Потом распрямился, смахнул с чела каплю трудового пота и сказал Речь: «Спасибо огромное! Вы очень добрая и отзывчивая женщина! А теперь, ради Бога извините, но мне нужно домой. Меня там, наверное, уже заждались». И решительно направился к двери!

До ошеломлённой супруги наконец-то дошло: её муж не просто «устал», а пьян до невменяемости! Поймала благоверного, что называется, уже на излёте. Подобно гостям, был умыт, раздет и уложен в кроватку. Сопротивления почти не оказал. Похоже, жизненная программа исчерпала лимит подвигов, отпущенных судьбой на этот день.

Но ведь как держался, а?! Так и хочется воскликнуть вслед за поэтом: «Да! Были люди в наше время!».