3

     Весь следующий день Седов нервничал. И не то чтобы переживал какой-то неловкости при встрече с чиновником: советское чинопочитание за десять лет жизни в Германии ушло, а может его и не было, слишком молод он был; и выглядеть профаном в общении не боялся – в проект он вжился, вжился  всей душой. Но вот случившееся накануне, отказ работать с ним Аладьева, расстраивал. И главное было в том, что не понимал он причину отказа. Человек старался, видно было, от души старался. Его, Егора, ломал, настраивал и вдруг на тебе – отказался от сотрудничества.
     Но что поделаешь. Будем трудиться без Аладьева.
     У главного входа в Государственную думу Егора встретил молодой человек. Он помог получить пропуск и проводил Седова до двери кабинета. 
     Кравцов принял гостя радушно, усадил в кресло у журнального столика, сам сел напротив.
     – Похож! Похож на отца. Так говоришь, в Россию потянуло. А чем в Германии плохо? Вроде всё стабильно, есть работа, дом, семья.
     Егор улыбнулся.
     – Да, в Германии неплохо. Но вот потянуло и всё. Сам себе пока объяснить не могу. Одно знаю, комфортно здесь. Пусть Москва не Екатеринбург, всё же там большую часть сознательной жизни провёл, но всё одно – родина. И это не простой звук, я хорошо понимаю. С Германией не порываю, действительно там живёт мама, отец, сестричка, много родных и друзей. Но в наше время, когда средства коммуникации – вот они, в кармане,  с семьёй связаться очень просто. Письма, во всяком случае, не пишем.
     Егор видел, Лев Иванович слушает внимательно. Слушает и рассматривает. Отец, напутствуя сына на встречу, говорил, что глаза Кравцова – сканер. Смотрит, и насквозь тебя видит: «Но ты, Егорка, не бойся, для добрых людей это добрый взгляд».
     Егор, рассказывая, вскользь глянул на портфель, стоявший у столика - не пора ли доставать документы.
     Кравцов взгляд уловил.
     – Егор Антонович, ничего, если я буду на «ты»  обращаться?
     Егор утвердительно мотнул головой.
     – Ну и хорошо. Ты погоди доставать бумаги. У меня к тебе будет вопрос. Вопрос не сложный, но для меня очень важный. Откуда ты знаешь Аладьева?
     Седов удивлённо посмотрел на Кравцова.
     – Не понял. А причём здесь Аладьев?
     – Егор, ты на вопрос ответь. Откуда ты знаком с Евгением Аладьевым?
     Странно. Но отвечать надо.
     – Откуда? Месяца полтора назад Евгений Львович пришёл ко мне в офис, подбирать машину. Тогда и познакомились. А в чём собственно дело?
     Лев Иванович молчал.
     – Что ещё я должен рассказать… Разговорились. Человек он грамотный. Собеседник интересный. Я ему идею создания собственного центра продаж новых автомобилей вскользь изложил, он заинтересовался. Мы даже пикировались на предмет того, где центр удобнее и перспективнее размещать. Затем ещё несколько раз встретились. Я предложил ему поработать. Он юрист и занимался, насколько я понял, вопросами недвижимости, а мне это важно. В тот период он не работал, правда причину увольнения с прежнего места не рассказал, а мне-то что, не хочет, и на здоровье. Так началось наше сотрудничество. А вчера он почему-то перезвонил, извинился, сказал, что ему предложили новую работу. Конечно, мне это было неприятно. Вот, пожалуй, и всё. Да. То, что изложено в бизнес – плане, это в основном его мысли.
     Кравцов встал, прошёлся по кабинету.
     – Интересно. А ты знаешь, Егор, Евгений мой сын.
     Егор от удивления воскликнул.
     – Ну и дела! Ох, извините. Так может, вы мне объясните, почему Женя отказался сотрудничать со мной?
     Кравцов подошёл к небольшому шкафу, открыл, достал бутылку минеральной воды.
     – Будите?
     – Нет, спасибо.
     Лев Иванович сел, достал платок вытер со лба пот.
     – Да. Ситуация. Ты вот говоришь, он не рассказал, почему уволился с прежнего места работы. Тогда я расскажу. Евгений работал в крупной инвестиционной компании, работал около трёх лет. И однажды имел неосторожность рассказать руководителю о том, что отец работает в Государственной думе. В той компании были серьёзные виды на несколько объектов недвижимости  в городе. Евгений как юрист взялся было помочь, но без толчка дело не двигалось. Пришёл ко мне, так, мол, и так, помоги, отец. Что-то конечно я мог сделать. Но прежде надо было глянуть, что за люди. Попросил своих представить справку о фирме. Почитал, а там, на хвосте директора и ФСБ и налоговики сидят. Что же я враг своему сыну, да и себе, чтобы помогать такой компании. Отругал его, дескать, ты же понимать должен, с кем работаешь. Он на дыбы. Одним словом на высоких тонах поговорили. Женя у меня парень обидчивый. И тут ещё один момент. У меня два парня, два сына. Старший вполне самостоятельный человек, носит мою фамилию. С Женей же ситуация так сложилась, что он стал Аладьевым. С первой женой мы расстались, когда он был малышом. Моя бывшая расписалась с неким Аладьевым. Позднее отдала Женю на попечительство матери и уехала с мужем в Канаду. Там и живут. Не буду все тонкости ситуации рассказывать – не к чему. Но знаю, определённая обида у Жени на меня есть. Сейчас он живёт отдельно, своя семья, вроде всё хорошо, в помощи не нуждается. Так вот. После того разговора, я имею в виду разговора о помощи фирме где он работал, мы не встречались. И вдруг вы, позвонив, говорите, что с моим сыном придёте на встречу. Я и подумал - опять впутался в чьи-то дела. И видишь, как дело обернулось.
     Кравцов, вновь налил себе минеральной воды. Выпил.
     – Надо теперь думать, как из ситуации выбраться. Выходит, сына обидел. И зря обидел. Я вчера вечером после твоего звонка перезвонил Евгению. Нашумел на него, дескать втягиваешься в какие-то проекты, предлагаешь помощь, а сам бегом ко мне…
Эх, не здорово получилось.
     Видно было Кравцов не на шутку расстроен.
     А Егор был рад. Наконец он всё понял.
     Случай!
     Вот кто виновник всего. А может и не виновник? Случаи и счастливыми бывают. И наверняка это тот самый случай. Счастливый!
     Он улыбнулся.
     – Лев Иванович. А ведь смотрите, как всё сложилось: случай нас свёл с Женей. Не скажу, что мы подружились – мало знакомы, но общение нам обоим приятно, и конечно полезно. Я ведь когда ему идею строительства центра рассказал, он не просто головой кивнул. У него где-то подсознательно сидела мысль самому интересным делом заняться. И он душой меня поддержал. Не спрашивал кто мой отец, да сколько у меня денег. Его сама идея потянула. И не просто потянула, он её в нужном направлении отшлифовал. А теперь дальше. Я ведь и партёром своим, покойным Петром Михайловичем Ивановым замышлял эту стройку. Не стало партнёра. Одному такое дело не потянуть, отца дёрнуть из Германии не могу, он там зашивается, вот я и подумал, почему бы не предложить сотрудничество Евгению. И хотел на эту тему с ним поговорить после беседы у вас. И вон что случилось. Так что надо исправлять ситуацию. И мне думается, ещё не поздно.
     Кравцов молчал. Встал, прошёлся по кабинету. Подошёл к рабочему креслу. Вновь сел. Эмоций на лице не было. Перед Седовым вновь сидел российский чиновник.
     – Егор Антонович. Вы оставьте мне документы, через пару дней свяжемся.
     К выходу Егора проводил тот же молодой человек, что и встречал при входе в здание.