Дегенеративное искусство

В нашем городке есть памятник одному известному отечественному писателю. Отлитый из бронзы, поставленный в неприметном уголке, памятник ничем непримечателен. На первый взгляд. Если же подойти, если всмотреться в скульптуру, обойти её со всех сторон и всех ракурсов, вдуматься в значение, то взгляду внимательного зрителя откроется огромное количество смыслов и идей, изначально заложенных автором.

Смотреть с одного бока – уставший писатель завалился на скамейку чтобы подремать. С другого – аккуратно нагнулся к своему случайному спутнику, внимательно вслушиваясь в его проникновенную историю.

Можно долго бродить вокруг этого памятника, вглядываться в уставшие глаза писателя, в щёточку его усов и едва не выпадающее пенсне. Можно рассказать мудрому слушателю всё, что накопилось у тебя на душе или вовсе прилечь у него на коленях, отдыхая в сени могучей ауры гениального автора.

От того ещё больнее, что такая скульптура находится в каких-то подворотнях. В местах, куда не то, что туристы не заходят, даже местные жители.

***

Мастерская находилась где-то на окраине города. Чтобы найти её, пришлось неплохо так поплутать, несколько раз чуть не напоровшись на местных. К счастью, обошлось. При этом всё время мне казалось, что мы как клоуны, заплутавшие в тех соснах – дома вокруг были похожи один на другой. И смех, и грех – уже в глазах рябить начинает от однообразности и серости. Страшно представить, каково жить людям, что находятся здесь всё свою жизнь.

К счастью, мы всё-таки нашли необходимый дом. Окруженный забором из покрашенной в зелёный фанеры, он отделял двор от внешнего мира.

Внутри был колодец, куча щебня, мусора и небольшой фургончик со снятыми колёсами. Встречающий нас парнишка посоветовал не обращать на это внимания, проходить внутрь. Сама мастерская находилась в подвале. Внутри пахло смесью из масленых красок, гипсовых заготовок, пыли, спирта и чего-то ещё, что я не cмог разобрать.

Я чихнул. Ещё раз. Только после этого осмотрелся.

Мольберты, заляпанные глиной и краской столы, пустые холсты. Заготовки для натюрмортов, лежанки, несколько манекенов, множество шкафов.

Больше всего моё внимание привлекли человеческие фигуры в полный рост. Смотрящие своими мертвенными глазами, эти фигуры были полноценными гипсовыми скульптурами, один в один повторяющими изгибы человеческого тела. В темноте, пожалуй, даже можно было перепутать плод фантазий с настоящим человеком. Единственное, что отличало одно от другого – идеальная, абсолютная бледность неживой фигуры, с редкими отпечатками человеческих пальцев то здесь, то там, да могильный холод, которым тянуло от стоящих в сторонке скульптур.

Собственно, эти скульптуры нам и были необходимы в количестве десяти штук. Сейчас, правда, их было всего девять, так что нужно было подождать, когда доставят десятую.

В ожидании каждый занимался своими делами. Кто-то начал пьянствовать, кто-то завалился спать, подложив под голову бесхозный мольберт и укрывшись пустыми холстами. Вновь зазвучал бесконечный спор о сущности искусства (или, как называли спорящие, «исхуйсства») и о том, что же такое настоящий перформанс. Мне всё это осточертело, так что я принялся следить за хозяином мастерской.

Тот ни на что не обращал внимания. Деловито накидав постановку для будущего натюрморта, художник выдернул мольберт из-под головы спящего, установил желтоватый холст. Вот, в руках показалась палитра, кисть из свиной щетины. Примерившись, творец принялся за работу.

Я заворожённо наблюдал за танцем кисти и красок. Там, где секунду назад ничего не было, появлялась жизнь. Неживой бюст постепенно превращался в человеческую голову. Бледность, серость обрастала оттенками и цветами. Живой румянец, едва заметная полуулыбка. В рыбьих глазах появились искорки. Окрасившись, ожив, с интересом они начали смотреть на своего создателя.

Мёртвый бюст ожил, стал полноценной головой без человека. Вокруг стали появляться детали. Ваза из чистейшего хрусталя с пожухлыми белыми розами околь затылка. Бутылка с характерной надписью «ВИНО» упала возле левого уголка рта. Мусор, пыль. Детали.

Я сравнивал натюрморт и экспозицию. Между ними не было ничего общего. Живая голова новорождённого – недоделанный бюст с отколотым носом. Пожухлые цветы в хрустальной вазе – отломанные веточки в банке из-под кофе. Бутылка «ВИНО»… Ну ладно, единственное совпадение. Только надписи нет.

Чёрт. Из ничего создать практически всё. Почти что волшебство.
Вот, художник закончил писать. Отложил краски и кисть, чуть отошёл. Скосив голову, начал рассматривать свою работу.

Прошло несколько минут.

Наконец, удовлетворённо хмыкнув, творец взял картину в руки. Покрутил её. Достал из кармана зажигалку, поджёг холст.

-Зачем!?

Подскочив, я попытался вырвать работу из рук автора, но тот легко увернулся, отбросил горящий холст в угол.

-Потому что это бессмысленно. Ты мог подумать, что это магия, но это не так. В моей работе нет и йоты правды, ни капли эстетики. Это бессмысленное, дегенеративное искусство. Оно не развивается, не даёт чего-то нового. Лишь показывает несуществующую картинку. То, чего нет и быть не может. Иллюзии, призрак, мистическую дымку. А сейчас дымка настоящая – и только она реальна! Только в ней есть смысл!

Я смотрел на дымящуюся на картину, на безумного художника, ругающего искусство. Хотел было начать спорить, но здесь, наконец, принесли десятую скульптуру.

В другой раз. Картину же можно и другую написать. Будут ещё.

***

Несколько следующих часов мы покрывали скульптуры бронзовой краской. Это была небыстрая и кропотливая работа, с нас сошло семь потов. Но оно того стоило. Если всё выгорит, то цель стоит любых страданий.

После покраски перед нами встал вопрос – как натянуть на скульптуру одежду? Если с брюками всё понятно, то что делать с рубашкой? Пиджаком? Эту часть плана мы не продумали. Какое-то время ломали головы, после решили рискнуть – рвать, а потом сшивать одежду прямо на теле. Да, не очень эстетично, но других вариантов мы не придумали.
И ещё пара часов.

Наконец, всё было готово. Перед нами стояло десять «бронзовых» скульптур известного писателя, наряженных в человеческую одежду. Опустим, что эта одежда была разорвана, а после шита «белыми нитками».

Пожалуй, можно приступать. Осталось дождаться темноты.

***

Под покровом ночи мы выехали из дворика, в котором находилась мастерская. Четыре человека в «багажном» отделении небольшого фургончика, десять гипсовых скульптур, лежащих друг на друге. Водитель ведёт машину аккуратно, чтобы случайно не привлечь внимание стражей правопорядка.

На всё про всё у нас не так уж и много времени, так что всё нужно сделать быстро. Нам не страшно. Мы работаем по отрепетированному сценарию.

Машина останавливается в первой точке. Наша четвёрка делится на две пары – один участник несёт скульптуры, второй инструменты и краску. Мы расходимся в разные стороны, машина отъезжает, направляясь к месту нашей «эвакуации».

Наша задача проста – добраться до места, где днём ходит максимально много людей, установить скульптуру там. Вот, добрались. Отлично. Следующая задача несколько крамольна, но чего не сделаешь ради искусства?

Взять в руки молот, лом. Разбить, разломать скульптуру на несколько частей. Раскидать руки-ноги-голову в разные, но близкие друг от друга стороны, достать краску.

Написать на брусчатке и стенах «радикальные» лозунги: «Свободу Человеку без Селезёнки!» или «Архипа Индейкина в центр города!» и прочие подобные в этом духе.

Случайному человеку эти лозунги ничего не скажут, но хотя бы мало-мальски образованному расскажут многое. Как минимум улыбнут. Во всяком случае, надеюсь на это.

И так повторить несколько раз. Повторить, пока у нас не останется ни одной скульптуры в багажнике. Повторить, пока на небе не забрезжит рассвет и не настанет пора возвращаться домой.

***

Как для меня своеобразной магией был акт создания картины, так и для большинства жителей города магией стал наш перформанс. «Части памятника» известному писателю были раскиданы по всему городу. В страхе и заинтересованности от того, что случилось с самой скульптурой, люди толпами устремились в подворотню, в которой раньше никогда не были. Только теперь они увидели всё великолепие памятника, до этого прозябавшего в небытии.

Под воздействием общественности, а также из опасения о сохранности памятника, городские власти действительно перенесли его в центр города. Теперь он стоял на городском Арбате – в месте, где ежедневно проходят тысячи людей.

Рядом приставили полицейского. «На всякий случай».

Нас это не волновало, ведь мы добились своей цели – скульптура была перенесена, теперь её увидели люди. Туристы фотографировались рядом с памятником, ставшим частью такой необычной истории. Жители города с удовольствием рассказывали друг другу и приезжим о нашем акте «вандального искусства», что со временем стал одной из городских легенд. Стражи правопорядка сбивались с ног, пытаясь найти «виновников бала».

Но это всё неважно. Всё было сделано ради своеобразного дегенеративного искусства.

Никто так и не узнал, кто же является автором нашего перформанса.