Платеро и я. Старая арена для боя быков

   Ещё раз встаёт перед глазами неуловимой молнией то явление старой арены для боя быков, что сгорела в день... что сгорела я не знаю когда...

   Я также не знаю, какой она была внутри...  У меня не выходит из головы мысль, что я её видел, - или это был рисунок на обертках шоколада, что давал мне Манолито Флорес? - несколько плоскомордых собачек, маленьких и серых, как надутая шина, подкинутых в воздух чёрным быком... И абсолютно печальная окрестность с такой зеленой высокой травой... Знаю только поверхностно, какой она была внешне; как говорится, не квадратной... Но безлюдной... Я переворачивал, пробегая, сосновые ступени с иллюзией присутствия и правда, на добротной арене боя быков, как на тех обертках, всё выше и выше каждый раз; и на закате из воды, что опускается сверху в мою душу навсегда врезается далёкий ярко-зеленый пейзаж,чёрный в тени, или даже в серости туч, с горизонтом над волнами, изрезанным соснами, и лёгкое, непрерывное, белое свечение там, над морем...

   Больше ничего... В какое время я там был? Кто меня принёс? Когда это было? Я этого не знаю и никто мне этого не говорил, Платеро. Но все мне отвечают, стоит только спросить:

   - Да, на площади Кастильо, там она сгорела. Как раз тогда, когда в Могер приезжали тореадоры.