Беспомощный зверь

Жила – была женщина Мария Кузьминишна (отца ёйного Кузьмой кликали). И приехали как - то в село новые жители Митяй да жена егошная Александра. Баба Шура была дюже серьезна. Взгляда её выдерживал не каждый мужик. А уж бабы все как один опускали глаза в пол.
Раз понесла Мария кузнецу обед, заходит в кузню и видит такую картину, поучает баба Шура кузнеца.
- Да не так ты ж гнешь подкову, через наковальню надо. Отложил кузнец молоток и говорит:
- Иди отсюда по добру, пока здорова, а то приду к тебе домой начну тебя учить, как щи варить. Поджала губы Александра, да тут ещё Марию увидела, и боком, боком из кузни выскользнула.
-Что Федот Евграфович учат тебя молоток правильно держать, - спрашивает Мария.
- Бисова баба, - отвечает кузнец.
Другой раз встретилась Мария с бабой Шурой у колодца, а та собрала вокруг себя баб и поучает их, как сделать, чтоб мужики шелковыми были и под их дудку плясали. В руке у неё тетрадка толста, трясет ей и рассказывает:
- Каждый день пиши туда все его промахи, что да как сделал не так.
- А коли, пьян, пришел, - спрашивают бабы.
-Всё одно пиши туда, да утром выскажи, чтоб себя виноватым чувствовал, да приукрась.
- А чего утром я сразу ему в лоб, - говорит Алена. Мол, пьянь ты и от детей деньги отрываешь, чтоб утробу свою ненасытную ублажить.
- Вот и ходишь с «фингалами», - говорит баба Шура.
- А че я терпеть и ждать до утра должна, - говорит Алена.
- Утром мужику плохо после вчерашнего, вот тут самое время ему мозг и вправить, - говорит баба Шура.
- Может браги ему налить, да на работу отправить? – говорит Алена.
- Нечего повожать брагой, пусть идет на работу не похмелёный да до вечера работает и мучается своей виной да похмельем. А вот когда придет вечером ты ему не кружку, а рюмку налей самогонного «чемергеза», да выскажи все ещё раз.
Раз отправил кузнец Алену отнести Митяю и Александре замок и ключ.
- На говорит, отнеси, по замку ключ делал, замок мудрёный наверно с сундука, плата полтинник серебром, говорят при переезде потеряли. Мутная баба, не хочу с ней видеться, ты уж эту работу за меня сделай.
- Не волнуйся, занимайся своим делом, я всё сделаю.
Пришла дверь открыл Митяй в хату пригласил. Баба Шура лежит на печи, оттуда дает указания.
- Митяй чаю гостье.
- Митяй проверь замок.
- Митяй отдай полтинник.
- Вот лежу я на печи и думаю, как нам крышу перекрыть.
- Так пошли Митяя он залезет, посмотрит, всё поймет, коли одному не справится, наймете кого – нибудь, - говорит Мария.
- Как у тебя всё просто, Митяй без указаний не может, нужно ему сказать, что да как делать, - говорит баба Шура.
- Пойду домой, вы тут сами разбирайтесь, - сказала Мария.
- Митяй проводи, - скомандовала Александра. Уходя Мария, взглянула на Митяя, глаза у него были как у побитой собаки, которая сидит на толстой цепи.
На следующий день пришла Александра к кузнецу. Показывает ключ и говорит: «Плохо сделал».
- Что не так? – спрашивает кузнец.
- Да всё не так, вот здесь на ключе должна быть «финтифлюшечка», а здесь «колдобинка», говорит баба Шура.
- Ключ работает, замок открывается. Я ключ делал по замку, потерянных ключей не видел. Все работает, всё открывается, даже при открытии замка играет музыка против воров, говорит кузнец.
- Всё равно не так, переделай ключ, - говорит Баба Шура.
- Рубль за переделку, - отрезал кузнец.
- С ума сбрендил, такие деньги, - закричала баба Шура.
- Иди к Архипу – кузнец в соседнем селе, он сделает дешевле. Я тебе больше никакие твои заказы выполнять не буду. Вошла Мария и застала конец разговора.
Решила Мария сама разузнать как да что. И Бог ей в помощь пошел кузнец на другой конец деревни. Навесить ворота попросили, а её попросил побыть в кузне. Заказы принять, коли кто придет, да присмотреть за хозяйством.
Заходит Митяй, идет неуверенно ищет глазами кузнеца. Увидел Марию, выдохнул:
- Возьми матушка Мария в починку, подает замочек, заклепка отлетела, твоему мастеру Федоту Евграфовичу работы на час.
- Сколько за работу? – спрашивает Митяй.
- Потом сочтемся, - отвечает Мария.
- А как так получилось Митяй, что баба твоя над тобою такой верх взяла.
- Да поженились мы почти, 15 лет назад, и поначалу года три все было как в обычной семье. Потом завелась у нее подруга старуха с соседней улицы. Жили мы тогда в 60 верстах отсюда в селе Никольском. Говорили про старуху разное, что трёх своих мужей она в петлю загнала, может и не в петлю, но похоронила их точно. И Александра мал по малу стала придираться ко мне. Что бы ни сделал, всё под лупой рассматривала. А был я в ту пору молод и горяч и любая сельская работа или постройка дома у меня в руках спорилась. И поначалу давал я ей отпор. А года через два зашибло меня бревном при строительстве дома. Дело было по осени, и пролежал я до весны. Тут то и попал я в её волю пилила она меня день и ночь, что я инвалид никчемный и руки у меня не из того места растут и в койке ничего не могу. А я заново всю зиму ходить учился. А в койку стой поры и до сих пор с ней не ложусь, боюсь промаха как мальчишка. Хотя ночью, бывало, проснусь, одеяло домиком стоит.
-  Ох, беда, беда. Ну,  я тебе пособлю. Но ты должен быть со мной в союзе - говорит Мария.
- Ох, я и сам не рад, матушка Мария. А поможешь, век за тебя буду Бога молить.
Пошла Мария на другой день к знахарю. И все рассказала.
- Знаю, знаю, хочет покорить своей воле, всеми управлять хочет.    
- Этой беде помочь можно. Вот тебе настойка. Пусть Митяй капает по 20 капель на пол стакана воды и на ночь выпивает. Заведет себе тетрадку и в неё каждый день пишет:
«Я самый умелый мастер в деревне».
«Моя Александра самая ласковая женщина в деревне».
- Писать надо без перерыва 40 дней. Пусть выберет момент, когда её нет дома. И каждый день надо в доме что - то поправлять. То гвоздик забить, то подкрасить, то подмазать. Пусть мелкие дела, но каждый день. Не обращать внимания на её замечания. Говорит она и пусть говорит.
Все передала Мария Митяю и пузырек и наставления. Тот под козырек всё будет исполнено, благодарю. Потом поблагодаришь, когда дело сделаешь.
И начал Митяй каждый день в тетрадку писать. И каждый день, что - то починять, поправлять. То покрасит, то подмажет, то прибьет. Поначалу гудела на него Александра как прежде, потом умолкла, потом улыбаться стала. Уж и не помнил Митяй, когда она прежде улыбалась, а тут вдруг стала. В тетрадь всё реже записывала потом и вовсе бросила.
Аккурат на 40 день накрыла баба Шура большой стол.
- Что будем праздновать, - спрашивает Митяй.
- Твоё второе рождение муженек, - отвечает баба Шура.
- Доставай настойку из шкапа, - пошел Митяй в другую комнату открыл дверцу, достал наливку влил в неё остатки средства. Оказалось там совсем чуть – чуть. Принес, поставил на стол.
- Ну наливай по маленькой, - ласково скомандовала баба Шура.
- Здрав будь хозяин, - с усмешкой сказала баба Шура. Митяй обалдел, но старался виду не подавать. «Хозяином» она его не называла лет 15.
- И тебе не хворать Александра, хозяюшка.
- Давай по второй, - баба Шура ловко наполнила рюмки.
- За нас. Выпили.
- А расскажи ка мне любезный друг что ты пишешь в своей тетрадочке, - с прищуром спросила баба Шура.
Митяй поперхнулся капустой:
- Только хорошее душа моя, чтоб у нас всё заладилось.
- Да знаю я, читала, - ответила баба Шура.
- А ты что в своей пишешь, - осмелел Митяй.
- Да уже ничего, - баба Шура встала из - за стола, подошла к печке и с размаху зашвырнула туда обе тетрадки.
- Гори, гори, ясно, чтобы не погасло, - пропела она глубоким грудным голосом.
- Иди сюда сокол мой, - позвала Александра. Обнялись они, поцеловались и полезли на печку, мирится до конца, и мирились они до вечера. Потом перекусили и ночью продолжили мириться.
Отблагодарил Митяй Марию Кузьминишну. И зажили все хорошо. А к Митяю мужики с села ручейком потекли за советом. А бывало и с соседних сел приезжали. Знахарь только ходил да посмеивался. Ходите, ходите, за настойкой всё равно ко мне придете.