Распутица

      Какого хрена меня понесло к первому трамвайному депо, вернее, на рынок обоев у пересечения улиц Обороной и Кауля? Не буду делать рекламу, скажу одно: обои как обои (если честно, не особенно-то я в них разбираюсь). Таких и не таких по всей Туле на каждом углу полно. Стоило, блин, переться чуть ли не на край города! Короче, перехожу от этого самого рынка через улицу к трамвайной остановке. С мечтой поскорее добраться до дома и заняться каким-либо полезным делом, а не такой банальностью, как созерцание обоев. На фига они мне упали…
      Середина декабря прошедшего   года. Распутица. На тротуарах и обочинах, у заборов сплошь собачье говнище. Невольно задумываешься, чей же это город? Человеков или братьев наших меньших…По проезжей части плывут, утопая по самые ступицы, различные транспортные средства (эка пропасть их развелось-то!), трамваи, появляющиеся в редкую стежку, рассекают грязную воду, будто самоходные баржи. Здесь всегда так. Огромные лужи в любое время года, хронический срач, тоска на душе и полный пофигизм властей предержащих. Окраина, одним словом. Кортежи залетных министров здесь не ездят.
     Один оазис – Храм Двенадцати Апостолов, но туда можно войти лишь строго через ворота с полукруглой аркой, далее по дорожке до паперти. Шаг влево, шаг вправо – ни-ни! Охрана не пущает гулять вокруг храма, любоваться сквериком и сказочной красотой прихрамовых строений, проникаться благостью сего святого места. Прямо говорят охранники-то: а ну как ты террорист, бомбу несешь в каблуке и злоумышляешь безбожную бяку. Обалдеть!..
     Оп-паньки! Пока я щелкал хлебалом, обозревая депрессивный пейзаж (простите за грубоватость слога), какой-то шалопут на «восьмерке» окатил меня с ног и по самое не хочу грязной жижей с ошметками склизкой пакости, радужно переливающейся жирными нефтяными разводами. Блин, если не сказать погаже и понецензурней! Ладно, – куртенка, в ней уже трое померли, а вот брюки? Брюки-то я первый раз надел!
Отпад! Финиш! Размазал я свои интеллигентские сопли по фейсу, утерся, поматюкался втихаря, под нос, дабы люди (тоже обрызганные) не услышали и не подумали, какой я какашка. Мол, стоял с умной мордой на остановке, а пасть раскрыл – шпана шпаной!.. И тут, уважаемые мои читатели, меня осенило. Стих на меня накатил и решил я рассказать вам Юркину историю. Обычную, в общем-то, историю, над которой я не один месяц думал, но все как-то не складывалась она у меня в голове, не хотела дозреть. Оказывается, надо было шустрику на «восьмерке» заляпать меня грязью, дать толчок к творчеству.
День в день со мной, только годом раньше, стоял Юрка на той же самой  трамвайной остановке. Не в пример мне, он не страдал интеллигентностью, а потому его история сложилась совсем иначе.
     Сначала я вам коротенько поведаю Юркину биографию. Произведен он был в шахтерской семье где-то под славным городом Щекино. Произведен, в принципе, недавно; каких-то четверть века тому назад. По должности Юрка представитель власти, попросту, мент. А вот где он конкретно служит, говорить я не буду, ибо совершил Юрка деяние, не положенное менту по статусу. И хотя, на мой сугубо личный взгляд, он поступил как настоящий русский мужик, подставлять его под чиновничьи заморочки не хочу. К биографии добавлю: Юрий не женат. Точнее, был не женат еще пару недель в прошлом. Это я узнал вчера, когда позвонил ему, испросив «добро» на публикацию.
    
     Итак, стоял Юрка в ожидании трамвая и мерз на пронизывающем ветру . У него был выходной день и ни копейки за душой, поскольку от задержек с выдачей зарплаты в нашем родном и горячо любимом отечестве страдают не только учителя, врачи и дворники, но и представители силовых структур не в меньшей степени. Хотелось бы уехать на маршрутке, а фигушки!
      И Юрка достоялся! Один в один со мной какой-то дюже торопыжный шустрик на «Ауди» окатил его и еще кучу народа жижей. А хуже того – окатил юную маму и ребеночка в коляске. Да так паскудно окатил, что ребеночек едва не захлебнулся. Юрка, понятно, ничего не успел предпринять в плане «пресечения », но, будучи ментом и профессионалом (пять лет в органах – это вам не фунт изюму), успел просечь номер машины. Пробить владельца по картотеке ГАИ, где у него, естественно, были знакомцы и даже приятели, уже не составляло особого труда. Дело нескольких минут, как говорится. А вычислить засранца Юрик решил непременно. И не только из-за себя, ибо по молодости лет к собственному цивильному прикиду относился еще без должного пиетета, сколько из-за попутчиков и особенно той самой юной мамочки, что на мгновение в ужасе замерла над коляской, а потом начала оседать на подломившихся ногах, теряя  сознание.
     Юрка среагировал молниеносно. Кандидат в мастера спорта по самбо как-никак. В доли секунды пролетел метров десять, отделявших его от потерпевших, обхватил ее за талию и не дал упасть. Господи, да она сама-то еще ребенок! Весу – пушинка! «Ну, сука!» - психанул про себя Юрка-сержант: - «Подловлю – урою!»
Это он, конечно, не в адрес потерпевшей…
     Первой на помощь подбежала тетка с развала живой рыбы. Она осторожно достала из коляски ребеночка, отнесла его под свой полотняный навес и принялась легонько протирать тряпочкой крохотное личико, что-то ласково приговаривая и одной рукой тетешкая орущий пуховый конвертик. Превратившийся незнамо во что.
     Ребеночек затих. Юрка подхватил коляску одной рукой, другой взял в охапку потерпевшую. Тетка перевернула постельку чистой стороной вверх, аккуратно уложила в коляску уснувшего ребеночка и назвала Юрке улицу, номер дома и квартиры, где обитала молодая мама. Оказывается , они с теткой были соседями.
     -Ты, сынок, доведи их, пожалуйста, до дома. Сиротинка она. Детдомовская. Не обижай, ладно? Да нет, не обидишь. Вижу хороший человек… - выдала торговка напутственную экспресс-информацию с одновременным резюме.
     Адрес шустрика Юрка получил в тот же день и решил не откладывать дела  в долгий ящик. Знал уже, что по горячим следам, пока запал не погас, пока сам не остыл, получается гораздо эффективней. И еще он решил не «привлекать» нарушителя, а разобраться с ним тет-а-тет, поскольку закон для подобных мелких пакостников, что мертвому припарка. Ну, оштрафуют его в лучшем случае на сколько-то там «минимальных размеров оплаты труда», ну, пожурят тоскливо- вежливо, согласно предписанию,  -и все! Лиха беда… Тачку имеешь, не пропадешь! Подвез пару-тройку провинциальных лохов от вокзала до цирка, вот и штраф погасил.
     Юрка не был и до сих пор не стал полицейским-функцией. Он из той не очень нынче распространенной породы идейных служак, что не меряют свою жизнь званиями, медалями, материальными благополучием во что бы то ни стало, а существуют исключительно во имя торжества справедливости. Возможно, уважаемые читатели, еще и поэтому решил я рассказать вам о Юрке, поведать его историю, не боясь повторения каких-то деталей. Между прочим, вся человеческая культура, в том числе журналистика и художественная литература, построены  на трех библейских сюжетах, а потому и повторяются бессчетное число  раз. Просто мы этого не замечаем. Ведь еще Соломон в «Экклесиасте» изрек: «Что было, то и будет; и что делалось, то и ботьиудет делаться, и нет ничего нового под солнцем». Главное – в нюансах.
      А нюансы Юркиной истории таковы. Водителя «авдотьи» он подстерег ближе к вечеру на одной из старинных одноэтажных улочек. Судя по красно -кирпичной крыше с вычурными коньками, едва торчащей из-за высоченного бетонного забора, особнячок, где проживал пакостник, был нехилым. Юрка ни в коем случае не собирался бить хулигана, уродовать его. Он за пять лет добросовестной и бескорыстной службы вообще ни разу не применял  к задержанным физическую силу. Любому нарушителю достаточно было взглянуть раз на сержанта, чтобы надолго потерять интерес к дебоширству, паче того, к сопротивлению. Эдакий, понимаете, почти двухметровый шкаф с устрашающими буграми мускулов, которые не могла скрыть никакая форма… В данном конкретном случае Юрка, неисправимый романтик, хотел только восстановить справедливость, которая, по его мнению, заключалась в том, чтобы мелкий пакостник возместил пострадавшей девчонке стоимость испоганенной коляски, а также испорченной ее одежки. На собственную одежду, как уже было отмечено, Юрка особого внимания не обращал.
       Девчонка с ребеночком, когда он их доставил по названному теткой адресу, жила практически в полной нищете. Из всех ценностей, как подметил опытный Юркин глаз, у нее имелась красивая коляска для сына, пуховой конвертик, в который был упакован ребенок, и дешевенькое, но вполне приличное пальтишко, надетое на самой. Юрка выяснил, что она действительно детдомовская. Местные власти, выполняя федеральный закон о поддержке детей-инвалидов и сирот, выделили ей однокомнатную квартирку в пятиэтажной «хрущобе», поставили «галочку» в отчете и на этом поддержка закончилась. Специальности толковой у девчонки не было, если не считать детдомовского УПК, выдавшего ей удостоверение швеи-мотористки второго разряда.
      «Папа», как это нынче водится сплошь и рядом, растворился в тумане, едва она поставила его в известность о беременности. И осталась юная мать-одиночка на бобах. Комитет социальной защиты платил ей какой-то там мизер на ребенка – тем и жила. Вот Юрка и решил восстановить справедливость, истребовав для девчонки определенную сумму в возмещение убытков.
     Водитель злополучной «авдотьи» оказался субтильной соплей в обтягивающих штанишках и с золотой серьгой в ухе. Наглой и самоуверенной соплей, избалованной родителями и немалыми «карманными» деньгами. Едва увидев его, Юрка безошибочно определил сущность засранца. Через его руки прошло немало подобных «крутых» пустозвонов, способных при случае на любую подлость. Особенно, когда знают, что не получат отпора…
    С такими нелегко общаться, убеждать в чем-то, давить на совесть. Да Юрка и не собирался вести душеспасительную беседу. Он подошел к открытой водительской дверце, отрезав пацану путь к отступлению, и коротко, емко и внушительно обрисовал ему ситуацию. Пацан, похоже не растерялся:
     -Ну, какие трудности, мужик! Нет базара – за все нужно платить! – и потянулся правой рукой к «бардачку».
Четырехзарядную кургузую «Осу» с резиновыми пульками он успел вытащить только до половины.
     «Поищи лохов в другом месте!» – с веселой злостью подумал Юрка, одновременно одной рукой выхватывая придурка за шкирку из салона легковушки, а другой выбивая «грозную» пукалку.
     -Ты ни хрена не понял, – констатировал он, захватив огромной своей пятерней сразу обе тощие ножонки-«карандашики» пацана и переворачивая его на весу вниз головой:
     - Будем «колоть», - добавил Юрка тихим, спокойным голосом, от которого злоумышленников всегда в дрожь бросало.
Подцепив пацана свободной рукой за ворот щегольской байкеровской куртки, Юрка аккуратно опустил его в грязь лицом вниз и прижал ногой, дабы тот не вздумал сдуру дергаться. Потянулся к пассажирскому переднему сидению, достал барсетку. В пухлом, крокодиловой кожи портмоне обнаружил внушительную стопку стодолларовых купюр. Вытащил две, немного поразмышлял и добавил еще одну. Затем, не снимая ноги, обутой в десантный сапог, со спины пацана, поднял с пола «Осу», разрядил, забросил в одну сторону за забор патроны,  в другую саму пукалку. И только потом неспешно отправился вдоль по улице, ни разу не оглянувшись...                Как вы, уважаемые мои читатели, уже догадались, Юрка в конце концов женился на той самой девчонке с малышом в коляске. Жену свою он зовет Пушинкой. Хотите верьте, хотите нет.