Рассказы про Стасика. Дитя

        Однажды Стасик в муках родил ребенка, вызвал курьера, и они повезли его в издательство.
- Оставьте, - сказал Издатель. – Я почитаю, зайдите через недельку.
Когда Стасик пришел через неделю, Издатель прямо с порога заключил его в объятия.
        - Дорогой мой! – сказал Издатель с воодушевлением. – Это замечательно! Это просто великолепно! Вы написали отличного ребенка! Актуальное, злободневное дитя, я бы даже сказал, выпуклое такое, рельефное! Но есть пара замечаний! Два пальчика на руке немного выбиваются из контекста, ну, и ножка, конечно, никуда не годится, в свете последних событий, боюсь, нас неправильно поймут… Даю вам три дня, работайте, исправляйте,  приносите, и ребеночка сразу отправим в печать!
        - Простите, не понял, - не понял Стасик. – На какой руке пальчики, какая конкретно ножка, и что я должен с ними сделать?
- Да неважно какая ручка, ножка, - поморщился Издатель. – Допустим ручка левая, ножка правая… Или наоборот… Не суть… Главное, что нужна небольшая операция, дорогой, удаленьице, ампутация, если хотите… Конечно, под общим наркозом, ребеночка мучить не будем… Я вам и гонорарчик уже застолбил, сумма не астрономическая, но, уверяю Вас, на наркозик хватит, и для дитятки и для папы, ещё и на новый костылик останется…
         - Хорошо, - сказал Стасик. – Можно я подумаю?
         - Конечно, конечно, - Стасику показалось, что Издатель начал чирикать, а не говорить. – Однако, думайте в правильном направленьице, у вас впереди большое будущее! Самое главное, рассуждайте здраво, вы детишек еще нарожаете, а упустить шансик пропечататься, это, знаете ли, не фунтик изюму перейти… 
         Стасик вернулся домой и долго сидел и думал, почему «пропечататься», а не «напечататься», и зачем нужно переходить фунт изюму, а главное как вообще это нужно делать… Так и уснул…
         Ему снились дети, выбегающие из огромных ворот, на которых инопланетным свечением горели буквы ГлаВред, причем буква В была заглавная. Дети были кто без руки, кто без ноги, в майках с надписью «Пропечатанный», и у всех вместо головы большой, целлофановый пакет с изюмом. Дети сталкивались друг с другом, падали, хватались за головы, вставали, опять сталкивались, пакеты рвались, изюм рассыпался по земле, превращаясь в  бурую, скользкую жижу, безголовые дети поскальзывались, снова падали, с разодранных локтей в изюмные реки капала кровь… Стасик не мог более смотреть на это, прямо во сне извинился перед всеми за штамп, и «проснулся в холодном поту».
        Через три дня, после двух посещений хирурга, Стасик отдал ребенка в печать и получил свой гонорар. Придя домой, он сел за родильный стол, поклялся, что следующего ребенка он вырастет и воспитает сам, поблагодарил предыдущего, за то, что тот дал ему средства для дальнейшей работы, помолился, и приступил к родам…
        Он вытащил зубами лист бумаги из пачки, достал ртом перо из чернильницы,  аккуратно вывел первую фразу «Однажды безрукий Стасик в муках родил ребенка»… и проснулся.
       И, конечно, Стасик сразу же написал рассказ о том, как проснулся во сне, а потом еще раз проснулся, и даже начал думать,  в чем же Стасик мог бы убедиться, или в чем разочароваться, или даже чего достичь, но потом решил, что здесь и так все ясно, и поставил точку.