Свобода

Свобода.

— ****ь, ****ный в рот! — именно с этими словами я просыпался.
В голове адски скрипело похмелье. Я бы описал вам его, но кто знает, тот поймёт, то о чём речь идёт, остальные не поймут, так вот...Салют, народ. Я пил уже почти неделю и каждое утро просыпался с этой фразой. Сегодня была пятница и должен был прийти дядя. Жил я на даче. Поэтому прийти он должен был из квартиры. Что он делал в квартире я не знаю. Я же на даче глухо пил и писал роман, который я возможно и не выпущу, если он мне не понравится, но всё же я его писал и, кроме пьянства, был занят делом. Делал я по участку — всё. От полива теплиц и посадки картошки до шашлыков и бани. Иногда ко мне приходили родственники или знакомые, но они как правило кайфовали от шашлыка, запиваемого вином, или пивом, или самогоном, а потом шли париться в свежезатопленную баню. Я кайфовал, когда ко мне кто-то приходит и просто кайфовал от свободы. Свободы мне хватало и я почти не заморачивался на этот счёт. Я мог выпить пару бутылок вина или пару полторашек пива, но я всё равно оставался пьян от свободы.
Со мной проживали собаки. Собак было 2. Одна была сукой по кличке Луша. Она была помесью стаффорда и боксёра. А ещё со мной жил Меч. Он был псом попроще. Сыном Луши. Получается, что он был помесью, что называется, бульдога с носорогом, ибо Луша его нагуляла во время побега и безграничной свободы. Он был единственным щенком, который остался у нашего семейства от той самой “свободы” Луши. Его хозяином был мой дядя. Кстати, о дяде...
— Привет-Привет. — пьяно сказал он.
— Привет. — сказал я. — Принёс?—
— Принёс-принёс. — весело и задорно сказал мне дядя.
Я не стал с ним дальше разговаривать. Лишь достал из пакета пиво и минералку.
Угондошив минералку, я посвежел и пригласил дядю распить пиво. Пиво было в полторашке и он естественно согласился.
— Прикинь. — сказал мне дядя. — Сегодня утром допил водку, потом ещё ёбнул 100 грамм и полторашку пива. —
— ****ь, ****ные пауки. — сказал я, и подпалив сигаретой паутину, глотнул пива.
— А что “пауки”? — спросил у меня дядя.— Они же свободны.—
По-пьяне он любил ****ь мозги. У него это было в крови. Он становился невыносим и дико заёбывающим.
— Пауки в паутине не особо свободны. — я глотнул пива и продолжил. — Они вьют паутину, чтобы что-то поесть и не быть одинокими.—
— В смысле? Не быть одинокими? — спросил меня дядя.
— Ну, в прямом смысле. Паук так приманивает паучиху. А ты не знал? — я допил первый стакан пива и стал вполне светел.
— Нет, не знал. А откуда ты это знаешь? — недоверчиво, будто бы я пытался его наебать, спросил дядя.
— Ну, в интернете читал. — ответил я.
Дядя решил проверить мои слова и принялся говорить в смартфон “паук паучиха ебутся”.
— Ладно. *** с ним. Допустим. — сказал он. — А с чего ты решил что можешь им палить паутину? Они же свободны в ней. Это их выбор. —
— Бляяя, да какая у них нахуй свобода в паутине? Эта паутина в моём доме? Плели бы на улице...в лесу или где там они, бля, обитают, я бы и претензий не имел. А так они плетут паутину в моём доме, строят в ней отношения, ебутся там, ****ь, а я тут сплю всё таки и живу. Ем, в конце концов.— ответил я, нехуёво распыляясь.
— Ладно-ладно, не кипятись. — миролюбиво сказал мне дядя. — Чо, допьём пиво и будем мусор выносить? —
Я допил пиво и мы пошли выносить мусор из гаража. Вывозить нам его предстояло на тележке, которую мы заблаговременно взяли у соседа.
— Не, ну вот, смотри. Я как считаю... — начал было мой дядя.
— Грузи мусор, не разглагольствуй. — оборвал я его тираду.
— Не, ну ты послушай. Вот наши собаки - они же свободны? —
— Свободны-свободны. Ты мусор грузи. — сказал я ему.
— Вот они свободны во всём. А выпусти их за забор они будут свободны? — спросил он и пьяно-загадочно улыбнулся.
— Они будут беззащитны. Домашним собакам нужен хозяин и дом. — ответил я ему.
— Нет. За воротами они всё равно будут свободны. Свободны от тебя хозяина и дома. — он дебильно улыбнулся, как будто сказал что-то умное.
— Очень умно. — сказал ему я.
— А почему нет? Вот, например, сейчас в Украине приняли закон о частной собственности, что можно землю продать... — он снова начал свою тираду с мозгоебаловым в духе программы Владимира Соловьева.
— А что Украина!? У нас этот закон с 90-ых. И всякие маргиналы скупали землю за “бесценок”, пользуясь “маргинализацией населения” и возможностью вывозить людей в багажнике в лес, там наставлять на них обрез...и покупать землю за “копейки”, которые были якобы “рыночной стоимостью”, но на самом деле это всё ***ня из-под коня. — ответил я ему в том же стиле.
— Нет, ну а как по-твоему должно быть? Всё должно принадлежать государству или людям? — начал уводить разговор в сторону он.
— Всё должно быть разделено в равных долях между гражданами страны, а на своей земле они могут ходить строем, как в армии. Или, построить дом с решётками на окнах и сидеть в нём, как в тюрьме или в дурке. Ну, как и все дорогие россияне, вроде тебя. — огрызнулся я.
— А маргиналам вроде тебя, как быть? — спросил у меня мой дядя с издёвкой.
— А мы будем со своим оружием защищать свои кусты с марихуаной и цветы мака. — попытался пошутить я.
— Так тебя “мусора посадят”...— начал было он, но внезапно прервался, ибо мы загрузили телегу доверху.
Загрузив телегу, мы пошли на мусорку, которая находилась за пределами нашего участка, в паре домов от нас. Выгрузив там весь хлам из телеги мы пошли обратно. Эту операцию мы проделали несколько раз. В один из наших “походов”, Меч оторвал доску от забора, и выскочил наружу из-за забора на свободу. Пёс побежал за мной и дядей по дороге, а Луша испуганно смотрела на всё это из-за забора. Она хоть и была собакой, но обладала каким-никаким мышлением.
Меч бежал за нами прямо по центру дороги, но внезапно красный самосвал преградил ему дорогу. За глухим звуком удара последовал весьма продолжительный полёт в канаву тела Меча. Лицо моего дяди перекосила гримаса ужаса. Он бросил телегу и побежал к канаве. Там лежало изувеченное ударом тело Меча. Самосвал притормозил и мой дядя поспешил к нему.
— Ты чо, сука!? Ты чо, ****ь!? — орал он на водителя.
— А чего вы орёте!? Собака сама выскочила под колёса. — ответил ему водитель растерянно. Он, в отличии от моего дяди, был трезвым.
— Да, ты, сука, иди посмотри что с собакой моей! — продолжал орать мой дядя.
Водитель вылез из-за руля и пошёл к канаве. В канаве из изувеченного тела собаки уже выходила собачья душа. Меч тяжело дышал и почти уже задыхался.
— Ну, чего вы...— начал было водитель.
— Ах, ты, сука. На! — сказал мой дядя и принялся избивать водителя.
Я не стал их разнимать. Я смотрел на дыру в заборе, через которую робко выглядывала Луша и думал о том, что: нужна ли ей свобода или нет?