Маньяк?

            Убийство – самое интимное, что может быть между двумя людьми.
(А вы так не думаете?)

Предисловие.
Герой, лицо вымышленное. Любое сходство случайно. Но его идеи и стремления были неоднократно замечены в самых разных людях проявлением стремления к саморазрушению, жаждой страдания и смерти.

Глава 1.
Ну вот она моя... теперь уже наверняка. Ее негодование, оскорбления, попытки поговорить и, наконец, вынырнувший из глубины глаз маленький страх. Теперь, она смотрела мне в глаза. Не отводила взгляд, не прятала его правду за бархатом ресниц, — она смотрела, пристально, проникающим взглядом, надеясь найти во мне неуверенность, трусость, жалость, даже нереальную надежду на то, что это шутка или игра. Несколько минут глаза в глаза, и вся шелуха отпала. Страх в ее глазах сменился ужасом осознания и нежеланием это принять. Посыпались оскорбления. Но они захлебнулись ее страхом, тем тихим ужасом понимания собственной беспомощности и власти другого.

- Ты трус! Неспособен ни на что, сопли пускал, а теперь силу пытаешься показать. Развяжи меня урод херов! Ты мою любовь решил таким способом завоевать? На другое неспособен? Будь мужиком, умей принять отказ! Нет!, — я сказала. Ты трус, лентяй, подлец! Чем ты собирался меня взять? Одни слова, одни слова! Твоя любовь одни слова.

- Теперь, мне не нужно тебе что-либо доказывать, любимая. Я перешел ту грань, после которой слова не важны. Вот оно – самое большое, что я могу сделать для нас и нашей любви. Тебе надо немного успокоиться, и ты почувствуешь эту близость. Были ли мы когда-нибудь близки так, как сейчас!.. Я сейчас дышу твоим дыханием, живу выпрыгивающими ударами твоего сердца.

- Придурок! У тебя совсем крыша поехала! Развяжи меня, или ты боишься слабой женщины? Надо связать, чтоб почувствовать себя мужиком?
................................................


Глава 2.
Лето. Выходной. Наша первая встреча. Я ждал ее в условленном месте без цветов и с предвкушением секса. Приятель, у которого дальше ужина с ней не пошло, сказал: «Шикарная шлюха! Но не по мне». Приятель был молод и не мог понять, что шикарные, состоятельные, неприступные женщины, добыча легкая и сладкая. В суете своей насыщенной работой, салонами и шопингами жизни, эти успешные леди, перепроверяя свое расписание, в ужасе ахают: «У меня давно не было секса! Необходимо действовать!». Я здесь, детка! Меня не смутят твои шмотки из бутика, ни наличие того, кто тебе их покупает, а немного порочности в уголках твоих губ подскажет, что действовать надо прямо и настойчиво.

Она пришла, и я не мог не улыбнуться, это была бизнес - леди, которая прятала легкую неуверенность за мобильным телефоном. А еще, я понял, — она будет моей.

В кафе, я старался быть обаятельным и расположить к себе искренностью и открытостью. Думаю, что к себе расположил, но ответной открытости не добился. Она сказала, что занимается бизнесом и не замужем. Каким бизнесом занимается, осталось тайной, а в отсутствие мужа я не поверил.

- Не стану скрывать, я женат. Тебя это не смущает?
- Нет. Люди встречаются и иногда их чувства, и желание быть вместе становится сильнее привычных связей.
- Заканчивается наше вино, и у нас есть три варианта развития дальнейших событий: мы можем остаться здесь, заказав еще вина и десерт; отправиться в другое кафе; или поехать ко мне на квартиру.
- Я выбираю другое кафе.

Когда мы вышли, она шла так близко, что я прикасался к ее руке, а когда мы вышли из «другого кафе» ночной город лишил нас благоразумия – мы целовались как страстно влюбленные, я покрывал поцелуями ее шею и плечи... Она таяла в моих объятиях, но не растаяла. Ехать со мной категорически отказалась, звонки на ее мобильный становились все настойчивей. Дав мне на размышление? Пару дней она уехала, обещав позвонить.

Кто кого развел? Я почувствовал себя в лапах львицы. За полчаса выкурил пачку сигарет и понял, что вырываться не стану, уж больно хотелось ласк этой львицы. Если бы тогда я знал, что ни ласк, ни даже восторга обладания я не вкушу в полной мере, что каждая минута, которую я хотел назвать счастьем будет названа болью, — если бы я знал, я не изменил бы ничего.
Через четыре дня, глядя на то, как эта властная, жесткая, эффектная леди курит, я не мог увидеть ту, которую страстно целовал. Впрочем, меня это не смутило. Скорее польстило, ведь к ней и подъехать многие побоятся, а я через час буду обладать этим телом.

Провел рукой по ее бедру, короткий поцелуй в губы, — и я вдыхаю запах ее плеч, целуя шею и грудь. Когда ее изменившееся дыхание стало моим, я отнес ее на сексодром и с легким сожалением понял, что знакомство с этим шикарным телом надо начинать с оргазма. Ее тело извивалось, стоны вырывались из груди, мы слетели с дивана на пол. Казалось, что время остановилось и оторваться от этого тела я уже не смогу никогда. Когда оторвался, понял, что прийти в себя нам поможет только кофе. Принес ей холодное полотенце и пошел варить кофе.
Она появилась на пороге кухни, сняла тюрбан из полотенца освободив мокрые волосы. Порыв страсти захлестнул нас вновь и ласки ее были картинно красивы, страстны. Только длились не долго, и с одной целью, — распалить.

Положив ее на кровать, обезумев от ее тела и ведомый ее дыханием, потерял ощущение времени и пространства. Секс с ней был неповторим и потрясающ. И ее чувственность, и ее ухоженное тело, — радовали. Но самым необычным было ощущение настоящего, подлинного потока собственной фантазии который слился с ее желаниями и затянул меня в свой омут.



Глава 3

Она приходит в себя от действия снотворного и замечает, что привязана к кровати.
- Развяжи меня, я не люблю такие игры.
- Об этом, я тоже знаю. Ты любишь игры по своему сценарию и тот кто с тобой - будет съеден. Привлечешь запахом чувственности, дашь утонуть в восторгах обладания, затянешь обещанием стать наградой герою (только стань этим героем), и когда герой, победив дракона, преклонит колено и протянет тебе кольцо – ты возмущенно скажешь «нет». Как он, смертный, вообще мог так обольщаться! Он, со своими недостатками и пороками, — претендовать на богиню!
- Какого дракона ты убил для меня? Что ты вообще сделал, чтоб быть со мной?
- Любил.
Я достал нож. Когда - то проводив тебя, гулял по магазину и купил себе нож. Хороший, мужской нож – от него силой и властью рука наполнилась, только рукоять в ладони оказалась.
***********


Убить! Убить! Убить!
Слова молоточками стучали в мозгу. «Убить, убить, убить» - эти слова навязчивой мелодией весь день всплывали, и за день я к ним привык.
«Как, неужели я смогу ее убить? Убить, убить, убить?». Мне достаточно представить ее в объятиях другого, чтобы прочувствовать поднимающуюся со дна ненависть. Меня же никто не обманывает, мне верности и не обещали. Да и сам я не ангел. Но это выше моих сил! Вчерашняя встреча была пыткой, я по запаху чувствовал - она принадлежала другому!

Хорошо, убью, а дальше что? Носить на кладбище цветы? Глупо. И жить я так больше не могу, — «ни с тобой, ни без тебя ...».
Она меня не любит. Что за инфантильный бред? Я ее люблю, она моя. Вот только буду ли я счастлив, если она счастлива со мной не будет? Любит ли она кого-нибудь? Нет. Моя ревность смешна, она неспособна любить. Возможно, женщины вообще не понимают, что такое любовь и любить не могут. Их любовь, это что-то другое. Смешон тот, кто сказал, что счастье мужчины – «я хочу», а счастье женщины – «он хочет». Пожалуй, женщины, позволяя, любить себя, из этой любви выстраивают свою ценность и свою личность. Здесь источник массы претензий к тому, кто их любит. Только в этой любви женщина видит себя, воспринимая себя и любя себя с интенсивностью заданной партнером. Источником любви является не она, а он, и черпать из этого источника она желает до бесконечности. И весь мир он ей должен объяснить и все вещи назвать своими именами – его задача, и то, что туманится с ее сердце – должно стать ясно в его тишине. А ну как задача!

При этом ты сам в любви к ней ищешь свет, в лучах которого мир обретет ясные очертания и даст смысл твоему существованию. И о том, что она ждет от тебя, не подозреваешь...

А ее сексуальность: она вся сексуальность, всегда сексуальность, во всем сексуальность. Моя ревность оправданна и обречена. Она флиртует со слесарем на СТО, с кассиршей в банке, со столбом напротив ее подъезда. У нее роман с партнером по бизнесу, с ее любимой блузкой, с автомобилем, с подругой по телефону, со мной. И со мною тоже...

Здоровая, крепкая женщина, родила бы мне двух или даже трех детей. Дети, материнство – вот выход. Сердце ее пробудить они только могут и чувственность поглотить и перенаправить только ребенку под силу.

- Дорогая, давай жить вместе, пить кофе по утрам, рожать детей – у
нас будут красивые, здоровые дети.
Она, не меняя выражения лица, сдержанно, спокойно, слегка
снисходительно, отвечает:
- Для того, чтобы с кем-то жить должны быть причины.
- У меня есть такие причины.
- А у меня – нет.
Я молча выкурил две сигареты. Она ждала продолжения разговора.
- Выходи за меня замуж.
- Нет. Ты трусливый и подленький. Я не хочу, чтоб твой депрессивный характер унаследовал мой ребенок. Хотя твой ум не помешал бы. Я готова родить от тебя ребенка. Ты можешь помогать финансово, но жить с тобой я не буду.
- Такие условия мне не подходят. Если ты сегодня отказываешь мне, то мы расстаемся.
- Глупо. Ты пожалеешь о таком решении, но когда захочешь вернуться на любых условиях, я отвечу жестко. Подумай хорошо и не устраивай истерик.

************


- Что же я потерял?.. Что же я потерял?..
Остекленелым взглядом Эд смотрел вокруг, — сигаретный дым, полумрак бара, бьющие по мозгам звуки, какие-то незнакомые люди рядом – все это, добравшись до его сознания, заставило встать и сделать шаг к выходу.
- Э! Ты куда, приятель?

Сделать этот важный шаг к выходу Эду не удалось, он упал, отключившись теперь надолго. Пришла пора отметить похвальным словом высшую милость, дарующую отсутствие памяти жертвам Бахуса, — сколько невыносимых для человеческой гордости событий и моментов, по ее милости не было допущено в сознание. Высшая милость была дарована и Эду и в это утро его мучила только головная боль, которая, притупляясь, освобождала мысль, пришедшую в баре: «Что же я потерял?.. Что же я потерял?...»

Прошло более года с тех пор, как он расстался с ней. Мужской поступок, — женщина отказала, — он ушел. Спокойно решительно не соглашаясь на компромисс и не моля о милости. Почему же ему так плохо? Свет ушел из жизни, тьма вокруг. Полгода не пил, держался, жил обычной жизнью: работа, жена, сын. Именно тогда понял насколько важно, что они были в его жизни. Ежедневная жизнь отвлекала от тьмы внутри. Но заполнить образовавшуюся пустоту все же не удалось, алкоголь притуплял чувства и без его помощи Эд уже не мог пережить вечер. А вечер, такой настырный, он приходил в конце каждого дня, и его тяжесть замедляла ход времени, окутывала липким полумраком, подступала к горлу комом тошноты. «Разврат. Разврат – единственный выход!» - эта неизвестно откуда прилетевшая мысль понравилась ему. Но чем дольше он присматривался к ней, тем сильнее тошнота расплывалась по телу.
«Одна она повсюду, где бы не скрылся я...» - слова песни подсказали ответ. Дело в ней. Только что я могу сделать? Любить, любить, убить, убить...



- Так лучше и для меня и для тебя. Тебе легче будет принять смерть, а мне подарить ее тебе. Как же ты прекрасна, любимая моя!

А каким ты видишь свое будущее? Твои поклонники все старее и беднее, все скромнее твои возможности и все жгучей и амбициозней твои запросы. Будешь накапливать материальные блага, что бы умереть в роскоши, завещав своим подругам, хотя нет, их ты пожалуй переживешь, завещав имущество племяннику (он обязательно не сумеет с ним справиться). Стоит жить, чтоб это реализовать? Кто красиво жил, должен красиво умереть. Умереть молодой, полной жизни, безумно любящей жизнь. Выбросить эту жизнь, эту полную чувств, тепла, страсти и нежности. Не отдать ее мне – ты права, я не стою такого подарка, а выбросить. Не во имя будущего, а утверждая настоящее. Ты, моя единственная любимая, неповторимая женщина, будешь освобождена от продолжения. Я буду твоим освободителем, убив тебя. Твой последний вдох будет моим, твое тело остынет в моих объятиях, твоя кровь пропитает мою рубашку, ты заснешь рядом со мной. Ты чувствуешь, понимаешь? Это самый шикарный секс, это самое интимное, самое близкое, что может быть между нами. Тайна смерти из рук любящего тебя человека...

Эд аккуратно острием ножа вывел свои инициалы на ее плече. Она не шевельнулась. Разрезы были тонкими и неглубокими, выступившая кровь медленно собиралась в капли и стекала вниз. Что-то киношное было в этом действии, и он почувствовал себя в роли маньяка. Может она только первая его жертва, и он всегда будет оставлять свой автограф на плече жертв. Но эта мысль растаяла в пространстве, и острота реальности поглотила его внимание.