Былины пели скоморохи Глава 2

    Глава 2

***
Наконец, его существование вновь приобрело смысл. Ещё недавно жизнью парня была война, точнее всё, что с нею связано – верность присяге, риск, безграничное братство. И для Ильи это были не пустые слова. В свои с небольшим двадцать  он уже многое повидал.  Хоронил товарищей, сам был тяжело ранен, и о личном благополучии, конечно же, не мечтал.  Но вот оказия, он, кажется, снова счастлив! Ухаживает за самой очаровательной девушкой по имени Ольга умницей, красавицей каких поискать…
Молодой человек улыбнулся, застегнул чёрную болоньевую куртку, проверил содержимое карманов.
– Ну, всё, пора – сказал он себе и с порога крикнул – Мам, пока!
Пожилая женщина из кухни выглянула.
– Хорошо,  Ильюша,  до завтра – перекрестила сына она.
И Илья отправился на работу.   
Путь его, как всегда, был однообразным  – обшарпанный подъезд, пустынный двор, арка под домом, а дальше улицы города.  Парень то и дело смотрел по сторонам, останавливался, чтобы перейти дорогу.
Всюду, как памятники советскому примитивизму,  возвышались над ним серые остовы многоэтажек. Полупустые витрины магазинов совершенно не радовали глаз. Выцветшие плакаты и транспаранты с набившими оскомину лозунгами, давно уже перестали привлекать к себе его внимание. Мимо, по искромсанному после зимней стужи проспекту,  мчались автомобили, в основном отечественные: «Жигули», «Москвичи», «Запорожцы»,  но встречались и заграничные, комфортабельные, крутые.
Илья проводил одну из таких взглядом и вздохнул…
Ему, ветерану войны, нелегко жилось в мирное время. Выброшенный за борт своим государством, он, как и большинство советских граждан, не дождавшихся коммунистического рая, влачил жалкое существование. Ютился с матерью-старушкой в маленькой квартирке, не имея возможности учиться, устроился слесарем на завод.
Но такое положение дел, парня совсем не пугало… Главное, что он, в отличие от ребят, погибших  в Афгане, живёт…
– Ильюха! – вдруг услышал молодой человек знакомый голос позади себя и обернулся.
У припаркованной на тротуаре «Волги» стоял его бывший сослуживец Серёга Ремезов, здоровый, рослый детина. Казалось, с последней их встречи он ничуть не изменился, только вот волос на голове стало поменьше, да живот вырос больше.
– Какими судьбами?! – улыбнувшись, распростёр однополчанин свои объятья другу.
И старые знакомые радостно обнялись.
– Да, вот на работу топаю – сообщил Сергею Илья.
– И где ты сейчас?
– На Подшипниковом – кивнул парень головой в сторону предприятия.
– А что так? Ты ж вроде в милицию собирался?
– Да комиссию я не прошёл, ранение, сам понимаешь… – Ильюха усмехнулся.
– Да, уж – вздохнул удручённо Ремез – Беда…
Он поправил свою чёрную кожанку и добавил.
– А я, ты знаешь, охранником заделался, у барыги одного. А что? – посмотрел Серёга на сослуживца – Работёнка не пыльная, платят исправно. А с моими-то спиногрызами теперь без денег нельзя. Людка то мне уже третьего родила…
Ремез вновь засмеялся, а Илья удивлённо покачал головой.
– И снова сына?
– Ага…
– Поздравляю.
Сергей засмущался, а потом вдруг опять переключился на приятеля.
– Ну, а ты женишься когда?
– Я? – переспросил Илья и пожал плечами – Не знаю…
– В смысле не знаю? Девушка-то хоть есть у тебя?
– Девушка есть, студентка, красавица. Отец партийный начальник – Ильюха задумался. – А кто я?
– Ну, и кто?
– Простой работяга. К тому же гол как сокол, и мать у меня больна… – парень усмехнулся. – Вот так-то, бродяга…
– Ну, ты это, не унывай. Не надо –  постарался поддержать приятеля однополчанин – Сегодня ты работяга, а завтра...
– А что завтра? 
– А завтра  ты кооператор – Ремез вдруг засмеялся. – Ну, или на худой конец мой зам... А что хозяин напарника искать приказал.  Прежний-то мой потерялся…
Илья снова пожал плечами.
– А чем занимается твой наниматель?
– Да я не вникаю. Моё дело дом охранять, да его в поездках сопровождать. Вот и всё…
Мужчина помолчал немного.
– Ну, ты как?
– Если считаешь, что я справлюсь…
– Справишься!  – Ремез обрадовался  – Ещё как справишься…

***
Актовый зал института сегодня было не узнать. Украшенный гирляндами воздушных шаров, букетами искусственных цветов, освещённый десятками лампочек из свисающих с потолка люстр, он напоминал теперь дворец бракосочетаний времён застоя, пышный, торжественный и пафосный. Но в отличие от последнего, брачующихся не ждал.
Здесь вовсю шли приготовления к городскому конкурсу красоты среди студенток.
– Так, девочки, продолжаем! – вновь захлопал в ладоши из зрительного зала худрук Штоф, щуплый кудрявый еврей в костюме тройке и бабочке.
И девушки, только что сплетничавшие в сторонке, не заставили себя ждать. Они, умело выбрасывая вперёд длинные ноги и стуча каблучками по деревянному полу, принялись передвигаться по сцене.
Женщина аккомпаниатор за пианино с высокой причёской на голове воодушевлённо наигрывала им популярные мелодии, а Штоф не переставая орал.
– Быстрее, красавицы, быстрее! – жестикулировал он своим подчинённым.
Вдруг двустворчатая дверь зала открылась и в проёме показалась Ольга.
– Разрешите?! – громко спросила она.
И тот час  слаженный репетиционный процесс рухнул.  Музыка прервалась, конкурсантки остановились, а руководитель обернулся на голос.
– Широкова, вы опять! – аж подпрыгнул на месте разгневанный мужчина – Ну, сколько можно опаздывать?!
– Ничего страшного – ответила Ольга и быстро забежала на сцену.
Штоф проводил непунктуальную студентку взглядом, сморщился откровенно,  но ничего не сказал, а снова взмахнул своими руками.
– Приготовились! – выкрикнул он – Начали!
И парад красоты продолжился. Однако продлился не долго. Ровно через пять минут  дверь вновь распахнулась.
– Проходите, товарищи, проходите – приглашала войти внутрь гостей института парторг Марья Захаровна Петрова, долговязая грымза в строгом шерстяном костюме и огромных роговых очках. – Присаживайтесь, пожалуйста.  Здесь вам как раз всё видно будет – выбрала она для мужчин самые удобные места.
И те вальяжно расселись. А партийная начальница, поправив свои седеющие волосы, собранные на затылке в тугой узел,  взглянула на удивлённого худрука.
– Это наши новые шефы, оказывают нам помощь в проведении конкурса – пояснила высокомерная особа. – Можете продолжать.
Штоф вздохнул и нехотя  отдал на суд зрителей свою постановку.
Аккомпаниатор вновь ударила по клавишам,  а девушки, раскачивая бёдрами, снова поплыли по сцене.  Все как одна с начёсами на головах, в бесформенных платьях с огромными плечиками, в туфлях лодочках, да в чёрных колготах-сеточках.
Среди прочих Оля  выделялась особо. Она дефилировала в  новомодных вещах, привезённых для неё отцом из-за границы, удлинённой леопардовой кофте, да ярко-жёлтых лосинах.
   Любопытные гости не сводили с красавицы глаз. 
Ольга исподлобья посмотрела на них. Сытые холёные советские нувориши в джинсовых куртках буквально раздевали девушку взглядами. А один со шрамом на щеке даже ей подмигнул.  Но Оля быстро от наглеца отвернулась. Однако не успела она сделать и пары шагов, как вдруг услышала.
– Стоп!!!
Это подскочила со своего места парторг Петрова. Конкурсантки от неожиданности замерли на месте, а грымза, молниеносно приблизившись к сцене, бесцеремонно  уставилась на Ольгу.
– Девушка, вы что, юбку забыли надеть?! – возмущённо произнесла она – Докатились, комсомолки в одних колготках на людях щеголяют!
Оля склонила голову и глянула на себя.
– Это не колготки – ответила красавица. – Это лосины…
– Какая разница? – ещё громче взревела парторг  – Сейчас аморальна ваша внешность, а после, возможно, таковой будете и вы сама?!
Ольга побледнела, но, тот час  взяв себя в руки, посмотрела на  безвкусно одетой даму.
– Иди ты! – вдруг отрезала резко юная леди и, быстро спустившись по лестнице, отправилась к выходу. – Пошла ты со своей моралью! – покинула помещение  она...

***
Эта неприглядная забегаловка, расположенная неподалёку от института, с многообещающей вывеской «Мечта», оправдывала своё название полностью. Мечтать здесь можно было буквально обо всём. О дизайне интерьера и чистых столах, о разнообразии меню и доброжелательном отношении к посетителям обслуживающего персонала.
– Вам чего? – уставилась сегодня на ребят тучная официантка в засаленном фартуке и домашних тапочках.
– Хотелось бы выпить и закусить – незатейливо ответил неприветливой особе Лёнька.
– С выпивкой в стране напряжёнка – окинув презрительным взглядам студенческую публику, сморщилась мадам.
Буневич полез в свой дипломат и достал оттуда хрустящую купюру с изображением Ильича.
– А если так? – посмотрел он в размалёванные зелёными тенями глаза официантки.
Та взглянула на правообладателя ценной бумажки, затем на деньги, взяла их и, тут же утопив десятку в огромном кармане грязного передника, произнесла.
– Хорошо. Сейчас принесу – удалилась особа, переваливаясь, как упитанная гусыня с ноги на ногу, а ребята остались сидеть и беседовать.
– Ну, всё, теперь тебя точно из института попрут – вдруг заявила подруге Милка.
Ольга равнодушно посмотрела на приятельницу, затем на сидевшего с нею рядом Леонида, вздохнула и опустила глаза.
– А что? – продолжила, как ни в чём ни бывало, Егозина  – У нас и за меньшие грехи выгоняли. Помнишь Маринку Пахомову, ту, что историка-бабника  придурком обозвала или Инку Верёвкину, которую с парнем ночью в общаге застали? А Наташку Фролову?
И студенты все как один девушку вспомнили.
Училась Наталья с ребятами до третьего курса, пока однажды не забеременела. А когда её из комсомола турнули, да из Вуза отчислили, выбросилась из окна….
– Это всё Петрова – зло насупилась Милка, вспомнив парторга. – Это она. Это из-за неё наша Натаха погибла…
Неугомонная неожиданно умолкла, задумались и её друзья. Где-то на кухне громко гремела посудой повариха, за соседним столиком что-то бурно обсуждали  два алкаша.
Ольга, наконец, подняла глаза, посмотрела на своих товарищей,  вздохнула и, к удивлению собравшихся, произнесла.
– А знаете что, ребята, как говориться, чему быть, того не миновать… – девушка снова помолчала немного и вдруг добавила – А сейчас я хочу напиться…

***
Столбы электропередач мелькали один за другим, деревянные покосившиеся, бетонные прямые.  По обеим сторонам дороги разлеглись нежно-зеленые поля.  Повсюду  в ветвях  кустарника пели птицы. Весна, наконец-то окончательно вступила в свои права. 
– Глянь, как резвится – улыбнулся Илья, наблюдая из окна автомобиля за поведением забавного суслика. – Серёга, видишь?
– Ага – отозвался водитель.  –  Их тут целая тьма.  Стоят на обочинах бандиты…
Илья усмехнулся, поёрзал на сиденье немного, потом откинул голову назад, закрыл глаза и забылся. Вернее начал  вчерашний вечер вспоминать.
Подъехал он в кафе «Мечта» примерно в пять.  А там, как говорится, осталось только «финиш созерцать».  Ольгу с Милкой развезло где-то на пятой бутылке.
Егозина, заметив Илью в дверях, тут же с места сорвалась, сделала пару шагов, за что-то зацепилась и тот час между столиков разлеглась.
– Вот это я напилась! – сообщила она, подоспевшему к ней Леониду.
В общем,  подружек нужно было срочно спасать. Но как? Ольга, к примеру, совсем ногами не ходила.  Илья  положил ослабшую девушку себе на плечо и из заведения вышел...
Парень открыл глаза.
– Да уж...
– Что? – переспросил Серёга.
– Ничего – ответил Илья и снова забылся.
Теперь он своего работодателя представлял, тридцатилетнего весельчака, среднего роста, мускулистого.  Низкий лоб, короткие чёрные волосы, колкий взгляд и уродливый шрам  в пол-лица.
– Из Афгана давно прибыл?
– Да уж года полтора…
Наниматель неожиданно  оживился.
– Ну и дурак ты, паря. Кто ж тебя туда ехать заставлял?
Илья пожал плечами.
– Никто, я сам…
– Сам – работодатель хмыкнул. – Ну, раз сам, тогда  ты мой телохранитель!
Молодой мужчина засмеялся.
– Давно я таких ленинцев не видал!
Илья насторожился и от неприятного ощущения внутри себя вновь открыл  глаза.
Дорога всё продолжала виться. До аэропорта, куда товарищи направлялись за гостями хозяина, было ещё полчаса. 
– Ну, что? – спросил Илью водитель – Поспал?
– Да, нет – парень смутился, привстал. – Слушай, Серёга. А чего это нашего нанимателя Олега так кличут?
– Как?
– Ну, Востоковед?
Ремез почесал маковку.
– Не знаю. Не вникал… Может он на Востоке родился?
– Может быть – Илья усомнился, но дальше дискутировать с приятелем не стал, а вновь откинулся назад  и забылся…
***

После инцидента на репетиции конкурса красоты, прошло несколько дней, и Ольга уже  даже начала забывать о случившемся, как вдруг её срочно вызвали в деканат.
– Ну, всё, я же тебе говорила  – стала твердить  подруге Милка.  –  Отчислят тебя, как пить дать…
Оля разозлилась.
– Опять?!  Я, кажется, тебя просила!
Егоза умолкла, заскулила.
А Ольга  отправилась туда, где возможно решалась её судьба.
Вскоре она уже стояла в приёмной напротив секретаря.
– Это вы Широкова? – улыбнулась посетительнице низкорослая девица в строгой белой кофточке и квадратных очках.
– Ну, я.
Секретарша по имени Ирочка  вмиг расцвела.
– Сейчас…
Девушка вдруг из-за стола подскочила, подбежала к окну, отодвинула штору, и Ольга увидела на подоконнике огромный букет алых роз. Цветы стояли в плетёной корзине.
– Вот.  Это вам просили передать…
Ольга  удивилась.
               – Мне? А кто?
– Шеф наш…
– Шеф?
– Ну, да. Он сказал, что вы очень красивая. А ещё… – девушка смутилась – у вас самые модные лосины…
               Секретарь с чувством выполненного долга, наконец-то, умолкла, но наблюдая за ничего не понимающей Ольгой, добавила.
– Так вы что, с ним не знакомы?
Студентка отрицательно покачала головой.
– Молодой такой, одет хорошо…. 
– И только? –  усмехнулась Ольга.
– Нет, у него ещё на левой щеке шрам…
И теперь, кажется, Оля вспомнила, того наглеца, что в актовом зале глазами её раздевал…
Девушка сморщилась. 
– Знаете, что, Ирочка – вдруг выдала отличница  – Думаю,  этот букет мне придётся оставить вам. Очень жаль, но у меня в последнее время на цветы аллергия… 
Студентка помолчала немного,  а после спросила.
– А кстати, меня, кажется, Семён Моисеевич вызывал?
И тут секретаршу будто подменили. Она неожиданно сделалась строга.
– Ах, да – встрепенулась девушка. – Проходите… Декан у себя…

***

Кабинет руководителя юридического факультета  был не просто скромен, а на удивление мал, всего каких-нибудь семнадцать  квадратных метров.  Однако,  не смотря на свои небольшие габариты, никогда не пустовал. Аспиранты, студенты, их родители, журналисты, шефы, профессора, казалось,   постоянно здесь жили. Что-то обсуждали,  подписывали, просили... В общем, сплошная суета.  Однако сегодня в комнате всё было тихо.  В радиоприёмнике играла музыка чуть слышно, под потолком летала стайкой мошкара, а по книжным полкам, гуляли солнечные блики. Просто красота, гармония, идиллия…
И лишь одно Ольгу смутило. Присутствие  в кабинете той, что её накануне обидела…
– Ну, что же вы, милочка, стоите? – вызывающе предложила Петрова  девушке место за столом  напротив себя – Садитесь…
Ольга опустилась на стул и ногу на ногу закинула. Она посмотрела на своего научного руководителя.  Декан  во главе стола  в любимом кресле что-то увлечённо читал. Окладистая бородка,  морщинистое лицо, седина. Заметив студентку,  профессор снял очки и значительно оживился.
– Аааа, Широкова,  пришла  – улыбнулся  пожилой мужчина – Как, голубушка, ваши  дела?
– Да, не очень –  неожиданно ответила за Ольгу та, что девушку искренне ненавидела. 
Парторг довольно скривилась.
– Ваша студентка уже практически из института отчислена. Характеристику я на неё собрала…
– Что простите? – переспросил Семён Моисеич.
– Характеристику. Девица несдержанна, груба, к тому же чуждой нам идеологией пропитана…
–  Она – профессор вдруг поднялся с места, заложил руки за спину и пошёл по кабинету  – Она, к вашему сведению, лучшая на факультете. А то, что характер не сдержан, так это не беда…
–  Не беда?! – возмутилась  Петрова  – Да, она аморальна вся!  Вы только на неё посмотрите! Одета, как падшая женщина!
– Какая? – переспросил Семён Моисеич  – Да, теперь так одевается вся страна. И дочка нашего ректора. Вы что хотите сказать, что и она падшая женщина?
– Я?!
– Ну, да….
Парторг замолчала, а  профессор, немного успокоившись,  продолжил.
– Не можем мы с вами, дорога моя Мария Захаровна, методы старые применять. Журить, карать, отчитывать, из Вуза выгонять. Время, знаете ли, теперь иное…  Скоро, может быть, и нам самим предстоит перед народом ответствовать…
– За что это? – возмутилась Петрова.
– За всё… За всё, что обещали и не выполнили, за ложь, за  перегибы...
Мужчина остановился и вновь посмотрел на студентку свою.
– А вы, Широкова, идите... Я завтра с вами потолкую…
Ольга кивнула.
– Кстати, а в конкурсе-то участвовать  будите?
Девушка отрицательно покачала головой.
– Нет – вдруг сказала она, встала и из кабинета вышла.