Меж радостью и горем Глава 6

Мой единственный человек, мой любимый Саша жил в соседнем городе. Он привозил на наш рынок мед. Три года мы с ним присматривались  друг к другу. Красивый, вежливый, доброжелательный, как же он мне нравился! Но я почему-то боялась, что он может догадаться об этом. Иногда мне казалось, что тоже нравлюсь ему и тогда начинала с надеждой ждать от него каких-то действий. Он же считал, что у него нет шансов завоевать меня, и боялся, что я ему дам от ворот поворот. Столько было потеряно драгоценного времени, прежде чем он решился признаться, что любит меня.
Таких мужчин в своей жизни я не встречала никогда. Столько было в нем нежности, доброты, благородства. Наконец, я поняла, что значит быть женщиной, а главное быть любимой. Я с Наташей переехала жить в его городок, это было в полутора часах езды от нашего. Мне трудно передать словами, как я его любила. Казалось, что я не смогу дышать теперь без него, просто задохнусь и погибну.
Я устроилась на работу, Наташу зачислили в школу неподалеку от дома. Я купалась в счастье, которое, наконец, свалилось на меня. Как я желала, чтобы это было навсегда, страшно было представить, что такую любовь, как у нас  с Сашей можно разрушить. Но я со страхом и болью в душе чувствовала, что счастье мое ненадолго.
Наташа ходила в школу с неохотой, и вообще ей хотелось вернуться назад к бабушке. Мы с ней по возможности ездили домой навещать свою семью.
Сын Веня сошелся с женщиной, у которой было две дочери. Она была старше его, но я не противилась, пусть живут, думала я, лишь бы он был не одинок и под присмотром.
Не смотря на то, что наркотики были в прошлом, они успели принести большую беду в организм сына. Мы прикладывали много усилий, чтобы спасти Веню, но болезнь оказалась сильней и коварней. Он стал на глазах таять.
Часто вспоминаю, как он меня любил, как смотрел на меня и ласково улыбался, как нежно брал меня за руки, как обнимал. «Мамочка, как я тебя люблю! Ты у меня самая лучшая! Прости, что причинил тебе много страданий». 
Он знал, что умрет и поэтому просил меня:
– Мама, я ведь никогда не носил костюмов. Когда умру, положите меня в гроб в костюме, ладно?
– Сынок, будет у тебя еще костюм, тебе всего двадцать два года. Ты главное живи, не умирай.
Я часто приезжала навещать его в больницу. Мы подолгу сидели и просто смотрели друг на друга, иногда никаких слов не нужно было, мы хотели насмотреться, запомнить все черты, жесты, мимику.
В тот последний раз он долго не отпускал меня, но нужно было уходить, больница закрывалась для посетителей. Я обняла его еще раз и пошла к двери, у порога обернулась и увидела, что он плачет. Выскочив за дверь, я побежала, обливаясь слезами, сердце разрывалось от боли и отчаяния. Мой любимый сынок умирал, и я ничего не могла сделать, ничем не могла ему помочь, ничем… От осознания своего бессилия, хотелось умереть вместе с ним. К утру его не стало…
Его смерть для меня, была самым страшным ударом в жизни. Иногда казалось, что не выдержу, сойду с ума.
Наташе в то время было четырнадцать лет, закончив девятый класс, она попросту сбежала назад в наш родной город и стала жить с моей мамой, заявив, что ни за что не вернется.
Наташа у нас всегда была девочкой молчаливой и скрытной. Как говорила мама: найдет – молчит, потеряет, тоже молчит. Она уходила, приходила, не считая нужным докладывать бабушке, куда и зачем.
Однажды, Маше показалось, что с сестренкой что-то происходит не то, девочка изменилась, и не в лучшую сторону. Дочь не сразу поняла, в чем дело, но первая догадка оказалась верной.
– Наташка, ты что беременная?
– Да, – спокойно ответила она ей.
Дело сделано, ничего уже не исправишь. Мы стали готовиться к родам.
К шестнадцати годам Наташа, по сути, будучи еще сама ребенком стала матерью, она родила дочку. Мы назвали ее Кариной.
Избраннику Наташи было 19 лет, он жил с матерью в маленькой комнате в общежитии. У отца была другая семья, но он старался помогать сыну во всем.
О своем новоявленном зяте я не могу сказать ничего хорошего. Мать его была когда-то медсестрой, но страсть к спиртному разрушила ее семью, а потом еще и с работы уволили.
Очень часто они пили вместе…
Потом Наташа бросила его, но он не давал жить спокойно никому. Если Наташа посылала его подальше, то моя сердобольная мама и кормила, и оставляла его обколотого наркотиками ночевать.
Но и у Наташи жизнь в лучшую сторону не менялась. Мама растила ей дочь, а она находила себе мужчин, как под копирку таких же, как и отец ее дочери. Она пропадала по несколько дней, появлялась и снова исчезала.
С появлением Карины, моя старшая дочь Маша старалась помогать бабушке, растить ребенка. Она очень полюбила девочку, у нее даже возникали мысли забрать ее себе.
Когда Карине исполнился один год, ей сделали прививки, которые обычно делают в этом возрасте всем детям. Через два дня сделали еще какую-то прививку, объяснив Наташе, что ничего страшного в этом нет. Но, на следующий день у нее поднялась огромная температура, и с каждым днем ребенку становилось хуже. Реакция организма на прививку оказалась очень жестокой, девочку увезли едва живую в больницу, и надежд спасти ее, было ничтожно мало. Все молились за Кариночку и Бог смилостивился, она медленно пошла на поправку.
В это время Маша стала часто жаловаться на боли в сердце. Когда случилось это несчастье с дочерью Наташи, она постоянно принимала лекарства.
Месяцев, наверное, за три до этого, она, каким-то странным образом выходя из маршрутки своего мужа, упала, и он проехал по ее ноге. Было непонятно, как такое могло произойти, Маша рассказывала что-то невнятное, правды я от нее так и не добилась. Потом была больница, дочь вроде стала выздоравливать, но нога болела часто. Через какое-то время снова все воспалилось, нога постоянно отекала и была какой-то синюшной.
Несмотря на счастье, которое на меня свалилось в лице Саши, душа моя постоянно болела о моей семье. Как там мама справляется одна? Ведь в пожилом возрасте растить правнучку трудно, болела душа за непутевую дочь, болела душа за Машу, сердце и нога беспокоили ее уже очень сильно.
Однажды вечером, это был последний день февраля, я услышала стук в окно, которое выходило во двор. Было такое ощущение, как будто кто-то кулаком стучал по стеклу. Я была занята на кухне, а Саша в другой комнате смотрел телевизор. Мне стало так страшно, кто это мог быть? ведь с этой стороны человек не мог подойти к окну. Я так испугалась, бросив все, побежала к мужу.
– Саша, кто-то стучится в окно!  – сердце мое гулко билось, готовое выпрыгнуть из груди.
– Вера, тебе, наверное, показалось. Ну, кто там может стучать?
Он подошел к окну и засмеялся:
– Это же наша собака. Это Шарик, ты что так испугалась-то?
Но в душе моей было какое-то беспокойство, какое-то предчувствие беды и я ничего не могла с собой поделать. Виной тому был сон…
 Он приснился мне накануне. Мой покойный сын Веня сказал мне:
– Мама, а знаешь, Маша скоро умрет. Я заберу ее к себе.
Я проснулась в ужасе, меня бил озноб. До утра я так больше и не уснула. Весь день ходила, думая об этом сне, не решаясь рассказать кому-нибудь.

Через какое-то время стук в окно повторился. Жуткое состояние и ощущение надвигающейся беды не отпускало меня.
– Саша, мне страшно что-то, – произнесла я, и в этот момент мой телефон так неожиданно зазвенел, что я вздрогнула и  почувствовала, как ноги мои стали ватными.

Трясущимися руками я взяла его в руки и нажала на кнопку. На проводе был Стас. Совершенно спокойным холодным голосом он произнес:
– Привет, Вера. Маша умерла…
– Что ты такое, говоришь? Ты шутишь?
– Не не шучу, – так же спокойно произнес он. – Маша умерла.

Похоронили мы Машеньку рядом с Веней. Не для нее я оставляла место рядом с сыном, не для нее…
Любимый мой Саша поддерживал меня как мог. Рядом с ним я чувствовала себя защищенной, но наступало утро, и я шла на работу. Со мной творилось что-то не ладное, я это чувствовала. Всю дорогу я шла пешком и разговаривала с сыном, не с Машей, а именно с ним. Я рассказывала ему о том, что происходило сейчас у меня в жизни, о своих чувствах и проблемах. Я ощущала его присутствие рядом с собой. В какой-то момент я поняла, что так можно сойти с ума, что это ненормально и мне нужна помощь.
Собравшись с силами и духом, я пошла в храм. Помню, как батюшка усадил меня на скамеечку и сел рядом. Он долго меня слушал, не перебивая. Когда я, наконец, выговорилась, он взял меня за руки и начал говорить:
– Понимаешь ли ты, дочь моя, что разговаривала все эти два года не с сыном, а с нечистой силой? Хорошо, что ты пришла в храм, ведь это могло закончиться тем, что ты ушла бы вслед за своими детьми, а у тебя внуки. Вот ими и надо заниматься теперь. Думай прежде всего о них, каково им будет, если ты умрешь?
Батюшка долго разговаривал со мной. Благодарю Бога, что на моем пути оказался мудрый священник, который помог мне обрести в душе новые силы, чтобы жить дальше.

Продолжение: http://proza.ru/2020/06/11/1137