Аспирант-священник

В один из последних нулевых лет поехали мы на поля нашего головного (увы, не московского, а всего лишь областного!) института. Сначала, конечно, зашли к руководству и там мне сообщили, что со мной очень хочет увидеться и познакомиться аспирант. Сказали, что сейчас он в поле, но обязательно найдёт меня там.
 Ходим по нужному нам участку, выполняем свою работу. Смотрим, откуда-то, с другого конца поля, идёт молодой человек. По самому облику его - аккуратной бородке и волосам, поняла, что человек этот как-то связан с Церковью. Руки держит перед собой, ладонями вперёд, будто несёт икону - ликом вперёд. Подошёл, поздоровались, познакомились. Оказалось, это и есть аспирант. Сообщил, что учится одновременно в аспирантуре и в Духовной семинарии. Тема диссертации – что-то по подсолнечнику. Попросил меня помочь ему по одному из разделов, касающемуся патогенов этой культуры, то есть, попал в точку. Конечно, с удовольствием помогла. Потом прочитала саму диссертацию, сделала какие-то замечания, написала отзыв на автореферат. Защитившись, молодой кандидат некоторое время работал в том самом НИИ, потом перешёл в университет, студентом и аспирантом которого и был. Иногда виделись с ним, если у меня появлялась необходимость бывать в том университете. Говорил, что до сих пор не разобрался, что же ближе ему – наука или религия, а пока совмещал работу в НИИ с вечерней службой в Церкви. Но и внутри религиозной жизни тоже пока не определился:оставаться ли ему монахом, и значит соблюдать обет безбрачия, или жениться. Девушка ждёт его решения. Да и квартирный вопрос пока был на нулевой отметке. Я ответила, что не стоит издеваться над плотью. Значит выбор – в пользу женитьбы. А жильё!? Ну, что такое жильё? Напомнила ему слова очень милой песни:
- Без тебя мне и Париж – Медведково,
а с тобой – Медведково – Париж!
Убедила человека! Остался в Церкви, женился. Потом узнала, что монахи и в Церкви служат.
  Вдвоём с товарищем они организовали научный журнал. И, в благодарность за мою помощь, предложил мне стать внештатным редактором этого журнала. Вот такой чести я удостоилась! К сожалению, по вполне объективной причине, о которой не стоит рассказывать, так и не состоялось наше с ним сотрудничество. Общаемся с ним по электронке, по телефону. При случае передаёт мне привет. Приятно.

А несколько лет назад я подружилась с одной девицей из ВНИИФ. Мы знакомы с ней давно, ещё с САНИИФских времён. Она несколько раз приезжала к нам по делам, останавливалась в институтской гостинице. Приходила ко мне. Бывая во ВНИИФе. я тоже заходила к ней. А тут встретились в «Одноклассниках». Странной она оказалась. Очень сложно было общаться с ней. Она не терпела никаких возражений и свою точку зрения считала единственно верной. Мне неприятен был её насмешливо-поучительный(менторский)тон. Она рассказала, что работает экскурсоводом в одном из музеев Одинцовского района. Слово зА слово и я рассказала ей об этом священнике-аспиранте. Она как-то очень заинтересованно восприняла этот мой рассказ. Тут же домыслила эту тему и заявила, что это он от любви ко мне ушёл в Монастырь, хотя речь шла не о Монастыре, а о Церкви. Сколько я ни пыталась объяснить ей нелепость её предположения, что у человека призвание такое, что у него даже в обычном разговоре всегда на первом месте Бог. И была невеста, теперь уже жена-матушка. У него и вид был священнический. Всё бесполезно. Её уже было не переубедить и не остановить. Ещё долго несла всякую ахинею на эту тему. Я пыталась объяснить ей, что этого не могло быть просто потому, что не могло быть никогда. Хотя бы потому, что по возрасту он мне  в млааадшие сыновья годился. Но нет, она ничего уже не слышала и всё доказывала, что в классической литературе полно подобных примеров. Я не выдержала её рассуждений и перестала отвечать на её письма.

 А вот, кстати, священнику этому я рассказала о том, что мне, в своё время, предлагали стать матушкой. И он искренне и очень серьёзно посожалел, что я упустила такую возможность.