тайна стеклянного дома продолжение

начало  http://proza.ru/2018/04/01/743



Они свернули с автобана и спустя несколько минут покатили по живописной тирольской деревеньке. Неширокая, но тщательно размеченная дорога запетляла между зажиточными бюргерскими домами, нарядными пансионами и благопристойными сельскими костельчиками. Путники словно попали в царство Санты Клауса. Пушистые шапки снега лежащие на крышах, заборах, елках в свете полной луны делали проплывающие мимо окон пейзажи похожими на сказку. Ощущение однако не покидало, что это какая-то недобрая сказка, и из-за мертвого безлюдия или, может, из-за красноватого оттенка ночного светила в прозрачном горном воздухе витало ощущение надвигающейся беды. Даже не смолкающая всю дорогу Мила закрыла свой изящный ротик и сидела, настороженно вглядываясь в темнеющую перед лобовым стеклом даль.

И правда, за очередным поворотом путь им преградила пробка. Метрах в двустах, в начале ее полицейские бросили свои тревожно мигающие автомобили прямо на проезжей части и ушли заниматься чем-то в придорожном двухэтажном доме. Трасса их оживленным трафиком не отличалась, но на месте происшествия уже успело скопиться машин двадцать. Ехавшие в них, а также несколько местных собрались вокруг огораживающей участок желтой ленты. Тут же неподалеку тарахтели дизелями и две скорые помощи.

— Ну вот приехали. — Тарас, не заглушая мотор, поставил машину на ручник. — Пойдем что ли тоже глянем.

— Сходи глянь, расскажешь. — Миле не хотелось покидать теплый салон. — Я посижу посторожу.

— Пошли, лентяйка. Спросишь хотя бы у аборигенов, что за заварушка приключилась.

— А что тут спрашивать, и так все понятно, — кивнула она на показавшихся из ворот дома санитаров с носилками. — Мочилово какое-то, как бы ты выразился.

Тарас повернул голову:

— Вот вам и тихая деревенька.

За первыми носилками, вынесли вторые, и третьи, и четвертые. Зеваки зашевелилась, замахали руками, и их возмущенные крики проникли даже через закрытые окна автомобиля.

— Да тут у них и впрямь разгул какой-то. Может, не врал этот жук в письме.

— Да что такое может быть посередине Европы?

Тут им на капот села большая черная птица. За ней вторая.

— Это еще что за хрень?

— А ведь я видела их уже сегодня. Они сидели на окне в гостинице в тот день, когда…

— И я на горе тоже что-то такое припоминаю…

Птицы щурились, напряженно всматриваясь вглубь салона, и когда одна из них поймала взгляд Тараса, то сложив перья одного крыла в что-то вроде кулака с вытянутым указательным пальцем, стала описывать им в воздухе круги.

— Чего?! Окно что ли открыть? — ошарашенно пробормотал Тарас.

Птица утвердительно замотала головой и задвигала пальцем еще быстрее.

— Ну, дела…

— Хочет к нам… Не открывай!!! — Мила схватила его под руку и прижалась к плечу.

— Почему? Может, у них дело какое?

— Какое еще дело?! Это птицы-убийцы!

Но Тарас уже нажал на кнопку, и его стекло ползло вниз:

— Кончай, видно же, что они хорошие…

Увидев это, хорошая птица отрицательно замотала головой и тем же крылом с пальцем показала, что нужно открыть не это, а заднее окно. Он повиновался. Они оттолкнулись от капота, сделали небольшой круг и, по очереди влетев в салон, ловко приземлились на заднем сидении.



— Спокойно, без глупостей… Мы только поговорить, — скрипучим голосом, со странным акцентом проговорила одна из них и сделала крыльями успокаивающий жест.

— Мама! — запищала Мила и еще теснее прижалась к мужчине.

— Спокойно, тебе же сказали, они только поговорить, — Тарас тоже слегка оторопел, но держал себя в руках. И грозно добавил: — А если что, я им сразу бошки поотрываю. Слышали, дятлы?

— Ну и славно, что никто не в обмороке, — усмехнулась одна из птиц. — Сразу видно — русские, их ни чем не удивишь… Давайте тогда познакомимся. Меня зовут Евграф, а напарника моего — Леопольд. Он не говорит на вашем, но все понимает. Мы являемся ангелами, если следовать вашей мифологии. И у нас к вам есть дело.

— Ангелы? Что-то я вас как-то по другому представлял… Белыми хотя бы…

— Ну это не проблема, — Евграф моментально побелел, Леопольд пожал плечами и спустя три секунды тоже. — Так лучше?

— А почему вОроны?

— Так, все посмотрели? — Евграф, а за ним и напарник почернели обратно. — Птицами здесь у вас быть безопаснее, самое оптимальное тело для наших дел… Хотя можем быть хоть кем… Хоть экскаваторами… Но это не важно.

— А сделайтесь кошечками, — Мила немного успокоилась и с интересом наблюдала за происходящим.

— Потом… А сейчас у нас с вами очень мало времени… Он уже где-то близко. Ищет вас и если увидит с нами вместе, все пропало.

— Кто он?

— Ваш Петя… Это он тут все это устроил, — Евграф показал крылом на полицейские мигалки. — Шесть трупов. Вселился в отца, пытал, издевался над домочадчами, потом всех убил и распорол живот себе.

— Не удивлюсь. Подставы его любимое занятие. — усмехнулся Тарас. — Но как? Он же погиб год назад. Выпал с балкона.

— Вернулся. Такие таланты так просто не уходят… А вы же, по-моему, его недавно видели… Оба…

— Откуда вы знаете? — удивилась Мила.

— Телепатия… Читаем мысли… Так что вы думайте по-аккуратнее. А то ладно я, а вот напарник мой — жуть какой обидчивый, — он заржал похожими на скрежет вилки о сковородку звуками, за что ворон Леопольд хлопнул весельчака по плечу и недовольно пробурчал на своем языке, что-то типа: «Хватит гнать, дела не ждут.» Евграф тот час же перестал и ответил что-то извиняющимся тоном.

— Он у тебя начальник что ли?

— Ну да, немного главнее… хотя и глупее. Языки даже выучить не может. Английский да еврейский с грехом пополам осилил и все, за два года… В общем, все как у вас людей.

— А ваши мысли читать не может что ли? — спросила Мила, глядя на никак не отреагировавшего на неуважительные слова Леопольда.

— Может, те какие я ему разрешаю… Но тихо, хватит говорить об этом и думать, особенно…

— Вот прикольно-то, — ухмыльнулся Тарас, — Ангелы — вороны, а сам Бог, наверное, страус…

— Возможно, но я лично его никогда не видел, и есть ли он вообще, точно не знаю. Как и вы впрочем.

— Вот тебе раз, а говоришь: ангелы. Ангелы есть, значит и Бог должен быть. Ангелы — слуги Божьи, как написано в церковных книжках.

— Ну ангелы, не ангелы… а работу ангельскую делаем: добро защищаем, со злом боремся.

Мир устроен, на самом деле, совсем не так, как вам попы с детства вдалбливают. Гораздо сложнее. Тот Бог, в которого вы верите или должны верить, это просто сказка, придуманная вашими богатеями, для того чтобы легче вас в узде держать было. Красивая сказка, сладкая моральная каша для бедных. Глоток надежды на справедливость, так сказать…



На этом месте второй ворон, снова заворчал и толкнул разболтавшегося подчиненного в бок. Тот обиженно огрызнулся, и они начали о чем-то спорить.

— Ну, блин, Милка, попали мы… — Тарас растерянно почесал голову.

— Может это сон? — она ущипнула себя за ногу. — Да нет…

— В общем, нам запрещено рассказывать вам про устройство мира, и Леопольд напомнил мне об этом, — снова вернулся к ним Евграф. — Я говорю ему, что должен вас как-то мотивировать. Дело предстоит серьезное и опасное. Но… — он в сердцах махнул крылом. — Нет и все!..

— Так что же все-таки сделать-то нужно? — не вытерпела Мила.

— Ну, по-вашему убить его, Петю, по-нашему лишить энергии, прогнать из этого мира, по-вашему обратно в ад, в преисподнюю… Фу, сам запутался.

— Так мы его убивали уже, — не понял Тарас. — Сколько можно?

— Что ты несешь? Он сам упал с балкона и разбился, — толкнула его плечом Мила. — Несчастный случай… Справка даже есть…

— В том то и дело, что убивали. Вот он вас поэтому и ищет. Поквитаться хочет или еще что. Не знаю… Нас он к себе близко не подпустит, а у вас есть шанс.

— Какой еще шанс?

— Воткнуть ему в сердце вот эту штуку, — ворон вынул откуда-то из перьев четырехгранный железный шкворень сантиметров двадцать в длину и протянул Тарасу. — Только прямо в сердце и на всю длину. Лишь так можно убить его.

Тот усмехнулся и даже брать железяку в руки не стал:

— О нет, нет. Я такими делами не занимаюсь. Может, когда раньше ваше предложение меня и заинтересовало бы, но теперь нет… Категорическое нет, ребята. Я завязал, — сказал, как отрезал, и отвернулся от новых знакомых, Мила тоже.



Ворон Леопольд снова подал свой крайне недовольный голос, Евграф ответил, и они снова схватились спорить. На этот раз все было серьезнее. Они ругались так, что, похоже, даже перья летели. Тарас с Милой переглянулись.

— Вот ведь шило. Съездили, покатались…



Тут впереди полицейские машины начали по одной уезжать, а за ними и пробка стала разъезжаться.

— Ну, что парни едете с нами или выходите? Открыть окно?.. — Спросил Тарас спорщиков.

Те сразу в двух фразах закончили. Леопольд замолчал и обиженно отвернулся к окну, а Евграф обратился к людям:

— Хорошо, я обо всем договорился. Мы берем вас на работу.

— Чего? — дружно засмеялись те.

— А ничего смешного. Вы же за деньгами сюда едете? Я прав?

— Ну… — удивился Тарас.

— Так вот денег здесь никаких нет… Это он специально вам в чемодан эту записку подбросил, чтобы заманить и убить.

Ворон Леопольд покрутил у виска и проскрипел что-то типа: вот идиот. А Тарас и Мила одновременно повернулись.



Тут сзади засигналили и им пришлось тронуться в путь.

— Не отъезжайте далеко от места преступления, там опасно. Припаркуйтесь вот тут.

Евграф показал на карман у следующего дома. Тарас так и сделал.

— Ты откуда про план знаешь? — спросил он.

— Так, телепатия, я же предупреждал.

— А откуда знаешь, что денег нет?

— Интуиция. Сами подумайте, зачем банкиру деньги в землю прятать? Да еще, черт знает где…

— Ну да. Я тоже об этом думал. На него не похоже. Он за год в нашей конторе их бы утроил, если не…

— Вот… А я дам вам столько сколько вам надо… Миллион, два… В любом виде. Только убейте его.



Тарас на секунду задумался, но Мила взяла его за руку и решительно произнесла:

— Все разворачиваемся, поехали отсюда.

— Да, да, конечно. Нет парни, я же сказал завязал, — ответил тот решительно и показав поворот, начал ждать когда проезжающие машины позволят ему развернуться.



Леопольд обхватил голову крыльями и запричитал, что-то похожее на: «Ну дурак, ну дурак же!..»

— Ну он же все равно доберется до вас! — в отчаянии почти закричал Евграф. — И убьет. Жестоко!.. Жилы из живых будет вырывать… А так у вас хотя бы шанс есть…



Его вопль произвел впечатление. Тарас вернул рычаг коробки передач на место, и выключил поворотник.

— Это очень сильный демон, — продолжал ворон уже спокойнее, — и лютый. Я таких еще не встречал. Видели эти пустые деревни. Люди или покинули их или в страхе боятся высунуться. Он вселяется в них и творит бесчинства. Насилует, пытает, убивает. Власти бессильны, никто не может понять, что происходит, откуда такой всплеск беспредела. И это он сделал всего за месяц. Что будет через год, если его не остановить… не знаю. Силы его растут с каждым трупом… Неужели вы надеетесь спрятаться от него? На этом свете по крайней мере вряд ли… Вы или он… Повторяю: сейчас есть шанс…

— Хорошо, понял, — перебил его Тарас. — Как там тебя?.. Евграф?.. Давай тогда рассказывай. Кто он такой, как ожил, зачем и почему вы сами не можете его остановить. Ну и вы, что за птицы, по-подробнее.

— Понятно, что же… — ворон Евграф и вопросительно взглянул на начальника.

Тот каркнул ему что-то типа:

— Валяй, — и, махнув крылом, отвернулся к окну, мол делай что хочешь, а я умываю руки.

— Ой, не могу, достался мне напарничек… Он недавно тут на Земле. Раньше, говорят, был любимой собакой у одного из высших чинов Совета. Переродился и по блату сразу в большие шишки. Мозгов только Бог, к сожалению, не дал, одно рвение… Вот и докатился до нашей дыры. Здесь…

Леопольд почуял, что речь о нем, повернул голову и отвернул подчиненному такую комбинацию из ругательств, что тот осекся на полуслове и начал извиняться.

На что ворон-начальник буркнул в ответ что-то похожее на:

— Ладно, с тобой потом разберусь, а пока, так и быть, продолжай, — и начал с интересом разглядывать свои когти.

— Блин, вы что меня спалили!? Совсем что ли не можете контролировать свои мысли?

— А вы, кончайте сплетничать, — заметила Мила. — Сами же говорите, что времени мало.

— Мало, мало… Это точно. Ну так вот. Начнем с начала. Мир наш, ну и ваш, как я уже говорил устроен очень сложно. Кто и когда его таким сотворил, никто точно не знает. Известно только, что раньше он был полностью светлый, то есть добрый. Все были хорошие, и все было хорошо.

— Аминь, — улыбнулся Тарас и сложил руки, как монах при молитве.

— Вот, вот… Но, сами понимаете, долго так продолжаться не могло. И вот, где-то, никто не знает где, появилась Тьма или Зло. Никто этого не заметил, и оно росло и развивалось. Когда заметили, решили не обращать внимания. Вдруг само исчезнет. Но оно не исчезло, а когда стало представлять из себя серьезную проблему, бороться оказалось очень и очень не просто. Чтобы ограничить распространение инфекции, зараженные области изолировали. И вот… сейчас Мир поделен на две части где мир и где война. Понятно?

— Пока да. Вы прирожденный лектор, господин Евграф, — усмехнулась Мила.

— Отлично. И вот, здесь на Земле, как вы уже, наверное, сами заметили, идет война. Зло атакует, а мы защищаемся — он покосился на Леопольда, — и не знаю, как на других фронтах, а здесь пока не очень эффективно. Тьма пожирает все больше и больше душ смертных, они гибнут для света, а вместе с ними умирает планета и все живое на ней.

— Ну, ты нагнал жути. И давно идет эта война? — спросил Тарас.

— Да лет миллион или два… Точные цифры засекречены.

— Ясно, то есть давно. А вот говоришь: Мир… Что это такое, Мир?

— Хороший вопрос. Если бы я только знал на него ответ. Ну… Мир — это Космос по вашему. И… — Евграф закатил свои глазки в раздумье, — Ну, в общем, мир это — совокупность энергии и материи… Ну, материя понятно что… А вот энергия делится на энергию силы и энергию мысли…

— Понятно, — выручил его Тарас. — Тогда вопрос посложнее: вы с Леопольдом кто в этом Мире?

Ворон снова выразительно посмотрел на начальника. Тот сделал вид, что не заметил этого. Расценив молчание, как согласие Евграф продолжил:

— Ну так вот… Начну с места, где вы меня перебили… И так, мир велик, и никто не знает, где его границы… Ну, мы не знаем с Леопольдом. Но есть Совет. Он все знает и все может. Он состоит из сильнейших и мудрейших. И вот, когда до них дошло,.. вернее, когда они мудро обнаружили, что со Злом пора бороться, то ими были созданы войска Света. Их основу составили бессмертные, всемогущие существа, — в этом месте оратор расправил свою птичью грудь и гордо задрал клюв, — с безупречным моральным обликом и незапятнанной репутацией

— И это вы с Леопольдом? — Тарас окинул его насмешливым взглядом.

— Именно. Это мы — воины света или, говоря вашим языком, ангелы.

— Но как же вы боретесь? Вы же такие маленькие? — усомнилась Мила.

— Дело не в размере, а в силе, — неожиданно обиделся Евграф.



Он огляделся по сторонам, сосредоточился, вытянул крыло и сделал им круг. Повинуясь ему припаркованный на противоположной стороне улицы, солидных размеров минивэн поднялся и, перевернувшись в воздухе, приземлился на место.

— Ух ты! — дружно выдохнули Тарас и Мила, а задремавший было Леопольд сердито ткнул напарника в бок и что-то закричал. Они снова начали ругаться и даже толкаться боками.

— Э-э! Ну все, все хватит! Он больше не будет, — вступился за хулигана Тарас.

Перекинувшись еще парой оскорблений, птицы замолчали и отвернулись в разные стороны.

— Козел!.. Сам бы и занимался вербовкой. А то, учить каждый может… — ворчал Ерофей, поправляя перья.

— Так, я не понимаю. Вы такие могучие, почему сами не можете его заколбасить? — уже без иронии спросил Тарас. — Вдвоем тем более.

— Нас вчера было семеро… Он нас за три секунды уделал. Пятеро отправились на реанимацию, а мы с шефом, — он кивнул на напарника, — еле смылись, морально сломленные.

— Да ты что!? Вот вам и Петя. А был так себе боец — вся сила в подлости.

— Я сам удивляюсь. Первый раз такую мощь вижу. Обычно мы их десятками гасим, а тут такой монстр.

Тут Леопольд тоже вставил пару фраз на английском.

— Говорит, новую технологию какую-то Черный Гроб изобрел. Им начальникам сообщили, а для остальных пока секрет, — перевела Мила.

— Ой надо же, секрет… — ухмыльнулся Евграф. — Давно уже все знают, что если человека замучить до крайнего отчаяния, до состояния когда он проклянет все и всех на свете, то энергию его Души, при определенной ловкости, можно забрать себе. Вот он и измывается над жертвами до такой степени, что даже опытные полицейские блюют до желчи при виде его работы.

— А кто это Черный Гроб?

— Ну, это не совсем точный перевод. Скорее, Черный Бог или Дьявол по-вашему.

— А, понятно. И что, он на самом деле существует?

— Существует проклятый и процветает, к сожалению. И с одним из его демонов вам скоро предстоит познакомиться.

— Так мы знакомы… Та еще сволочь, — грустно улыбнулся Тарас. — Значит, говорите, воткнуть этот шкворень и все. Никаких молитв там, заклинаний не надо?

— А ты что уже решил ехать!? Жить надоело?! — Мила сердито уставилась в глаза другу.

— А что, ждать, когда он сам за нами придет?

— А может не придет. Кому ты веришь? — она кивнула на с интересом наблюдавших за их спором воронами.

— Если врут, тогда деньги, все равно, нужно забрать. Восемьсот тысяч на дороге не валяются.

— Плевать на деньги, поехали домой.

— Значит ты им все-таки веришь, раз боишься?

Мила молчала.

— А ты можешь не ездить с ним. Подожди где-нибудь, — вмешался Евграф. — Хотя вдвоем было бы надежнее.

— Почему? — спросил Тарас.

— Вы ему оба нужны. Даже не знаю точно для чего. Вариантов много. Но не для того, чтобы убить, это точно. По крайней мере, не сразу…

— Почему?

— А если бы он хотел убить вас, то убил бы давно. А он — тебя в ванной не тронул, а тебя в лавине, наоборот, спас.

— Ага, спас… А зачем тогда помешал?

— Ты живой? Живой. А если бы не он, наверно, разбился бы или еще что. Не знаю…

— Нет, Милка, ты, в самом деле не езди со мной. Давай отвезу тебя в гостиницу, подожди там.

— Да, щас!!! Вместе поедем.

— Ну и молодцы!. А убьете его, мы вас ангелами сделаем. Это очень почетно. Да ведь, шеф? — спросил он у Леопольда. Тот пожал плечами и ответил, что-то типа: да ради Бога.

— Ну да, еще чего? От денег не откажемся, а вот в игры эти ваши играть, уж увольте, — не согласилась женщина.

— А ты за меня не решай, — засмеялся Тарас. — Я может хочу.

— А вы зря иронизируете. Знаете сколько желающих? Миллионы. Такой конкурс. Работа-то не пыльная, к тому же бессмертие, вечная молодость, и все остальное. Подумайте. Вас за такой подвиг сразу возьмем. Да еще тот кто воткнет шкворень, унаследует всю его силу. А это…

— И что, прямо в ангелы? Даже на прошлые грехи не посмотрите?

— А какие у вас грехи?.. — Евграф пристально поглядел на каждого из них по очереди. — Ну да. Есть немного, — потом снова на Тараса и покачал головой. — Ну да…

Затем спросил про это у начальника, тот тоже прищурился, глянул внимательно на основного грешника и ответил равнодушным голосом, что-то типа: подумаешь, бывало и хуже.

— Ну, в общем терпимо… Ничего непоправимого… — обрадовался Евграф. — А если что… вы же покаетесь, когда попросят?

— Ну, а как!? Конечно.

— Ну и ладненько… Мы полетели, а у вас, я думаю, все получится. Вдвоем вы его, как зайца, уделаете. Главное, не бойтесь и не думайте про нас и про шкворень.

— Он что, тоже телепат?! — испугалась Мила.

— Не знаю, вполне возможно. А так то, он тот еще кудесник. Поиграть любит, поморочить голову перед тем как лишить жизни. На этом то, я думаю, его и можно поймать… Ну, пока…



***

Вороны покинули их и скрылись в темном небе, а они поехали дальше. Теперь они стали уже осознанно наблюдать за проезжаемыми окрестностями. И, надо сказать, картина разительно отличалась от той, что они видели год назад. Мертвая тишина, ни людей ни собачьего лая. Проехали закрытую заправку, супермаркет с неработающей вывеской и темными витринами. Редко где попадались горящие окна, а стемнело только недавно.

— Интересное кино, — прервал молчание Тарас. — И что все жители деревни мертвы, убиты нашим другом?

— Нет, я думаю не все. Возможно, многие уехали, а те кто остались сидят тихо и даже свет не включают, боятся.

— А что же власти?.. Полиция, в конце концов? Ведь это Европа все-таки, а не Африка.

— А что они могут? Формально дела закрыты. Преступник обнаружен и мертв. Ну обеспокоены, понятно… но что делать не знают. ВОроны же говорили…

— Да, выходит, на нас вся надежда, — он невесело улыбнулся.



Они свернули с трассы на их идущую в гору частную дорогу. До шале оставалось метров четыреста.

— Ой что-то страшно мне, Тарасик… — Мила прижалась к плечу мужчины.

— Посидишь в машине, я сам схожу, разберусь. Не бойся, все будет хорошо.

— Ну да!… С тобой пойду.

— Я просто посмотрю, как там все, возьму деньги в тайнике, если есть, и вернусь. Понадобишься, я сразу же позвоню.

— Но я тоже хочу…

— Это не обсуждается, — сердито перебил ее он. Потом чтобы смягчить свой тон нежно обнял за плечи и добавил ласково: — Так надо.



Дорога сделала петлю. Кровавая Луна переместилась из левого окна в правое, и в ее свете за деревьями показался квадратный силуэт дома. Тарас не стал заезжать на парковку, а метров сто до нее, в лесу, развернул машину и поставил на ручник.

— Не глуши мотор, я скоро… — бросил он женщине, бодро улыбнулся и, торопливо поцеловав в губы, вышел наружу.

Ноги провалились в снег по щиколотку. Дорогу давно не чистили. Он достал из багажника фонарь, приготовленную заранее лопату и, не оглядываясь, зашагал в гору. «Странно как-то все, — усмехнулся он про себя, бережно поправив в кармане заветный шкворень. — Тогда на горе, боялся аж руки немели, а сейчас спокоен, как удав».



Забора вокруг участка никакого не было, просто дом и ровная площадка метров десять на десять. Тарас осветил фонарем снег на парковке и у входа. Несколько дорожек следов оленей, лис и зайцев. Людей здесь, по крайней мере, с последнего снегопада не было. Он поднялся на крыльцо, достал из кармана ключи и открыл дверь. Воздух из дома ударил в лицо теплом и каким-то терпким неприятным запахом. «Странно, так жарко внутри быть не должно, — отметил он и нажал на клавишу выключателя в прихожей. Лампа не загорелась, электричество отключено. — Где же тут рубильник?» Он, шаря лучом фонаря по стенам, прошел по коридору в гостиную. В ней было светло от Луны, и к тому же вдруг ярко вспыхнул свет, и в его лучах перед ним предстал Петр.



Это было что-то. Он был великолепен. Именно это слово. Ярко-красный фрак, под ним шитый золотом жилет, такой же бант, массивная золотая трость в руке и роскошные длинноносые сапоги на ногах, тоже блестящие, как только, что начищенный медный таз. Он был строен и широкоплеч, как в молодые годы, но лицо, хотя и имело безупречную кожу и разгладилось от морщин, не выглядело молодым, а почти соответствовало его возрасту, что, впрочем, ему шло. Он стоял в эффектной позе и насмешливо смотрел на ошеломленного гостя.



Волна чувств, испытываемых с детства к более успешному другу, вновь накатила на Тараса. Восхищение, зависть, любовь и ненависть одновременно. Он даже на время забыл зачем пришел, снова превратившись в прежнего оруженосца. Но только на несколько секунд. «Фу! Что же это я? Это же мертвяк, дух…» — тряхнул он головой и, взяв себя в руки, спросил нарочно слегка раздраженно:

— Фу… Это ты что ли тут так воняешь?

— Да, ты все тот же хам, — Петр поморщился, он ожидал большего эффекта. — Когда расставались не попрощался, и сейчас тоже мог бы поприветствовать друга… никак год не виделись.

— А, да, да, конечно… Здравствуй, дорогой… А что про прощаться, так я прощался, возможно, ты просто не слышал, — улыбнулся Тарас, бесстрашно глядя демону в глаза.

— Ну, да… Хором кричали, наверное, с женушкой моей вслед, когда я в пропасть летел. Ну, что же, здорОво… Обниматься не будем. Я ведь знаю, что там у тебя за пазухой.

Тарас похолодел: «Откуда?..»

— Эх, друг, дружище… Я же тебя выкормил. Ты же за мной, как за стеной, всю жизнь прожил. Сладко ел, мягко спал… Как у тебя только рука поднялась, тварь!

Он в мгновение ока очутился перед Тарасом и хлестко ударил в челюсть. Тот отлетел в угол, ударился об стену и, сполз по ней, шмякнувшись задом на пол. Было очень больно, но он умел держать удар и остался в сознании.

— Это тебе за тот вечер… Как видишь, не очень много. Так то я уже не злюсь на тебя за то… Ну, убил и убил. Обычное дело… Не ты меня, так я бы тебя потом… Самозащита…



Тарас с трудом поднял голову и начал внимательно ощупывать челюсть. «Да-да, конечно. Что-то какой-то слишком добрый ты стал после смерти. Так я тебе и поверил…» — ему вспомнилось, как друг просил его однажды разобраться с невежливым таксистом, выкинувшим того пьяного из машины за хамское поведение. Как он справлялся каждый день о ходе дел и, как только тогда успокоился, когда увидел обидчика мертвым в сожженной машине.»



— А вот, за то что снова пришел убить меня, ответишь сполна! — прорычал Петр. Нарядная одежда его вдруг исчезла, тело разбухло и раскалилось до углей. Глаза вспыхнули красными огнями, а из оскаленной пасти между огромных клыков стали вырываться языки пламени. Он угрожающе поднял руки с острыми, растущими на глазах когтями, махнул ими, как крыльями и, приподнявшись, завис на высоте около метра над полом. От него пошли волны жара, и неприятный запах в комнате резко усилился.

— Петруха, заколебал… Кончай вонять, — усмехнулся Тарас в ответ. — Точно блевану щас…

Демон повисел так секунд пять, потом опустил руки-крылья и начал сдуваться:

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха… — по мере того, как он снова принимал человеческий вид, смех его из жуткого превращался в обычный.

— Тараска — друган, как же все-таки мне тебя не хватало…

Он снова стал человеком в обычном костюме, но уже черном:

— Я вот тебя убить не смог бы… Суку эту убил бы, а тебя нет… Люто рвал бы на части… Живьем бы сгрыз…»

«Боже! — подумал Тарас, глядя, как ненависть искажает его лицо. — Хорошо, что я не взял ее с собой…»

— … а вот тебя бы не смог.

— А она то тут причем? Это я все решил и сделал.

— А все из-за этой гадины… Ведь я так ее любил. Целый год за ней таскался, бриллианты дарил… Колье Тифани — триста тысяч… евро… Прикинь.

«Было такое, еле за полтинник ушло… — вспомнил Тарас. Лицо Петра тот час же на секунду злобно дернулось. — Да, он у меня в голове, как у себя дома — понял Тарас. — Надо бы поосторожнее с мыслями.»

— … Мать ее от рака вылечил… Женился даже… Думал тогда полюбит… Хрен!!! Она, оказывается, у меня за спиной с моим лучшим другом крутила… — обманутый муж снова начал разогреваться.

— Так ты сам не одной юбки не пропускал, даже прямо у нее на глазах романы крутил.

— Ну да, было, — вздохнул Петр грустно, — ты поймешь меня когда-нибудь. Как это, когда ты кому-то всю душу, а он тебе за это засраный зад! — его передернуло от вновь нахлынувшей злобы. — Должен же был я показать ей, что любят меня… и многие, еще и по-краше чем она и даже очень… А ты что это ее суку защищаешь? Ведь это она тебя подставила… Сбила с пути истинного… Из-за нее ты сейчас умрешь страшной смертью… Сам ты, я уверен, никогда бы не посмел руку на меня поднять. А вот сучка махнула мандой под носом, ты и побежал, все забыл… Фу!.. Скажи, я прав?..

— Возможно…

— Так это — она все..!?

— Возможно…

— Ты что юлишь? Ответь, как мужик, она тебя сбила?

«А что мне тут геройствовать, — подумал Тарас, — подыграю ему, подберусь поближе и…»

— Она. Твоя правда.

— Вот видишь! Бабы, во всем бабы виноваты… Но ничего мы ей это припомним. Где она, кстати?

— В гостинице осталась.

— Жаль, жаль, а то бы мы сейчас ее…

— А ты зачем мне на горе помешал? — поспешил сменить тему Тарас. — Я только раскумарился, а тут ты…

— Ой, не могу… Не помешал, а жизнь тебе спас, засранец… Я ведь, как на Землю вернулся, все время только про вас и думал… Прямо в Москве, к сожалению, я вас прижать не мог, силенок маловато было, да и нельзя там, если честно, у них там свои порядки. Все до чего додуматься мог, это подбросить тот план с кладом в чемоданчик. Я же вашу натуру знаю… И не ошибся, вот вы сами ко мне и пожаловали… Как узнал об этом сразу в отель. Милку там еще перепугал… в ванной… Красивая она зараза… Смеяться будешь, а ведь болит все еще она у меня, как заноза в сердце… Хотя и сердца то уже давно нет, — он хрипло засмеялся. — Ах да, о чем это я?.. Ну так вот, она там, а тебя нет, ну я и смекнул, где ты быть должен… Только прибыл на гору, смотрю, ты уже несешься. И ахнул — на верную смерть… Там куда ты прыгать собирался, камни острые под снегом. Я то насквозь все вижу… Ну и догадался только встать перед тобой, чтобы отвернулты, что ли… А тут лавина еще… В общем, на камни под тебя лег, и в снегу рядом кувыркался, голову держал, чтобы ты шею не сломал… Берег… Так как планы у меня на тебя грандиозные…

— Да ты что?.. Опять отдел безопасности?..

— На этот раз нет, — улыбнулся Петр одними губами. — Извини, один раз ты меня не уберег, другой не доверюсь.

— Да, я и сам не пошел бы…

Петр сделал вид, что не заметил колкости, лишь глаза на мгновенье вспыхнули ненавистью.

«А раньше нервишки у тебя получше были», — невольно пронеслось в голове у Тараса.



— Я набираю команду, и ты будешь моим… замом. Босс прислал меня на Землю, чтобы я подчинил ее и поставил под наше Черное знамя. Сейчас тут хозяйничают разные мелкие хмыри, а скоро будем мы с тобой, — он важно выгнул грудь и взглянул на Тараса оценить впечатление.

— А твой Босс им не босс что-ли?

— Мой Босс… — демон сделал надменное лицо, — Мой Босс Темный Бог — самый могущественный в этом Мире. Он всем темным босс, а скоро и всем светлым будет… Здешний наместник давно надоел ему своей медлительностью. Вместо того чтобы действовать решительно, развел разное мелкое вредительство… Экономические кризисы и расслоение общества… Тьфу! Пентюх… Мировые войны он, видишь ли, разжигает… С нравственностью борется… Последнее достижение — легализация однополых браков… Прикинь… Сидит тут со времен Потопа… Еще Моисея в пустыне пугал… Всего боится, то нельзя, это нельзя… Дошло до того, что светлые вынудили его заключить договор с ними. Позор! Только обещаниями и кормит: вот — вот скоро Третья мировая будет, или вот-вот озоновая дыра или льды растают… Братва сомневается даже, уж не переметнулся-ли?.. И команда у него такая же. Евреи одни очкастые… Сковырнуть их ничего не стоит. Как раз подходящий момент… И тут мы с тобой…

— А почему опять мы? Что сам Босс не может?

— Ну, тут не все так просто… У них Там тоже есть сильные покровители…

— Так я не понял: Тебя кто послал?.. Не сам Босс что-ли?

— Ну, не совсем… Сын его…

— А сам Босс не в курсе…

— А ему и не зачем такой мелочевкой заниматься. А когда узнает, у нас тут уже все в ажуре будет. А победителей, Тараска, не судят…

— Ну, не знаю…

— А что тут еще знать. Со мной разве когда-то было плохо?.. Вспомни, пожалел ты когда- нибудь, что у тебя такой друг?.. Или ты думаешь с твоими новыми знакомыми — ворОнами лучше будет?.. Что они тебе денег пообещали, перерождение в эмиратского шейха?.. А, нет, наверное, ангельскую должность. Ну, конечно… Ха-ха-ха. Я там у них как раз вчера несколько мест освободил… Рай обещали. А ты, лапоть, и уши развесил. Как был лохом, так и остался… Боюсь, это заведение для тебя навсегда закрыто, ангелочек. Вспомни, как пятиклассниц в детдоме трахал, как они кричали, не хотели… а ту очень красивую маленькую девочку? Сколько ей было? Семь, восемь? Помнишь, как мы ее потом закапывали?

— Фу… Девок тех я держал только… И какая еще красивая девочка, что ты брешешь? — как малолеток детдомовских с другом портили, Тарас помнил, а про малышку совсем забыл.

— Ну да… Не помнишь, не значит, что не было. Они все узнают. И не важно, что не мог или блевал, как всегда… Держал, помогал — значит участвовал… Ну, а Фимку очкарика помнишь? Как у него фамилия была? Шнипельман? Который якобы повесился? Сам… Кто ему предсмертную записку писал? Тоже забыл?.. А Афган?.. Как наш Кандагарский спецназ кишлаки зачищал?.. А духов пленных с вертолета сбрасывали, помнишь. Это ведь ты предложил им гранаты в карманы совать. Молодец, красиво было… Сколько их в тот день грохнули? Двадцать?

— Ну, ты вспомнил… Война же была… Пленные духи, те же трупы… Не мы бы, так в части бы их прикончили… А нет, так бы они нас…

— Хорошо, а пастушков тех в горах помнишь? Как ты из обоих одной очередью?

— Так капитан приказал… Что я под трибунал из-за них бы?.. — Тарас нахмурился. — Сука ты, Петя. Я уже почти забыл.

— Вот видишь, забыл. А я помню, и они это тебе обязательно припомнят. У них это смертный грех называется… Не то что у нас, темных. На мне каждый мой жмур, как медаль, висит… Меня Там за мои дела сразу заметили и на ответственное дело кинули. Так что не дури, присоединяйся, одна у нас с тобой дорога… Я если бы знал, что так круто после смерти станет, давно сам скопытился бы… Что я так за ту жизнь держался? Сейчас я — бог для этих мест. Что хочу то и ворочу. Ты бы знал, до какого совершенства доведено мной искусство убивать. И какое наслаждение можно получить от чужой боли… Но, не бойся, я тебе покажу… Тебе должно понравиться…

Он протянул руку в направлении сидящего на полу друга, сделал жест, и неведомая сила, подняв Тараса, поставила на ноги.

— Ну, что решил?

— Насчет чего?

— Со мной ты или нет?

«Скажу нет сразу убьет, а соглашусь может еще помучает,» — подумал Тарас и ответил:

— Ну, с тобой.

— А без «ну»…

— С тобой.

— Прекрасно. Тогда небольшая формальность…

Петр вытянул руку в сторону леса, сделал приглашающий пасс и в комнату, разбив окно, влетела Мила. Он поймал ее за волосы, поднял и женщина повисла у него в руке, как мешок. Она не могла пошевелиться, лишь беззвучно двигала губами. Глаза умоляюще смотрели на Тараса. Из нескольких порезов на лице выступили капли крови. Он дернулся было ей помощь, но сразу натолкнулся на невидимую стену.

— Спокойно, спокойно… Не сейчас, — зло усмехнулся демон.

— Отпусти ее, сволочь!.. Она здесь ни причем!..

— Что такое!?.. Ты оскорбляешь меня, дурачок… Но я добрый сегодня и все равно дам тебе шанс. Убей ее своей железякой и ты получишь, что обещали тебе ворОны: бессмертие, вечную молодость и безграничное могущество… но только от меня.. Не сделаешь этого, я убью вас обоих… И не просто, а так что эти стены содрогнутся от ужаса, — Он злобно оскалился и, закрыв глаза, изрек замогильным голосом: — У тебя есть на это три секунды.

Потом крутанулся вместе с Милой вокруг себя и замер.



«Вот же оно… — ненавистное сердце было на расстоянии удара. Тарас моментально выхватил волшебный шкворень, коротко замахнулся, но внезапная мысль пронзила его мозг: — Как-то все слишком просто.»



Раздумывать времени не было. Сердце его забилось бешено, он сделал над собой невероятное усилие и воткнул железяку в сердце любимой.



***

Что-то громко зашипело, свет в комнате тотчас же погас, и Тарас почувствовал, что рука со шкворнем, до этого воткнутым в горячую плоть, провалилась в пустоту. Рядом с ним что-то упало, и он услышал, как вскрикнула Мила. Облака за окнами расступились, и желтая Луна осветила сидящую на полу женщину.

— Милка! — он бросился к ней и обнял. — Живая. А где этот гад? — он вскочил и с опаской оглядел гостиную.

— Так ты же зарезал его… Он хотел, чтобы меня, а ты его… точно в сердце… И он сразу исчез, испарился.

— Да? Ты ни чего не путаешь?

— Так ты сам, что не помнишь уже?…



Тут через выломанное стекло в комнату влетели вороны. Они приземлились на стол и одновременно заговорили на разных языках, но об одном и том же. Благодарили. Потом Евграф превратился в мужика и бросился обниматься. Леопольд спустя три секунды тоже.

— Ну молодец!.. Ну, орел!.. Как он его…? Видела?.. Одним ударом…

Тарас аккуратно освободился от их объятий, склонился над Милой, поднял на руки и отнес на диван:

— А вы то как здесь?

— А мы давно за тобой наблюдаем… Вон на той елке сидели, — Евграф показал в сторону темного леса. — Страху натерпелись… Но ты молоток! Голова!.. Вот какие кадры нам нужны, скажи-ка, — обратился он к начальнику.

— Ес, ес! — охотно согласился тот и, оттопырив оба больших пальца, радостно замахал ими.

— А, ты как догадался, что он тебя морочит? — спросил Евграф, лукаво улыбаясь.

— Что?

— Ну, гипнотизирует по-вашему?

— Да, сам не знаю… Или, что у нее царапин не стало, — Тарас показал взглядом на раны на лице Милы, которые он аккуратно смачивал найденной в шкафу водкой, — или что подставился он так легко… Не знаю, времени в обрез было думать…

— А демон-то наш каков?.. Так рискнуть? Игрок!.. Тоже не прост. Одним ударом хотел…

— Тихо, не слова больше, — остановил его Тарас. — Все все видели…

— Ну ладно, ладно, — ангел понимающе улыбнулся, потом сделал серьезное лицо и показал на небо: — Это Он нам помог.

— Ес, ес, — важно замотал головой Леопольд.

2018