Неведомое. Глава XLVШ

(продолжение. Предыдущая глава ХLVII– http://www.proza.ru/2020/05/30/733)

(Начало. Глава I - http://www.proza.ru/2020/01/01/1248)

       Двое верховых в черных черкесках, все с ног до головы увешанные оружием  и с длинными пиками наперевес перехватили урядника, едва  он съехал со шляха на проселочную дорогу, ведущую к хутору Воронина.
       - Эй, дядя! ДалЁко ль направляешься? - окликнул его один из казаков.
       - А тебе, что за дело? – рассердился Громов, придерживая коня. – А вы кто таковские? Чьих сами-то будете, молодцы?
       - Мы, дядя, служим у графа Луконина! Нешто не признал?
       - Я тебе не «дядя», поганец! Я полицейский урядник Громов! Изволь обращаться ко мне, как положено и артикулом предусмотрено!
       - А как положено-то, дядя?
       - ДОлжно - «Ваше благородие»,  сукины дети! Я представитель власти!
       - А нам без разницы, какой ты там представитель, старая перечница! Власть здесь не ты, а граф Луконин и мы - его ребята! И ты, дядя, нам не указ!
       - Что вам нужно, паскудники?
       - Вертай назад, «ваше благородие»! Далее пути нетути!
       Со стороны хутора донесся глухой выстрел мортиры, а вслед за ним – резко щелкнул фальконет.
       - Слышь, дядя? Сейчас на хуторе твое начальство убивают. Делать там тебе нечего, разве что самому сгибнуть! Так что – живо проваливай отседа, «представитель власти», пока тебе карачун не сделали!
       Урядник сразу понял, что здесь он совершенно бессилен и, не сказав ни слова, повернул коня в обратную сторону. Но прежде, чем уехать, он оглянулся назад, увидел в той стороне, где находился хутор, тающие в воздухе облачка порохового дыма и покачал головой: - Эх, и доиграется когда-нибудь сумасшедший хозяин ваш! И вам несдобровать, помяните мое слово, ребята!
       - Да тебе-то что, дядя? Ехай себе, «ваше благородие», и моли своего бога, что мы тебя на пику не насадили,  словно муху на булавку!
       Тит Наумович плюнул и пришпорил коня.
       Казаки смотрели ему вслед, пока урядник не скрылся за ближайшим холмом. Один из луконинских молодцов опустил руку, которой он прикрывал глаза от ослепляющих лучей солнца и, повернувшись к напарнику, лениво сказал: - Все-таки надо было бы его пощекотать пикой! Не ровен час, поскачет за помощью и приведет стражников на подмогу судейским… Как думаешь, Бажен?
       - Ну его к лешему! Никого он не приведет. Вся волость бунтует, а полиция сюда боится даже заглядывать. На всех лесных дорогах местные озоруют. Говорят, у Федьки Упыря со товарищи, посля того, как каратели здесь малость полютовали, да и убрались восвояси, народу в банде вдвое прибавилось. Теперь на большой дороге в бору, возля Змеиных болот режут и конных и пеших. Никому ни проходу, ни проезду нет, тем паче - полиции! 
       - Ладно толкуешь! – напарник Бажена снял папаху и вытер рукавом потное лицо. – Айда к реке! Лошади пить хочут, да и нам, я думаю, купнуться не мешает. Не знаю, как ты, а я уже взопрел до седьмого поту!
       - Едем! Нам ведь все равно опять берег проверить надобно. Колояр наказывал…
       - Меня все дума одолевает – откуда лодка с бабами, девками и стариком на стремнине взялась?
       - Нашел, чем голову ломать! Не все ли равно?
       - А вдруг, то бегунцы с хутору?
        - Ну и что? Нам чиновников судейских приказано ловить, да двоих гражданских, что с ими. А насчет баб указаний не было!
       - И то правда!
       - Ну, так едем купаться, али нет?
       - Едем, конечно! Потом вдоль берега все осмотрим! Службу блюсти надобно!
       Казаки повернули коней и с улюлюканьем поскакали к реке.

       Через несколько минут после того, как Данияр передал Каминскому согласие графа на обмен пленных и уехал их хутора, неприятельская мортира возобновила обстрел. На этот раз луконинские артиллеристы довольно быстро пристрелялись, и, после нескольких неудачных попыток, стали чаще попадать в цель.
       После того, как пятое ядро угодило в ворота и вырвало верхнюю петлю, на которой висела их левая половина, левая створка ворот перекосилась и повисла на одной нижней петле, угрожая вывалиться наружу. Осаждаемым сразу стало понятно, что укрепления хутора серьезно пострадали.  С повреждением ворот в ограде образовалась опасная брешь, через которую неприятелю стало возможно ворваться во двор хутора.
       Воронин с Верещагиным торопливо установили поломанную створку на место, привязали к частоколу веревками и подперли обломками стропил. Снаружи ворота выглядели почти, как и прежде, но остались опасения, что неприятель успел заметить, что они разбиты, и использовать это в ходе предстоящего штурма.
       - Что будем делать, господа? – спросил Каминский. –  Ворота держаться на честном слове. Они могут упасть в любой момент…
      Верещагин осторожно потряс поврежденную створку ворот: - М-да!.. Тут нужен серьезный ремонт, - У нас такой возможности сейчас нет. Предлагаю завалить въезд всем, что попадется под руку. Для основы завала перевернем здесь телегу Воронина, фаэтон и коляску немцев. Потом забросаем обломками крыши и досками с разбитого сарая. Не бог весть, какая баррикада, но все-таки…
       - Правильно мыслите, Зосим Петрович! – одобрил предложение журналист и обратился к Воронину: - Ты не против, Севастьян?
       Охотник махнул рукой: - Господь с вами! Командеру перечить не буду!
       - Ну, вот и славно! Тогда не будем терять времени - за работу, господа! – улыбнулся Каминский и засучил рукава.
       Пока строили баррикаду, луконинские артиллеристы сделали десять выстрелов из мортиры. По счастью, половина ядер перелетела через тын и изрешетила крышу воронинского дома. Остальные упали во двор или отскочили от частокола, попав в ограду хутора. Однако, левая сторона ворот сразу же рухнула на землю, когда в нее попал одиннадцатый снаряд.
       - Ну, теперь держись! – воскликнул Верещагин, устраиваясь у стены с винтовкой  Сейчас на приступ пойдут, как пить дать!
       - Пусть тока попробуют! – сказал Воронин, просовывая в нижнюю бойницу огромный ствол своей уточницы. – Есть, чем встретить! Сразу положу половину, ежели сунутся!
       Охотник похлопал по темному дереву приклада ладонью: - Я в её чуть ли не цельную жмень дроби загнал!.. Спички при тебе, барин?
        - Ого!.. Вот это ты хорошо придумал!
        Зосим Петрович отсыпал в ладонь несколько шведских спичек и спрятал в карман, а коробок бросил Воронину: - Держи, Севастьян!
        Охтник ловко поймал его и положил под бойницей.
       - Запалю фитиль, кады на сто шагов басурмане подойдут…
       Он посмотрел на ясное небо без единого облачка на нем и засмеялся: - Лишь бы дождя не было!
        - Будем надеяться, братец! – поддержал Верешагин и улыбнулся незамысловатой шутке охотника.
       - Похоже, что нас намереваются штурмовать! – сказал Каминский, рассматривавший позиции неприятеля через подзорную трубу. – Несколько минут назад со стороны реки прискакали двое, и казаки зашевелились. Они спешно садятся на коней… Жаль, что не успели с обменом!
       - А, может, и к лучшему все, Владислав Леопольдович? – спросил Селятин. - Они, скорее всего, надеются прорваться во двор хутора через ворота и не подозревают о построенных нами заграждениях. Кони здесь не пройдут, да и для людей препятствия изрядные… Отобъемся!
        - Ничего не пойму! – вдруг воскликнул журналист, протягивая подзорную трубу Селятину. – Посмотрите-ка, Нил Карпович, казаки построились… Они явно готовятся к бою, но направляются-то к Волге… Зачем?
       Следователь взял трубу и с минуту внимательно изучал окрестности.
       - Там какие-то люди, Владислав Леопольдович!.. Идут к хутору со стороны реки… Их много, и все они вооружены!
       - Какие люди? В форме? Стражники?.. Солдаты?
       - Не знаю кто, но явно не служивые ребята… Одеты пестро, кто во что! Впрочем, посмотрите сами…
       - Н-да!.. Орда какая-то! Интересно, кто они такие?.. Похоже, что горланят песни… Пьяные?
       Тем временем люди, пришедшие со стороны реки, гурьбой подошли к подножию холма и, заметив в полуверсте от них выстроившихся два ряда конников, остановились в нерешительности.
       Один из казаков выехал из строя и поскакал к ним, размахивая над головой белым платком. Он подъехал к толпе, наклонился и спросил что-то у человека небольшого роста с соломенным канотье на голове, стоящим к нему ближе всех.
       Коротышка повел себя странно. Он церемонно приподнял свой головной убор и  шутовски расшаркался. Потом пустился в пляс, выделывая ногами замысловатые антраша, какими владеют харАктерные актеры в провинциальных оперетках, потом энергично исполнил заключительные па и застыл в полупоклоне, отставив в сторону левую ногу. Всадник что-то сказал ему и повернул коня, чтобы ехать назад. В этот момент коротышка выхватил револьвер и дважды выстрелил ему в спину. Казак покачнулся и упал с седла. Испуганная лошадь шарахнулась в сторону и стремглав понеслась прочь, волоча за собой тело хозяина, зацепившееся ногой за стремя.
       - Боже ты мой! – воскликнул Селятин. – Это же банда!
       -  Нам здесь только разбойничков не зватало! – не сдержался Каминский.
       - Возможно, этой швали здесь наберется до трех десятков, если не больше … Многовато, однако! – совершенно спокойно сказал Верещагин, осматривая барабан своего револьвера. – Ежели их казачки сейчас не порубят, а нам оставят, боюсь, что работы у нас невпроворот будет!
         - Ну, это вряд ли! Глядите, что вытворяют! Чистые самоубийцы! – журналист показал рукой на трещавшую выстрелами толпу бандитов, бегущую навстречу сверкающей клинками казачьей лаве, уже развернувшейся дугой для атаки. Кавалеристы, сначала двигавшиеся тяжелой рысью, постепенно перешли на галоп, а в сотне шагов от неприятеля пустили лошадей в карьер.
       - Интересно, кто командует этим сбродом? Никакого представления о ведении боя с кавалерией на открытой местности! ..– покачал головой Каминский. -  Сейчас казачки покажут этим идиотам, где раки зимуют!
       Вид шумно несущихся на них всадников с поднятыми клинками перепугал бандитов. Большинство из них сразу же повернули назад и побежали под гору к реке, надеясь укрыться в густых зарослях ольхи на берегу Волги.
 - Ну вот! Уже и побежали! – презрительно сказал Верещагин и плюнул. – Я эту публику знаю! Безоружных грабить, перепуганных баб застращать и ссильничать – это они горазды, а как до настоящего дела доходит – сразу в кусты! Им даже защищаться нечем – патроны-то постреляли, пока страх на казачков наводили!...
       Атакующая лава мгновенно снесла дюжину самых нерасторопных бандитов, не успевших добежать до спасительного берега, но у кустов была вынуждена остановиться. Казаки выхватили ружья и дали несколько залпов  по зарослям, где особенно сильно качались ветки деревьев. Несколько всадников спешились, намереваясь продолжить преследование, но Колояр остановил их.
       - Назад! – крикнул он. – В кусты не соваться! Давай в обход!
       Часть казаков поскакала вдоль зарослей, рассчитывая обогнуть кусты и отрезать бандитам путь к отступлению, но вскоре вернулась обратно. Берег оказался крут и обрывист. Бандиты быстро скатились по склону к воде, где, не мешкая погрузились в ожидавшие их лодки, и пустились вниз по течению, лихорадочно орудуя веслами.
        - Нехай их! – махнул рукой сотник Колояр. – Пусть плывут, г…вно не тонет!
      
       
(продолжение следует.– Глава ХLIX -  http://www.proza.ru/2020/06/0/)